Альфред горячо поддержал это предложение, и Барбара согласилась. Ей пришло в голову, что, раз Уорик расположен так близко к Кенилуэрту, Альфред сможет оставаться там с ней, а когда будет получено разрешение на посещение сэра Уильяма Марлоу, он просто съездит повидать его. Барбара была в восторге от того, как все устроилось. Так безопаснее для Альфреда — ему не придется проводить много времени в компании молодого Саймона и Гая, если он посетит Кенилуэрт в это время, а также спокойнее для нее самой. Ей не придется страдать из-за приступов ревности, думая о том, чем занят Альфред целый день, так как ночью, заняв свое место в постели рядом с ней, он даст восхитительное доказательство того, как он счастлив. Тогда ей не будет нужды задавать себе горькие, пагубные вопросы, которые ни одна женщина, замужняя или нет, не имеет права задавать, поскольку, если у мужчин не рождаются наследники, их грехи не имеют значения, они касаются только их души и Божьего суда. И таков был бы ответ, который дал бы Альфред, если бы она спросила о его верности.

* * *

Джон Гиффард тепло принял их в Уорике в полдень Двадцатого октября после двух с половиной дней трудного путешествия. Он извинился за шум и беспорядок, сказав почти без всякого выражения, что должен по распоряжению Лестера снести большую каменную башню и работы находятся в самом разгаре. Однако деревянная крепость и сооружения, расположенные во дворе замка и обнесенные каменной стеной, оказались достаточно удобны, и он был рад принять гостей.

Когда они вошли в замок и рассказали ему о цели своего приезда, сэр Джон полностью согласился с мнением Альфреда, что чем скорее он увидит сэра Уильяма, тем лучше. Он написал записку Саймону де Монфорту в Кенилуэрт и отослал ее вместе с письмом Глостера перед тем, как дать распоряжение дворецкому показать Альфреду и Барбаре приготовленные для них комнаты.

— Саймон не зол по натуре, — сообщил он холодно, — только молод и безрассуден. Если он не получил других распоряжений, то визит он разрешит.

Посыльный вернулся до темноты.

— Лорд Саймон, — объявил он, — будет счастлив позволить сэру Альфреду посетить сэра Уильяма. Однако сэра Уильяма в данный момент нет в Кенилуэрте. Его послали проверить имущество Ричарда Корнуолла, у которого он долгое время был дворецким, и объяснить новым управляющим и дворецкому, как им лучше действовать. Завтра лорд Саймон отправит посыльного, чтобы сэра Уильяма привезли назад. Лорд Саймон ожидает, что сэр Уильям вернется приблизительно через три дня. Тем временем сэра Альфреда будут очень рады принять в замке Кенилуэрт.

Во время ужина Барбара, Альфред и сэр Джон Гиф-фард обсуждали послание Саймона, но не смогли прийти к заключению, что бы оно могло означать. Альфред видел, как неловко чувствовал себя сэр Джон, когда посыльный, вручивший ему сообщение, называл молодого человека лордом Саймоном. Осторожно расспрашивая, он выяснил, что сэр Джон был смотрителем замка Кенилуэрт и отнял Уорик у предыдущего лорда. В награду за это Лестер распорядился передать Кенилуэрт молодому Саймону и разрушить Уорик — его военный трофей — только потому, что он был расположен близко к Кенилуэрту.

«Какие исключительные глупости делает Лестер», — подумал Альфред.

Вера сэра Джона в беспристрастность Лестера была сильно подорвана, а его обида показывала, что между ними легко посеять вражду. Однако Альфред чувствовал, что он совершил бы ошибку, вмешиваясь в политические дела Англии, независимо от его симпатий к принцу Эдуарду. Поэтому, как только его любопытство было удовлетворено, он снова вернулся к посланию Саймона.

* * *

Саймон де Монфорт наблюдал из окна Кенилуэртской крепости, как Альфред д'Экс спешивался со своего великолепного боевого коня. Думая о том, что он намерен обмануть этого человека, Саймон удивился неожиданно охватившему его беспокойству. Хотя прошло много лет с тех пор, как старший брат Генрих взял его на рыцарский турнир недалеко от Парижа, он тотчас узнал сэра Альфреда по гибким движениям и легкой грации под тяжестью доспехов. Восхищение изяществом и храбростью Альфреда, испытанное тогда, вернулось к нему, и он вспомнил, что Альфред д'Экс был другом Генриха.

«Ну и что из этого?» — спросил себя Саймон, наблюдая, как жеребец бьет копытом землю и трясет головой при приближении грума. Сэр Альфред махнул рукой, чтобы грум отошел назад, повернул жеребца и, кажется, стал разговаривать с ним. Тут подошел слуга, приехавший с рыцарем, взял поводья, а сэр Альфред направился к двери замка. Саймон отошел от окна, чтобы спуститься вниз по лестнице и приветствовать своего гостя, но сомнения по поводу просьбы Гая не оставляли его.

Увы, жребий был брошен, и уже ничего нельзя изменить. Гай сообщил, что леди Барбара поклялась дать волю своей симпатии к нему только после свадьбы, и Саймон с готовностью согласился задержать ее мужа, когда он приедет посетить пленника — сэра Уильяма Марлоу. Он написал Гаю, что, когда Альфред прибудет в Уорик, он на время отошлет сэра Уильяма. За это время Гай должен отыскать леди и быстро исполнить свой план, воспользовавшись отсутствием мужа.

Узнав Альфреда, Саймон перестал считать их затею смешной и забавной, но он уже договорился с Гаем, и пути назад не было. По его сведениям, Гай уже лежал в объятиях леди, и было бы хуже отпустить мужа, чтобы он застал соперника в начале любовной интриги. Нет, отец не должен узнать о распутстве Гая. Кроме того, Альфред может попросту убить Гая, если застанет того со своей женой. Саймон подумал, как бы горевал отец, если бы в их семье случилось такое несчастье, и стиснул зубы. Он пожалел о том, что не вспомнил, кто является мужем леди Барбары прежде, чем согласился на эту интригу, но теперь это не имело значения. Монфорты поддерживали друг друга, независимо от того, правы они или нет.

Он вошел в зал, прошел по помосту и окликнул: «Сэр Альфред?» Саймон подумал, что если леди Барбара подстрекает Гая заигрывать с ней, то, задерживая мужа, он как бы защищает и брата, и этого симпатичного рыцаря. Поскольку все так и есть на самом деле, то он не причинит этому человеку никакой обиды. Альфред никогда не узнает, что ему наставили рога, и, может быть, потом эта глупая женщина и вовсе выкинет Гая из головы.

— Да, я — Альфред, а вы — сэр Саймон?

— Да, младший брат Генриха. Я счастлив приветствовать вас. Я видел вас на рыцарском турнире вместе с Генрихом и… — Саймон заколебался и затем твердо продолжил: — и принцем Эдуардом.

— Они оба — прекрасные воины, — спокойно сказал Альфред, не подав вида, что заметил колебание Саймона.

— Но не такие хорошие, как вы, — возразил Саймон. — Ведь приз выиграли вы.

Альфред лениво улыбнулся, его темные глаза сонно смотрели из-под век. Это не было притворством — Барбара одарила его прощальным подарком, и они не спали полночи.

— О, они ведь участвуют в турнирах ради удовольствия, — непринужденно заметил он, — а я выступаю по необходимости. Таким образом я получаю свои доходы;

Саймон выглядел потрясенным: он и представить себе не мог, чтобы его отец или мать позволили одному из своих сыновей драться на турнирах, зарабатывая себе на жизнь. Они бы нашли земли, чтобы поддержать каждого из них и дать приданое сестрам. Он неуверенно улыбнулся, переведя взгляд на одежду Альфреда. Богатый золотой бархат, расшитый красными полосами, через левое плечо к правому бедру идет полоса, в знак того, что он — побочный сын. На широкой черной ленте вышито наклоненное копье, блестевшее даже при тусклом освещении. Саймон понял, что эмблема сделана из чистого золота, и широко улыбнулся: что бы ни говорил Альфред, он не нуждается в средствах. Саймон почувствовал легкое презрение к человеку, прикидывавшемуся бедным, и это чувство немного успокоило его совесть.

— Но это не значит, что вы не хоти е показать мне свое искусство? — спросил Саймон, не в состоянии скрыть легкую ноту разочарования.

— Я думаю, у меня нет причин и времени для этого, — ответил Альфред, не подав виду, что заметил презрение в голосе Саймона. — Я хочу увидеть сэра Уильяма, а затем вернуться в Уорик.

— О нет! Не думаете ли вы, что я позволю вам уехать, пока хоть раз не скрещу с вами копья? — воскликнул Саймон.

В этом возгласе было столько искренности, что Альфред засмеялся.

— Не раньше, чем я увижу сэра Уильяма, — стоял он на своем, но, чтобы отомстить за презрение, минутой раньше прозвучавшее в голосе хозяина замка, вежливо добавил: — Если я опрокину вас, мне бы не хотелось быть вышвырнутым из замка раньше, чем я выполню свое намерение.

— Я не сделаю этого, — возразил Саймон, улыбаясь, и тут же начал извиняться, что не показал гостю приготовленную ему комнату, где можно оставить доспехи.

— Но мне понадобятся доспехи, если вы хотите сразиться после того, как я поговорю с сэром Уильямом, — мягко настаивал Альфред.

— Простите меня! — воскликнул Саймон. — Я был так рад видеть вас, будто сам ждал вас в гости. И совсем забыл о причинах, приведших вас сюда. Сожалею, но сэр Уильям еще не вернулся из владений Корнуолла. Видите ли, он должен был посетить несколько разных поместий. Я отправил своего посыльного туда, где наиболее вероятно было его застать, но, кажется, ошибся. Надеюсь, что мой человек попытается найти его. Это не отнимет много времени — всего день или два. Вы сможете остаться на такое время?

— Да, конечно, — спокойно ответил Альфред.

Он почувствовал, что ловушка захлопнулась, но поскольку оставался более или менее уверен, что плохих новостей о мирных переговорах еще не было, то не мог понять причины, по которой Саймон захотел удержать его. Более того, молодой человек казался относительно откровенным. Альфред был в состоянии разглядеть его удивление и пренебрежение к человеку, непринужденно говорившему о бедности. Поэтому все сказанное Саймоном могло быть правдой. Возможно, он был взволнован, принимая у себя хорошо известного турнирного бойца, в то время как посыльный еще не нашел и не вернул обратно сэра Уильяма.