После концерта в клубе, где Юля отлично – а по-другому и быть не могло – отыграла на синтезаторе в составе группы Стаса, она отчего-то чувствовала себя спокойно и уверенно, как будто бы переступила какую-то невидимую, но очень важную в ее жизни черту. Даже тот факт, что она когда-то дала больной бабушке слово, что закончит консерваторию, а родителям – что не будет играть «неправильную», неугодную им музыку, то есть никакую, кроме классической, серьезной, настоящей, как они считали, больше не беспокоил Крестову. Да, ей трудно было решиться на предложение Стаса, но она поняла, что возвращаться назад, к старому, ей совсем не хочется. Ей не хочется всю жизнь играть на фортепиано бессмертные произведения великих композиторов, ей хочется создавать музыку современности, пусть не такую возвышенную и чувственную, как классика, совсем не гениальную и не остающуюся на века, но заставляющую сердца других людей стучаться чуть быстрее, заставляющую чувствовать, радоваться или печалиться, кричать от переизбытка эмоций и слушать в наушниках своих плееров. Ее собственную музыку, музыку, вылетающую из-под ее пальцев, музыку, переработанную ее душой.

Юлии хотелось играть для миллионов людей то, что было понятно и ей, и им.

Рядом со Стасом и его ребятами, при неожиданной поддержке Визарда и Марты, это оказалось возможным. И это казалось Юле наркотиком – попробовав раз и получив от шага к исполнению своей мечты кайф, она хотела пробовать его еще и еще, увеличивая дозу и полностью растворяясь в своем наркотике, состоящем из тысяч звуков.

Коротко стриженная девушка медленно затянулась, прикрыв глаза, откинувшись на спинку кухонного стула и вытянув вперед длинные худые ноги, облепленные узкими черными джинсами, и выдохнула терпкий дым.

– Я рад, что ты получила от этого удовольствие, – раздался в темноте приятный мужской голос. Юля, в отличие от отца и сестры не боящаяся неожиданных звуков, невозмутимо повернула голову. В арочном проеме виднелась высокая фигура Феликса-Визарда.

– Курильщики всегда получают удовольствие от сигарет, – продолжила играть с зажигалкой девушка, глядя, как англичанин устраивается напротив нее – их разделял лишь узкий прямоугольный столик, на котором стоял почти полный стакан с алкоголем да валялась пачка ее сигарет.

– Я не о сигаретах, – отозвался негромко Феликс, глядя блестящими темными, несколько глубоко посаженными глазами на коротко стриженную девушку.

Достающие почти до плеч черные волосы были собраны у него в короткий хвост, а передние и более короткие пряди падали на бледные скулы и несколько впалые щеки – такие часто бывают у профессиональных моделей, стремящихся достичь стиля во всем. Раньше Юле казалось, что лица, подобные лицу Лорда, могут быть красивыми только с помощью грима и косметики, но, как оказалось, внешности Визарда этого не требовалось – она была самодостаточной и без дополнительных средств. Не идеальной, но притягательной.

Крестова никогда не была сентиментальной и влюбчивой девушкой, падкой на красивых парней, но ей вдруг захотелось убрать с лица известного музыканта темные пряди, заправить их за ухо и провести ладонями по его волосам. Если честно, Феликс Грей, он же член группы «Ред Лордс» под псевдонимом Визард, заставлял девушку присматриваться к нему. Наверное, в чем-то Юля была похожа на свою мать, и ей, так же, как и Софье Николаевне, нравились мужчины творческие, неординарные, а Феликс своей необычностью давал фору всем знакомым Юлиным парням, потому и привлекал ее к себе почти с момента их неожиданного знакомства в аэропорту «Купцево». С ним можно было разговаривать на дурацкие, даже раздражающие своей ненужностью разговоры – например, о вселенной и законах мироздания, которые раньше Юлю не интересовали; можно было разговаривать об их общей страсти – музыке; а можно было просто молчать и не чувствовать дискомфорта.

– А о чем?

– О твоем душевном состоянии, Джулия, – в приятном голосе Визарда послышалась вкрадчивость, которая почему-то так нравилась Крестовой, девушке прямой и открытой.

– Ты знаешь, что я чувствую? – поинтересовалась девушка, зная, что Лорд ответит «да».

– Ты ждешь, что я отвечу положительно? – с улыбкой на тонких, кораллового оттенка губах спросил Феликс.

– Может быть. Почему ты не вместе со всеми, не там? – кивнула Юля в сторону гостиной, из которой теперь доносилась ритмичная музыка – Стас и его гости решили оттянуться под нее.

– Я просто услышал, что тебе хорошо, и решил спросить кое-что, – было ей неожиданным ответом.

– Услышал? – скептически спросила Юля. Иногда Лорд так говорил странные, очень необычные вещи. Все-таки не зря он звался Странным Ви.

– У меня хороший слух, – пожал черноволосый музыкант плечами.

– Ну да, действительно. Спрашивай, – разрешила Юля, разглядывая его точеный профиль: ни дать ни взять настоящий английский лорд, красивый, безмятежный и проницательный. Молодой человек поймал взгляд Крестовой, но она не отвела своих орехово-зеленых глаз. Она была не из тех девушек, которые смотрят на понравившихся парней украдкой, боясь, что их засекут. Юлиным девизом было что-то вроде: «Прямолинейность – залог успеха».

– Ты согласилась один раз сыграть вместе с группой своего друга, – медленно произнес Феликс, глядя задумчиво, подперев бледной рукой черноволосую голову, в открытое окно, за которым ночь становилась все насыщеннее и насыщеннее.

Он замолчал, и Юля не могла понять, спрашивает ли ее парень или просто «завис» в своих раздумьях, глядя на сине-серое небо, по которому медленно полз куда-то яркий спутник.

– И что?

Прежде чем продолжить свой вопрос, Визард еще немного помолчал, возбуждая в Юле интерес. Ей хотелось крикнуть парню: «Ну, давай же, говори уже», но она, продолжая слегка мучиться от нетерпения, ждала, когда он сам продолжит.

– Согласишься ли ты на второй раз? – наконец, насмотрелся на небо Феликс и неожиданно взглянул девушке прямо в глаза. От его взгляда у нее вдруг мороз по коже пошел. Юле это не понравилось.

– А что, ты разве не знаешь? – спросила она его с милой, но совсем неискренней улыбочкой. Для себя она решила, что должна продолжить, что не должна останавливаться теперь, раз смогла побороть себя. Слово, данное умершей бабушке, она исполнит – закончит консерваторию, а вот слово, данное матери и отцу, придется, как сказала недавно Марта, вернуть им обратно.

– Разве я все знаю? – вопросом на вопрос ответил загадочным тоном Визард. Юля молча пожала плечами и так же молча протянула англичанину пачку сигарет, валяющуюся на столе. Тот жестом отказался.

– Я скоро уеду, – внезапно сказал Феликс и, протянув руку, взял у Юли ее зажигалку, время от времени озаряющую темную кухню огнем.

– Скоро? – лицо Юли оставалось спокойным, но девушка напряглась. Она так привыкла к этому человеку, что он больше не казался ей недосягаемой звездой, а стал кем-то вроде друга, не без странностей, конечно, зато хорошего.

– Завтра утром.

Того, что Визард улетит так быстро, девушка не ожидала. И даже рассердилась вдруг.

– Почему? – Юля залпом выпила почти половину алкоголя, что было в ее стакане.

– Мой друг Кирилл – тот, к которому я прилетел, думаю, ты помнишь о нем, Джулия, – досрочно возвратился в ваш город со своего огромного озера Байкла.

– Байкала, – машинально поправила его Юля.

– Да, с Байкала, – с некоторым трудом повторил за ней Феликс, поглаживая зажигалку по гладкому боку.

– Вот как. – Юля закинула ногу на ногу. – Ты будешь жить в его квартире?

Она даже слегка заревновала, хотя это ей не было свойственно.

– Нет, я, пожалуй, улечу в Лондон, – огорошил ее своими словами Визард. Его странную логику девушка была понять не в силах. И не в силах она была понять и себя – почему ей так не хочется, чтобы этот чудак с мировым именем уезжал?

– Зачем? – расхохоталась Крестова, хлопнув ладонью об стол, не замечая, что говорит несколько грубые слова. – Он же прилетел к тебе!

Черноволосый молодой человек скромно улыбнулся.

– Может быть, останешься? – резко перестав смеяться, сказала Юля, мгновенно став серьезной.

– Хотелось бы, но не могу. Ты не дослушала меня, Джулия. И неправильно поняла. Кирилл прилетел, и мы вместе с ним отправимся в Лондон. Ни он, ни я не планировали этого, но это издержки музыкальной карьеры, – ответил известный во всем мире музыкант. – Наш отпуск был вынужден прерваться.

– Отпуск? – медленно проговорила Крестова, недоумевая, почему она продолжает злиться – все сильнее и сильнее. Улетает? Ну что ж, пусть себе улетает.

– Да, – благосклонно кивнул парень.

– Значит, Кирилл, который сейчас находится на Байкале – один из участников твоей группы? – не сводила орехово-зеленых, чуть прищуренных глаз с парня Юля. Не парень, а одни загадки. Английский сфинкс.

Феликс кивнул. Крестова усмехнулась. Фактически никакой информации об участниках «Red Lords» миру известно не было, но она даже и не думала, что один из таинственных музыкантов легендарной группы родом из ее родного города.

– Прости за любопытство, но кто он?

– Кезон.

– Понятно, – через некоторое время сказала Юля, и молодой человек склонил голову набок, словно заподозрил что-то неладное. Он задумчиво коснулся серебряного анха в ухе, зная, что Крестова продолжает наблюдать за каждым его движением, как хищник за добычей.

– Кирилл вчера был на вашем выступлении, – продолжил удивлять девушку Лорд. – В России у него есть своя звукозаписывающая компания, и он ищет талантливых исполнителей, которые мог бы продюсировать.

– И что? – нахмурившись, спросила Юля.

– Ваша группа понравилась ему. Ты понравилась ему. Поэтому мне интересно, согласишься ли ты выступать еще вместе со Стасом и остальными? – Феликс внезапно зажег огонь вновь и приблизил к лицу Юли, осветив его. Девушка, непонятно от чего разгоряченная: может быть, от алкоголя, может быть, от слов музыканта, может быть, от своих собственных мыслей, подалась вперед, отведя руку Визарда с горящей зажигалкой.