- Нет, я с тобой, - побледневший Константин решительно вышел из автомобиля следом за братом и так же решительно (правда, при этом он еще больше побледнел и сам казался посланцем смерти) пошел за ним в здание морга, пытаясь унять головокружение и стараясь дышать не носом, а ртом, к которому прижал ворот рубашки - впечатлительному музыканту казалось, что стоит ему почувствовать сладковатый мерзкий запах, царивший в этом жутковатом месте, ему станет совсем дурно, и он упадет без чувств.

К огромному облегчению Константина, мертвая девушка, лицо которой он мельком увидел, когда с нее сняли простыню, была вовсе не его дочерью, хотя что-то похожее во внешности у нее с его Мартой было.

- Это не она, пойдем отсюда немедленно, - сказал он скороговоркой брату, как только увидел белое тонкое лицо с закрытыми глазами, которые из-за игры теней казались черными зловещими провалами, и тут же отвернулся. У него никогда почти не болело сердце, а тут прямо-таки закололо.

- Точно, не она, - обрадовано сказал Артем, который лицо девушки изучал чуть дольше: на племянницу она походила, но ею не была.

Мужчины покинули морг быстрой походкой и вернулись в машину.

- Господи, спасибо, - только и сказал Константин Власович, и всю остальную дорогу промолчал, тупо уставившись в окно, за которым становилось все темнее, и темнее, и темнее. И как-то печальнее - так, по крайней мере, казалось пианисту. Поход в морг его буквально обессилил, а лицо той несчастной девушки, у которой наверняка тоже есть отец и мать, стояло перед лицом.

Дома у бывшей жены и ее матери никаких новостей о Марте не было, и они появились только около полуночи, когда девушка внезапно позвонила матери на мобильник и сказала, как ни в чем не бывало:

- Мам, прости, что поздно, я сегодня не приеду ночевать, у подружки задержусь, мы тут...

- У кого? - закричала Эльвира Львовна, услышав вполне себе бодрый голос дочери. На сердце у нее, напредставлявшей уже кучу ужасов, отлегло, зато появилась злость на безответственную девчонку, которая заставила всех переживать - даже своего никчемного отца.

- У Нади, - осторожно ответила Марта. Она отлично понимала, что провинилась, и ей было стыдно. И как только она могла забыть позвонить матери раньше и предупредить ее о том, что она не приедет ночью домой?! В эту минуту Марта находилась в Сашином особняке, сидя на кровати в спальне на втором этаже. Дионов в это время внизу пробовал разжечь камин, и девушке не хотелось, чтобы он слышал, как она звонит маме. Наверняка тогда он станет думать, что она вообще кошмар какой ребенок.

- У Нади?! Это с которой ты разъезжаешь по лимузинам? - грозно спросила мать. Константин Львович, поняв, что звонит дочь, мигом оказался около бывшей супруги и прижался ухом к другой стороне мобильника, чтобы хоть что-то услышать. Эльвира, не ожидавшая, что лицо Константина окажется так близко, резко отпихнула его, вдруг почувствовав себя какой-то девчонкой.

Марта тем временем испуганно замолчала - она совершенно не представляла, что родственники узнают о том, чем она сегодня занималась. Для нее это было настоящим ударом.

- Что у тебя за свадьба? Где ты вообще находишься? - зловеще спросила ее мать тихим голосом, не предвещавшим ничего хорошего. - Ты знаешь, что мы за эти часы пережили, пока искали тебя?

- А... а зачем вы меня искали? - пискнула Марта, понимая, что ей пришел капец. Злой и полосатый.

- Затем. Твой отец видел тебя в лимузине, одетую в свадебный наряд. Он позвонил мне и стал спрашивать, почему мы не позвали тебя на свадьбу, - продолжала все тем же спокойным, но зловещим голосом ее мама. - Мы стали искать тебя, обзвонили всех твоих подружек, и никто из них не знал, где ты находишься. Мы тут с ума чуть все не посходили. А сейчас ты говоришь, что будешь ночевать у подруги. Ты... тайно от нас вышла замуж? - вдруг совсем-совсем тихо спросила женщина.

- Мам, ты что, я не выходила замуж, - растерялась Марта, которой было непривычно и даже как-то жутковато слышать такой голос матери - спокойный и потерянный. Уж лучше бы она кричала! - Мам, со мной все хорошо, не выдумывай. Просто... я... я играла образ невесты. И сейчас со мной все хорошо. Утром я приеду домой. Мам, ну так получилось...

- Утром... Я уже и не знала, что думать. - Женщина вдруг неожиданно всхлипнула, и сама испугалась этого, понимая, что совершенно обессилила от переживаний. Константин Власович, который в этом доме до этого чувствовал себя, как немец в плену у партизан, вдруг положил ей руку не плечо, пытаясь успокоить, а другой рукой аккуратно взял у Эльвиры мобильник, чтобы самому поговорить с дочерью. Впрочем, бывшая, которая почувствовала себя неважно, от объятий Константина освободилась, хотя, если честно, у нее пред глазами вдруг пролетели те несколько коротких лет, когда они были вместе.

- Марта, это я, - сказал мужчина, отгоняя от себя образ мертвой девушки, так похожей на его старшую дочь. - Все хорошо?

От голоса отца девушка, находящаяся в особняке, на втором этаже, совсем растерялась. Она не ожидала его услышать. Ей вообще было странно осознавать, что этот человек беспокоиться за нее.

- А.... Да, - едва слышно проговорила она. - У меня все хорошо. Домой я приехать могу только утром, простите. Со мной Юля, - вдруг добавила она зачем-то.

- Юля? Хорошо, что она с тобой. Она хорошая девочка, хоть ты ее и не любишь. Может быть, когда-нибудь вы подружитесь? Ты точно не выходишь замуж? - спросил ее папа как-то странно.

- Конечно, нет! - закричала девушка. - Вы что??

- А я подумал, что ты выходишь замуж, и не позвала меня, - вдруг грустно сказал Константин Власович. - Когда увидел тебя в лимузине, это было моей первой мыслью.

Он вдруг встал и под изумленные взгляды родственников прошел вглубь квартиры, прижимая мобильник к уху, как будто бы позабыл, что находится не у себя дома. Эльвира посмотрела бывшему вслед, потерла уставшие глаза, но ничего не сказала.

- Ты знаешь, я так удивился, - вдруг сказал Марте отец. - И мне в голову пришли две вещи.

Данный текст не редактирован и размещен на сайте samlib.ru в черновом варианте.

Он замолчал, и Марте не оставалось ничего другого, как спросить:

- Какие?

- Первая - что это пришло как-то очень быстро, а я не успел, - честно отозвался Константин Власович, выходя на балкон и запирая за собой дверь на задвижку, чтобы никто не вошел. - Не успел приготовить тебе и Юле то, что хотел.

Марта, вообще не ожидавшая такого разговора, тем более с человеком, которого одновременно ненавидела и все же любила - в глубине души, сжалась. Она и не думала, что ее что-то потрясет так же сильно, как и сегодняшняя мнимая свадьба.

- А что ты хотел? - спросила девушка, затаив дыхание.

- Собрать - как же это называется? М-м-м, собрать приданное, - вдруг рассмеялся горьким смехом мужчина, и для Марты это тоже было открытием - она никогда не слышала, чтобы отец так смеялся. - Я хотел, чтобы и у тебя, и у Юли были свои квартиры. Тебе мне хотелось подарить квартиру, такую же легкую и воздушную, как и ты, где-нибудь на высоком этаже, с большой лоджией и огромными окнами - такими, чтобы восход было видно.

Девушка потрясенно молчала, совсем, как и мать, впившись ногтями одной руки в запястье другой. Честно сказать, таких слов она не ожидала услышать.

- У меня специально для этого есть деньги, ты не думай, дочка, - от последнего слова Марта вздрогнула, потому что давным-давно не слышала, чтобы отец обращался к ней так. "Дочка". Надо же, она не только мамина дочь, но еще и папина. Эта совершенно простая мысль стала для скрипачки настоящим открытием.

Мамина и папина.

Марта почему-то прижала ладонь ко рту.

- Да, я могу себе позволить сделать вам обеим такие подарки. Но, ты знаешь, я только этого хотел я ничего не делал - не искал квартиры, не думал, когда мне нужно будет делать покупки. Когда я увидел тебя в платье, я понял, что не думал, как скоро это случиться. Не понял, что ты взрослой уже стала. Если бы ты, действительно, выходила замуж, я бы лопухнулся с подарком - это точно. Опоздал бы с ним, и вместо того, что хотел бы тебе подарить, подарил бы деньги. Ты же знаешь, я все время дарю деньги. - Он раздраженно махнул рукой, вновь отгоняя от себя назойливую черно-белую и слегка размытую картину с изображением лица той самой несчастной девочки из морга. Наверное, только сейчас мужчина понял, как рад тому, что Марта в полном порядке.

- Костя, - постучала Эльвира Львовна по стеклу, не понимая, почему он закрылся с ее телефоном.

- Подождите пару минут, - не поворачиваясь, крикнул мужчина, зная, что никто не сможет войти к нему на балкон и помешать разговору с дочерью.

Марта не знала, что сказать, а потому молчала, не отрывая руки от лица. Всего лишь один день - и столько эмоций... И сколько потом еще будет мыслей и размышлений, и слез, наверное.

- А, еще вторая мысль. Я не сказал тебе о своей второй мысли, дочка, - продолжал мужчина, глядя на темное ночное небо, игриво поблескивающее то там, то тут высокими и очень далекими холодными звездами.

- Какая... вторая? - едва слышно спросила девушка. Она, сидя в темной спальне на втором этаже, тоже видела небо - и оно тоже было точно таким же. Правда, звезд отсюда было видно больше.

- Я подумал, что если ты не пригласила меня к себе на свадьбу, то я совсем, наверное, никчемный, - Константин Власович вдруг рассмеялся. - Мне никогда не хватало смелости спросить тебя о том, как ты ко мне относишься.

Его дочь молчала, не зная, что сказать.

- А сегодня я понял, что должен спросить об этом, пока не поздно, - продолжал музыкант, вспоминая с содроганием белое лицо симпатичной девушки с таким же длинными и светлыми волосами, как у Марты. - И вот, я спрашиваю.