Тереза Ромейн - Сезон соблазна

– Впрочем, ты наверняка пришла не для того, чтобы поговорить со мной об интерьере, – сказал Джеймс. – Признаться, твой визит меня удивил. Так чем обязан? Это выглядит по меньшей мере странным, после того как сегодня утром я получил два послания от бывшей невесты и друга.

Он сделал ударение на последнем слове и, скрестив руки на груди, выжидательно посмотрел на гостью.

Так, значит, он все же успел прочесть злополучные письма! Джулия внимательно вгляделась в лицо хозяина дома, однако его выражение оставалось бесстрастным. Ее снова охватила нервная дрожь, и, с трудом подыскивая слова, она заговорила:

– Я… мне просто захотелось поговорить с тобой.

Виконт продолжал молча смотреть на нее, и Джулия съежилась под его колючим взглядом.

– Сэр Стивен сделал мне предложение, и я ему отказала. Тогда баронет спросил, может ли он надеяться, что я передумаю. Мне хотелось, чтобы он поскорее оставил меня в покое, и я ответила утвердительно. Но я не хочу давать ему надежду и не желаю, чтобы он снова сделал мне предложение. Мне трудно говорить обо всем этом с тетушкой, потому что она рассердится. С Луизой я тоже не могу разговаривать на эту тему, но мне надо хоть кому-то излить душу, потому что я не уверена, что поступила правильно.

Джеймс приподнял бровь.

– Не уверена, что поступила правильно, не приняв предложение баронета? Ты это имеешь в виду?

Джулии не понравился его высокомерный тон и холодное выражение лица, и она заявила с намерением шокировать:

– Нет, тупица! Я, разумеется, уверена, что поступила правильно, когда отказала сэру Стивену, но вряд ли следовало оставлять ему надежду: ведь ни при каких обстоятельствах я не выйду за него замуж. Поскольку это было первое в моей жизни предложение руки и сердца, я просто растерялась и не знала, как себя вести. Как дать джентльмену понять, что мое решение не изменится?

Однако Джеймс, казалось, пропустил ее объяснение мимо ушей. Скрестив на груди руки, покачиваясь с пятки на мысок, он спросил:

– Что ты от меня хочешь?

– Ничего, – совсем растерялась Джулия и почувствовала, как кровь прилила к лицу. – Мне ничего от тебя не надо. Просто объяснила ситуацию… и причину, почему пришла к тебе… и почему я немного не в себе. А сейчас… гм… я, пожалуй, пойду.

Она шагнула было в сторону двери, но Джеймс молниеносно схватил ее за руку:

– Ну уж нет! Не так быстро.

Джулия испуганно взглянула на него, но с облегчением увидела, что он улыбается. Ее лицо тоже расплылось в улыбке, и через секунду они оба уже смеялись. У Джулии потеплело на душе. Джеймс отпустил ее руку и предложил, все еще посмеиваясь:

– Да ты присядь.

Отвесив галантный поклон, он подвел ее к стулу с жестким сиденьем, усадил, а затем уселся сам напротив на такой же стул.

– Узнаю мою подругу Джулию: едва переступив порог дома, она заявляет, что ей не нравится обстановка в комнате, а затем называет меня тупицей.

Джеймс расхохотался.

– Я пришла вовсе не за этим, – попробовала оправдаться Джулия, пребывая в смятении, поскольку не понимала Джеймса. Если он прочитал письма, то почему тогда смеется вместе с ней и вовсе не переживает?

– Итак, – хлопнув себя по коленям, резюмировал Джеймс, – баронет сделал тебе предложение, но ты ответила ему отказом.

– Да, так все и было, – подтвердила Джулия, поерзав немного на жестком сиденье и успокоившись. – Я не могла поступить иначе.

Она пыталась уловить на лице виконта выражение волнения или, быть может, одобрения, но не могла: его лицо оставалось непроницаемым.

– Ты говорил, что из сэра Стивена выйдет хороший муж, – продолжила Джулия, – но я не смогла заставить себя сказать ему «да». Только он застиг меня врасплох, и я проявила слабость, дав ему надежду, о чем теперь сожалею. Я действительно не знаю, что делать дальше. Теперь мне, наверное, придется избегать с ним встреч.

Джулия замолчала и выжидательно посмотрела на Джеймса. Он покачал головой.

– Господь всемогущий! Что за нелепые события происходят в последнее время, – покачал он головой.

Джулия почувствовала себя оскорбленной:

– Почему же нелепые?

Заметив ее недовольство, Джеймс поспешил объясниться:

– Еще два дня назад я был помолвлен и думал, что моя судьба решена. Я знал, конечно, что моя невеста не в восторге от меня, но даже не подозревал, насколько она несчастна. И еще не осознавал до конца, что уже давно страстно влюблен в ее сестру. И что когда эта сестра сообщит мне о предложении, которое ей сделал другой джентльмен, я взбешусь от ревности и буду готов выбросить его в окно, пусть даже моя возлюбленная сказала ему «нет».

– Это было не совсем «нет», – напомнила ему Джулия, пытаясь сдержать улыбку.

– Тем более. Но даже если бы ты наотрез отказала ему и даже плюнула вслед, я и тогда мечтал бы только о том, чтобы выбросить его в окно. – Джеймс встал и огляделся. – Где мой плащ? Надо навестить этого негодяя. В его доме большие окна, и я хочу полюбоваться, как стекла в них разлетятся вдребезги.

– Прекрати, – положила руку ему на плечо Джулия, едва сдерживая смех. – Я пришла не за тем, чтобы заставить тебя ревновать, хотя это и приятно.

– В таком случае зачем ты пришла, шалунья? Что хотела сказать мне?

Джеймс присел перед ней на корточки и с лукавой улыбкой взял за подбородок. Джулия затрепетала смущенно, и пролепетала:

– Я растерялась, хотела с тобой поговорить, но не знала, что следует сказать. И теперь, когда я здесь, с тобой, знаю, что хочу сказать, но это не то, о чем надо было…

– Тогда начни говорить с того, что хочешь, – потребовал Джеймс.

– О том, что Луиза тебя бросила, в обществе поговорят недели полторы-две, – заметила Джулия.

– Пожалуй, – согласился Джеймс, обжигая ее взглядом.

– А если кто-то узнает, что я отвергла сэра Стивена, то прибавь к этому еще неделю, ну а как только станет известно, что я переключилась на тебя, – еще пару недель.

– Это определенно скандал, – заявил Джеймс, потянувшись к ней.

Исходившее от него тепло кружило голову, и Джулия добавила:

– Твоя семья будет недовольна, оказавшись в его эпицентре. Особенно учитывая то, что Глории уже пришлось пройти через это. Кроме того, твою матушку вряд ли обрадовало бы, что ты связался с незнатной девушкой, почти бесприданницей.

– Истинная правда! – подтвердил Джеймс и принялся осыпать ее шею поцелуями.

Джулия закрыла глаза, наслаждаясь нежными прикосновениями его мягких губ, попыталась что-то сказать, но не смогла: голову будто заволокло туманом.

– Что ты хотела сказать? – пробормотал виконт, расстегивая лиф ее платья.

– О, я плохо соображаю! Ради бога, что ты делаешь?

Джеймс послушно убрал руки, но Джулия, сразу почувствовав холод, импульсивно протянула к нему свои. Он схватил ее ладони, поднес к губам и спросил:

– Что ты еще хотела мне сказать?

Его ярко-зеленые глаза как будто смотрели ей прямо в душу.

– Я… – начала было она, но, смутившись, осеклась.

Джулия так старалась быть благовоспитанной городской леди и знала, что истинная леди никогда не произнесет то, что сейчас вертелось у нее на языке.

– Джулия, – прошептал виконт, вновь дотронувшись до ее подбородка, – дорогая, ты можешь сказать мне все.

В его глазах светилась такая надежда, что Джулия не могла промолчать и, собравшись с силами, снова заговорила:

– Мне плевать на скандал, плевать на все, что может случиться. Я хочу тебя так, как женщина хочет мужчину, которого любит.

Именно это и хотел услышать от нее Джеймс. Быстро поднявшись, он подхватил ее на руки с такой легкостью, как будто она пушинка, страстно поцеловал в губы и направился к двери.

– Что ты делаешь? – рассмеялась Джулия.

– Ты сказала, что тебе не нравится эта комната, – заявил Джеймс, открывая ногой дверь. – Посмотрим, что скажешь про спальню.

– О, а вот эта комната мне нравится, – с удивлением заявила Джулия, когда Джеймс внес ее в спальню, теплую, уютную, но по-мужски скудно обставленную.

Стены здесь были оклеены обоями в красно-золотистую полоску. В центре располагалась большая кровать красного дерева под красным же балдахином, а в углу стояло удобное кресло.

Джулию поразило, что преобладающим оттенком был красный, цвет страсти, она судорожно вздохнула, снова занервничав, хотя теперь это было чувство предвкушения чего-то приятного.

Она не очень понимала, что ее ждет, но была полна решимости пойти до конца.

Джеймс осторожно опустил ее на кровать, сел на край рядом и сказал:

– Я рад, что тебе здесь нравится: тепло и уютно. Надеюсь, ты не скоро покинешь эту комнату.

– Я тоже на это надеюсь, – смущенно ответила она.

Он внимательно посмотрел на нее.

– Джулия, ты понимаешь, что говоришь? Нет, вряд ли ты до конца осознаешь, в какой ситуации оказалась. – Джеймс резко встал. – Нам нужно разобраться в ней. Мне сейчас очень трудно говорить, но я в долгу перед тобой. Если мы с тобой зайдем слишком далеко и…

– Совокупимся? – подсказала Джулия, наслаждаясь его смущением.

Джеймс застонал в ответ.

– Ну что за выражения? Я хотел сказать: если мы займемся любовью, то назад дороги не будет. Ты подаришь мне то, что больше никогда потом не сможешь подарить другому мужчине.

– А я и не хочу, – заверила его Джулия. – Ты тот, о ком я всегда мечтала.

– Я прекрасно знаю, чего хочу, Джеймс: тебя. Неужели ты думаешь, что я не могу разобраться в своих желаниях?

Он сбросил обувь и швырнул в угол комнаты.

– Зачем ты разбрасываешь туфли? Твой камердинер будет недоволен, – с улыбкой пожурила его Джулия.

– Пусть катится ко всем чертям! – пробормотал Джеймс, устраиваясь рядом с ней. – Я сгораю от страсти, но все равно вынужден еще раз спросить, готова ли ты идти до конца.

– Готова. – Джулия погладила его по щеке. – Я доверяю тебе и хочу того же, чего и ты. Хотя, если честно, плохо представляю, что меня ждет. Мне, конечно, известно, что такое «спаривание», я ведь выросла на ферме и много раз видела, как это делают животные.