Спустя несколько дней вдоль зеленых долов Уилтшира катила примечательная компания. Чета Бриджей ехала в своей карете, в другой величественно восседала вдовствующая графиня в обществе Эмили Уэксфорд, Аманды и Лианы, которую пригласили по настоянию старой графини, руководствовавшейся одной ей известными мотивами. Аманда ничего не поняла по замкнутому лицу Аша, но предположила, что это он повлиял на настояние своей бабушки. Лиана была явно рада приглашению. Позади тяжело ползли еще два экипажа с багажом и свитой слуг. Аш ехал верхом.

Учитывая преклонный возраст графини-бабушки, вереница карет подвигалась неспешно. Дамы перебрасывались редкими фразами, Эмили помалкивала, а Лиана, вероятно, устала от язвительных замечаний старой леди на все ее высказывания. Это был третий день путешествия, и Аманде тоже не хотелось уже говорить. Она с увлечением смотрела в окно, знакомясь с ладншафтами сельской Англии. Виды были хороши – деревеньки сменялись рощицами. «Почему они живут в Лондоне?» – думала Аманда, чувствуя, как к ней периодически приваливается то и дело засыпающая старушка.

– Вот поворот в наше имение Фэйрвиндз! – вдруг встрепенувшись, воскликнула Лиана и показал в окно. – Ох, как я соскучилась по папе с мамой, хотя и не видела их всего несколько недель!

– Значит, мы приближаемся к Поместью Ашиндон, – заключила Аманда и выглянула на ту сторону, с которой ехал Аш. Несмотря на долгое и утомительное путешествие, Аш прямо сидел в седле и выглядел, как всегда, – отметила про себя Аманда, – совершеннейшим аристократом, всем своим видом излучая такую мужскую уверенность, что она взывала к стихийной женской сути Амады. Он поднял руку и, указывая кнутовищем вперед, крикнул:

– Подъезжаем!

Через несколько минут экипажи свернули с тракта и проехали сквозь ворота из двух каменных колонн. В доме привратника никто не жил, и он провожал их пустыми окнами. Аманда заметила дыры в черепичной кровле и обширные щербины в кирпичной кладке стен. Некоторое время они ехали по неухоженному парку, и Аманда, посмотрев при этом на Аша, поняла по крепко сжатым губам и напряженным плечам, что он переживает.

– Вот он! – закричала Лиана, когда они проехали по длинной дуге. – Вот главный дом Поместья Ашиндон!

Аманда взглянула, и что-то всколыхнулось в ней, поднимаясь из глубин души, и накатила волна неуемной тоски и беспомощного томления. Дом был не так велик, как Бленхеймский дворец герцогов Мальборо близ Оксфорда или дом в усадьбе Вубернское аббатство герцога Бедфордского, которые ей приходилось видеть на картинах, но он был несомненно старше каждого из них. Сложенный из какого-то золотистого камня, он раскинулся на пологом холме, разбросав по зеленому склону свои флигели и внутренние дворики. Казалось, он сам вырос здесь из земли, орошаемый дождями и солнечными лучами на протяжении столетий; и Аманде почудилось, что он взывает к ней и налагает на нее свое магическое заклятие. Он шепчет: «Я – твой дом», словно у нее никогда и нигде не было своего дома, будто она нигде не жила до сих пор. И ей до боли захотелось бродить по нему, прислушиваться к его звукам, заглядывать в укромные уголки, во все щели, спать в его стенах и растить своих детей под его кровом. Они приближались к дому, и Аманда смотрела, как зачарованная, и при виде следов небрежения начала испытывать почти физическую боль, стесняющую дыхание. Башенки кое-где обрушились, трубы покосились. Перепутанные побеги разросшегося плюща покрыли окна и карнизы, напоминая дырявую шаль, под которой состарившаяся красотка пытается спрятать свои морщины и шрамы. Когда карета остановилась у парадного входа, иссеченного непогодой, с облупившейся местами облицовкой, Аманда выпрыгнула из экипажа и бросилась вверх по ступеням в такой спешке, словно навстречу ожидавшему возлюбленному, но Аш остановил ее, поймав за руку.

– Мы пока не пойдем туда. Сейчас двинемся прямо к дому вдовствующей графини. Мне просто хотелось, чтобы вы увидели этот дом, – и он коротко кивнул, приветствуя Джереми, вышедшего из кареты Бриджей.

– Похоже, вам придется все снести, пока не обвалилось на голову, – проворчал Джереми.

– Ни за что! – пылко воскликнула Аманда, оба мужчины удивленно обернулись к ней, и она пробормотала: – Все не так плохо, как кажется на первый взгляд.

– Вы совершенно правы, – поддержал ее Аш. – Конечно, необходим очень большой ремонт, но старые помещения еще держатся. Они видели многие поколения Ашиндонов.

Они снова сели в кареты и поехали, а Аманда все не могла оторвать глаз от дома, глядя на него сквозь заднее окно экипажа, и с горечью думала, что не она, а какая-то другая женщина будет жить здесь и участвовать в создании новых поколений обитателей этого дома.

С неделю спустя, как-то за завтраком, Джереми проронил:

– Знаешь, девочка, я начинаю склоняться к мысли, что ты права. Думаю, старый дом можно привести в жилой вид, хотя это и будет стоить целого состояния.

– О, это величественное здание! – возбудилась Серена. – Оно, доложу я вам, будет восхищать всех в этом графстве и даже всех твоих лондонских друзей, что станут наезжать сюда с визитами. О, дорогая, – пророчила она Аманде, впадая в экстаз, – ты будешь править отсюда всеми на многие мили вокруг.

– А кем тут править? – хмыкнула старая графиня, сидевшая во главе стола в трапезной своего дома вдовствующей графини. – Здесь на многие мили вокруг никого нет, кроме обшарпанных сквайров, нищих мелких помещиков да фермеров-свиноводов.

– Все совершенно не так! – возразила шокированная Серена. – Ведь рядом имение Боннеров. Конечно, дворяне не самого высокого ранга, но вполне уважаемые; кроме того, всего в пяти милях живут лорд и леди Бинстаф, – доказывала она, защищая свою точку зрения. – И я уверена, что лорд Ашиндон будет приглашать сюда представителей высшего света, проживающих в Лондоне.

– И среди них, разумеется, вас с супругом, – съязвила, хмыкнув, графиня.

Легкий шелест газеты «Тайме», в которую погрузился Джереми, выдал, что он прислушивается к высказываниям графини, и Аманда заметила, как красноречиво побагровели его тяжелые скулы. Серена страдальчески задрожала, но смолчала. Аманда, держа обеими руками чашку с кофе, откинулась к спинке стула, сделала глоток и задумалась.

На время пребывания в Поместье Аш обосновался в одной из немногих сохранившихся в хорошем состоянии спален главного дома. За последние дни Аманда обошла вместе с ним весь старый дом от буфета до чердака, обычно их сопровождал кто-нибудь из ее родителей. Бродя вслед за суровым и молчаливым Ашем по пустынным помещениям с занавешенными окнами, она окончательно подпала под колдовские чары этого старого здания. Запустение в затененных залах действовало угнетающе. Мебель в саванах из грубого холста и предметы внутреннего убранства, доступные взору, имели удручающий вид. Обветшание еще не стало повсеместным, но надо было внимательно смотреть под ноги, потому что древние деревянные половицы кое-где прогнили. От дождевой влаги, проникавшей сквозь дырявую крышу, стены, мебель и ковры покрылись пятнами плесени. Льняная драпировка стен в парадной столовой почти распадалась на кусочки при простом прикосновении. Давно не мытые хрустальные люстры с недостающими подвесками безутешно позванивали в сквозняках, гулявших между щелями разболтанных оконных рам и прорехами в осевших дверях. Везде лежал такой слой копоти и плотной пыли, что казалось, будто он накапливался многие столетия. И из-за всего этого Аманда еще больше полюбила этот дом. Она воображала, как по этим залам, гостиным, приемным и холлам расхаживают Уэксфорды разных поколений. В бальном зале ей виделись танцующие пары – то женщины в платьях с высокими плоеными воротами и мужчины в камзолах, то дамы в кринолинах и их кавалеры в атласных бриджах; в детских комнатах маленькие потомки лордов возились с игрушками, подростки лили слезы над трогательными романами; в холлах и гостиных хозяйки Поместья встречали местную знать минувших времен. Картины эти были отчетливы и ярки, как наяву.

Аманда с трудом отогнала видения и прислушалась к беседе за столом.

– Кухня! – возмущенно гудел Джереми. – При всем, что здесь предстоит сделать, ты предлагаешь начать с кухни?!

– А как же! Она очень нужна, если Аманда и лорд Ашиндон будут устраивать приемы. Надо начать с установки печи закрытого типа. Эти огромные старые очаги сложены явно еще в средние века и...

– Но ты хоть немножко напряги мозги свои, женщина! – гаркнул Джереми. – Какой прок от современной кухни, если однажды ночью им на голову рухнет крыша?!

К изумлению Аманды, Серена не сжалась на своем стуле, а, наоборот, выпрямилась и спокойно ответила:

– Я, разумеется, не утверждаю, что кухня важнее крыши. Просто я предвижу те усовершенствования, которые необходимы, и раз уж дом подлежит ремонту, то начинать надо с кухни.

Аманда чуть не расхохоталась, увидев на лице Джереми смесь удивления с замешательством такой степени, словно в комнату вошла одна из лошадей его упряжки и попросила дать ей почитать газету. «Так держать, Серена!» – подбодрила она мысленно мать и похихикала про себя.

– И я годами твержу то же самое, – вмешалась вдовствующая графиня, глянув на Серену даже с некоторым уважением. – Когда я жила здесь, я довела все службы и подсобные помещения до современного уровня – конечно, по тем временам. А в последние годы появилось очень много полезных новшеств. Раньше-то у нас, разумеется, были деньги на все, что нам нравилось, и мы не возлагали надежд на средства людей не нашего круга. – И опять зловеще зашелестела газета.

– Какие у тебя планы на сегодня, Аманда? – спросила Серена, предпринимая трогательную попытку нормализовать обстановку.

– Поскольку это последний полный день нашего пребывания здесь, Аш решил вытащить меня на рыбалку, – ответила Аманда, посмеиваясь. – Поэтому я пойду сейчас рыться в своем гардеробе и постараюсь выбрать из одежды хоть что-нибудь мало-мальски подходящее для возни с червями.