– Пойми, дурочка, – увещала Катю ее подруга, – такое событие бывает один раз в жизни, и ты должна на нем быть королевой.

– Один раз в жизни? – подняла темную бровь Катя. – А почему у тебя их было несколько?

– Это все обстоятельства! – рявкнула вторая девушка. – Я не виновата! Куда мне тягаться с этим безумным миром! И вообще я имела в виду тебя, однолюбку несчастную.

Девушки скрылись из виду, и Марта почему-то улыбнулась. Ей показалось, что они очень-очень хорошие подруги и, наверное, очень близкие.

Она, еще чуть подумав, воровато огляделась по сторонам, встала со своей скамейки и быстрым шагом приблизилась к статуе изящного Аполлона, который с некоторым пренебрежением, впрочем, присущим всем богам Олимпа, смотрел на скрипачку, словно зная, что и она сейчас приложит ладонь к его кифаре, чтобы загадать желание. Карлова, не отрывая завороженного взгляда от лица статуи, действительно коснулась холодной кифары и попросила мысленно, прикрыв глаза: «Пожалуйста, пусть я выиграю на конкурсе. Пожалуйста».

И почти тут же в ее мысли ворвались непрошеные слова: «И, прошу тебя, подари мне любовь! Взаимную!»

Марта отдернула руку, сама себя обругав за то, что творится в ее голове, окинула прощальным взглядом Аполлона и направилась к гостинице.

Завтрашний день у нее действительно был очень сложным. Волнение достигло своего естественного апогея, и из-за него у девушки кружилась голова. Ей казалось, что она ходит по краю бездны – вот-вот оступится и сорвется, упав и став пищей монстров; но если доберется до противоположного края, то станет обладателем чего-то ценного и прекрасного. Например, банального спокойствия, которого Марте сейчас ой как не хватало. Порой она даже думала, что лучше бы вообще нигде не участвовать и не портить себе и другим нервы – например, целому симфоническому оркестру, где, между прочими, играли не какие-то там студенты, а самые настоящие профессиональные и очень талантливые музыканты.

– Магта, милая, не волнуйтесь вы так, – очаровательно прикартавил дирижер после утренней генеральной репетиции – сам финал конкурса должен был состояться в филармонии в шесть часов. Дирижер был достаточно известным человеком как в стране, так и за ее пределами, и обаятельным симпатичным мужчиной лет пятидесяти, который очень сильно помог Марте. – Вы очень бледная. Завтгакали, надеюсь?

– Немножко, – кивнула девушка. Она и дирижер неспешно шагали по коридору.

– Надо было не немножко, а очень хогошо, – нахмурился мужчина. – Вы, по-моему, ского упадете. Кстати, милая…

– Что?

– Константин Кгестов – ваш отец, насколько я понимаю? – внимательно посмотрел на нее дирижер, продолжая все так же мило картавить.

– М-м-м, да, – нехотя и очень тихо, глядя себе под ноги, сказала Марта.

– Он мой хогоший пгиятель, – улыбнулся мужчина. – Позвонил мне еще позавчега, после последней жегебьевки, попгосил пгисмотреть за вами. Кстати, думаю, вы удивитесь, но я видел вас еще в очень юном возрасте. По-моему, вам было года тги, не больше. Но уже и тогда вы были очень хогошнькой и сегьезной. Я и ваш папа гуляли с вами по Владимиговскому пгоспекту. От него вам достались волосы и, думаю, любовь к мигу музыки. Удачи вам. Обещаю, что сделаю все, что в моих силах, для вашей победы, Магта. А теперь мне пога. Увидимся вечегом.

– Конечно, – улыбнулась ему через силу Марта, которую упоминание об отце рассердило, но виду она не подала. – Спасибо вам за заботу.

А после вновь началась сердцеостанавливающая суматоха – до заветных шести часов оставалось не так уж и много времени, а Марта выступала предпоследней – при жеребьевке, которая проводилась перед каждым туром, ей достался номер пять.

«Главное, я выступаю не первой», – подумала Марта тогда, искренне посочувствовав молодому черноволосому японцу Такаси, который вытянул первый номер. Правда, скрипач не испугался того, что ему придется выходить на сцену первым, и с хладнокровным достоинством воспринял это как должное.

Около девяти вечера девушка, чьи длинные волнистые волосы были убраны в высокую прическу, а сама она была облачена в длинное черное вечернее платье, внутренне замирая при каждом вдохе, вышла на сцену переполненной и аплодирующей филармонии; остановилась пред дирижером и деланно уверенно взмахнула смычком, не отрывая взгляда от грифа своего инструмента и касаясь кончиками пальцев натянутых струн.

Последними ее мыслями перед тем, как она начала играть, были сумбурные: «Что я тут делаю?! Боже, помоги!», а потом все думы из головы Марты пропали, словно «Концерт для скрипки № 2», принадлежащий гению Шостаковича, прогнал их далеко за горизонт сознания своей величавой энергетикой, и больше девушка ни о чем не думала.

В себя она пришла только после того, как оказалась за кулисами, рядом с умильно на нее взирающей Натальей Рудольфовной и одобрительно хмыкающим концертмейстером.

– Девочка моя, ты смогла! – обняла в порыве чувств обалдевшую Марту преподавательница. – Умница, хорошо справилась, нет, великолепно!

– Правда? – спросила Марта едва слышно. Ей казалось, что перед тем как она взошла на сцену, она умерла, а теперь вновь воскресла, пройдя сквозь своеобразное музыкальное чистилище. Она даже немного ощущала себя другим человеком, и Карловой казалось, что все, что произошло, – это сон. И когда она понимала, что на самом деле это явь, в ней морскими лазурными волнами поднимался восторг.

– Конечно, правда, – рассмеялась преподаватель. – Я уверена, что ты войдешь в тройку призеров. Хотя, – добавила она поспешно, когда концертмейстер покачал головой, словно говоря, что девочку не следует обнадеживать, – об этом еще рано говорить, но я все равно тобой горжусь, Марта! Сейчас пройдет последнее выступление, и мы все узнаем. По-моему, ты очень понравилась жюри. Игорь Петрович одобрительно улыбнулся, – назвала она по имени-отчеству председателя почтенного жюри, известного скрипача с мировым именем, который специально выкроил для конкурса время и приехал из Европы.

Еще почти час томительного ожидания, от которого сердце стекленело и обещало в случае тотального поражения быть разбитым вдребезги, и шестеро конкурсантов, среди которых Россию представляла только лишь дрожащая с головы до ног Марта, стоя на сцене, узнали результаты. Их объявлял сам председатель жюри, который вначале горячо поприветствовал всех многочисленных собравшихся, затем зачитал небольшую торжественную речь, посвященную теме единства всех людей на этой грешной земле и музыке, как уникальному искусству, которое содействует этому самому сближению, и только потом стал объявлять результаты конкурса, который длился почти неделю. Вначале были награждены участники первой возрастной категории – те, что были помладше, а затем пришел черед второй категории. К этому времени стоявшая на сцене Марта извелась и искусала все губы, решив, что пусть будет то, что будет, – по крайней мере она вышла в финал, а это уже тоже немалое достижение!

– Ну а теперь, дамы и господа, мы узнаем победителей. Право, волнительно. Конкурсанты показали себя с самой замечательной стороны, и, признаюсь, жюри долго не могло прийти к однозначному решению, но… Час истины пробил. – Мужчина замолчал, хитро оглядывая напряженную шестерку скрипачей.

То, что затем говорил председатель жюри, чей голос был усилен мощным микрофоном, казалось для Марты зыбкими обрывками сна:

– Третье место – Такаси Акияма, Япония…

Нет, она не заняла третье место, хотя, наверное, могла… Его присудили черноволосому молчаливому японцу, принимающему сейчас поздравления и цветы. И он это заслуживает – его игра нравилась Марте больше всего. А еще с ним было очень забавно ходить по улицам – на него, достаточно высокого и симпатичного, постоянно обращали внимание, особенно девушки. К ним даже какие-то анимешницы один раз пристали…

– Второе место – Анни Гилен, Франция…

Ну вот, и второе место она, Марта, тоже не получила… Анни, светящаяся, как яркая ночная звезда, молодец, она тоже заслужила своего приза – скрипка под ее руками, казалось, жила собственной жизнью. У нее большое будущее.

Марта вздохнула, прикидывая в уме, кто же станет обладателем первого, самого главного приза, – смешливая черноволосая итальянка или кудрявый тощий паренек из Израиля? Или же победителем конкурса имени Л. Аэура станет миловидная тоненькая, как веточка ивы, девушка из США с китайскими корнями? Наверное, она – Сьюзан самая сильная из оставшихся троих претендентов. Да, скорее всего она – черные глаза уверенно глядят вперед, словно ожидают победы, и даже изящные кулачки крепко сжаты.

– Итак, первое место… – Председатель сделал паузу.

Сердце Марты почти остановилось. И все-таки в глубине души она надеялась, что… Впрочем, неважно. Конкуренты были сильны.

Сердцу приказали играть сфорцандо.

– Первое место – Карлова Марта, Россия, – пронесся над залом громкий, звучный голос председателя, чье лицо было озарено улыбкой.

«Интересно, мама расстроится? А Наталья Рудольфовна?» – думала про себя Марта и поэтому не сразу услышала собственное имя.

– You have won, – прошептала Сьюзан – участники конкурса общались между собой на английском языке, правда, все равно часто не понимали друг друга, зачастую используя жесты или даже переводчики в мобильниках – это придумал очень прикольный и харизматичный парень Алихан из Казахстана, который, к сожалению, не прошел в третий тур, но наблюдал за ним из зала, болея за Марту – так он потом написал ей в Интернете, где они стали общаться.

– Что? – прошептала в ответ Марта, и кто-то подтолкнул ее, чтобы она вышла вперед, к улыбающемуся председателю жюри. В глазах у нее предательски защипало, а по телу снизу вверх, от ног до макушки, пошли прохладные волны, которые, словно в чудесном калейдоскопе, перетрансформировались в разноцветные колючие искры, то ли слегка, как игривая кошка, кусающие кожу, то ли пускающие по ней слабый-слабый ток.

Она не могла поверить в это.