После завтрака Ричард ушел к себе – переодеться для гольфа. Как он объяснил Флер, сегодня кубок Бантинга. В любой другой день он с удовольствием показал бы ей окрестности, но кубок Бантинга…

– Ничего страшного, – сразу же сказала Флер. – Мне и так хорошо.

– Можно потом встретиться в баре, – прибавил Ричард. – Джиллиан проводит тебя в гольф-клуб. – Он нахмурился. – Ты не обиделась?

– Нет, конечно! – засмеялась Флер. – Я прекрасно проведу время в одиночестве.

– Ты не будешь в одиночестве! – возразил Ричард. – Джиллиан о тебе позаботится.

И вот теперь Флер задумчиво рассматривала Джиллиан. Та вынимала из посудомоечной машины чистые тарелки и составляла их в стопку. Наклоняясь, она громко вздыхала, а выпрямившись, каждый раз выглядела так, словно вот-вот надорвется.

– Чудесные тарелки, – сказала Флер, вставая. – Очень красивые. Вы их сами выбирали?

– Вот эти? – Джиллиан с ненавистью посмотрела на тарелку, которую держала в руке. – Нет, их выбирала Эмили. Жена Ричарда. – Пауза, голос Джиллиан стал жестче. – Моя сестра.

– Понимаю, – молвила Флер.

Быстро же мы перешли к сути дела, подумала она. Безупречная покойница. А ведь мы, пожалуй, недооценили Джиллиан. Сейчас начнется. Поджатые губы, угроза в свистящем голосе.

«Тебе нет места в моей кухне!..».

Флер молча ждала, не спуская глаз с противницы, но лицо Джиллиан, пухлое, бледное, словно непропеченная булка, оставалось совершенно бесстрастным.

В конце концов, Флер спросила:

– Вы играете в гольф?

– Немного.

– А я, увы, совсем не играю. Нужно будет научиться.

Джиллиан, ничего не ответив, принялась расставлять тарелки на полках буфета. Тарелки были ручной работы, с изображениями домашних животных. Если уж держать их на виду, подумала Флер, так хоть бы ставили вверх головой, а не как попало. Джиллиан не обращала внимания на такие мелочи. Она с грохотом шваркала посуду на место. Скоро верхняя полка и полови на следующей заполнились коровками и овечками под самыми разными углами, и Джиллиан принялась расставлять тарелки с бело-синими узорами. Флер чуть не вскрикнула: нет, разве вы не видите, как это некрасиво? А можно было в две минуты переставить все так, чтобы получилось вполне симпатично.

– Прелесть, – сказала она, когда Джиллиан закончила. – Обожаю кухни в крестьянском стиле.

– Очень трудно поддерживать чистоту, – буркнула Джиллиан. – Плитки эти… Когда режешь овощи, промежутки вечно забиваются.

Флер рассеянно осмотрелась, пытаясь придумать, что бы такое сказать по поводу резки овощей. Кухня неприятно напомнила ей другую кухню, в Шотландии, где ей пришлось однажды трястись от холода целый охотничий сезон, а в итоге оказалось, что титулованный хозяин дома мало того, что весь в долгу как в шелку, так еще и гулял от нее налево. Чертовы аристократы, свирепо подумала Флер. Лузеры несчастные, пустая трата времени.

– Прошу прощения, – сказала Джиллиан, – мне нужно пробраться к тому шкафчику.

Она протолкалась мимо Флер, нагнулась и вытащила из шкафа терку.

– Давайте я помогу, – предложила Флер.

– Мне проще самой сделать.

Джиллиан втянула голову в плечи и старательно отводила глаза. Флер мысленно развела руками.

– Ну, как скажете. Я тогда пойду наверх, займусь разными мелочами. Когда мы идем в гольф-клуб?

– В двенадцать, – не оборачиваясь, ответила Джиллиан.

Еще полно времени, думала Флер, поднимаясь по лестнице. Ричард и Энтони отсутствуют, Джиллиан на кухне усердно натирает сыр – самое время прояснить наконец существенные детали.

Флер медленно шла по коридору, оценивая все, что попадалось на пути. Обои унылые, но недешевые; картины унылые и недорогие. Очевидно, хорошую живопись всю собрали в гостиной, на виду. Похоже, Эмили Фавур была из тех женщин, что носят дорогие платья и дешевое белье.

Флер, не задерживаясь, прошла мимо своей комнаты и спустилась по узенькой лестнице. Удобно шарить в чужом доме – если что, всегда можно сказать, что заблудилась. Тем более вчера обзорная экскурсия прошла весьма бегло.

«Там мой кабинет», – пояснил Ричард, махнув рукой в сторону лестницы. Флер и бровью не повела, мало того – изящно зевнула и сказала: «От вина я уже засыпаю!».

Сейчас она решительно сбежала по ступенькам. Наконец-то добрались до сути! За этой дверью она разведает истинный потенциал Ричарда: есть ли смысл с ним возиться и сколько именно можно с него содрать. Также не мешает узнать, есть ли в этом деле какие-нибудь специфические факторы, которые следует учесть. Скорее всего, нет. Как правило, финансовые дела мужчин до невероятности схожи. Различаются только сами мужчины.

Предвкушение волновало ей кровь. Сердце Флер билось чаще обычного, когда она взялась за ручку двери и надавила. Дверь не поддавалась. Флер подергала сильнее – бесполезно. Дверь была заперта.

Несколько секунд Флер возмущенно смотрела на блестящую белую филенку. Кем надо быть, чтобы запирать кабинет на ключ в собственном доме? Она еще раз подергала – заперто, и все тут. Флер захотелось, как следует пнуть эту дверь, но она взяла себя в руки. Нет смысла здесь торчать – дождешься еще, что тебя заметят. Она быстро поднялась по лестнице, прошла по коридору и вернулась к себе в комнату. Там села на кровать и сердито уставилась на свое отражение в зеркале. Что теперь? Треклятая дверь стоит между нею и необходимыми ей сведениями. Как двигаться дальше, не располагая нужной информацией?

– Черт, черт, дьявол! – сказала она вслух. – Черт и дьявол. Дьявол и черт.

Звук собственного голоса ее подбодрил. Все не так уж плохо. Она что-нибудь придумает. Не может Ричард постоянно держать кабинет на замке, а если и может, ей нужно всего лишь отыскать ключ. А пока… Флер рассеянно провела рукой по волосам. А пока можно не спеша принять ванну и помыть голову.

В половине двенадцатого Джиллиан тяжелыми шагами поднялась по лестнице. Флер, все еще в халате, подумала минутку и вышла в коридор. Пусть хоть Джиллиан ее развлечет.

– Джиллиан, что мне надеть в клуб? – спросила Флер, стараясь встретиться с ней взглядом. – Посоветуйте!

Джиллиан пожала плечами.

– Жестких правил нет. Наверное, нужно что-нибудь нарядное.

– Это слишком расплывчато! Идемте, помогите мне выбрать.

Флер вернулась к себе в комнату, и Джиллиан, поколебавшись, вошла следом за ней.

– Самые нарядные вещи у меня черные. В клубе кто-нибудь носит черное?

– Да нет, вряд ли.

– Вот и я так подумала. – Флер горестно вздохнула. – Так не хотелось выделяться из общей массы! А вы что наденете, можно посмотреть?

– Ничего особенного я не надену, – ответила Джиллиан грубо, чуть ли не со злостью. – Простое синее платье.

– Синее!.. Знаете что? – Флер порылась в одной из сумок. – Хотите, одолжу вам вот это?

Она накинула на плечи Джиллиан длинный шелковый голубой шарф.

– Подарок одного дуралея. Разве я похожа на женщину, которая станет носить голубое? – Она скорчила гримаску и продолжала, понизив голос: – Он еще, как видно, думал, что у меня восьмой размер и я обожаю красное белье. Ну что с таким поделаешь?

Джиллиан смотрела на Флер, медленно заливаясь краской. В горле у нее зародилось какое-то непривычное ощущение, отдаленно напоминающее смех.

– А вам подойдет идеально! – заверила Флер. – В точности под цвет глаз. Я бы так хотела, чтобы у меня были голубые глаза!

Она заглянула в глаза Джиллиан, и ту бросило в жар.

– Спасибо, – отрывисто произнесла Джиллиан. – Я примерю, только вряд ли подойдет к платью.

– Хотите, я помогу? Я умею красиво завязывать такие штуки.

– Нет! – вскрикнула Джиллиан.

Флер подавляла ее. Ей хотелось вырваться.

– Я как раз иду переодеваться, заодно и посмотрю.

Она чуть ли не бегом выскочила из комнаты. Оказавшись в безопасности у себя в спальне, потерла о щеку краешек, скользящей гладкой ткани. От шарфа приятно пахло. Так же, как от Флер, – чем-то сладким, нежным и ярким.

Джиллиан присела за туалетный столик. Голос Флер звенел у нее в ушах. Смех все еще вскипал пузырьками в горле. Джиллиан давно не чувствовала себя такой живой. Ей не хватало воздуха, она была близка к обмороку. Вот это и есть настоящий шарм, подумала она вдруг. Это, а не бурные приветствия и поцелуи клубных дам. Эмили называли очаровательной женщиной, но глаза у нее были как льдинки, а в приторном серебристом смехе не слышалась радость. У Флер теплые, неравнодушные глаза, а когда она смеется, то хочет, чтобы смеялись все вокруг. Конечно, Флер на самом деле вовсе и не думает того, что говорит. Никогда она не мечтала иметь голубые глаза и ничуть не нуждалась в советах Джиллиан. И уж точно она была совсем не прочь выделяться из общей массы. Однако благодаря ее словам у Джиллиан на несколько секунд потеплело на душе.

Здание Грейвортского гольф-клуба было построено в колониальном стиле, с большой деревянной террасой, выходящей на восемнадцатый грин.

– Это и есть бар? – спросила Флер, увидев на веранде столы и стулья, стаканы с джином и веселые раскрасневшиеся лица.

– Бар внутри, но летом все сидят снаружи. Ужасно трудно поймать свободный столик. – Джиллиан, прищурившись, осмотрелась кругом и вздохнула. – Все заняты… Что будете пить?

– «Манхэттен», – ответила Флер.

Джиллиан взглянула на нее с сомнением.

– Что это?

– Там поймут.

– Ну… хорошо.

– Погодите-ка минутку.

Флер протянула руку и подергала край шелкового шарфа.

– Это нужно подобрать. Вот так. И смотрите, чтобы не морщился, ладно?

Джиллиан чуть заметно пожала плечами.

– Столько с ним мороки…

– Так в этом самая и прелесть! Как чулки со швом – каждые пять минут приходится проверять, ровно ли.

Джиллиан еще больше помрачнела.

– Пойду за напитками, – сказала она. – Представляю, какая там очередь.