Рейнер сложил ладони рупором возле рта и набрал полную грудь воздуха.

— Колин!!! – заорал он. – Джен!!!

Его голос отбился эхом и утонул в порыве ветра. Больше никаких результатов окрик не принёс.

— Вы что, потеряли своих туристов? – скептически спросил Фрэнсис.

Да. Так оно и есть. Потеряла. Впервые в жизни. Тошнота подкатила к горлу, Эмма зажала рот ладонью и глубоко вдохнула. Один, два, три, четыре…

— Вспоминайте, — она резко разогнулась и обхватила руками голову. – Все вспоминайте, где видели или слышали их в последний раз.

Светлые брови Фрэнка снова сместились на лоб.

— То есть мы должны отвечать за вашу оплошность?

— Фрэнсис, — Эмма крутанулась на пятках и вперила взгляд в светлые глаза за стёклами очков. — Если вам нечего сказать – замолчите вообще.

На стоянке стало тихо. Только ветер завывал в зеленых кронах. Фрэнсис удивлённо моргнул, открыл и захлопнул рот. Если бы не весь ужас сложившейся ситуации, Эмма могла бы рассмеяться.

— Они плелись в хвосте и обнимались через шаг, — тихо заговорила Айлин. – Смеялись, шептались.

— Полдня вели себя, как после секса, — вставила Мари.

Краем зрения Эмма заметила, как Брент поднял руку и зажал пальцами переносицу.

— Потому что они после секса, — снова заговорил Фрэнсис. – Я говорил тебе, Айлин, нужно было постучать им ночью и приказать заткнуться.

— Боже, Фрэнк, ну при чём здесь это? – закатила глаза его жена.

Точно, Марлоу жили в двести седьмом и судя по всему тоже стали свидетелями ночного концерта. А сейчас малыши в счастливом угаре отбились от группы, и никто этого не заметил. Какой кошмар… Где были её глаза и уши? Как она смогла допустить такое?

— Я пойду назад, — заговорила Эмма. – Оставайтесь здесь, я должна их найти.

— Я пойду с тобой, — Рейнер наконец освободил руки от лямок рюкзака и решительно опустил его на землю.

Эмма хотела отказаться. Это её проблема, её ответственность. Но она не представляла, как справится в одиночку. Это немыслимо. Просто немыслимо.

— Хорошо, — кивнула она, стараясь, чтобы зубы не выстукивали дробь. – Идём сейчас. Все остаются здесь. Только попробуйте сдвинуться с места…

— Мы всё поняли, не нужно быть такой грубой! – возмутилась Мари.

Возможно, француженка была права. Нет, она была права на сто процентов. Однако в данный момент Эмму это не волновало. Если раньше она могла улыбаться и извиняться, то сейчас её нервы были оголёнными проводами.

— Я всего лишь прошу никуда не уходить! – повысила голос Эмма.

— Мы не идиоты, сами знаем, что одним нам никуда нельзя! – не осталась в долгу Мари.

Эмма уже успела отступить к краю леса, но замечание девушки заставило её развернуться.

— Может хватит придираться к словам и действиям других людей?

— Эмма, — к ней под локоть пролезла мужская ладонь и легко схватила за куртку. – Идём. Нам нужно выходить.

— Да нет, ей нужно еще постоять здесь и поорать, — скривилась француженка.

Как не сорваться и не наорать на самовлюблённую идиотку? Никак Абсолютно никак.

— Как хорошо ты знаешь, что мне нужно делать! – рявкнула Эмма.

Она обязательно об этом пожалеет. Позже.

Рядом раздался треск веток, и все головы повернулись в ту сторону, откуда шёл звук. Через секунду к стоянке вышла пара. Юные, раскрасневшиеся, растрёпанные. Шапки заткнуты в карманы курток, сами куртки нараспашку. На лицах играли полуулыбки, а глаза блестели.

— Эй, девочки, чего кричите? – задорно спросил Колин, остановившись рядом с баулом Брента.

Эмма растеряла весь свой запал. Мальчишка легко сбросил с плеч рюкзак, подошёл к Дженнифер и галантно помог ей вынуть руки из лямок. Все лица сейчас были обращены к американским детям. Но они этого не замечали совсем. Будто это не они исчезли непонятным образом и появились из ниоткуда.

— Вы… вы где были? – ошарашено спросила Эмма.

Мальчишка забросил руку за голову и почесал затылок. Дженнифер густо покраснела.

— Мы-ы… — протянул Колин. – Ну мы это… В общем, решили отлучиться…

— Угу, — пискнула девчонка.

Они. Решили. Отлучиться. Как всё просто. За пять минут Эмма успела пережить коктейль эмоций, наговорить грубостей своим туристам, собраться на поиски, и всё потому, что двое подростков в остром пубертате решили отлучиться.

Паника прошла. Схлынула, так же внезапно, как появилась. На смену ей пришла ярость.

— Вы сознательно взяли и свалили? – голос Эммы понизился до полушёпота.


Колин недоуменно пожал плечами.

— Ну да.

— Не потерялись, не отстали… ушли? Не сказав ни слова?

Брови американца скрылись в лохматой чёлке.

— А что, нужно было сказать: «Эй, Эмма, нам срочно нужно отлучиться»?

Он не раскаивался. Он вообще не думал, что что-то здесь не так. Эмма в последний раз попыталась взять себя в руки. Глубоко вдохнула и протяжно выдохнула.

— То есть, вы считаете, что всё нормально?

— А разве что-то случилось? – скрестила руки Дженнифер.

Вопрос был лишним. Лучше бы она не спрашивала. Тот самый случай, когда последняя капля падает в стакан и вода начинает переливаться через его край.

— Да, мать твою, случилось! – закричала Эмма. — Вы молча отбились от группы чтобы пойти заняться сексом прямо во время похода! Не ночью, не на привале! Кто так поступает?!

— Эй, просто-Эмма, не кричи так громко… — недовольно проговорил Колин. – А то мне кажется, что ты просто завидуешь.

Она хотела на него наброситься. Она уже рванула вперед, но сильные руки перехватили её за локти и удержали на месте. Эмма не стала оборачиваться, она и так знала, кто её держит.

— Я завидую? Я завидую?! Вы понимаете, что могли потеряться?! Заблудиться?! Вы понимаете, что я отвечаю за вас?!

— Не делай такую трагедию, — закатила глаза Джен.

— Заткнись, когда я с тобой разговариваю! – рявкнула Эмма. Брент всё еще удерживал её за руки, и очень правильно: желание дать девчонке по лицу било через край. — Вы безответственные дети! Вы не думаете, о том, как пострадают люди от вашего поведения! Напиваетесь, будите весь отель, сбегаете в кусты!

— Эмма… — раздалось тихое бормотание у её уха.

— Пусти меня, Рейнер! – она сделала рывок и выдернула локти из захвата. — Господи, как вы все меня достали! Группа моральных уродов! Все! Считаете, что раз заплатили, то можно и вести себя, как долбаным придуркам!

Везувий взорвался после долгого сна и покрыл Помпеи слоем пепла.

Наступила тишина.

Эмма всего секунду смотрела на застывшие ошарашенные лица. Потом развернулась на пятках и умчалась прочь, ломая ветки под ногами.

Она сидела на выступающем из земли плоском камне. Он еще не просох после очередного дождя, однако очевидно Эмму это мало волновало. Брент остановился в десяти шагах от камня. Женская фигура на нём застыла, обнимая себя руками, согнувшись пополам и прижавшись лбом к коленям. Поза, полная безысходности и отчаяния. Порыв ветра пригнал очередную тучу и с небес закапал пока еще мелкий дождь. Эмма не пошевелилась.

Брент посмотрел вверх и тяжело вздохнул. Несколько капель упали на лоб и щёку. Холодные. Он скинул с плеч прихваченный со стоянки рюкзак, вытащил из бокового кармана термос, отцепил от крепежей дождевик. В считанные секунды пересек разделяющее его и Эмму расстояние и остановился рядом. Издалека ему казалось, что девушка плачет, но теперь он видел, что плечи не вздрагивали и никаких ожидаемых всхлипов не доносилось до слуха. Хотя могли бы.

Когда обнаружилась пропажа американцев, Брента будто отбросило на несколько месяцев назад, в Италию, в автобус с одним пустым местом, на котором должен был сидеть человек. В тот день ему позвонил адвокат и сообщил, что Амелия наконец подписала документы о разводе. Бывшая жена несколько раз отказывалась ставить свою подпись, потому что находила новые не устраивающие её пункты. Тяжбы длились вечность.

На тот момент Брент уже был выжат и ему стоило отказаться от сопровождения очередной группы в Италию, но он взялся за ту работу.

Когда позвонил адвокат, Брент, казалось бы, должен был испытывать долгожданное облегчение, но оно не наступило. Вместо этого он почувствовал себя полностью опустошённым. Амелия уже готовилась к новой свадьбе, а Брент только в тот момент окончательно осознал, что на последних одиннадцати годах жизни можно ставить жирный крест.

Поэтому он потерял туриста. Забыл в Падуе. А из-за того, что человек сидел в автобусе один на двух креслах, его отсутствие заметили не сразу.

Так что сейчас он всеми силами удерживал себя от того, чтобы подхватить Эмму под руки, развернуть лицом к себе, и прижать к своей куртке.

Дождь начал усиливаться. Брент зажал термос между колен, перехватил дождевик двумя руками и взмахнул им. Кислотно-жёлтое полотно расправилось и упало на согнутую женскую фигуру. Брент снова взял термос, поёжился от холода капель, попавших за шиворот. Быстро нырнул под дождевик и сел рядом с Эммой. Несколькими резкими движениями поправил яркий материал над собой и девушкой, и теперь они будто находились в тесной палатке.

Эмма продолжала сидеть без движений. Скорее всего услышала приближение Брента и потому никак не реагировала на его появление. Возможно ей хотелось побыть одной, но Брент не мог ей этого позволить.

— Эй, — он легонько толкнул её колено своим,

Эмма медленно подняла голову. Выпрямилась. Глядя вниз, расцепила руки и уперлась локтями в бёдра. Закрыла лицо ладонями.

— Я больше не могу, — хрипло пробормотала она.

Хорошо, что она сама это видит. Не пребывает в состоянии, когда отрицаешь действительность. Брент перехватил термос пальцами двух рук, и он свободно повис в воздухе.