Виконтесса подняла руку, отказываясь за Девлина от угощения.

— Лорд Синклер ест только самые нежные кусочки мяса. Будучи хозяйкой в его доме, я об этом знаю. Он не положит в рот ни кусочка мяса, если оно не настолько нежное, чтобы его можно было отломить вилкой. Наша кухарка всегда страшно расстраивается из-за того, что хозяину не угодить. Столько еды возвращается на кухню нетронутой! — Джапоника знала, что производит впечатление бездумной болтушки, но иного способа замять ситуацию она не видела. — Я бы вам порекомендовала, лорд Синклер, подождать немного и дождаться плова. Изысканное кушанье из маринованной дичи, тушенной с рисом и специями. Нежное, как сливки!

Девлин лишь кивнул, принимая ее предложение. Но чуть позже, когда мирза отвлекся на минуту, Девлин наклонился к ней и прошептал:

— Не стану вас за это благодарить. Я сам способен решить собственные проблемы.

— Прекрасно об этом осведомлена, — ответила она, улыбаясь, так что со стороны могло показаться, что они обмениваются любезностями. — Но я слышала, что в Лондоне тем выше ценится человек, чем больше проблем он создает своему портному, повару и пажу. А вы способны всех с ума свести.

Он посмотрел на нее с такой злобой, что, будь они наедине, она, пожалуй, сочла бы за лучшее скрыться с его глаз долой.

Когда с едой было покончено, мирза потребовал устроить танцы. Хотя никто не стал возражать против желания мирзы, все понимали, что единственной танцующей парой могли бы стать перс и леди Эббот.

— Нельзя ли найти развлечение, которое разделило бы больше людей, ваше превосходительство? — спросила Джапоника, заметив хмурую мину Девлина. — Я здесь единственная дама. Разве смогу я составить достойную пару любому из этих бравых солдат, не говоря уже о вашей августейшей особе? Если позволите, мой господин, у меня есть предложение. — Джапоника дождалась, пока он кивнул в знак согласия, и продолжила: — Поэтическое соревнование. А приз победителю — танец.

— Какая вы восхитительная! — покачал головой мирза, хитро прищурившись. — Кто готов первым читать стихи наизусть, чтобы леди могла выбрать себе партнера? — спросил он, обращаясь к публике.

Несколько джентльменов читали стихи, заученные еще в школе, об английском патриотизме и любви к родной земле. Некоторые зачитали отрывки из Библии. Когда все закончили, мирза хлопнул в ладоши и, одарив Джапонику улыбкой и весьма недвусмысленным взглядом, сказал, что настала его очередь.

Мирза зачитал стихотворение на персидском, которое большинство из присутствующих не могли понять. Но Девлин, к несчастью, к большинству не принадлежал. Чувство дискомфорта, овладевшее им в самом начале вечера, лишь усилилось. Мирза читал чувственную романтическую оду влюбленного своей возлюбленной. К тому времени, как перс закончил, Джапоника была розовой от смущения.

Довольный собой, посол поднялся сам и помог встать ей.

— Итак, мемсагиб, кто из нас был лучшим и заслужил танец с вами?

Джапоника предвидела исход, но, говоря по правде, мирза действительно оказался лучшим оратором. Единственное «но» — его выбор произведения. Стихи, что он читал, не сводя с нее взгляда, делали ее положение несколько неловким.

— А мне вы не дадите шанс? — спросила она. Увидев, что брови персидского посла удивленно поползли вверх, она поспешила прочитать отрывок из Хафеза, одного из самых известных персидских поэтов. «Всякий раз, когда я смотрел на твои двери, мои глаза вспыхивали от счастья. Я говорил себе, что теперь со мной всегда будет рядом друг. Как я старался, как тянулось к тебе мое сердце! Увы, все мои усилия оказались напрасными».

К ее удивлению, глаза мирзы увлажнились от слез. Он прикусил губу и прижал ладонь к сердцу.

— Аллах свидетель, эта леди самая привлекательная, самая красноречивая и сладкоречивая из всех, кого я знаю. Я глубоко тронут той тоской по дому, что испытывает она в изгнании. Я решил, что она стала победительницей, и в качестве приза предлагаю избавить ее от необходимости танцевать.

Вскоре после этого, а именно в два часа после полуночи, прием был закончен.

Джапоника была удивлена, когда мирза, проводив ее до дверей и проследив за тем, чтобы личный слуга помог ей надеть меховую накидку, по-английски пригласил ее навестить его вновь.

— Сожалею, что не могу нанести вам ответный визит. Я поклялся, что не буду выходить из дома до тех пор, пока меня не примет английский король.

— Тогда, если вашему превосходительству будет угодно, я навещу вас сама, хотя уверена, что ваше добровольное заточение долго не продлится.

Мирза улыбнулся:

— Когда вы придете навестить меня вновь? Завтра после полудня? Я часто выезжаю верхом в соседний парк. Лорд Синклер привезет вас туда, — не терпящим возражения тоном заявил мирза.

Джапоника бросила взгляд в сторону Девлина. Лицо его было непроницаемым, но она чувствовала, что он ее не одобряет.

— Ваше превосходительство, но завтрашний день у меня уже расписан. Смиренно прошу вас простить меня.

Мирза не привык, чтобы женщины ему отказывали, и взгляд его красноречиво об этом свидетельствовал.

— Возможно, что-нибудь можно устроить, — сухо заявил Девлин.

Джапоника не решилась посмотреть в его сторону еще раз, но намек она поняла и среагировала быстро:

— Если вам будет угодно, я могла бы присоединиться к вашему превосходительству в парке послезавтра. Должна признаться, что я не очень хорошо катаюсь верхом. Возможно, лорд Синклер будет настолько любезен, что прокатит меня в своей новой коляске.

— Она еще в мастерской, — коротко бросил он. — Но я могу нанять двуколку.

Мирза улыбнулся:

— Ну что же, тогда до послезавтра.

Они быстро ушли, и при этом Девлин сжимал локоть Джапоники так, как будто она была преступницей, вот-вот готовой сбежать.

Она видела, что он злится. Впрочем, лорд был раздражен всегда. Джапоника блаженно улыбнулась, решив, что ни за что не позволит ему испортить ей вечер.

Кареты подавались к самым дверям, чтобы гости не успели вымокнуть и замерзнуть. Девлин помог Джапонике сесть в экипаж с демонстративной церемонностью. Но как только они оказались внутри, от его галантности не осталось и следа.

— Ну, мадам, — сказал он, опустившись на сиденье напротив Джапоники и сурово скрестив на груди руки, — надеюсь, вы остались вполне довольны собой!

— Да, вечер удался. Не помню, чтобы я когда-нибудь так хорошо проводила время.

— Да уж, спектакль вы устроили на славу! — Его тон и ухмылка были настолько ядовито-едкими, что могли бы проесть ржавчину. — У вас столько талантов! Кто знал, что вы так хорошо сыграете Клеопатру с мирзой в роли Цезаря? Надо было завернуть вас в ковер и развернуть у его ног, и картина была бы полной!

Ему все же удалось испортить ей настроение, как ни стремилась она не реагировать на его саркастические замечания.

— Вас не устраивает то, что я для вас сделала?

— Для меня? Я у вас ничего не просил!

— Разве не вы привезли меня к мирзе? С какой целью? Не с тем ли, чтобы я развлекла его, заставила улыбнуться и хотя бы на один вечер забыть о проклятом поручении, которое так далеко забросило его от родного дома, так же далеко, как мое забросило меня от моего?

— Я не просил вас флиртовать с ним, а тем более влюблять в себя!

— О, вы искренне считаете, что он в меня влюбился? — Джапоника откинулась на спинку сиденья. — Как это меня удивляет! Я думала, вы и представить не могли, чтобы кто-то счел меня желанной, и ясно дали мне это понять при первой же встрече.

— Я никогда не говорил, — начал было Девлин, но осекся. Лгать он не хотел. — Ладно. Но вы должны признать, что, будучи одетой, как обедневшая гувернантка, не могли произвести впечатления, которое заслуживаете. Но сегодня вы одеты, как…

— Как гурия? — сладким тоном подсказала она. — За это можете себе сказать спасибо. Разве вы сами не выбрали этот наряд для того, чтобы мирза мог отдыхать на мне взглядом? Разве я не сыграла роль угощения — побывала всего лишь одним блюдом из многих, предложенных ему для того, чтобы отвлечь от государственных дел?

Девлин смотрел на виконтессу во все глаза. Он не ожидал, что она так точно определит свою роль. Он ничего не говорил ей о полученном задании.

— Но вы явно выполняли свой долг с огоньком.

— Отчего бы не получить удовольствие от работы, когда это возможно? Я никогда не была в таком роскошном доме, в столь блистательном обществе, с таким блистательным мужчиной. — Последние слова она произнесла с особым нажимом. Она наслаждалась, впервые ощутив себя победительницей, женщиной, оцененной по достоинству.

— Так, значит, вы не против продолжать выполнять долг перед отечеством, развлекая мирзу? Вас не коробит возложенная на вас миссия?

— Абсолютно не коробит, — ответила Джапоника, даже не вспомнив о том, что не собиралась задерживаться в Лондоне.

— Значит, вас не покоробит и то, что мирза может потребовать от вас нечто большее, чем улыбки и стихи? С особами королевской крови пустой флирт не проходит. Он знает, что вы вдова и, следовательно, привычны к мужскому вниманию.

— Я в курсе его намерений. Он ясно дал мне понять, каковы его виды на меня. — Джапоника укутала плечи в пелерину. Девлин смотрел на собеседницу так, будто готов был убить взглядом. — Увы, он поклялся своему соверену в том, что будет соблюдать обет целомудрия до тех пор, пока не выполнит возложенное на него поручение.

— Он сам вам это сказал! Бисмалла! А вы что ему ответили?

Джапоника едва заметно усмехнулась:

— Что у меня как раз скоро кончается траур. И еще я сказала ему, что если в Персии женщин принуждают соблюдать целомудрие в трауре, англичанки блюдут себя по собственному выбору. Именно поэтому мы не считаем для себя зазорным выходить в свет и общаться с мужчинами как с друзьями. Мирза в ответ на это сказал, что он никогда еще не встречал англичанку с таким характером и таким добрым нравом. И пообещал, что не сделает ничего, что могло бы меня отпугнуть.