- Не надо, дяденька, - наставительно сказал Саше смелый мальчишка, в полутьме кофейни блестя темными умными глазами, в которых не было страха, а поистине мужское сожаление. - Когда Дашка выбрала не меня, а Даню, чтобы с ним играть, я с Данькой тоже драться полез. И тогда меня мама потом наказала. Как будто бы я виноват был, - с возмущением сказал мальчик. Саша все теми же бешеными глазами взглянул на него, но промолчал. Он вообще уже ничего не понимал. И то, что ситуация была больше не в его руках, не предавала парню хорошего настроения.

- Зато теперь я с Танькой играю, - продолжал мальчик, как ни в чем не бывало. - Она лучше Дашки.

- Егор, отойди от него! - с испугом закричала мать ребенка, увидев, что ее чадо улизнуло из-за стола и подкралось к двум напыщенным придуркам, устроившим разборки в кофейне. Мальчик замотал головой, явно показывая, что тут, в самом эпицентре разборок, ему стоять интереснее, нежели сидеть за столом, и тогда его мать сама бросилась за ним и за руку уволокла за собой, отчитывая.

- NЗапрещено цензуройN, дурдом какой-то, - прошипел Дионов. Ника видела, что руки у Саши едва заметно дрожат. Она очень хотела бы его успокоить, но не могла этого сделать.

- Уходите, пожалуйста, - наседала менеджер тем временем. - И не забудьте заплатить штраф за поломанный стол.

Саша молча вытащил крупную купюру, положил ее на соседний пустующий столик. Волна ненависти прошла, и он вновь пытался начать держать происходящее под контролем. Да и чувства у него были неоднозначные.

- К черту все, - сказал он устало и раздраженно, а после, обернувшись на Ника, сказал. - Идите за мной. Оба.

- А ты до сих пор любишь командовать, - ухмыльнулся Никита, понимая, что на ближайшее время Дионов успокоился, и, следовательно, не несет прямой угрозы. И даже готов пойти на диалог. - Где гарантии, что ты снова не вытащишь своего дружка? Или что на лице нас не ждут твои приятели?

- Обещаю, что не вытащу. И я приехал один, - первым пошел к двери Дионов. - Помысли логически, малыш, ты же так любишь делать это. Я ехал на встречу со своей, - на удивление, Александр даже не запнулся на этом месте, - невестой. Так, ты, иди в машину, - уже на улице сказал он Нике, как будто бы и не было между ними никаких размолвок, - а ты, - парень хмуро кивнул на Кларского, - останься со мной. Поговорить надо.

- Нет, я с вами останусь, - рассердилась натерпевшаяся страху девушка. Мало ли что эти двое учудят...

- Нет.

- Иди, - поддержал врага Никита. И он легонько подтолкнул Нику вперед. Хотел сказать, что все будет хорошо, но не стал этого делать, подумав, что то излишне.

Ей пришлось подчиниться. Минут двадцать обеспокоенная происходящим девушка ждала, сидя в автомобиле, пока под сенью изумрудных пышных крон эти двое о чем-то поговорят - лица их при этом были серьезными, как у президентов важных и больших стран. Саша стоял, прислонившись прямой спиной к столбу длинного изящного черного фонаря и скрестив руки на груди. Никита, чуть склонив голову на бок, стоял напротив и мрачно, но сосредоточенно взирал на собеседника.

Ника, не понимая, о чем эти двое разговаривают, не выдержав, все же вылезла из машины и вновь подошла к ним, прикусив нижнюю губу и не замечая этого, правда, как оказалось, разговор молодые люди уже завершили, поэтому Карлова так и не поняла, о чем они беседовали все это время. Между ними до сих пор летали от одного к другому искры глубокой неприязни, но взаимная ненависть спряталась в уголках сознания обоих и не высовывалась наружу.

- Сейчас я буду показывать чудеса благородства, - отрывисто сказал Саша и почему-то сглотнул, взглянув мельком на бывшую невесту, а потом демонстративно принявшись рассматривать листву, шепчущую что-то на языке ветров. - Убирайтесь отсюда. Оба. Я вас не видел.

- Но, - проговорила тихо девушка, однако парни не дали ей договорить: Кларский схватил ее за руку - на пару сантиметров выше запястья, а Саша коротко, нехотя кивнул, после чего отвернулся. Теперь его взор изучал не крону, а парящую высоко в небе птицу, похожу на галочку - пометку, используемую для обозначения смысла "Да" в тестах или бюллетенях.

Никита, ничего более не говоря, проведя по нагретым солнцем жестким волосам ладонью, сел в арендованный автомобиль, Ника, больными извиняющимися глазами взглянув на бывшего жениха, тоже оказалась в машине, а Саша остался стоять на улице, на удивление спокойный.

- Трогай, - своим фирменным командным тоном велел он Кларскому, взглянувшему на него в открытое окно. Тот воспринял это как издевательство.

- Спасибо за разрешение, - отозвался Никита и завел машину. Он выглядел не слишком счастливым, но удивленным и даже немного довольным.

- Не смотри на меня так, - все же сказал Дионов Нике.

- Почему ты... сейчас спокойно отпускаешь меня? - вдруг спросил она. Светловолосая девушка хотела перевести разговор не тему того, что если он ее любит, он обязательно найдет человека, который будет его любить намного сильнее - так, как Саша этого заслуживает. Однако ответ Дионова спутал ей все карты утешения.

- У меня еще есть гордость. Типа гордость. Если ты выбрала другого, я унижаться перед тобой не стану, малышка, - зная, что это обращение будет нервировать Никиту, сказал Александр. - И мне не нужна жена, которая сможет переспать с кем угодно и когда угодно. Для меня верность кое-что значит. - Он намеренно делал больно Нике. Отыгрывался за свою боль. И оОна это понимала. Ника не знала, что бы она делала, если бы ее жених сбежал от нее перед свадьбой. Наверное, она прикончила паршивца вместе с его новой пассией прямо на месте, как только увидела бы их. А Саша... он удивил.

- Заведи себе лебедей, - хмыкнул Кларский и отъехал с парковки.

- Саш, прости! - все же закричала Ника, высунувшись в окно - ветер развивал ее волосы красивой волной. Дионов, которого, как девушка понимала, она больше никогда не увидит, стоял около своего гордого "БМВ", который расплавленным серебром переливался на солнце, и курил. На крик Ники он поднял голову, но ничего не ответил. Просто посмотрел, как будто запоминая, и опустил взгляд вниз, на асфальт, махнув ей на прощание рукой, в которой совсем еще недавно сжимал пистолет, готовясь застрелить соперника.

Автомобиль скрылся за поворотом.

Саша перевел взгляд на небо. Птица, за которой он следил, улетела, и вместо нее в светло-голубом небе виднелся реактивный самолет, оставляющий за собой густую длинную полосу, разделяющую небо на восток и запад.

Проиграл. Он проиграл, хотя цель была почти настигнута.

Эта мысль заставляла его стоять почти неподвижно и курить одну сигарету за другой минут пятнадцать. Сигаретный дым успокаивал, как и сам процесс курения. И казалось даже, что время остановилось, вернее, там, за пределами стоянки оно шло, как и обычно, а вместе с ним двигались и люди, а около курящего Александра время оставалось неподвижным. И каждая затяжка продлевала эту неподвижность.

Правда, через какое-то время Саша силой воли стряхнул с себя оцепенение, затушил последний окурок, и, вспомнив, что у него много дел, которые необходимо сделать, открыл свой "БВ" и сел на водительское место. Молодой человек уже хотел, было, завести машину, как его мобильник дал о себе знать, зазвонив.

- Да, - тут же ответил Саша, сначала вдруг подумав, что звонит Ника, чтобы сказать, что это все был розыгрыш перед свадьбой, и завтра они все-таки женятся, и все будет так, как и должно было быть, но, взглянув на экран мобильника, он понял, что звонит не кто иной, как Макс. Откуда у недавно арестованного главы пристанских сотовый телефон, Дионов понятия не имел, но точно знал, что мобильник был бы у Макса, даже если бы его отправили в лагерь.

- Как идут дела? - спросил Максим. Голос у него был таким же, как и прежде - уверенным, резковатым. Как будто бы он находился в своем доме, а не в камере. И Саша знал, что отвечать ему нужно так же уверенно и спокойно, без лишних эмоций, как и раньше, иначе босс будет недоволен.

- Отлично. Все по плану, не волнуйся. Сейчас поеду в аэропорт. - Дионов не стал уточнять, кого он поедет встречать - Максим и так это знал. Он все знал. Почти. Кроме того, что он встретил Никки Кларского и дал ему убежать. Убежать вместе со своей собственной невестой.

Макс коротко расспросил Александра кое о каких вещах, связанных с нелегальным бизнесом, а потом вдруг задал неожиданный вопрос:

- Твоя свадьба готова?

- Макс, ее не будет, - просто ответил Саша и понял вдруг, что ему и в аэропорт тогда не надо ехать. Гости все равно не попадут на торжество. И да, надо звонить всюду и отменять все: выездную регистрацию, машины, теплоход, на борту которого должен был проходить торжественный вечер, артистов, фотографа и оператора, сказать об этом агентам из свадебного агентства, всем гостям, родителям. Сказать отцу.

- Как не будет? Охренел? - вдруг вызверился лидер ОПГ Южная Пристань.

- Вот так. Невесты больше нет, - Саша не сдержался, достал сигарету, чиркнул зажигалкой и вновь закурил уже в машине. Тепло сигареты неплохо грело его.

- Будет, - уверенно сказал Макс. - Будет. Ты ее устроишь.

- Я же сказал, что не будет. Моя...

- А я сказал, будет, - резко оборвал его лидер Пристанских, находящийся под стражей. Голос его стал жёстким и колючим, как проволока. - На твою свадьбу приедут важные люди, чтобы обговорить все тонкости наших сделок. Ты помнишь, щенок?

- Я помню, - сказал Саша. Важные люди приедут не для того, чтобы порадоваться за молодоженов, а для того, чтобы прикрыть официальным мероприятием свою очередную сходку, организованную Максом. Им двойная выгода: могут и повеселиться, и свои дела обговорить.