— А вы, сэр, получается, составили уже бюджет такого мероприятия, как реабилитация? Вы можете представить себе полное выздоровление? Пока ваш честный молодой ученый будет сражаться с многочисленными телесными хворями и стараться излечить любое заболевание нашей человеческой натуры, вплоть до отказа от легкомысленного образа жизни, может быть, вам стоит задуматься над необузданностью и несдержанностью Сандитона?
Похоже, последнее замечание поставило его в тупик.
— Мой хороший мистер Паркер, как быть с буйными и упрямыми, непокорными людьми, которые непременно отыщутся среди вновь прибывших? Подумайте об их воображаемых болезнях, их сознательно преувеличенных фантазиях, о неуправляемой склонности многих отдыхающих к страху и истерии. Как вы намереваетесь бороться с таким бедствием?
— Мадам, — рассмеялся он в своей обычной беззаботной манере, — вы и в самом деле хотите слишком многого! Вы требуете не облегчения, а настоящего спасения! Я не стремлюсь к чудодейственной трансформации, не горю желанием изменить ход событий, даже не намерен бросать вызов подобным кратковременным тенденциям. И я совершенно не способен помешать тому, что неизбежно должно случиться, тому, что творят в нашей стране новые люди, то есть прогрессу. Это в большей степени относится к вам. Прогресса намного легче добиться через посредство тех эпических интеллектуальных открытий, которые совершают ваши героини — в своих неустанных поисках внутренней жизни. Вы решили приоткрыть в мужчине и женщине их лучшие стороны. Вы намерены вечно оказывать влияние и улучшать. Вы внушаете надежду на лучшее будущее даже отчаявшимся людям. Не поймите меня неправильно, дорогая леди, мое восхищение подобными попытками поистине не имеет границ. Но здесь, в нашем реальном мире, среди обычных людей, можем ли мы рассчитывать на подобные чудеса? В современном мире такие сказки редко сбываются.
Серьезность их беседы уже давно вынудила лорда Коллинсворта дезертировать, он подошел к молодому Хейвуду, и они погрузились в оживленный, счастливый разговор о нынешних чемпионах Эпсома. Сему джентльмену польстил искренний ответ молодого Хейвуда на вопрос о его новом положении.
Но миссис Тернер не возражала. Она обнаружила, что ей нравится философское мышление, которое продемонстрировал Сидни Паркер. Он не только понимал ее заботы в самом широком смысле, но и говорил о них, и говорил хорошо.
— Совершенно очевидно, мистер Паркер, — упорствовала она, — что у нас мало надежды засунуть обратно в ящик то, что уже выпустила Пандора. То, что началось с превращения мирной рыбацкой деревушки и ее окрестной фермерской общины в курорт на водах, теперь затронуло более фантастическую сферу — претенциозную и лихорадочную официальность, более всего обеспокоенную проблемами здоровья! Кто сумеет обратить вспять это спорное достижение? Мне кажется, дорогой сэр, что сама концепция Сандитона представляется сомнительной. Что же касается людей, которые устремились туда, то разве это не они пытаются убежать от самих себя, из реального мира в мир спасительных иллюзий?
Достопочтенная леди на мгновение умолкла, изумленная. Она вспомнила, как во время ее собственного кратковременного пребывания на курорте никто даже не упоминал о погоде, настолько все были увлечены малейшими намеками на испытываемый дискомфорт, вчерашнее недомогание, а также подробнейшими описаниями минутных слабостей.
— Нет, мой друг, хотя ваш брат, может статься, и мечтал об идеальном сообществе, но все, что он получил за свои хлопоты, — это всего лишь прибежище для инвалидов на их нескончаемом пути к спасению! Само по себе это неудивительно. Как может Сандитон не привлекать потакающих своим слабостям, людей не от мира сего, не имеющих ни корней, ни привязанностей, самых безответственных личностей? Вероятно, они полагают себя людьми «чувства», которые ищут тотального погружения, предпочитают тотальное забвение в своих заблуждениях? Ах, дорогой сэр, я вполне одобряю ваши последние попытки и желаю вам всяческих успехов. Тем не менее я не перестаю сомневаться в том, что в настоящий момент что-то способно изменить ход вещей.
Последовало молчание, поскольку молодой Паркер погрузился в некое подобие хандры. От миссис Тернер не укрылось и то, что обычно оживленная миссис Хейвуд, хотя и внимательно прислушивалась к их разговору, проявила гораздо меньше открытости и общительности, чем ей было свойственно. Она редко видела, чтобы Шарлотта не соблюдала правил вежливости; она просто сидела и молчала.
Как могла леди догадаться о причине подобного поведения? Молчание нашей героини было всего-навсего следствием манер мистера Паркера, после того как он вошел в комнату. То, что сей джентльмен открыто разыскивал ее, поразило и обескуражило Шарлотту. Она залилась краской; опустив голову, она ожидала, когда ее замешательство пройдет и к ней вернется хладнокровие.
С этого момента она больше не видела признаков ветрености и легкомыслия в мистере Паркере. Сегодня в его поведении проглядывали серьезность и уравновешенность, даже какое-то опасение, если хотите; в нем было заметно намерение говорить вслух о своих недавних раздумьях, о своих изменившихся взглядах. По правде говоря, его тяготило не только беспокойство о положении его брата и будущем семьи; в нем зарождалась какая-то пока еще ему самому не ясная тревога, нечто вроде разочарования в своем статусе. И это ощущение преследовало его вот уже несколько дней. Как бы Сидни Паркер ни старался, он не мог угадать его источник.
В некотором отчаянии он наконец заговорил о том, что занимало его мысли:
— Дорогая миссис Тернер, ваши страхи очень похожи на мои. Я не могу спокойно, без дрожи и волнения, думать о тех средствах, которые мой брат вложил в Сандитон. Вы должны понять: его сердце и ум заняты только тем, чтобы обеспечить успех Сандитону. Когда я думаю о том, сколько людей в наше время стремятся к быстрому обогащению, то мне остается только удивляться, как может он — самый простой изо всех людей — соперничать с ними? В его положении те, кто действительно откликнется на его предложение, вполне могут оказаться ленивыми бездельниками, не отказывающими себе ни в чем, самодовольными типами — теми, о которых вы так верно выразились, сказав, что они больны не телом, а духом. Мне остается только молиться, чтобы мой исполненный надежд, веселый и радостный брат не оказался раздавлен всем этим делом.
Шарлотта ощутила отчаяние, которое он испытывал. Его пылкие чувства глубоко тронули ее. Она почувствовала, что должна защитить его перед своей подругой.
— Послушайте, дорогая мадам, вы ведь наверняка питаете некоторые надежды на помощь всем страждущим в Сандитоне? — Повернувшись к удрученному джентльмену, она добавила: — Таким легковерным людям, как они, может грозить еще большая опасность от рук шарлатанов. Что до моего гостеприимного хозяина, Томаса Паркера, то вам не следует так волноваться, сэр. Если его Великая Спекуляция превратилась для него в нечто большее, чем простая карточная игра и ему изменили его обычные осторожность и дальновидность, все равно, я не думаю, что он настолько глуп, чтобы ради нее рискнуть лишиться всех своих достижений, да и ваших тоже. Его мечта об обществе, о здоровье и хорошей жизни не означает, как у других, стремления получить одну только прибыль. И, несмотря на все желание мистера Паркера увидеть Сандитон процветающим, он вряд ли решится подвергнуть опасности благополучие своей супруги и детей, а также ваших бедных больных сестер и их брата. У него настоящий характер. Он — джентльмен с нежным сердцем.
Сидни Паркер с глубочайшим вниманием вслушивался в ее слова.
— Сейчас он просто-напросто увлекся этой идеей, стал жертвой новых взглядов и ветров перемен, которые дуют вокруг нас в эти неспокойные времена. Подобно большинству современных мужчин, он гордится открывающимся будущим, преклоняется перед прогрессом и в то же время отворачивается от прошлых поколений и своей достойной прошлой жизни.
Глядя ему в глаза в поисках одобрения, она заключила со свойственным ей оптимизмом:
— Ваш брат, мистер Паркер, обладает неоспоримым очарованием, в отличие от многих мужчин, и всегда внушает доверие. Кто знает, может быть, перспективы нашей прибрежной колонии окажутся более радужными, чем мы ожидаем. В противном же случае он скоро поймет свою ошибку и начнет отличать реальное от фантастического; он даже может вернуться к преимуществам старой системы и вновь обрести удовлетворение в прелестях нашей сельской жизни. Теперь, с вашей помощью, после вашего вмешательства, со временем Томас Паркер обретет спасение, причем с позволения или без оного леди Денхэм.
Слушая мисс Хейвуд, Сидни не сводил с нее взгляда, в котором отражалась теплота. Какой исключительной казалась она ему в своей сердечности! Первостепенное значение для нее имела верность своему славному хозяину. Казалось, она очень обеспокоена тем, как предотвратить грозящие ему потери. Дальновидная и разумная, для его изнуренного духа она была как глоток свежего воздуха.
И разве не можем мы теперь предположить, что в последние дни Сидни Паркер сам страдал от заболевания, самого беспокойного заболевания, именуемого любовью? Он оставался равнодушным к царившему вокруг него сумасшествию. Она разогнала тучи, став лучом здравомыслия там, где раньше не было света. Он плутал в лабиринте, причем делал это с удовольствием, пока она не явила ему свою светоносную личность. Именно сейчас, в этот непредвиденный момент, ему стала ясна тайная природа его неослабевающей боли, и рядом с ним сидело существо, способное дать ему прекрасное средство от его болезни.
Все это время в другом углу комнаты другой джентльмен разглагольствовал о городских развлечениях, об успехах на скаковой дорожке, избранных чемпионах и шансах на победу. Его снедало горячее желание как-то утихомирить разыгравшееся в нем внутреннее волнение, поэтому он с благодарностью отнесся к тому, что лорд Коллинсворт взялся рекламировать ему лондонские развлечения, сопровождая свою рекламу предостережением о неизбежном в них разочаровании.
"Шарлотта Джейн Остин" отзывы
Отзывы читателей о книге "Шарлотта Джейн Остин". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Шарлотта Джейн Остин" друзьям в соцсетях.