Барбара Картленд - Шелковое сари

Марина так и сделала, но на самом деле ей было мало что известно. Она была уверена, что отец куда-то вложил эти деньги. Именно это девушка и хотела узнать в Калькутте. Майор полагал, что это все равно что искать иголку в стоге сена. Но промолчал.

Глядя на него, Марина сказала:

– Я знаю, вы считаете меня глупой, но я уверена, мы узнаем, что случилось с деньгами, как и в том, что я найду могилу отца.

Девушка помолчала.

– Вчера вы спасли меня, когда я была в отчаянии. И теперь я никогда больше не стану сомневаться в том, что папа заботится обо мне и посылает в помощь добрых людей.

– Вы действительно считаете, что ваш отец одобрил бы поездку в Индию одной?

– Я уверена, что он каким-то образом заставил дядю, который очень скуп, оставить мне пятьсот фунтов, – ответила Марина. – Без этих денег я бы никогда не смогла отправиться в дорогу.

После небольшой паузы девушка продолжала:

– Прошлой ночью, когда я в молитве просила отца помочь мне, неожиданно появились вы! Как такое могло случиться? Я была одна и очень боялась, а у вас вдруг появилось желание выйти на палубу.

Она говорила так просто и в то же время искренне, что майор не нашел возможным с ней спорить. Вместо этого он сказал:

– Я могу только надеяться, что вы преуспеете в вашем предприятии.

– Уверена, что все получится, – сказала Марина.

Они вошли в Суэцкий канал.

Картина, которая предстала перед глазами Марины, заворожила ее. Огромные пароходы с длинными названиями, их высокие стройные корпуса, вахтенные на мостиках – все это выглядело нереальным.

Повсюду реяли красные сигнальные флаги.

Она чувствовала, что попала в ту часть мира, которая была для нее раньше просто красным пятном на карте.

К этому моменту Марина уже привыкла к роскоши, окружавшей ее на борту. Самым замечательным было то, что во всех каютах первого класса можно было читать в любое время благодаря тому, что можно было по своему желанию включать и выключать электричество.

Марина то и дело включала и выключала свет у себя в каюте. Для нее это было нечто новое. Дома у них были только масляные лампы и свечи. Провести электричество было им не по средствам.

Когда пароход вошел в Красное море, стало жарко.

Леди Суффольк собиралась пробыть несколько дней в Калькутте, а затем поехать в Шимлу.

– Оставаться в Калькутте вам, милочка, будет слишком жарко, – сказала леди. – Вы должны спросить майора Виккерса, где сейчас находится полк вашего отца, поскольку, как я понимаю, вы остановитесь у его сослуживцев.

Марина немного побаивалась расстаться с майором. Ей очень нравились его ежедневные уроки. Он занимался с ней и по вечерам, когда леди Суффольк укладывалась спать.

Майор узнал от нее, хотя сама она этого не сознавала, почему ее отец покинул Индию. Он сделал это потому, что ее мать пугало его участие в «Большой игре». Она твердила, что не может оставаться одна, когда он надолго исчезает, опасаясь за его жизнь.

Майор мог это понять. Он также понимал, почему, когда жена полковника Лонсдейла умерла, он вернулся в полк, где его приняли с распростертыми объятьями.

Какая трагедия, думал майор, что полковник был убит, явно выполняя какую-то миссию на северо-западной границе.

Вильям предвидел осложнения, если окажется, что тело полковника так и не было найдено. Может быть, его считали погибшим, поскольку он не вернулся. Вокруг паломничества Марины возникало много вопросов.

Майор часто не спал по ночам, пытаясь придумать, как решить проблему, о которой ему так мало было известно. Наконец майор решил, что самое лучшее, что он может сделать, это отвезти ее в резиденцию губернатора.

Когда Вильям сказал об этом Марине, лицо ее радостно просветлело. Это было то, чего она и сама желала.

Майор был доволен радостью девушки. Но в то же время он думал, что было бы ошибкой, если бы этот ребенок – каким она ему казалась – слишком бы к нему привязался. Она только сильнее огорчится, когда им придется наконец расстаться.

Вильям не предполагал, что она в него влюбится. Он знал, что такое ей и в голову не придет. Между ними были совершенно другие отношения.

«Марина смотрит на меня, – подумал он с насмешливой улыбкой, – как на отца. Она убеждена, что ее папа на самом деле послал меня ей на помощь».

Майор прекрасно знал, когда женщина начинала находить его неотразимым. Эти признаки он наблюдал тысячу раз. У них менялось выражение глаз, появлялась соблазнительная улыбка на губах, они не могли удержаться, чтобы не коснуться его легким движением кончиков пальцев.

Ему была знакома каждая поза, каждое выражение, почти каждая мысль.

В поведении Марины ничего подобного не замечалось. Она смотрела на него с откровенным восхищением. Вильям находил трогательным то внимание, с которым она относилась к каждому его слову. Марина жадно читала каждую книгу, которую майор ей давал, и с радостью ее с ним обсуждала. Он не ожидал от женщины такого понимания текста. В то же время осознавал, что она всецело полагается на него.

По мере того, как они приближались к Индии, представление Марины об этой стране менялось. Индия казалась ей огромнее и страшнее, чем она воображала ее себе в Англии.

Одно дело было вспоминать только красоту этой страны, какой она видела ее в детстве. Цвет неба, звезды, цветы – все это было живо в ее памяти. Но реальность оказалась иной. После встречи с незнакомцем на борту ею овладел страх. Девушка боялась, что такое может случиться снова.

Тогда ее защитил и спас майор. В его отсутствие Марина вновь ощущала свое одиночество и опасалась будущего.

Девушка думала, что, если ей придется совершить долгое путешествие по Индии, она сможет заплатить какой-нибудь пожилой женщине, чтобы та поехала с ней. Ведь не считая того, что Марина заплатила за билет во втором классе, поездка ей до сих пор ничего не стоила.

Конечно, когда она покинет губернаторскую резиденцию и отправится дальше одна, все будет по-другому.

– Мне придется экономить каждый пенс, – сказала себе девушка. Но мысль найти себе спутницу не покидала ее.

Леди Суффольк рассказала майору, что после пережитого Мариной в начале путешествия девушка боится мужчин.

– Что вы хотите сказать? – спросил майор.

Он встретился с леди Суффольк после завтрака, когда к нему постучала ее камеристка и сказала, что ее милость желает с ним поговорить.

– Что случилось? – спросил Вильям, поздоровавшись и усевшись в приготовленное для него кресло.

– Если вы имеете в виду, не сделала ли Марина какого-то промаха, – отвечала леди Суффольк, – то нет, конечно. Она без сомнения самая очаровательная девушка, какую я когда-либо встречала! Что поистине удивительно, мне с ней очень интересно беседовать. Я в самом деле много узнала с тех пор, как мы стали проводить много времени вместе.

– Тогда в чем же дело?

– Меня несколько тревожит мысль о том, что вы собираетесь с ней делать, когда мы прибудем в Индию? Поскольку у меня тоже были дочери, я понимаю, что случившееся внушило ей боязнь мужчин.

Майор удивился. Он никак не ожидал услышать это от леди Суффольк и не подозревал, что у такой красивой девушки, как Марина, могло возникнуть такое чувство.

– Вас бы удивило, – продолжала леди Суффольк, – сколько мужчин стали искать моего общества, как только Марина оказалась со мной за одним столом.

Это майор понять мог. Она продолжила:

– Когда Марина не пыталась с ними заговорить и отказывалась танцевать, мне сначала это показалось странным, но потом я поняла. Не застенчивость и робость, а страх вынуждал девушку их избегать.

Майор нахмурился.

– Я полагаю, такое могло случиться, – сказал он. – Но не знаю, что мы можем с этим сделать.

– Вот это-то меня и беспокоит. Она прелестное дитя, и я надеялась, что в Индии она найдет себе мужа. Это решило бы все ее проблемы.

После небольшой паузы леди Суффольк продолжила:

– У меня такое чувство, что задолго до того, как какой-нибудь мужчина решится сделать Марине предложение, она сбежит от него.

Майор выслушал леди Суффольк с большим вниманием. После завтрака, поговорив с Мариной на урду, он решил, что леди ошибается.

Марина и майор смеялись и говорили вполне естественно и непринужденно. Девушка даже шутила, что бывает нелегко, когда говоришь на иностранном языке.

Будучи уверен, что леди Суффольк ошиблась в своих догадках, Вильям сказал:

– Когда я узнаю, где сейчас полк вашего отца, думаю, вам будет легко доехать туда на поезде.

Он почувствовал, как Марина внутренне напряглась.

– И… далеко придется ехать? – спросила она.

– Я не знаю, пока мы не окажемся в Калькутте. Полк может быть где-то близко, а может быть и на севере. Последнее мне кажется более вероятным.

Майор заметил, что девушка затаила дыхание. Затем она сказала робко:

– Вы думаете… будет очень дорого… нанять… пожилого курьера?

Судя по тону, каким Марина произнесла последние слова, он понял, что леди Суффольк была права.

– Я уверен, что смогу найти кого-то, кто поехал бы с вами, так что вы не будете одна.

Лицо Марины просветлело.

– Было бы чудесно, если бы вы могли это сделать.

А потом она спросила, взволнованно и робко:

– Вы не думаете, что вы сами поедете на север? Туда… куда я должна ехать?

– Это крайне маловероятно, – ответил майор.

На лице Марины появилось такое выражение, что он почувствовал, как будто ударил какое-то маленькое, беззащитное существо.

Когда пароход прибыл в Калькутту строго по расписанию, Марину поразило, что гостей вице-короля ожидал особый экипаж, сопровождаемый эскортом отряда кавалерии.

Она ехала с леди Суффольк и майором по людным улицам. Женщины были прекрасны в своих сари, и все тонуло в золотистой солнечной дымке. Марина чувствовала, как будто вернулось прошлое, это была та Индия, которую она запомнила, будучи еще ребенком.