- А на самом деле? - не водила с него глаз девушка.

- На самом деле мы вместе поедем на машинке совсем в другую сторону. А после уедем заграницу. Возможно, у тебя будут новые документы. У меня есть кое-какие связи, и официально ты будешь работать в Петербурге. Не думаю, что на тебя выйдут, о нашей связи они, - под местоимением "они" Ник имел в виду Макса и пристанских, - не знают. Но подстраховаться все равно нужно.

- Мне страшно, - призналась Ника.

- Нормальная реакция, - согласился Никита. - Я не знаю, как тебя утешить. Не люблю утешать. Но могу сказать, что если я беру тебя с собой, думаю, все будет нормально.

- Нормально, - эхом повторила за ним Карлова и вновь коснулась парня - провела ладонью по его руке, сжавшей рычаг.

Минут через пять они доехали до нужного места - именно здесь вчера был Никита, счастливый от того, что все получилось так, как надо. Теперь он решил привести сюда и Нику. Пройдя по все той же гравийной дорожке, пара оказалась на берегу обрыва, открывающего отличный вид на реку, другой берег и горы, над которыми царствовало кажущееся огромным, почти безграничным, небо.

Они сели на траву почти у края обрыва, касаясь друг друга плечами. Ника обхватила руками колени, прижатые к себе. А Никита вытянул вперед ноги, опершись руками о землю позади себя, и стал смотреть в ясное небо, в котором парили две большие птицы с огромным размахом крыльев.

- Ты... Саша, правда, сидел, из-за тебя? - задала, наконец, Ника мучающий ее вопрос.

- Правда. - Даже не повернул головы Кларский.

- А... почему? - осторожно спросила девушка. Никита не сразу, но ответил ей.

- Началась драка. Серьезная. У меня с собой был нож. Один человек пострадал, а нож принадлежал мне. Поэтому менты меня взяли, - коротко объяснил Никита, который не любил вспоминать эту давнюю и неприятную историю. - Март узнал и решил, что, - тут молодой человек как-то даже запнулся, не зная, что говорить, - что если его мальчик для битья направится в колонию, ему не над кем будет издеваться.

- Мальчик для битья? - повторила, не поняв, Карлова, гладя рукой молодую нежную траву.

- Я.

- Ты...

Нике вдруг вспомнилось, как школьный друг Саши по имени Женя рассказывал ей о том, что Дионова посадили за то, что тот так сильно ранил человека, что того полупарализовало. Выходит, это... в этом виноват не Саша, а ее Никита? Он сделал человека инвалидом?

- Эй, - позвал ее тихим, но твердым голосом Кларский.

- Что?

- Я этого не делал, - словно прочел ее мысли Никита.

- В смысле?

- Я в драке никогда не вытаскиваю... не вытаскивал нож, если на то причины не было. Это была обычная махаловка, я и без ножа хорошо справлялся. Дрался с Дионовым. Нож просто в какой-то момент или выпал, или его вытащили. А потом, когда менты уже приехали - они неожиданно приехали - мы увидели, что этот парень лежит раненый. Раненый моим ножом.

- То есть, ты этого не делал? - глаза Ники удивленно распахнулись.

- Не делал. И Дионов не делал, - усмехнулся Кларский. - Март узнал, что на меня хотят повесить дело и принял срочные меры. Саша был ему должен, он отрабатывал долг, беря вину на себя. Андрей еще ему и заплатил, конечно.

- Сколько вас там было человек, на этой драке? - удивленно спросила Ника.

- Немало. Под полтинник. Было темно, все были заняты друг другом и никто ничего не видел.

- А отпечатки? Их разве не было на ноже?

- Не было. - Покачал головой Никита. - Их стерли. Тот, кто дрался с тем парнем, стер их. Видимо, понял, что дело запахло жареным, и подстраховался. - Что, девочка, не веришь мне? - его серые глаза вспыхнули темно-синим. - Думаешь, пытаюсь отмазаться?

- Нет. Нет. Я тебе верю, Укроп, - улыбнулась ему Ника и легонько поцеловала в горячее, нагретое солнцем предплечье. Она и в самом деле ему верила и чувствовала облегчение от того, что ее любимый человек - не такой монстр, как можно было подумать.

- Успокойся, - продолжала светловолосая девушка.

- Я спокоен.

- Можешь пожевать травинку, - протянула ему Ника тонкую травку, вновь неосознанно провоцируя на какие-нибудь активные действия. Ник молча посмотрел на шутницу и промолчал. Ему нравилось разглядывать ее лицо. И даже не потому, что оно казалось ему симпатичным - нет, даже красивым, а просто потому что это было ее лицо.

- А откуда ты знаешь Сашу? - спросила Ника, разглядывая далекие-далекие горы, на которых ей тут же захотелось побывать.

- Подрались как-то, - усмехнулся Ник. - Так и познакомились.

- Неудивительно.

- Да уж. Нам было еще лет по семнадцать или меньше. Знаешь, тогда мы часто ходили на всякие стрелки, - вдруг вспомнил бойцовское и хулиганское прошлое Кларский. - Иногда компаниями, иногда собирали пацанов со всей школы и шли на драку с парнями из другой школы. Иногда бывало, устраивались стрелки "улица против улицы" или "район против района". И на какой-нибудь заброшенной стройке устраивали стенку на стенку.

- Вот, наверное, весело было, - покачала головой Ника, действительна, чувствуя в этом безмолвном красивом месте рядом с любимым человеком себя куда спокойней. Она, всю жизнь прожившая в неспокойном районе Южная Пристань, помнила такие драки. Однажды, еще в детстве, она стала свидетельницей стрелки, на которую собралось человек триста, не меньше - тогда Ника, будучи еще шести- или семиклассницей, гуляла вместе с Дашкой и случайно на пустыре увидела всю эту огромную толпу, стоявшую незамкнутым до конца разношерстным кругом, посредине которого дрались несколько человек. Девчонки сразу же свалили оттуда, а после узнали, что туда приезжала милиция, забрав тех, кто не успел сбежать.

- Весело, - согласился Никита, который на самом деле не очень-то и любил драться, хотя, надо признать, получалось это у него более, чем хорошо. Улица стала для него хорошим тренером.

- С твоим Сашей мы "познакомились", когда у нас драка между школами была, - сказал Ник, не зная, зачем разрешил себе начать вспоминать прошлое. - Он был в одной команде, я - в другой. Так вышло, что мы дрались с ним. Так друг друга и запомнили. А после часто стали пересекаться.

- О, знаю такие драки, - со знанием дела покивала девушка. - Однажды мы вышли из школы, в классе десятом, а напротив школьного крыльца стоят парни, человек двадцать, и морды у всех злые-злые. Оказалось, что они наших одиннадцатиклассников ждали. Не поделили что-то с ними. А наши одинадцатиклассиники позвали мальчишек из десятых и девятых классов. Вот забавно вышло. Такой скандал после этой драки был. Мальчишки, вы такие дебилы, - она положила голову на плечо Никиты и, как кошка, потерлась об него. - Ты тоже караулил Сашку около школы? - девушка хитро взглянула на Кларского.

- Нет. Но я всегда хотел ему хорошенько врезать.

- И часто это получалось?

- Не часто, но получалось. С ним драться было не сладко. - Ник почувствовал прилив нежности, когда девушка вновь потерлась об его плечо.

- А он любит драться... И ты тоже. Да? Наверняка ни одной потасовки не пропускал, Кларский?

- Меня не всегда звали на Дни Рождения. А на драки - всегда, - хмыкнул Никита.

- Вы с Сашкой - два сапога пара, - рассмеялась девушка.

- Все, хватит о нем. Или ты все же жалеешь, что ушла от Дионова? - с великим подозрением спросил Никита. Он, кажется, мог начать ревновать и почти на пустом месте.

- Дурак. Блин, - Ника слегка укусила молодого человека за плечо, чем удивила его и немного развеселила. - Укропик, я считаю себя сумасшедшей. Я - сумасшедшая.

- Не льсти себе, - ответил ей парень. - Единственным сумасшедшим, которого я знал, был мой брат.

- Ты по нему скучаешь? - вдруг спросила Ника со вздохом и вдруг положила голову Никите на колени. Он медленно перевел взгляд с чистого неба на ее лицо, чувствуя, как хочет прикоснуться к девушке - к обнаженной руке, чуть тронутой загаром, к согнутой в колене ноге, кожа которой чуть более бледная, к открытой шее, к щеке, к волосам.

- Я не знаю, - честно признался молодой человек. Он не сдержался и запустил руку в светлые прямые и мягкие волосы Ники. Ему нравилось, что они стали длинными. Но если бы они стали короткими, как раньше, он бы тоже был от них в восторге.

- Конечно, скучаешь, - уверенно проговорила Ника. - Он же твой брат.

На реке, находящейся далеко внизу появилась рябь из-за ветра.

- Я приехал и купил ему на могилу венок, - сказал зачем-то Никита. - У него хорошая могила. Памятник красивый, забор, венки, все, как нужно, как у всех нормальных людей. А потом подумал, что надо было купить ему живых цветов, а не венок.

- Я знала, что твой брат погиб, он я не была на его могиле, прости, - пряча глаза, сказала Ника. Она протянула руку вверх и положила ее парню на грудь, ближе к сердцу.

- Ты не должна была туда ходить, за что просишь прощения?

- Просто... я же знала его, мы общались. Он мне даже нравился. Казался хорошим и интересным. Советовал мне книжки и вообще, мы об искусстве разговаривали, - сглотнув, произнесла Карлова. - Сказал мне ни в коем случае не читать Паланика - он же часто его читал, помнишь? Сказал мне, - Ника вдруг улыбнулась, - чтобы я прочитала, угадай, что?

- Что?

- "Гарри Поттера", - звонко рассмеялась Ника. - Правда! Он так тонко издевался, да?

- Он это умеет, - согласился Кларский. Он понял, что отозвался о старшем брате не в том времени, но поправлять себя не стал.

- А еще Андрей знал, что я рисую и даже попросил меня нарисовать ему что-нибудь, я пообещала, но... Не получилось.

- Ничего страшного, думаю, он поймет, - как-то глухо отозвался Никита, наблюдая за рябью на воде. Здесь, вверху было спокойно, а там, внизу, кажется, был ветерок. Разве такое возможно?