После ранения, когда Олегу поставили диагноз "временная инвалидность", и сказали, что о возвращении в биатлон он может забыть навсегда, он окончательно двинулся разумом. Алмаз составил список того, кого он считал виновниками своей неудачной жизни. Туда входили тренер, любимая Василиса, Дионов, а также Женя, устроивший разборку. На каждом была своя доля вины, хотя, естественно, на Александре она была самой большой. И он должен был ответить за нее.

И все вокруг напоминало ему о мести. Особенно проклятые СМИ.


Союза биатлонистов России сообщил, что тренерский штаб сборной по биатлону назвал состав команды на чемпионат Европы по зимнему биатлону. На соревнованиях примет участие, в том числе, и представитель нашего города Артем Давыдов...


Сборная России завоевала одиннадцать золотых медалей Чемпионата мира по биатлону среди юниоров, став первой. Особенно отличился Артем Давыдов, став четырёхкратным чемпионом...


Олег и Артем были главными соперниками много лет подряд. И это не Давыдов, а он, Алмазов, должен был отправиться на чемпионат Европы и завоевать там награды. Это мысль сводила парня с ума. Он проиграл, он стал никем, он навсегда останется никем.

Через полгода, когда Олег смог более менее нормально двигаться, он без приглашения пришёл в дом тренера и Василисы, размахивая ножом и грозя убить, но у него ничего не получилось - он только ранил тренера и его дочь, а после был скручен вовремя подоспевшими родственниками. Его посадили, признав вменяемым - видимо, ошибочно, и дав пару лет, за которые Олег Алмазов окончательно сошел с ума.

Свихнулся на своей мести. Выйдя, он понял, что мстить он не может никому, кроме Дионова и Жени. Тренер уже умер, Василиса куда-то пропала, и Олег не мог ее разыскать, зато вот Дионова он нашел быстро, да и Евгения тоже.


Распрощавшись с родственницей, недоумевающая от происходящего Ника продолжила ждать своего Никиту, сидя на переднем сидении машины и слушая тихую музыку по радио. Кларского она дождалась минут через десять - он был нервным, но вполне себе довольным. И на просьбу Ники по дороге заехать в поселок, где играла не свадьбу, а в свадьбу ее маленькая сестра, отреагировал благосклонно. Видимо, понимал, что девушке важно попрощаться с сестрой.

- Хорошо, съездим, - сказал он просто, услышав название поселка и поняв, где тот находится, хотя ему и не нравилось, что планы несколько меняются. - Ты уверена, что нас пропустят просто так? Насколько я понимаю, на такие закрытые территории въезд возможен только через контрольно-пропускные пункты.

- Пропустят, конечно, иначе бы я не предложила, - сказала Ника и несколько помрачнела. - У меня есть разрешение, подтверждающее, что я - один из хозяев участка в поселке. Поэтому могу привозить с собой друзей и родственников. Саша мне сделал перед свадьбой на всякий случай. Совсем забыла про него, - виновато добавила девушка, которая дома собрала вещи, подаренные бывшим женихом и попросила маму как-нибудь завести их Дионову обратно. Не все, конечно - зачем Александру, скажем, понадобятся фен или женские туфли, а те, что стоили денег, например, золотые серьги.

- Если пропустят - хорошо.

- Я так плохо поступила, - сказала девушка. - Никогда не думала, что способна на такое.

- Замолчи. Или я буду думать, что ты совершила ошибку. Тогда мне придется уехать без тебя, - пригрозил ей Никита и предложил Нике зайти в небольшое уютное кафе-бар, чтобы поужинать перед тем, как уезжать. Ника согласилась. Ни девушка, ни парень не подозревали, что в каком-то там кафе можно вновь столкнуться с прошлым.

Пара зашла в бар и села за неприметный столик в зале для некурящих друг напротив друга. К ним тут же подлетела молоденькая официантка, притащившая меню, которое Ника долго и придирчиво изучала, одновременно пытаясь подкалывать Никиту, а когда сделала заказ, то стала ревновать. Делала это Ника вполне успешно и чуть-чуть наиграно, доставляя странное удовольствие и себе, и даже Кларскому.

- Она на тебя смотрит, - говорила Ника, потягивая через трубочку трехслойный латте макиато. Ника она тоже уговорила попробовать именно этот вид кофе, нижним, первым, слоем которого было горячее молоко, вторым - кофе экспрессо, а последним, верхним - высокая молочная пена. Правда, девушка заказала еще и арбузный сироп, а вот Никита предпочел пить несладкий кофе.

- Кто она? - спрашивал Никита.

- Та брюнетка, у барной стойки, с короткой стрижкой, - Карлова сощурила голубые глаза, глядя на девушку, которая, действительно имела неосторожность посмотреть на Кларского. Заметив взгляд Карловой, брюнетка, в чьих руках был высокий стакан с ярко-зеленым алкогольным коктейлем, фыркнула и отвернулась.

- Она симпатичная? - спросила вдруг Ника.

- Она?

- Та брюнетка?

- Симпатичная, - пригляделся к ней парень.

- Эй! - искренне возмутилась девушка. - В смысле?

- В прямом, - невозмутимо ответил Никита, с усмешкой глядя на свою милую стервочку с малиновыми губами.

- Ну, отлично, - надула эти самые губы девушка. - Дебил, - пробурчала она едва слышно.

- А что ты хотела от меня услышать? - спросил Кларский с недоумением. Он сказал правду - брюнетка у банной стойки выглядела интересно и эффектно. Другое дело, что она не привлекала самого Никиту, но Ника-то об этом не спрашивала, а теперь сердилась.

- Что она тебе не нравится!

- Она мне и не нравится. Ты вопросы задавай точнее, - посоветовал Никита девушке.

- А теперь на тебя вон та рыжая смотрит, - возмутилась собственница Карлова. Еще одна девушка, одиноко сидящая в другом конце зала, стала разглядывать Никиту, который всегда пользовался популярностью у женского пола, иногда, впрочем, этого не замечая.

- Пусть смотрит, - спокойно отреагировал он. Официантка принесла им заказ и удалилась, с интересом глянув на светловолосого клиента с симпатичным лицом - многим девушкам Кларский до сих пор казался спокойным добрым милашкой.

- Пусть смотрит? - прищурилась Ника. Ей нравилось ревновать. - Что, фунтик, цирк уехал, а тебя оставили? Чтобы ты для всех вместо цирка был? Чтобы все смотрели, да?

Ник одарил девушку не самым лестным взглядом, но промолчал.

Мимо них прошла администратор и посадила за соседний столик еще одного гостя заведения: светловолосого темноглазого парня в белой футболке, синих джинсах и кедах. К своему веселому изумлению Ника спустя пару минут поняла, что молодой человек тоже смотрит на ее Ника -чуть прищурившись, с некоторым недоумением, но очень пристально.

- Ого, - разулыбалась Ника, - Кларский, а ты популярный тип! Опасный покоритель женских сердец и не только.

- Каких-то еще органов?

- Нет, ты еще и покоритель мужчин.

- Ника, следи за словами, - предупредил девушку Никита, которого разговоры о нетрадиционных отношениях не нравились совершено.

- А что я? Теперь на тебя парень смотрит, - обрадовала парня девушка и сделала вид, что стряхивает с его плеча несуществующие пылинки. Даже несколько простых легких прикосновений заставляли ее чувствовать себя, иначе, чем прежде - влюбленной и любимой. Могла ли Ника раньше подумать, что сможет вот так вот запросто касаться Никиты, зная, что и ему это тоже приятно? Нет, она даже и не думала, что это возможно!

- Он о-о-очень внимательно смотрит! Эй, мальчик, он занят, - прошептала Ника, хихикая.

Кларский, помешивая трубочкой свой латте макиатто нехотя обернулся, чтобы узнать, кому так интересен он стал. Пальцы его замерли над бокалом с кофе. К огромному своему удивлению он увидел человека из своего прошлого.

За соседним столом, всего в метре, сидел ни кто иной, как его друг Дима Чащин.

Темные, почти черные глаза, которые контрастировали со светлыми, коротко стрижеными волосами, смотрели на Кларского с беспокойством, недоверием и волнением. Молодой человек хмурился, и между его глазами, обычно смеющимися и веселыми, залегла тревожная горизонтальная морщинка.

Ник тоже смотрел на Чащина, чуть склонив голову влево, и граница между прошлым и настоящим в его сознании медленно, словно карандашная линия ластиком, стиралась.

Тот же взгляд, те же волосы, та же фигура - тот же человек. Казалось, Димка нисколько не повзрослел внешне.

Казалось, они виделись в последний раз совсем недавно, и не было между ними ничего - ни разногласий, ни предательства, ни драки.

Ник с трудом стряхнул с себя оцепенение.

- Никита? - медленно поднимаясь со своего места, проговорил Дима, не отрывая взгляда от знакомого и одновременно чужого лица. И без того не слишком добрые серые глаза стали совсем жёсткими.

"И голос все тот же", - зачем-то подумал Кларский. Он был не менее удивлен - кого-кого, а этого человека, предавшего его и одновременно пытающегося спасти, он не ожидал тут увидеть.

- Это ведь ты? - Дима знал, что не мог ошибиться.

- Это я. Добрый вечер, - холодно сказал ему Ник, чувствуя растерянность, которая не могла прорваться на его лицо, натыкаясь на маску безразличия, которую Кларский почти мгновенно нацепил на себя.

Чащин хотел что-то сказать ему, но в это время к его столику быстрым легким шагом подошла женственная девушка, одного роста с Димой, привлекающая внимание очень элегантной короткой текстурированной стрижкой, черные, цвета воронова крыла, прямые пряди которой достигали лишь до линии ее ушей.

- Привет, - она с улыбкой поцеловала Диму в щеку, но тот ее даже не обнял, глядя на Кларского. - А... почему ты стоишь? - спросила брюнетка с недоумением. - Дим...?

Девушка поймала его взгляд и тоже уставилась на Никиту. В ее светлых, умело накрашенных глазах мелькнул страх. Она узнала Кларского. Тот, впрочем, тоже узнал свою первую любовь, даже не смотря на то, что она здорово изменилась, поменяв прическу и стиль одежды. Раньше Ольга Князева казалась Нику ангелом, лучом света в темном царстве, а теперь он не мог понять, почему ему так казалось три года назад.