Уже на следующий день лакей вернулся в Лондон с кольцом. Выбрав подходящий момент, когда они с дядей Джорджем наслаждались аперитивом перед обедом, Николас протянул кольцо своему единственному родственнику и сообщил о предстоящей помолвке.

– Дориан Сент-Джон… – протянул дядя Джордж, разглядывая кольцо в последних лучах уходящего солнца. – Вот уж кто не станет шарахаться от опозоренного семейства Деррингтонов. Пожалуй, это единственная леди, способная вновь распахнуть для тебя двери в высшее общество. К тому же она наследница немалого состояния. И половина этого состояния отойдет к тебе.

– Я счастлив, что вы одобряете мой выбор, – натянуто улыбнулся Николас. В душе он надеялся, что дядя, услышав имя его избранницы, проявит больший энтузиазм. – Но вот что касается состояния… Я дал согласие подписать договор, по которому все средства Дориан останутся в ее распоряжении.

– Ну не знаю. Я бы сказал, поступок с твоей стороны опрометчивый. – Дядя Джордж убрал ноги с подставки и выпрямился в кресле. – Сейчас-то у тебя нужды в наличных нет, но…

– Дориан обладает массой других достоинств, которые меня привлекают. – Николас сам себе удивлялся. Эта фраза вызвала в нем воспоминания о ее теплых податливых губах, о ее теле, с такой готовностью отзывающемся на его ласки… А ведь в сложившихся обстоятельствах ему следовало бы скорее вспоминать о том кусочке рукописи Шамьера, которым она владела.

– Что ж… Ты всегда точно знал, чего хочешь… – пожал плечами дядя Джордж. – С самого детства. Я-то помню. Твой отец мечтал видеть тебя кавалеристом, а ты выбрал море. И заявил отцу – как сейчас вижу вызов в твоих глазах! – «Хороший корабль заслуживает не меньшего доверия, чем добрый конь!» Братец, помнится, прямо остолбенел – аж челюсть отвалилась. А такое, доложу я тебе, с ним не часто случалось.

Николас, в душе соглашаясь с дядей, тем не менее поддерживать разговор не собирался. Он не принадлежал к любителям то и дело оглядываться на пройденный путь. Уроки жизни лучше всего усваиваются в движении вперед – таково было кредо Николаса. Из прошлого лишь лживые обвинения в адрес имени Деррингтонов он не мог и не имел права оставить без ответа.

– А потом лихорадка унесла жизнь твоего брата Гилберта, – задумчиво качая головой, продолжал дядя Джордж. Гилберт, средний сын Деррингтонов, беззаботный, удачливый шалопай, унаследовал бы графский титул в том случае, если что-то случилось со старшим, Чарльзом. – Кто бы мог представить, что вскорости и Чарльз вместе со своим сыном погибнет на пожаре, пытаясь спасти лошадей из огня!

– Чарльз ведь посвятил свою жизнь лошадям, как того хотел отец, – отозвался Николас. В его тоне не было и намека на обиду. Он никогда не ревновал старших братьев к отцу. И никогда не лелеял надежд стать наследником рода Сикумов. Графский титул, доставшийся ему так неожиданно, тяжким бременем давил на его плечи.

– Любая женщина обрадуется такому подарку, – сказал дядя Джордж, возвращая кольцо.

Николас задумался, вглядываясь в лежащий на его ладони сапфир. Таинственная синяя глубина камня напомнила ему глаза Дориан.

– Она тебе нравится?

Николас изумленно уставился на дядю.

– Ну конечно! С чего такой вопрос?

– Видишь ли, Ник… – Дядя Джордж неожиданно отвел глаза и принялся озабоченно поправлять манжеты. – …Ты все твердил, что сначала снимешь обвинения с имени Деррингтонов…

– Всему свое время, – ответил Николас. – Однако именно это еще не смытое позорное пятно требует соблюдения во время помолвки всех общепринятых правил.

Дядя Джордж ответил глубокомысленным кивком.

– Понимаю, Ник. Тебе нужно мое благословение. Считай, ты его уже получил. Если Дэвис Сент-Джон согласен породниться с семейством Деррингтон, пользующимся столь дурной славой, то почему бы и Деррингтонам не согласиться на родство с семейством разбогатевших торговцев.

Николас, улыбнувшись, сунул футляр с кольцом в карман. Вопрос с благословением Джорджа решен. Договор о разделении имущества, который удовлетворит Дэвиса, на днях будет готов. Высший свет наверняка оценит преподнесенное Дориан кольцо – и сплетням придет конец… Но главное – Дориан будет довольна. Ее согласие сотрудничать с ним постепенно приобрело для Николаса очень важное значение. Он не мог не признать, что теперь ему было бы трудно опровергнуть слухи о своем предательстве без участия Дориан.

Но эту девушку не так просто привлечь на свою сторону… Даже преподнеся ей фамильную драгоценность, веками украшавшую руку женщин одного из древнейших родов Англии, нельзя быть уверенным, что завоевал мисс Сент-Джон. Это верно, но кольцо все же станет первым шагом на пути этого завоевания. И путь этот он пройдет до конца, решил Николас. Как ни мечтал он оправдаться в глазах всего мира, глаза Дориан, доверчивые, чистые, в которых не было бы даже намека на сомнение, – вот что ему хотелось увидеть больше всего.

* * *

– Ах, мне просто не терпится вновь увидеть графа Сикума! – воскликнула тетя Шарлотта, опускаясь в кресло у камина в гостиной, куда Дэвис сопроводил дам после ужина. К вечеру в особняке Сент-Джонов ждали Деррингтона. – Такой приятный собеседник… и мужчина очень привлекательный! – Глаза тети Шарлотты сияли в предвкушении знаменательного события.

– Да, тетя Шарлотта, граф Сикум – весьма привлекательный джентльмен, – рассеянно отозвалась Дориан.

– Не передумала? – Дэвис склонился над ее плечом.

Его тревожило беспокойство, написанное на лице сестры, и темные круги у нее под глазами. С каждым часом он все больше ненавидел Деррингтона. Пожалуй, вызов на дуэль был ошибкой с его стороны… Если бы не дуэль, Дориан не приняла бы столь поспешного решения, которым вероломный граф, естественно, не замедлил воспользоваться.

– О твоей выходке в Тьюк-Эбби пока молчат. – Дэвис понизил голос, чтобы не услышала тетя Шарлотта. – Все заняты перемыванием косточек герцога и герцогини. По слухам, он провел ночь в башне, потому что в замке не было подходящего места, кроме кровати супруги. А ее спальню он уже давно не посещает!

Он бросил на сестру многозначительный взгляд.

– Но знай, когда мы уезжали, на тебя многие глазели с любопытством. Официальное объявление о помолвке придется весьма кстати.

– Само собой, – ответила Дориан, не поднимая взгляда от сцепленных на коленях ладоней. – Но ты должен знать, Дэвис, – между мной и Николасом ничего не было. Всего лишь поцелуй, не больше.

– Всего лишь поцелуй! – Дэвис закатил глаза. – Ты считаешь меня идиотом, Дориан?! Я же видел тебя с ним в постели!

– Кого видел? В чьей постели? – вскинулась тетя Шарлотта. – На этих домашних вечеринках всегда происходит так много интересного!

– Вы просто ослышались, тетя Шарлотта. Не обращайте внимания, – сказал Дэвис. – В вашем возрасте не стоит прислушиваться ко всяким сплетням. – Любить никогда не поздно, – усмехнулась пожилая леди. Выпад племянника ее, похоже, не слишком задел. – Придет время, ты и сам поймешь это, Дэвис.

Щеки Дориан вспыхнули румянцем.

Дэвис пересек комнату, остановился у окна. Тишину в гостиной нарушало лишь тиканье настенных часов. Через несколько секунд Дэвис обернулся к Дориан.

– Может, он передумал? С него станется!

– Николас сейчас приедет, – негромко, но уверенно уронила в ответ Дориан.

Эта непривычная для сестры покорность выводила Дэвиса из себя.

– Теперь я вижу – ты точно решила пойти на попятную!

– Ничего подобного. И тебе не советую. Одно из двух – либо помолвка, либо дуэль, не забыл?

– Дуэль?! – Тетя Шарлотта перегнулась через подлокотник и вытянула шею. – Ты что, вызвал графа Сикума на дуэль? Значит, это с ним ты застал Дориан в ее спальне?!

Дориан испустила едва слышный стон. Краска стыда залила щеки Дэвиса.

Сияющий взгляд тети Шарлотты остановился на Дориан.

– Вы с графом Сикумом любовники?

– Не совсем так, тетя Шарлотта… – пробормотала Дориан. Она оказалась в трудном положении. Тетя мечтала услышать признание, от которого Дэвис взвился бы до небес.

– Совсем не так, тетя Шарлотта, – провозгласил Дэвис. – Все правила приличия будут соблюдены, и о помолвке, как положено, объявят в газетах!

– Вам нет никакой нужды ограждать меня от жизни, дети мои! – Тетя Шарлотта улыбнулась светло и загадочно. – Думаете, я не понимаю, что такое юность, любовь, страсть?!

Дэвис снова отвернулся к окну. Просто невероятно, думал он. Оставшаяся в старых девах тетя Шарлотта – и заявляет такое! Как она может? Сцена в спальне стояла у него перед глазами. Дориан и Сикум рядом на одной постели. Бог весть, что там могло произойти. Будучи единственным мужчиной в семье, Дэвис считал себя ответственным за репутацию сестры. Но не отдавать же ее первому встречному.

Станет ли Сикум хорошим мужем для Дориан? Дэвис давно понял, что с его своевольной сестричкой сможет справиться только очень сильный, властный человек. Но отдать ее по собственной воле в жены негодяю…

Если верить слухам, то Сикум – негодяй из негодяев. Офицер, предавший свою страну… что из него выйдет за муж? Вот только Дэвис никак не мог представить себе Николаса Деррингтона в роли хладнокровного, подлого предателя. На загородных вечеринках граф проявил себя более чем внимательным кавалером и временами бывал даже мил… Да, он позволил себе вольности по отношению к Дориан, но ведь и ответственность тут же взял на себя. И на средства Дориан не стал претендовать… На негодяя это совсем не похоже.

Но самым странным все же оставался тот факт, что Дориан приняла предложение Сикума. Более того, его упрямая сестрица, поклявшаяся выйти замуж только за любимого человека, можно сказать, сама попросила графа жениться на ней!

Мысли Дэвиса были прерваны громогласным сообщением дворецкого Бартона о прибытии графа Сикума.

Обернувшись, он увидел, как Дориан поднялась с кресла. Навстречу графу она, однако, не сделала ни шагу. Несколько секунд они просто смотрели друг на друга, но, как Дэвис ни пытался, на их бесстрастных лицах он так ничего и не смог прочитать.