– Та-ак... – выдохнула Аглая. Потом села на стол прямо передо мной и заерзала, устраиваясь поудобнее. – Кто он?

– Да неважно... Ничего не важно. Мы, наверное, больше никогда не встретимся. – Я постаралась улыбнуться, но у меня не очень получилось. – Было бы глупо, если бы из-за одной ночи, проведенной вместе, я строила какие-то невероятные прогнозы...

Ну вот, сама не заметила, как проговорилась! Глаза Аглаи за толстыми стеклами очков стали совсем огромными.

– Ты провела с ним ночь? Приехала – и сразу же отдалась?

– Такое впечатление, будто ты преподаешь не грамматику, а сексопатологию...

Делать нечего – пришлось ей все рассказать.

– Так ты думаешь, это любовь? – После моего рассказа задумалась она, посасывая дужку очков. – Нет, дорогая, все гораздо прозаичнее. И объясняется просто – ты уже целый год одна и потому от безысходности бросилась на первого встречного, а он оказался человеком с сомнительной репутацией... Ты сказала, он в кафе поет?

– В клубе или ресторане...

– Какая разница, хрен редьки не слаще – в злачном месте, короче... И не имеет никакого значения, что он правнук какого-то там писателя, одно другому не мешает! Я тебе признаюсь – еще до знакомства с Леонидом Ивановичем в моей жизни был такой случай...

– Ты будешь рассказывать мне историю пятнадцатилетней давности?

– Да, а что? Я все очень хорошо помню, как будто это было вчера...

– Аглаша, чужой опыт бесполезен, каждый раз история повторяется по-новому! Ты меня спросила, отчего я не в себе, я тебе ответила – я влюбилась.

– Кажется, влюбилась, – поправила она многозначительно. – Ты сказала – «кажется»! Как его зовут?

– Александр.

– А выглядит он как? Нет, ты не думай, это не праздное любопытство, я пытаюсь составить для себя его психологический портрет...

Я по возможности подробно описала внешность Саши.

– Как будто я его видела... – задумчиво произнесла Аглая, уже не посасывая, а буквально вгрызаясь зубами в дужку очков. – Ей-богу, ты так хорошо его описала, что...

– Да где ты его могла видеть! – с досадой воскликнула я. – Что ты придумываешь...

– Тут и видела! – вдруг воскликнула Аглая. – Даже не один раз. Он стоял за оградой, перед сквером, и смотрел на наши окна.

– Что ты придумываешь! – с отчаянием повторила я.

– Ничего я не придумываю! – возмутилась она. – Вон, выгляни в окно – он и сейчас там стоит. Смотри-смотри, как раз за памятником.

Аглая надела очки и указующим перстом обозначила направление, куда надо глядеть. Я глянула и... уронила папку, бумаги рассыпались по полу. Это было странно, смешно, невероятно – но за бронзовым памятником Гоголю, который стоял в скверике нашего института, стоял Саша. В своем черном костюме, с безукоризненной прической. Было довольно далеко, но я сразу же его узнала.

– Да, это он! – с удивлением прошептала я. – Ты представляешь, он меня нашел каким-то образом...

– Вот, а ты мне не верила... – удовлетворенно запыхтела Аглая, собирая с пола мои бумаги. – Я же тебе говорила!.. Я его второй раз тут вижу. Только чего он, дурак, не догадался зайти на кафедру и спросить о тебе?

– Ну, наверное, стеснялся...

– Стеснялся! Что это за мужчина, который стесняется... Тоже мне – «одной звезды я повторяю имя...»! Хороша звезда...

– А тебе он тоже показался симпатичным? Знаешь, я, пожалуй, пойду... и подойду к нему...

– Иди уж, – буркнула Аглая.

Я схватила папку и побежала, едва не сбив с ног Милорадова, преподавателя английского, важно шествовавшего по коридору.

– Осторожнее! Совсем озверели!.. – рявкнул он, решив, что на него налетел кто-то из студентов. Но увидел меня, и тон его сменился на удивленный: – Ах, это вы, Елизавета Аркадьевна!..

Я пробралась сквозь гудящую толпу студентов, которая толпилась в сквере, и выскочила в ворота.

– До свидания, Елизавета Аркадьевна! – крикнул мне в спину кто-то, кажется, Ковальчук.

– До свиданья... – машинально отозвалась я.

За ажурной старинной оградой ходил туда-сюда Саша – как будто встревоженный и недовольный.

– Саша, вы? – на этот раз улыбка вырвалась у меня сама собой.

– Господи, Лиза... – Он бросился ко мне, схватил за руки. – Я уж думал, что никогда не найду вас! Только почему же мы на «вы»...

– Ах, я и забыла, что ты честный человек... Нет, правда, Саша, как ты меня нашел?

– Ты же сказала маме, где работаешь, а в Москве не так уж много филологических институтов. Я приезжал сюда несколько раз... Ты так неожиданно сбежала тогда, не оставила ни адреса, ни телефона!

– Что-то случилось?

– Случилось, – сказал Саша. Он так это сказал, что сразу стало ясно, что это «случилось» касается только меня.

– Елизавета Аркадьевна... – раздалось за моей спиной.

– Что? – оглянулась я. Сквозь ограду просунул голову Ковальчук и смотрел на меня своими круглыми, абсолютно непроницаемыми небесно-синими глазами. – Что вам, Ковальчук?

Он подумал немного, словно не зная, что сказать, но потом все-таки сказал, кивнув на Сашу:

– А это кто? Он вам кто?

– Господи, какой дурак... – засмеялась я. – Саша, отойдем.

Мы отошли к дороге, и я пояснила:

– Это студент. Лекции только что закончились... Некоторые ребята ужасные раздолбаи и балбесы, но в общем-то они очень славные.

– Понятно, – кивнул Саша. – Кстати, ты не выглядишь их преподавательницей. Ты даже моложе их смотришься.

– Ну, спасибо... Так что же случилось?

– Нестерпимое желание увидеть тебя. Я проснулся утром, зашел в твою комнату и увидел, что тебя нет. Только записка...

– Глупая записка, прости меня.

– Мама подумала, что я с ума сошел, потому что я сразу же бросился искать тебя, едва выпытав у нее подробности вашего разговора... Я даже накричал на нее.

– Бедная Нина Ивановна!

– Ничего, мы с ней уже помирились. Но я и правда до вот этого самого момента, то есть до тех пор, пока не увидел тебя сейчас, был действительно не в себе. Слава богу, ты нашлась. – Он не сдержался и обнял меня.

Я украдкой поглядела в сторону ограды – из-за нее на нас смотрели несколько пар любопытных глаз. Черт возьми, студенты мои, кажется, думают, что только у них может быть личная жизнь!

– Что же мы будем делать? – спросила я.

– Что хочешь, я сегодня свободен. Пойдем куда-нибудь?

– Хорошо, – согласилась я. – Только ни в какое кафе я не хочу, пойдем в какой-нибудь парк. Сегодня хорошая погода, солнышко...

– Это потому, что я нашел тебя... Только не пойдем, а поедем. Я на машине.

– Ах да...

Сейчас я посмотрела на автомобиль Саши внимательнее. Вишневого цвета иномарка смотрелась весьма представительно, о чем я не замедлила ему сообщить.

– Ну что ты! – засмеялся он. – Ей пятнадцать лет. Правда, еще очень крепкая старушка.

– Надо же, пятнадцать лет! Сегодня мне хотели рассказать историю именно с таким сроком давности...

– А что за история? – с любопытством спросил он, открывая мне дверцу.

– Не знаю... Я не стала слушать. Завтра спрошу у Аглаи. Аглая – моя коллега и приятельница, которая собиралась ее рассказать...

Мы сели и поехали. Куда – мне было совершенно неважно. В том состоянии, в какое я впала при виде Саши, я была, кажется, готова любоваться даже трубами какой-нибудь электростанции. Саша нашел меня! Наверное, я действительно дура – раз так влюбилась, то могла оставить хотя бы телефон... Ах, зачем возвращаться к прошлому – тем приятнее было Сашино сегодняшнее появление.

Возле одного из светофоров образовалась небольшая пробка. Мы остановились, Саша положил голову на сложенные на руле руки и посмотрел на меня.

– Мне казалось, что я тебя не узнаю, когда увижу, – вдруг сказал он. – Так бывает, когда долго кого-то не видишь, да? А теперь вижу, что ты еще лучше, чем я себе представлял. Ты красивая. Нет, ты даже не просто красивая, ты...

– Какая? – засмеялась я. – Ну, скажи!

– Прекрасная. Ты красивая, и ты прекрасная. Чувствуешь оттенки?

– Чувствую... Только нам уже сигналят сзади!

Мы поехали дальше. Мимо мелькали дома, витрины, рекламные вывески. Когда-то давно, в прошлой жизни, меня тоже катали так. И тоже на иномарке, правда, более новой. Хотя при чем тут марка машины и год ее выпуска?

– О чем ты думаешь?

– Так, ни о чем... Хотела тебя спросить – не слишком ли много комплиментов за единицу времени?

Он быстро взглянул на меня и твердо ответил:

– Нет.

Мы подъехали к парку Победы.

– Как тебе это место? Если хочешь, то можно в какой-нибудь другой парк поехать...

– Нет-нет! Очень хорошее место. Здесь много фонтанов, а я люблю фонтаны. Правда, на них лучше смотреть ночью, когда темно и горит подсветка...

– До темноты не так уж и долго... – посмотрел он на часы.

Мы оставили машину на стоянке и побрели по длинной аллее. Мимо со свистом проезжали роллеры.

– Какая-то дорога странная, – пробормотал Саша, глядя себе под ноги. – Что это здесь нарисовано? Колечки, цветочки...

– Я знаю что: по этой самой аллее бродят молодожены...

– Бродят! Ты сказала – бродят...

– Ну да, не кросс же они тут бегают...

С ним было легко и весело. «Да, влюбилась, – сказала я себе. – Я точно влюбилась, без всякого там «кажется»... И мы идем по аллее молодоженов, что само по себе очень символично. А вдруг именно Саша станет моим мужем?»

И я посмотрела на своего спутника совсем другими глазами.

– Ты тоже об этом подумала? – спросил он вдруг.

– О чем? – Я решила не рассказывать ему о той мысли, которая только что мелькнула у меня в голове. Я, конечно, не ханжа, но мы и так слишком форсировали события.

– Нет, сначала скажи...

– Вот еще!

– Хорошо, – кротко произнес он. – Я тогда тоже ничего не скажу. Только ты потом мне напомни.

– Когда – потом?

– Ну, когда-нибудь потом...

– Нет, мне надо точнее!