Патриция Поттер - Серебряная леди

Марш провел рукой по ее притягательному телу, и она вновь почувствовала знакомый жар. Глубокий жар. На этот раз она сразу же стала отвечать на его ласки. По всему телу началось нервное покалывание, кожа ее горела под его ладонью, лоно ныло в сладостном предвкушении, желание нарастало. Марш гладил ее, возбуждая, пока она не затрепетала в сладострастии.

На этот раз он не медлил. Кантон вошел в нее глубоко и сильно, без всяких предостережений. И Каталина отвечала ему так энергично, как требовала его страсть. Женщина умела себя вести и была свободна, ничем не скована, встречая его приближение, выгибаясь ему навстречу. Ей хотелось вобрать его целиком и остаться в его памяти навсегда.

— О Кэт, — полупростонал, полупрорычал Кантон.

У Каталины вырвался почти такой же стон. Кантон жил внутри ее, требовательно и властно заявлял о себе. Ледяная Королева окольцевала его ноги. Это движение поразило не только ее, но и его. Кантон стал двигаться свободнее и размашистее, пользуясь предоставленной ему свободой.

Марш порадовался изменению в своей возлюбленной: она больше не стыдилась ни себя, ни его, ни их любовной страсти. Она отдавала ему без остатка, и он чувствовал себя счастливым, как будто ему подарили бесценное сокровище. Он очень многого не знал о ней. Он был удивлен своим желанием узнать о ней побольше, нет, он хотел знать о ней все! Черт возьми! Черт возьми! Желание загоняло Кантона все глубже и глубже. Каталина двигалась под музыку его тела, радостно, вызывающе и требовательно. Вдруг Кантон почувствовал, как она изогнулась и замерла, и одновременно с последним толчком его страсть выплеснулась, а крик Каталины сказал ему, что то же произошло и с ней.

Кантон обнял женщину, прижал ее к себе и перевернулся на спину, так что теперь она оказалась сверху, и он мог видеть ее лицо. Но она уткнулась носиком ему в грудь и отдыхала.

Так они и лежали обнявшись, такие близкие и… такие далекие в своем безмолвии. Опять секреты, подумал Марш.

Секреты. Они давили Каталину. Она гладила грудь Марша и все время натыкалась на шрамы. Их было так много, что она все время хотела спросить, откуда они. Но если она спросит, он будет вправе задать и ей вопросы. Вопросы, на которые она никогда не сможет дать ответ. Она доверила ему свое тело, но не жизнь.

Каталина чувствовала себя помолодевшей. Она не позволит прошлому втиснуться между ними. Только не сейчас.

Каталина слышала биение его сердца, чувствовала тепло дыхания, его мягкие, бережные руки. Неожиданно она всполошилась — нельзя подпускать человека так близко к себе. Кэт перевернулась и устроилась рядом с Маршем, но он крепко держал ее. На случай, если она вздумает улизнуть.

— Не уходите, — сиплым шепотом попросил он.

Каталине и самой не хотелось уходить, но… пора. Пока он не завладел ею полностью.

— Я… Мне нужно идти. Я действительно заходила предупредить вас… Молли просила…

Двумя пальцами он зажал ей губы.

— Вы беспокоились обо мне.

— Молли беспокоилась о вас.

— Можете сказать ей, что, по сравнению с другими людьми у меня есть огромное преимущество и оно называется инстинкт самосохранения.

Каталина с явным недоверием оглядела его израненную грудь. Он причмокнул.

— Это только видимое противоречие, — прокомментировал Марш.

Рука его утонула в волосах женщины.

— Вам известно, что вы очень красивая женщина?

Кэт постаралась подавить новый прилив желания.

— Вы изменили тему разговора, — поймала она его.

— Теперь я уже ничего не могу с этим поделать.

— Кантон.

Ему нравилось, как она произносит это имя, и было бы приятно услышать свое настоящее имя в ее исполнении. Марш. Но это опасно. По многим причинам. Он взял ее ладошку, прижал к губам и замурлыкал как кот.

— Вас не интересует, кто был организатором похищения Молли?

Марш пожал плечами.

— Какой-нибудь пылкий поклонник?

— Если бы так, — пробормотала Каталина, пытаясь снова не подпасть под обаяние его силы. Кровь горячими толчками двигалась по всему ее телу. Каталина заставляла себя сидеть прямо, не теряя собственного достоинства. Когда ты обнажена, а он, голый, лежит рядом с тобой, это очень непросто.

— Кто же тогда? — поддержал разговор Марш.

Неожиданно у него появилось нехорошее предчувствие в связи с этим разговором.

— Ее отец. Банкир из Оклэнда.

Марш оцепенел.

— Я думаю, она боится его. Молли рассказала мне, что он убил одного человека, который пытался помочь ей, и сильно ранил другого.

Кантон впился взглядом в Каталину.

— Что вы собираетесь делать?

— Я не знаю. Тедди подумал, может вы…

Марш похолодел. Так вот зачем она приходила! Каким он был ослом, думая, что она о нем беспокоится!

— Я — что?

Кэт увидела недобрый огонек в его глазах, услышала угрожающе-предупреждающие нотки в голосе.

— Ничего, — пробормотала она, зная, что уже поздно. То, что связывало их минуту назад, исчезло.

— Не смущайтесь, дорогая, — издевался Марш. — Я привык расплачиваться за услуги.

Никто никогда не обижал ее сильнее. Каталина почувствовала смертельный озноб. Плата? Услуга? Женщина с презрением и ненавистью взглянула на Марша и потянулась за одеждой. Ей хотелось ударить его, согнать с его лица грязную ухмылку. Но тут она вспомнила свой удар тогда, много лет назад. Нет!!! Каталина быстро оделась, не глядя на Кантона. Она обманулась. Тень заботы приняла за любовь. Это была не нежность, а уловка обольстителя. Конечно, он мастер обольщения. Просто она этого не знала. Он соблазнил ее, а потом просто вытер об нее ноги. Шлюха.

Ты просто шлюха. Все, к чему бы она ни прикоснулась, все рушится вокруг нее. Просто шлюха. Ничего больше. В ушах продолжал звучать голос ее мужа. А теперь Кантон. Горячие слезы подступали к глазам, Каталина боялась, что ее стошнит. Она не хотела унизить себя еще больше. Она не позволит ему насладиться видом поверженной женщины. Она ненавидела его. Боже милосердный, как она ненавидела его в этот момент! Ледяная Королева застегнула последнюю пуговку, нащупала туфли, сунула внутрь ножки и направилась к двери.

Она была почти у двери, когда Марш схватил ее за руку и резко повернул. Черт бы его побрал. Она сжала зубы и заставила себя взглянуть на него. Она не доставит ему удовольствия и не отведет глаз.

— Пустите меня, — холодно произнесла она.

— Я же сказал, что плачу долги, — так же холодно ответил Марш. — Чего вы хотите?

— Чтоб ты сдох! — выдохнула Каталина.

— Это не совсем то, чего вы хотели всего несколько минут назад.

В голосе его была двусмысленность, и Каталина засомневалась, уж не померещились ли ей его нежные губы, поцелуи и то, как он стирал слезы с ее лица.

— Но сейчас я хочу именно этого, — отчеканила хозяйка «Серебряной леди».

Марш усмехнулся. Зубы его были крепко сжаты. Улыбка больше напоминала собачий оскал.

— Тогда вам придется встать в длинную очередь, дорогая.

Если бы ей не пришлось нарушать для этого клятву, она убила бы его здесь и сейчас. Глаза ее остановились на ремне для винтовки, небрежно брошенном на бюро. Марш проследил за ее взглядом, и неожиданно страстно обнял ее. Каталина почувствовала знакомый жар, но на этот раз поборола его.

— Если вы еще раз дотронетесь до меня, я убью вас.

— Вы попробуете это сделать, — издевательски ответил Кантон.

Марш убрал руки и отступил от нее на шаг. Его обнаженное тело было напряжено. Лучезарный Люцифер! Сейчас ей хотелось исполосовать его сильнее, чем это сделали его старые враги.

Каталина подняла голову и повернулась к двери. Она знала, что он не последует за ней. Женщина распахнула дверь и горделиво пошла по коридору, смиряя инстинктивное желание убежать. Она величественно прошествовала сквозь зал для посетителей и вышла на улицу.

Каталина чувствовала себя больной, опустошенной и одинокой как никогда. Как она могла так себя вести? С таким человеком, как Кантон.

Теперь, полагала женщина, враждебность его увеличилась во много раз. Но она выживет его из Фриско. Даже если ей самой придется пострадать.

Марш наблюдал, как Кэт пересекает улицу: плечи развернуты, как у солдата, идущего в бой. Решительно. Вызывающе. Гордо.

Он дождался, когда она скроется за дверями «Серебряной леди», и только потом бросился на кровать, на смятые простыни. На секунду Марш закрыл глаза. Каким свободным он себя чувствовал всего несколько минут назад! И было так чертовски хорошо! Тогда он еще думал, что она хочет его.

Марш вспомнил ее широко раскрытые глаза, после того как он пристрелил «клетчатого». Очевидно именно тогда она поняла, что он наемный убийца.

А затем она решила воспользоваться этим новым знанием. А у него внутри словно что-то умерло. В конце концов, она выбрала убийцу, а не того человека, которым он хотел изо всех сил стать. А потом он вспомнил, как она ужаснулась, когда он предложил расплатиться. Так может… может, он поторопился с выводами?

Марш зарычал, как раненое животное. Нет, он не ошибся. Чего еще могла хотеть от него эта женщина? Не надо забывать, что именно по ее указке его схватили, избили и бросили в тюрьму.

Боже! На свете нет способа изменить свое прошлое. Нет возможности изменить то, кем он был, если убийцу в нем распознала содержательница салуна. И было бы глупо думать по-другому.

Чертов дурак!

Кэт вошла в салун через черный ход. В дневное время он не запирался. Каталина подозревала, что выглядит как ведьма: волосы распущены и спутаны, лицо искорежено гневом. Ей хотелось спрятаться у себя в комнате. Хорошо бы закрыться здесь навсегда. Но она знала, что пройдет некоторое время, и ей захочется на люди.

Понемногу она приходила в себя, но раскаленная ярость все еще бурлила внутри. Даже если бы Кантон постарался особенно изощренно ее унизить, убийственнее удара он не смог бы нанести. А еще она возненавидела его за то, что он догадался о ее самой большой слабости: ее прошлом. И Каталина приняла решение: она нанесет ему такой же болезненный удар, какой получила от него.