– Ах, да. – У Анджелы заметно поубавилось энтузиазма. – Это же сегодня?

Как мило.

– Без обид, – сказала она. – Но это самое отстойное шестнадцатилетие в мире.

Обязательно нужно было давить на больную мозоль? Я и так расстроена и с трудом пытаюсь не показывать этого. Пожав плечами, я снова направилась в сторону лестницы.

– Элли? – Я оглянулась на сестру. – Давай сходим завтра, – предложила она. ­– Уверена, мама и папа позволят нам взять машину, и я даже разрешу тебе сесть за руль.

Анджела искренне и душевно улыбнулась мне. Наверное, впервые за все время. Но в ее улыбке сквозила жалость, отчего мне стало еще хуже.

– Ладно, можно и завтра, – ответила я, зная, что никуда не пойду, не желая ранить ее чувства.

Когда я вышла из душа, дома уже никого не было. Тишина, как ничто другое, заставляет день тянутся очень долго. По телевизору в это время не показывают ничего интересного, и я довольно быстро поняла, что все были правы касательно моих видеоигр. Не то, чтобы мне хотелось убивать людей или что-то в этом роде, но «Скейтборд Про 2000» и правда начинал надоедать.

Вздохнув, я выключила X-box и подошла к окну, чтобы понаблюдать за тренировкой Сета. Хоть я и дала обещание, что не стану больше этого делать, мне не удалось сдержать его. Да, этот парень затащил пинающуюся и орущую меня в свою спальню, но на самом деле не собирался причинять мне вред. Думаю, ему хотелось объяснить, почему он такой странный. Кажется, Сет немного стеснялся этого. Я до сих пор не могу выкинуть из памяти уязвимое и отчаявшееся выражение его лица.

К тому же, он не принуждал меня стоять смирно, когда прижимал мою ладонь к своему лицу. Я до сих пор чувствовала покалывание в тех местах, где прикасались его губы. А когда он поцеловал меня на крошечную миллисекунду? Это нельзя даже назвать настоящим поцелуем, но я все равно не могла забыть его.

После того происшествия Сет начал полностью игнорировать меня и даже не смотрел на мой дом. Знаю, именно этого я и хотела, но сейчас, когда мое желание исполнилось, меня это раздражало. Неужели он злится за то, что я пнула его? Но это несправедливо, он похитил меня!

Чем дольше я думала о Сете, тем сильнее мне хотелось выйти на свежий воздух, поэтому я пошла покидать мяч в корзину возле дома. Я не фанат баскетбола, но хоккей не помогает выплеснуть гнев так, как эта игра. Особенно в отсутствие других объектов, на которых можно было бы сорваться.

Я понимала, что делаю себя открытой для еще одного нападения, но мне было наплевать. Сегодня я отказывалась прятаться. Однако после тренировки Сет исчез в доме и так из него и не вышел. Он даже не взглянул в мою сторону, когда заходил в него. Придурок.

Не то, чтобы мне так уж и хотелось его внимания, но мои друзья были в лагере, родители на работе, а сестра отказалась от возможности помочь мне в создании нового имиджа. То, что даже сумасшедший сталкер, который знал о моем дне рождении, но не желал меня сегодня видеть, было ударом ниже пояса.

Если бы не появился парень из службы доставки UPS, я бы, возможно, пошла к Сету и спросила его в чем, черт возьми, проблема, наплевав на то, что он мог искромсать меня на куски и скинуть их в реку.

– У меня посылка для Элеоноры Рузвельт Уэстли.

– Это я, – ответила я, а потом до меня дошло, что он сказал. – Элеоноры Рузвельт? – проворчала я, понимая, кто мне его послал, даже не глядя на адрес отправителя. – Идиоты.

– Рузвельт? Это твое настоящее имя? – поинтересовался парень из UPS, когда я расписывалась за посылку.

– Нет, но моим друзьям нравится подшучивать надо мной, потому что я родилась четвертого июля.

– Ой, с днем рождения тебя тогда!

– Спасибо. – Как грустно, что даже сестра не поздравила меня, а незнакомый парень сделал это.

Я подождала, когда грузовик уедет и только после этого взялась посмотреть, что друзья-идиоты прислали мне из лагеря. Признаться, я даже боялась открывать коробку. Если это окажутся потные и вонючие мужские защиты для паха, я их убью.

Но меня настолько ошеломил подарок, что коробка просто выпала из рук. И дело было не в красно-белой майке «Ред Вингс», а в личном автографе от Стива Айзермана, человека, который десять раз участвовал в матче всех звезд НХЛ.

«Для Элли. С шестнадцатилетием! С любовью, Стив Айзерман».

Я шла по подъездной дорожке и перечитывала надпись снова и снова, но неожиданно врезалась в почтовый ящик и свалила его. И в этот момент обратила внимание на записку на дне коробки.

Элли,

Ты никогда не догадаешься, кто был сегодня нашим приглашенным тренером! Мы сказали ему, что ты не смогла поехать в лагерь из-за отсутствия мужских причиндалов, и что ты убьешь нас просто за встречу с ним, потому что он твой герой. Вот парень и передал тебе это. Он и правда самый крутой! Выбери себе классную тачку, потому что теперь ты нам должна!

С днем рождения!

Джесси, Джош и Джек

ПС. Именно я рассказал ему о тебе. Мне кажется, это заслуживает привилегии постоянно сидеть на переднем пассажирском месте! – Джек

Я не могла поверить в это. Наплевать, что они назвали меня Элеонорой Рузвельт. Лучшие. Друзья. В мире. Я перестала злиться. На самом деле, мне хотелось расплакаться, но, конечно же, я не сделала этого. Остаток дня пролетел как одно мгновение.

Теперь мне было все равно на отсутствие машины и на то, что придется идти на ужин и салют с семьей. Я даже не возражала, что Анджела подарила мне на день рождения платье, а как только мы пошли смотреть салют, кинула нас и оставила меня одну с родителями. В итоге мое шестнадцатилетие все равно прошло отстойно, но было не самым худшим из моих дней рождений.

На следующий день все стало еще лучше, потому что мы с папой рано встали и поехали выбирать мне машину. Это заняло несколько часов, но он помог мне выбить скидку, и я стала гордой владелицей Jeep Wrangler. Полноприводного, детка! Чёрного и с откидной крышей… Джеям придется ездить в тесноте, но мне было наплевать. Я влюбилась!

Даже у Анджелы потекли слюнки, когда я подъехала вечером к дому.

– Ой, какой блестящий! – промурлыкала она. – Поехали, покатаемся сегодня, Элли! Можно взять с собой Брук и Рейчел. Будет так весело.

– Ни в коем случае! – быстро произнес отец. – Сегодня суббота и вы сидите дома.

– Но, папа!

Не знаю, почему Анджела внезапно начала паниковать. Я, например, ожидала этого – в конце концов, субботний вечер – это время появления серийного убийцы. К тому же кататься на машине с сестрой и ее подругами? С его она вообще взяла, что я соглашусь?

Анджела начала возмущаться и посмотрела на меня в молчаливой просьбе поддержать ее, но я только пожала плечами:

– Сегодня отборочные соревнования UFC26.

– Что? – переспросила она.

– Отборочный тур Абсолютного бойцовского чемпионата, – объяснила я ей, как умственно отсталой.

– Фу! – с отвращением фыркнула Анджела. – Ты безнадежна.

Как только сестра зашла в дом, мы с папой рассмеялись.

Анджела заперлась в своей комнате с телефоном на добрых полчаса, но, в конце концов, присоединилась к нам в гостиной и стала красить ногти, периодически вздыхая.

– Я думала, что вы собираетесь смотреть бои, – сказала она, нахмурившись при виде повторного выпуска SportsCenter.

– Они начнутся через час, – ответила я.

– И вы собираетесь просто сидеть и слушать какую-то спортивную болтовню все это время?

– Ага, – одновременно воскликнули мы с отцом.

Анджела в очередной раз вздохнула. Когда у нее закончились ногти, она сказала:

– Элли, дай мне свою ногу.

– Нет.

– Тогда давай я накрашу тебе ногти на руках.

– Какие ногти? – спросила я. Они у меня были обгрызены до самого основания.

– Ладно, тогда давай сделаю тебе прическу.

– Зачем?

– Потому что я застряла дома, как в тюремной камере на весь субботний вечер. Мне скучно и нечем заняться. К тому же, я хочу посмотреть, что из этого получится.

Моя сестра пыталась изменить меня практически всю жизнь. Никогда не думала, что настанет день, когда я сдамся. Но вчера утром, когда она предложила мне сходить по магазинам, я… Не знаю. Все выглядело так, будто я ей нравлюсь. Будто она хотела быть моей подругой, а не злобной сестрой. Это было очень мило с ее стороны.

Понимая, насколько тяжело Анджеле сидеть дома в субботу вечером без объективной на то причины, я решила сделать ей одолжение и вместо того, чтобы сказать «Отвали, неудачница», пристально посмотрела на нее и ответила:

– Как хочешь. – В конце концов, она была права по поводу одежды. Да и никто не увидит меня сегодня вечером. Так почему бы не сделать ей хоть раз приятное?

Признаться, это было больно. Как только я согласилась, Анджела взвизгнула и потащила меня в свою комнату. Она скоблила, тянула, пихала и подгоняла меня, а потом взяла пинцет и приступила к бровям. Я и не знала, что выражение «красота требует жертв» нужно понимать буквально.

Сорок пять минут спустя сестра объявила, что осталось только надеть платье, которое она подарила мне на день рождения. Это был сарафан на бретельках длинной до колен. «Простой, но модный», – так она сказала.

Я ни разу в жизни не носила платье и сразу сообщила ей о том, что не собираюсь начинать. Но Анджеле удалось уговорить меня, сказав, что если оно не подойдет, то она отдаст мне чек, и я смогу вернуть его и купить что-нибудь другое.

Как только я натянула на себя эту чертову штуку, сестра отвела меня к зеркалу в своей комнате. Я боялась посмотреть на себя, но все оказалось не так плохо, как я ожидала. Она красиво уложила мне волосы и сделала легкий макияж, поэтому я выглядела как более ухоженная версия самой себя. По крайней мере, так решила я, но когда Анджела привела меня на первый этаж, чтобы показать родителями, те отреагировали столь бурно, будто она превратила меня в Джулию Робертс.