– Да, черт побери. С чего ты решила, что я приму предложение?

– Потому что на остров Фэр ты пришел именно за этим, не так ли? Искал помощи.

– Не твоей, – резко произнес он.

Она вздрогнула, а он продолжил более спокойным тоном:

– Мири, ценю твое предложение, но я никогда не хотел…

– Знаю, чего ты хотел, – прервала его Мири с грустью. Хозяйку острова Фэр. К сожалению, тебе придется иметь дело со мной. Я хотя бы могу предложить тебе лишнюю пару глаз, прикрыть твой тыл.

– Или отвлекать меня так, что я закончу свой век с кинжалом ведьмы в сердце.

– Рада слышать, что ты об этом тревожишься. Боялась, что тебе безразлично – жить или умереть.

– Небезразлично, – огрызнулся он. – Подумай сама, женщина. Если я погибну, что будет с тобой? Но теперь, ты должна понять, как опасна эта колдунья и ее помощницы. Тебе нельзя впутываться в это опасное дело.

– Но я уже впуталась, нравится тебе это или нет, – парировала она. – Возможно, у меня нет ни силы, ни влияния, которые когда-то имела Арианн, но я могу тебе помочь, Симон. Я обладаю определенными… связями и способностями. Я же смогла выследить тебя, не так ли?

– Не уменьшая твоих достоинств, дорогая, должен сказать, что я не старался скрываться.

– Это было ужасно легкомысленно с твоей стороны. Агенты Серебряной розы могли бы… – Мири содрогнулась от мысли. – Ты хотел, чтобы они тебя нашли!

Симон пожал плечами:

– Я потерял след Серебряной розы после возвращения на острова Фэр. Единственная надежда была на новое нападение.

– Нет, это не так. Ты понимаешь, что парочка, которая увела Кэрол с острова Фэр, идет в том же направлении? И я могла бы преследовать их так же, как и ты.

Симон побледнел так, что это стало видно даже сквозь его черную густую бороду.

– Ты совершенно сошла с ума, Мирибель Шене? Неужели не понимаешь, что бы произошло, если бы ты преследовала этих ведьм самостоятельно?

– Я была осторожна, гораздо осторожнее тебя. – Мири прошла немного вперед и нахмурилась. – Возможно, слишком осторожна. Совершенно потеряла их из виду возле Тура. Думаю, они отправились по реке, и уверена, у нас не будет проблем.

Она ахнула, когда Симон схватил ее за плечо и развернул лицом к себе.

– Нет! Давай проясним кое-что раз и навсегда. Нет никаких нас, возвращайся на остров Фэр. Это не твои битва.

– Нет, моя. – Она опустила голову, чтобы посмотреть ему в глаза из-под полей шляпы. – Симон, как мне объяснить тебе? Я истинная Дочь Земли, и зло, которое вершит эта женщина… Она не только угрожает жизни невинных младенцев, она оскверняет добро и гармонию, в которые я верю, каждый принцип, который мне дорог. Мой долг, так же как и твой, остановить ее.

– А как мне объяснить тебе? Если тебя убьют или даже ранят… Проклятие, Мири, с тобой у меня связано слишком много сожалений. Не вынуждай меня снова воспользоваться тобой. – Он оттолкнул ее от себя в сторону рощи, где стоял ее мерин. – Садись на коня и найди тех идиотов, которые сопровождали тебя. Уезжай домой, Мири. Пока не слишком поздно.

Девушка споткнулась, пытаясь удержать равновесие.

– Извини, Симон, но я не могу этого сделать.

– Предпочитаешь, чтобы я насильно отвез тебя на остров Фэр?

– Ты можешь это сделать, – ответила она, упрямо подняв подбородок. – Ты гораздо сильнее меня. Но для нас обоих это снова будет пустая трата времени.

Симон отошел от нее, тихонько выругавшись, точно так же, как это делал Ренар, когда выходил из себя из-за упрямства Арианн. Симон и муж ее сестры были ужасными врагами. Как бы разозлились они оба, если бы узнали, что у них много общего. При других обстоятельствах эта мысль вызвала бы у нее улыбку, но теперь ей было невесело.

Следовало учесть, что Симон может отказаться от ее помощи, но все же отказ ее сильно обидел. Ее всегда считали самой молодой и слабой среди женщин Шене, маленькой сестренкой, которую надо было опекать и защищать, которая жила в мире собственных грез. И теперь она со стыдом понимала, что ей это нравилось. Возможно, что нравилось до сих пор.

Она подошла к Симону, стоявшему у края виноградника и задумчиво смотревшему на долину внизу. Маленькие домики из белого камня теснились на берегу реки Шер, словно бусинки разорванного жемчужного ожерелья и лучи заходящего солнца щедро золотили соломенные крыши. Несмотря на усталость, тревоги и страхи, Мири наслаждалась красотой мирной картины.

Она подумала, чувствовал ли Симон то же самое, но засомневалась. Судя по его сжатым губам, он видел только растущие тени и опасности предстоящей ночи.

Из тополиной рощи неподалеку раздалось тихое ржание Элли. Она повернула голову, чтобы потереться мордой о Самсона, когда он игриво потрепал ее губами за ушами. Они вели себя так, будто паслись вместе всю жизнь.

Мири печально улыбнулась:

– Наши лошади, кажется, ладят гораздо лучше, чем мы.

Симон бросил быстрый взгляд на лошадей:

– Это потому, что им нечего делить. Нет, думаю, это потому, что животные более разумны, чем люди. Они видят мир гораздо проще, воспринимают его менее сложно. Я часто завидую им.

Подойдя ближе к Симону, Мири тихо произнесла:

– Сожалею, что ты сомневаешься в моей силе и отваге в этом деле.

– Проклятие, Мири, я никогда…

– И я тебя не виню, – поспешила сказать она, не дав ему договорить. – Но ты должен знать: если ты не позволишь мне пойти с тобой, мне придется отправиться в путь одной.

Симон посмотрел на нее с мрачным раздражением:

– И ты так поступишь? А если найдешь Серебряную розу сама, что ты собираешься с ней делать? Вразумлять ее, скажешь ей, что мудрые женщины так себя и не ведут?

Несмотря на то что она сморщилась от его сарказма, Мири ответила с достоинством:

– Надеюсь, у меня найдутся силы сделать то, что должно, но именно поэтому нам лучше объединить усилия. Уверена, я смогу помочь тебе отыскать Серебряную розу, но ты…

– Жестокий и хладнокровный негодяй?

Мири нахмурилась:

– Лучше умеешь сражаться со злом, я это хотела сказать.

– Ах, так ты наконец-то признала необходимость жестокости охотника на ведьм.

– Но охотнику на ведьм необходима уздечка мудрой женщины, – ответила она. – Ты никогда не победишь эту женщину в одиночку.

– Постараюсь.

– У тебя пока ничего не получилось, – напомнила ему Мири. – Союз между нами кажется наиболее разумным решением, но выбор за тобой. Мы можем рисковать жизнью вместе. Или поодиночке.

Симон устало вздохнул и замолчал, его смятение было видно по тому, как он сжимал и разжимал руки. Мири хранила спокойное равнодушие, хотя сердце ее бешено колотилось. Она думала, что сделает, если Симон откажется от ее предложения, и хватит ли ей смелости отправиться в путь одной. Его темный глаз оценивающе рассматривал ее, словно взвешивая меру ее решимости. Она заставила себя выдержать его взгляд.

Наконец он сказал:

– Если я потеряю рассудок и соглашусь на наш союз, как ты сказала, необходимо определить некоторые условия.

– Например?

– За охоту отвечаю я, за мной последнее слово в том, что делать дальше. Если я прикажу тебе оставаться на месте, ты сделаешь это без рассуждений. В случае опасности, если я прикажу тебе уходить, ты повинуешься без колебаний. Даже если придется оставить меня.

Мири нахмурилась, не совсем соглашаясь с этими условиями, но по мрачному выражению лица Симона поняла, что выбора у нее нет, и кивнула.

– Хорошо. Но у меня тоже есть условия. – Симон удивленно поднял бровь, и она продолжила: – Тебе мои методы могут показаться немного… э-э… неортодоксальными и сомнительными. Ты должен обещать не задашь вопросов о том, что я делаю, или о людях, с которыми мне придется встречаться на нашем пути.

– А если эти твои люди в сговоре с Серебряной розой?

– Они не такие. Ты должен доверять моему мнению по этому вопросу.

Симону ее условия не понравились, так же как ей его линия. Но в итоге он согласился. Мири затаила дыхание, едва поверив, что она победила.

– Значит, договорились? Продолжаем вместе?

Она осторожно протянула руку. Симон смотрел на нее очень долго, потом сжал ее пальцы в своей сильной руке.

– Вместе, – произнес он мрачно. – И да поможет им обоим Бог.

ГЛАВА 8

«Медная лошадь», подобно многим гостиницам на берегах Шер, была скромным заведением, обслуживавшим в основном команды речных судов, купцов и рыбаков, которые перевозили грузы по реке. Но после страшных событий, связанных со смертью младенца Луки, над заведением, которым владели Пиллары, первые из тех, кто пострадал от зловещих планов Серебряной розы, нависла пелена невезения. Некогда веселый и жизнерадостный, Гаспар Пиллар медленно, словно во сне, вытер пивные кружки и поставил их на полку шкафа. Когда Симон и Мири вошли в пивную, в глазах корчмаря не мелькнуло ни искры гостеприимства.

Пиллар был невероятно благодарен Симону за то, что он единственный нашел в себе смелость не обратить внимания на местного священника и достойно похоронил его внука, вместо того чтобы сжечь его, как выродка колдуньи.

Но Симон был горьким напоминанием собственной трусости Пиллара, и трактирщик хотел бы никогда больше не видеть этого охотника на ведьм.

Если бы Симон был один, он остановился бы на ночлег где угодно, но теперь с наступлением темноты его единственной заботой было найти четыре стены, за которыми можно было переночевать Мири.

– Месье Пиллар…

Было бы оскорбительно спрашивать, как его дела, и Симон ограничился коротким поклоном.

– Господин охотник на ведьм, – грустно ответил хозяин гостиницы. – Каким недобрым ветром принесло вас к моему порогу на этот раз?

– Только необходимость отдохнуть и переночевать мне и… – Симон колебался, пытаясь решить, как представить Мири.

– Его кузен Луи, – произнесла Мири хриплым голосом, который, по мнению Симона, никого не смог бы провести.