Шерил нахмурилась. Дик знает о Ронни больше, чем она сама, и, кажется, готов укорить ее в этом. Заметив выражение ее лица, Дик поспешно поднял руку.

— Я не нападаю на тебя, Шер. Просто, мне кажется, такая школа способна скорее отбить охоту учиться, чем научить чему-нибудь стоящему. Возможно, стоит подумать о частной школе…

— Ты прав, но я предпочитаю, чтобы мы могли есть каждый день.

— А твоя мать? Она могла бы помочь… Вообще-то, это могу сделать и я.

— Я сказала, что не приму от тебя денег!

Дик отошел к окну и долгое время молчал, а когда заговорил, в голосе его звучали задумчивые и нежные нотки:

— Помнишь, я поступил в мужскую школу в Крайтоне? А знаешь, кто помог мне? Твой отец. Лорд Олди.

Шерил не верила своим ушам.

— Папа? А мама знала?

— Нет, что ты. Замечательный человек был твой отец. Это был их с моей матерью секрет.

Шерил вспомнила, как отец подолгу беседовал с Мэгги Блейз на кухне, как они шушукались о чем-то, смеялись…

— Дик, ты хочешь сказать…

— Ничего я не хочу сказать, Шер, кроме того, что пришла пора отдавать старые долги. Старому лорду Олди я их вернуть не могу, но могу отплатить тем же его внуку.

Шерил в смятении смотрела на склоненную голову Дика Блейза. Ее терзали самые разные чувства. Ревность — потому что за несколько дней Ронни доверил этому человеку больше тайн, чем ей за всю жизнь. Недоверие — потому что обаяние Дика Блейза оказалось еще более убийственным, чем она могла себе представить. Благодарность — потому что он действительно хотел помочь.

Горечь — потому что речь шла о его сыне, о чем он не знал и не должен узнать.

Шерил встрепенулась и сказала слегка осипшим голосом:

— Пожалуй, пойду заберу Ронни…

— Я покажу дорогу…

— Я пока еще помню сама.

— Верно. Я и забыл. Так что насчет платы за обучение?

— Я подумаю. Спасибо.

— Как надумаешь, просто скажи «я согласна».

Ронни играл с Элиотом, забыв обо всем на свете. Шерил он одарил мимолетной улыбкой и помахал рукой, так что ей пришлось окликнуть его.

— Ронни, нам надо идти.

— Пять минут, мам.

— Нет, сейчас. Нам надо поговорить о том, что случилось в школе.

Ронни замер и посмотрел на мать. В темно-серых глазах вдруг зажглось выражение непоколебимой решимости.

— Я не вернусь туда. Они все равно меня исключат.

— Нет, если ты пойдешь вместе со мной к миссис Клинч и все ей объяснишь…

— Я не пойду.

Неожиданно вмешался Дик. Очень вовремя, потому что Шерил впервые в жизни не знала, что ей делать с собственным сыном. Дик шагнул вперед и сказал тоном, не терпящим возражений:

— Элиот, пойди-ка вниз, выпей сока. Ронни, твоя мама обратилась к тебе, а не к стенке. Шер, мне выйти?

Она только беспомощно пожала плечами, а Ронни сверлил ее недоверчивым взглядом. Дик остался, но отошел назад, давая ей возможность самой разобраться с сыном.

— Послушай, Ронни, я не сержусь и не собираюсь ругать тебя, я просто хочу знать, что произошло.

— Я подрался.

— С теми ребятами?

— Да. С Дином и Дуайном.

— Из-за чего?

Тишина. Тяжелая и густая, как патока. Ронни опустил голову и молчал, закусив губу. Дик тихо заметил:

— Ронни, расскажи сам, так мы будем знать правду, а не чьи-то домыслы.

Мальчик неожиданно судорожно всхлипнул, но затем голос его прозвучал твердо:

— Дин стал отбирать у меня завтрак, а Дуайн колол булавкой. Я сказал, что скажу отцу, а они стали смеяться и кричать, что никакого отца у меня нет, потому что… потому что моя мать бесстыжая девка и профурсетка!

И залился тихими, отчаянными слезами. Ничего удивительного, что он молчал столько времени.

Некоторое время Шерил глотала воздух, не в силах произнести ни слова, но потом собралась с силами.

— Ронни, ты знаешь, что значат эти слова?

— Не очень. Но это что-то мерзкое. Потому я ударил их.

Дик подал голос:

— Почему ты не сказал учительнице?

— Она не слушала…

Шерил вскинула голову. Гнев почти ослепил ее.

— Что ж, меня она послушает. Прости, Рон, но в школу придется пойти…

— Я не вернусь! Я… я… я думал, ты на моей стороне, а ты такая же, как они! Вы оба такие! Вы не понимаете!.. Ты не заставишь меня туда вернуться! Или давай отсюда уедем прямо сейчас, или… или выходи за Генри-Зануду!!!

— Ронни!

Мальчик молча повернулся и бросился вон из комнаты. Шерил хотела уже бежать за ним, но Дик удержал ее за руку.

— Дай ему побыть одному.

— Но… он убежит!

— Для начала ему придется сломать ворота. Если хочешь, я пойду и пригляжу за ним незаметно.

— А ты сможешь, Дик?

— Конечно. Отдохни. Посиди здесь и просто отдохни. Ты вымотана до предела.

— Я не могу долго… Машина на дороге… Пора ужинать…

— Я думаю, Ронни где-то вместе с Элиотом, а машина… Давай ключи, я пошлю кого-нибудь из рабочих.

Прежде чем она успела поблагодарить его, он исчез.

Шерил действительно была ему благодарна. Слишком много проблем разом. Одной ей не справиться, а Дик… Дик по-настояшему добр к ней.

Ронни, сейчас главное — Ронни. И во всем, абсолютно во всем виновата она, Шерил. Это она берегла его от всех тягот, а потом сама же и отдала в эту жуткую школу. Это она прятала голову в песок, вместо того чтобы разобраться, отчего страдает и мучается ее ребенок. Это она взвалила на плечи девятилетнего мальчика взрослые проблемы.

Это она лишила его отца.

Когда Дик вернулся, Шерил плакала от бессилия. Он замер в дверях, изо всех сил борясь с желанием немедленно обнять ее, убаюкать, успокоить, защитить от всех на свете невзгод…

Тот вечер в коттедже не сделал их ближе, это был просто секс, ничего больше, но Дик знал, что хочет иного. Как раз большего, чем голая физиология. Почему? Да Бог его знает.

— Шер…

— Я уже в порядке. Ты нашел Ронни?

— Да, он был с Элиотом, и ему очень стыдно за свое бегство. Сэм повез их в кафе перекусить, скоро вернутся.

Она кивнула, не в силах говорить. Дик сел рядом с ней, стараясь не думать о том, как близко они сейчас друг к другу находятся.

— В чем дело, девочка? Это ведь не из-за школы, верно?

Она отчаянно замотала головой, но опять ничего не сказала. Как объяснить словами свое чувство вины перед Ронни… и перед ним!

Лучше она скажет что-нибудь другое. Про работу. Про деньги, которые уплыли. Про усталость. Про этого гада Такера… Ведь все это тоже правда!

Выслушав ее сбивчивые объяснения, Дик не сдержал мрачного возгласа:

— Вот ублюдок!

— Дик, прости меня, я тебя уже утомила своими проблемами.

И вот здесь он не смог сдержаться и заключил ее в объятия. Повернул к себе заплаканное и несчастное лицо, провел пальцами по щеке…

Плотину прорвало. Шерил рыдала, больше не сдерживаясь, пока все слезы не кончились и она не затихла на широкой груди Дика Блейза под надежной защитой его крепких рук.

Он обнимал ее бережно и безгрешно, нежно и заботливо. Она снова была маленькой девочкой, той малышкой Шерил, которую он всегда защищал в детстве, а он снова превратился в долговязого и серьезного мальчишку, Дика из Роузфилда, мечтавшего сделать эту девочку счастливой.

Слишком долго. Слишком много лет впустую. Жизнь, целая жизнь разделяла их, и они больше не были безгрешными детьми…

Шерил сразу почувствовала, как изменились его прикосновения. Тихий голос слегка дрогнул, когда Дик произнес:

— Ты такая красавица, малышка Шерил, ты выросла, принцесса, и я не могу поверить, что потерял тебя, нежная моя…

Его губы коснулись ее губ так легко, словно она была спящим ребенком. Потом Дик на мгновение отстранился и сказал:

— Если ты не хочешь этого, скажи сейчас.

Она только покачала головой и обвила руками его шею. Только поцелуй, ничего больше… Только его руки на ее груди… Мнут тонкую ткань, ласкают, зажигая кожу огнем страсти… Только их тела, слитые вместе, одинаково возбужденные и разгоряченные этой нежданной близостью… Только ее безмолвный вопль.

Я хочу тебя, Дик, я так хочу тебя! Только не отпускай меня, Дик, не отпускай…

Она опомнилась, уперлась руками в грудь Дика, и он немедленно отпустил ее. Смущенная, пылающая Шерил молча застегивала блузку. Дик в смятении отвернулся, приглаживая чуть дрожащими руками растрепавшиеся волосы.

— Дик, прости… я не должна была…

— Нет, извиняться должен я. Ты не в лучшей форме, а я воспользовался твоей слабостью. Единственное, что могу сказать, — я этого не планировал. Так уж получилось.

Ты никогда этого не планировал, Дик Блейз. Ты всегда планировал только Алину!

— Я пойду, Дик. Скажи Ронни, чтобы шел домой, ладно?

— Конечно.

— Спасибо.

Дик окликнул ее, когда она взялась за ручку двери. Можно было бы прикинуться глухой, но Шерил чувствовала себя слишком обязанной перед ним за сегодняшний день. Она обернулась и вопросительно вскинула брови.

— Шер!

— Дик?

— Я действительно так думаю.

— О чем ты?

— Ты — красавица!

Повернулся и ушел. Вот так. И что прикажете отвечать на такое?

Абсолютно нечего ответить!

8

— Ты красавица, — сообщила Шерил своему отражению в зеркале, а потом скорчила рожу.

Мисс Вселенная, не меньше. Такая, знаете ли, помятая, зареванная, вся в туши и без букета, потерявшая по дороге корону и девичью честь…

Спасибо, Дик, ты настоящий друг!

Дик, Дик, сколько можно о нем думать!

Ей было восемь, ему четырнадцать, и она удрала из дома, потому что мать, леди Каролина, собиралась отвезти ее в частную школу. А Дик отправился в лес и нашел ее, всю в слезах и соплях, привел домой, и миссис Блейз накормила ее яблочным пирогом и утешила.