Тереза Ромейн - Сезон соблазна

Джеймс поймал на себе виноватый взгляд Луизы и ободряюще ей улыбнулся, вдруг развеселившись. Впервые в жизни он ужинал под столь не подходящие для трапезы разговоры. К этому, конечно, придется привыкать, но Джеймс всегда быстро адаптировался к новым условиям жизни.

Его улыбка стала шире, когда он подумал, как отреагировала бы его мать на разговоры о полезных для плодородия почвы экскрементах и рыбьих потрохах. Одно из двух: благовоспитанная виконтесса или предпочтет сделать вид, что ничего не слышала, или придет в сильнейшее негодование и закатит истерику. В любом случае Джеймс хотел бы присутствовать при этой сцене.

– А ну, Луиза, – попросил лорд Оливер, принимаясь за пресловутую форель, – расскажи-ка нам, как вы с Джеймсом познакомились. Конечно, я рад, что виконт посватался к тебе, но из твоих писем мы мало что узнали об истории ваших отношений.

Луиза, потупив взор, уставилась в свою тарелку и бесцветным голосом произнесла:

– Рассказывать в общем-то нечего, папа. Мы познакомились на балу в конце светского сезона. Виконт стал ухаживать за мной, и мы встречались под присмотром тети Эстеллы. Вы же знаете, как это бывает.

Неужели так оно все и было? События развивались так стремительно, что Джеймс с трудом припоминал историю своего знакомства с Луизой. Когда брак его сестры рухнул и в обществе разразился скандал, мать вызвала его в Лондон и в недвусмысленных выражениях посоветовала жениться, чтобы восстановить репутацию семьи. Джеймс на своем опыте знал, что бессмысленно возражать виконтессе, когда та что-либо вбила себе в голову. Эта женщина порой пугала Джеймса, хоть и была его матерью.

Невесту он себе нашел очень скоро, но поспешность не отразилась на качестве выбора. Луиза была девушкой умной, воспитанной, порядочной, а главное – способной быстро принимать решения.

Похоже, и она спешила выйти замуж, точно так же как Джеймс – жениться. Но почему?

За размышлениями поначалу он не заметил, что Джулия загрустила и ушла в себя: в общем разговоре за столом участия не принимала, – и это удивило. Ее обычная оживленная болтливость куда-то исчезла, когда речь зашла об отношениях с Луизой. Джулия изо всех сил делала вид, что ей неинтересна эта тема: сидела молча, потупив взор и размазывая вилкой по тарелке остатки еды.

Несмотря на отсутствующий вид, Джулия слышала каждое слово, произнесенное за столом, и чувствовала, что Луиза чего-то недоговаривает, а бросив на сестру внимательный взгляд, заметила, как та покраснела.

В какой-то момент Джулия вдруг почувствовала комок, подступивший к горлу, и, чтобы успокоиться, несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула. Приступ удушья прошел, но возобновился снова, стоило ей заметить, какими взглядами обменялись Луиза и Джеймс: так смотрят друг на друга те, кого связывает не только знакомство.

«О боже, да что это со мной!» – в ужасе мысленно воскликнула Джулия, вдруг осознав, что ей неприятно видеть, как эти двое переглядываются, это причиняет ей страдания, но уходить тем не менее не хотела. Казалось, никакая сила не смогла бы вытащить ее из-за стола и оторвать от зеленых глаз, которые так недавно лучились теплотой и весельем, а сейчас были холодны и походили на окна с закрытыми ставнями.

– Я обнаружил Луизу в библиотеке, куда забрел совершенно случайно, – рассказывал Джеймс под довольное хмыканье лорда и леди Оливер, и голос его звучал ровно и спокойно. – Дело в том, что просто заблудился в чужом доме и вместо комнаты, где играют в карты, зашел в библиотеку. Представьте себе, Луиза уединилась там во время самого грандиозного бала сезона! Я сразу же понял, что она сторонится шумной компании и танцевать не любит. Прийти к такому выводу было несложно, поскольку она сама дала мне это ясно понять. Я догадался, что она не желает никого видеть, как только переступил порог комнаты.

Эти слова привлекли внимание Джулии. В отличие от нее самой Луиза не позволяла себе резких замечаний, а в последнее время была особенно скрытна и сдержанна. Ни Джулия, ни родители ничего не знали о существовании Джеймса до тех пор, пока он не прислал письмо, в котором попросил у лорда Оливера руки Луизы. Возможно, он вел себя дерзко, и Луиза дала ему отпор в резкой форме? Нет, сестра никогда не согласилась бы выйти замуж за наглеца и грубияна.

– Так что же все-таки ты сказала Джеймсу, Луиза? – не выдержала наконец Джулия, попытавшись мысленно оправдать собственное любопытство: «В конце концов, я имею право задать этот вопрос, хотя бы для того, чтобы расширить свой словарный запас».

Румянец на щеках Луизы стал еще гуще, а Джеймс рассмеялся, и от его низкого грудного голоса по телу Джулии забегали мурашки.

– Я могу повторить слово в слово – настолько сказанное поразило меня: «Если вы пьяны, то ступайте на балкон подышать свежим воздухом. Незачем, чтобы вас стошнило здесь, среди великих книг, хотя никто их в этом доме не читает».

– Хочу сказать в свою защиту, – поспешно вступила в разговор Луиза, – что ты был не первый, кто вошел в библиотеку в тот вечер, но, правда, самый трезвый.

– Я был абсолютно трезв, – подчеркнул Джеймс. – Просто, как я уже сказал, плохо ориентировался в чужом доме.

– Луиза где угодно обнаружит библиотеку, – заметила Джулия. – У нее нюх на книги.

Несколько пар глаз с удивлением уставились на нее, и девушка почувствовала, что краснеет. Она не собиралась привлекать к себе внимание присутствующих за исключением, пожалуй, гостя, однако ее болтливость сделала свое дело.

Поскольку Луиза по-прежнему выглядела смущенной, по мнению Джулии, ее следовало подбодрить комплиментом:

– Луиза у нас настоящий книгочей: таких умниц, как она, еще поискать. Я точно знаю, что все книги в нашей библиотеке, даже самые скучные и старые, те, что собирал еще наш дедушка, она прочитала.

Возможно, это Джулия зря сказала, поскольку Джеймс мог счесть Луизу «синим чулком» или, хуже того, заподозрить в излишней религиозности. По мнению Джулии, сам Джеймс вряд ли читал подобные книги: уж слишком лукавы его зеленые глаза, да и смотрел он так, словно понимал, что она хочет увести в сторону разговор от темы помолвки.

Луиза снова потупила взор, но вскоре ее лицо озарилось улыбкой. Ей нравилось, когда восхищаются ее образованностью, тем более что многие соседи расценивали любовь к чтению как проявление эксцентричности. Кроме того, судя по всему, она с облегчением восприняла то, что они наконец отклонились от обсуждения темы предстоящего замужества и заговорили на другую. Румянец смущения сошел с ее лица, и Джулия порадовалась было своему успеху, но тут заговорил Джеймс, и она снова почувствовала стеснение в груди.

– Я нисколько не сомневаюсь, что Луиза обладает острым умом: она всегда поражала меня силой своего интеллекта, – но я был покорен ее смелостью.

– Смелостью? – удивилась леди Оливер. – Это вы о Луизе?

Джеймс кивнул:

– Да. Меня, аристократа с громким титулом, впервые в жизни поставила на место юная леди. Не хочу петь Луизе дифирамбы, но обычно мамаши и их дочери на выданье ведут себя иначе с потенциальными женихами.

– Это правда, – вымолвила Луиза, вперив взор в свою тарелку. – Что касается нас, то все произошло очень быстро: виконт попросил моей руки, и вы, папенька, дали свое согласие.

Несмотря на спокойный тон, Луиза явно сильно нервничала, о чем свидетельствовал ее поступок: она машинально взяла с блюда кусок форели, положила себе на тарелку, подцепила чуть-чуть вилкой и поднесла к губам. И только когда рыба оказалась во рту, Луиза поняла, что натворила.

Джулия наблюдала за действиями сестры как зачарованная. Несмотря на отвращение, которое отразилось на лице, она не выплюнула гадкую рыбу в салфетку, как поступила бы другая на ее месте, Луиза, всегда строго следовавшая светским манерам, потянулась за бокалом, однако тот оказался пуст.

– Возьми мой, – прошептала Джулия.

Луиза бросила на сестру взгляд, исполненный благодарности, и стеснение в груди, которое та все еще чувствовала, окончательно прошло.

На следующее утро Джеймс проснулся в куда более добром расположении духа, чем накануне. Крепкий продолжительный сон освежил его, и он с оптимизмом встретил новый день. Непредсказуемость членов семейства Оливер заинтриговала его. Интересно, что его ждет сегодня? В доме невесты неожиданности подстерегали на каждом шагу.

Возможно, его втянут в дискуссию о проблемах свиноводства, или, может, подадут к столу живую курицу, пойманную рано утром лично лордом Оливером, или… Фантазия Джеймса разыгралась. Пожалуй, в такой необычной семье юные леди подчас оставались без присмотра, и ему удастся побыть наедине с…

О ком он думал сейчас? О Луизе, конечно! Почему нельзя остаться наедине с невестой?

Джеймс подошел к окну и взглянул на небо. Утро выдалось солнечным и ясным, таким же ясным, какими были мысли Джеймса. Душа его наполнилась вдруг покоем и безмятежным чувством приятия этого прекрасного мира.

С помощью своего придирчивого слуги Делани Джеймс облачился в простой костюм, соответствующий, по его мнению, сельскому образу жизни: синюю куртку, белоснежную рубашку, бледно-желтые панталоны, и – начищенные до зеркального блеска ботфорты, после чего быстро привел в порядок легкие каштановые волосы, стойко выслушав бурчание слуги по поводу своей не отвечающей столичной моде прически.

Однако Джеймсу было сейчас не до моды. Он с нетерпением ждал встречи с невестой и ее необычной семьей: впервые они собирались провести вместе весь день. Безоблачное голубое небо и бодрое самочувствие поднимали настроение, и Джеймс, напевая вполголоса, спустился по парадной лестнице в малую гостиную на завтрак. С каким наслаждением он съел бы сейчас стейк и яичницу!

Однако в столовой его ожидало разочарование: там никого не было – ни завтрака, ни домочадцев.

Сбитый с толку, Джеймс огляделся по сторонам. Изысканные часы показывали десять. Он слышал, что в сельской местности обычно встают рано, однако в доме стояла мертвая тишина, как в могиле.