Лили забирает меня у Кольта и обнимает. Она так много плачет, что у меня намокает платье, но я все равно не могу их оттолкнуть.
Мой дядя что-то бормочет Кольту, а тот отвечает.
Теперь все идут по своим машинам, и мне просто хочется уехать. Хочется минутку для себя, которой у меня даже не может быть, потому что я еду в машине вместе с тетей и дядей.
Мы с Кольтом забираемся на заднее сиденье, они — на переднее. Они пытаются вести светскую беседу: расспрашивают о колледже, как мы познакомились, как долго мы встреча-емся, и благодарят его за то, что он пришел. Он говорит как можно меньше. Он не из тех парней, которые хорошо ладят с чьими — то родителями или, как в моем случае, с тетей и дядей.
По некоторым причинам казалось, что в доме гораздо больше людей, чем было на панихиде. Забавно, как такое происходит. Люди, которые не могут заставить себя прийти на грустную часть, хотят прийти, когда вино предлагается в неограниченных количествах, и все больше походит на вечеринку.
— Покажи мне свою комнату, — из-за моей спины доносится хриплый дерзкий голос, который, как я узнаю, принадлежит Кольту.
Слава Богу.
Люди разговаривают и ходят, не обращая никакого внимания на единственную дочь умершей женщины. Может, потому что она умерла десять лет назад, и все остальные пред-видели этот приезд, хотя я — нет.
Когда мы поднимаемся по лестнице, я держу его за палец и веду в свою комнату.
— Блин! Да тут… счастье! — Я слышу в его голосе смех.
— Что плохого в том, чтобы хотеть счастья? — спрашиваю я, оглядывая комнату. На-верху на стенах нарисованы цветы. Каждая из четырех стен разного цвета. Повсюду мои танцевальные награды и фотографии моей танцевальной команды. Она идеальна, как я все-гда и хотела.
Кольт смотрит на кровать.
— Белая. — Он улыбается.
— Полагаю, это означает, что у тебя хороший вкус.
Он ходит от одной стены к другой, разглядывая… анализируя. Я не могу удержаться от того, чтобы не думать, как она выглядит в его глазах. Комната отражает меня или он ду-мает, что все это ложь?
— Должно быть, ты хороша, а? — Он трогает одну из наград.
— Конечно.
Он качает головой.
— Конечно.
А потом он подходит ко мне. Его губы находят мои. Поцелуй нежный, медленный и спокойный, когда его язык проскальзывает между моих губ. Я позволяю ему вести, а самой следовать, потому что в данный момент это проще, чем думать о чем-то.
Кольт не перестает меня целовать. Наши языки борются и уступают, но он не заходит дальше. Когда он отстраняется, я часто дышу. Мое сердце бешено колотится. Каждый раз, когда он дотрагивается до меня, я хочу его сильнее.
— Ты не плачешь, Маленькая Танцовщица. — Его подбородок покоится на моей ма-кушке, когда мы обнимаем друг друга.
— Нет, если я могу их удержать.
— Все в порядке, ты же знаешь.
— Ух ты. Крутой парень собирается подбодрить меня? — В ту же секунду, когда слова слетают с моих губ, я чувствую себя стервой, хотя он и не подталкивал меня к этому.
— Я не уверен, что слово «подбодрить» правильное. — Потом он наклоняется ближе. — Просто знай, что ты можешь. Я никому не скажу. Может, я и не могу многого сделать для тебя, но я сохраню все твои секреты.
У меня перехватывает дыхание. Это самая удивительная вещь, которую он мне гово-рил. Возможно, даже кто-либо мне говорил. И все равно это имеет большее значение имен-но в его устах.
— Я…
— Шай? — Открывается дверь, и там стоит Грегори.
Кольт напрягается рядом со мной.
— Есть какая — то причина, чтобы ты зашел ко мне в комнату? — спрашиваю я Грего-ри.
Однако он не смотрит на меня. Его глаза прикованы к Кольту.
— Это панихида ее мамы, если ты не заметил. Ты мог бы и подождать чуть-чуть, что-бы воспользоваться ею, ты так не считаешь?
Клянусь, я ощущаю, как тело Кольта накаляется.
— Ревнуешь, что я могу позаботиться о ней лучше тебя? Все в порядке, красавчик, я уже не раз надрал тебе задницу, так что вполне естественно, что я также украл и твою дев-чонку.
Слова Кольта оказываются для меня словно пощечина по лицу. Я знаю, что они ска-заны лишь для того, чтобы разозлить Грегори, но задевают все струны внутри меня, кото-рых мне не хочется касаться.
— Да пошел ты. — Грегори входит в комнату, и Кольт движется ему навстречу.
— Позволь-ка! Ты ни у кого меня не крал.
Теперь я дрожу. Кольт не оборачивается, чтобы взглянуть на меня. Грегори тоже де-лает вид, что меня здесь нет.
— Почему бы тебе не убраться отсюда, чтобы мы могли продолжить то, на чем оста-новились? — говорит Кольт. — Я не в настроении сегодня собачиться с тобой.
Мое горло все сильнее и сильнее сжимает ладонь. Я не знаю, почему бешусь, но нена-вижу то, что говорит Кольт, ненавижу, что Грегори здесь, а потом гроб — этот большой чер-ный ящик, в котором, возможно, затерялись ее кости, — проносится у меня в голове.
Я задыхаюсь. Голоса Кольта и Грегори приглушенно звучат на заднем фоне. Я отво-рачиваюсь от них, не желая потерять контроль над собой. Почему это происходит? Все пе-ред глазами расплывается. Я не могу перевести дыхание. Кости. Гроб.
Мои ноги заплетаются, потом появляются руки. Хлопает дверь, и я лежу на полу у ко-го-то на коленях.
— Ш-ш-ш. Все хорошо. Расслабься. Ты в порядке. Мы в порядке.
Мои волосы гладит ладонь. Губы прижимаются ко лбу.
— Ты молодец. А я все испортил. Мне не нужно было этого делать сегодня. Дыши глу-боко.
Я борюсь с паникой, следуя за голосом Кольта.
Я нахожу его голубые глаза. Печальные губы. Грегори.
Я пытаюсь вырваться из рук Кольта.
— Он ушел. Я запер дверь. Все хорошо.
Теперь я возвращаюсь к себе, и заклинание разрушено. Я поднимаюсь с его колен и встаю на ноги. Я уже открываю рот, чтобы сказать ему не обращаться со мной как с перетя-гиванием каната, но он останавливает меня.
— Я не очень силен в таких вещах. Я такого и не делаю. Я среагировал, и вот, что вы-шло. Это было неправильно.
Я ничего не могу сказать на его извинение, потому что знаю, что он на это не подпи-сывался, но при этом он здесь, утешает меня, да и я сама неидеальна.
— Дело даже не в нем, а в том, что ты сказал. Не делай так больше. — Я расправляю свою одежду и приглаживаю пальцами волосы. — Нам лучше спуститься вниз.
Кольт останавливает меня прежде, чем я уйду.
— Ты что-нибудь принимаешь? От панических атак?
Я качаю головой. Больше нет.
— Мне не нужны лекарства. Я уже несколько лет обхожусь без них. Со мной все будет в порядке, если все меня просто оставят в покое, черт возьми.
Но со мной не все в порядке. И с ним — тоже.
Так мы переживаем оставшуюся часть дня. Кольт все время со мной рядом, но мы не касаемся друг друга. Все уже не так, как было до срыва.
Когда я подъезжаю к его дому, то просто сижу, не зная, что делать.
— Давай зайдем, — говорит он. Кольт не спрашивает, и я благодарна ему за это.
Я глушу мотор и захожу внутрь. Мы направляемся прямо в комнату Кольта.
— Ненавижу это платье, — говорю я, когда мы входим. Он выдвигает ящик и бросает мне футболку. Я настолько потрясена, что чуть ее не пропускаю.
Кольт первым начинает раздеваться. Он кладет свои брюки на стул, а потом рубашку. Я понимаю, что мне нужно сделать то же самое, поэтому снимаю платье, колготы, а потом натягиваю его футболку.
Что мы делаем? Обычно он раздевает меня и не дает одежду, чтобы я ее надела.
— Выключишь свет, ладно? — говорит он прежде, чем залезть в постель в камуфляж-ных трусах.
— Ты в камуфляже. Как я тебя найду? — поддразниваю я, и он выдавливает из себя улыбку.
— Не думаю, что ты сможешь меня пропустить.
Я выключаю свет и в трусах и футболке Кольта забираюсь в постель. Я жду, что он по-целует меня. Или лизнет мою шею, или укусит. Ему нравится использовать язык и зубы.
Вместо этого он притягивает меня к себе, прижимаюсь грудью к моей спине. Его рука обвивает меня за талию и отлично там устраивается.
— Я налажал, — снова говорит он. — Этого не должно было случиться.
Его слова неожиданны, но почему-то они — именно то, что мне нужно.
— Я знаю. Все хорошо. — Замолкаю, а потом продолжаю: — Не могу поверить, что она умерла.
Кольт сжимает меня крепче. Целует мои волосы.
— Легче прятаться в темноте… но при этом легче и отпустить.
И я знаю, что он прячется. Не хочет, чтобы я видела его, когда он произносит такие слова. Не может находиться так близко. А что я? Я отпускаю. Наконец, из моего глаза ска-тывается слеза. Я смахиваю ее и засыпаю.
Глава 23
Кольт
Я сижу на пассажирском сиденье в машине Шайен и вожусь со стерео. С момента па-нихиды ее мамы сегодня мы видимся впервые, и я, правда, очень надеюсь, что у нас не будет всех этих разборок, которые так любят устраивать девушки. Да, она осталась, и да, у нас не было секса. Мы оба знали, что произошло… или что ничего не произошло. Конец.
— У тебя дерьмовая музыка, — говорю я ей. Когда я обращаюсь к радио, знаете, мои возможности ограничены.
Она пожимает плечами.
— Я не так уж увлекаюсь музыкой.
Меня это удивляет.
— Ты же танцуешь.
— Да, и я слушаю музыку для танцев. Когда звучит музыка, я думаю о своем теле и том, как двигаться, и она вызывает у меня желание что-то делать, а не просто сидеть.
"Шарада" отзывы
Отзывы читателей о книге "Шарада". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Шарада" друзьям в соцсетях.