- Роман!

- Да? - Брат поднял глаза.

Чейз не любил, да и не умел показывать свои чувства. Но братья всегда понимали его с полуслова. Чейз наклонился к Роману и прошептал:

- Спасибо.

Роман изучающе посмотрел на брата прищуренными глазами:

- Скажем так, я обязан тебе, впрочем, ты можешь выждать И лучшего момента, чтобы рассчитаться. Просто будем считать, что ты это заслужил, и на этом остановимся.

Чейз кивнул:

- Идет.

- И последнее, - сказал Роман, когда дверь лифта открылась в темноту автомобильной стоянки. - Вашингтон хорош не только для политических игр. Здесь найдется и немало желающих поразвлечься женщин.

Чейз нахмурил брови:

- Я думал, ты счастлив в браке.

- Я-то да. А вот о тебе я не могу сказать то же самое.

Слоун Карлайл хотела надеть любимое мини-платье цвета фуксии с черным жакетом, но в комплекте они не смотрелись, и она почувствовала раздражение. Оригинальная модель от Бетси Джонсон должна быть на виду, а она оказывалась скрыта. С чувством сожаления она кинула одежду в ящик комода, где уже хранились отжившие свой век вещи. Она не могла себе позволить одежду такого броского цвета, короткую юбку или платье с глубоким вырезом. Только не завтра, когда ее отец, сенатор, объявит о решении предложить свою кандидатуру на следующих выборах.

Она вздохнула и положила голубой костюм от Шанель на постель. Это не в ее вкусе, но консервативный выбор все же более приемлем для старшей дочери сенатора Карлайла. Хотя Слоун часто чествовала себя белой вороной в семье политиков, она осознавала необходимость подумать, прежде чем что-то надеть, сказать, сделать, ибо пресса жадна до сенсаций. И Слоун всегда оправдывала ожидания семьи.

Двадцать минут спустя она стояла около номера отца. Ее родители обосновались во временной резиденции, в одном из отелей в Вашингтоне, оставив дом в штате Нью-Йорк. И теперь они планировали собраться в узком семейном кругу до того, как начнется вся эта суматоха с прессой.

Она уже была готова постучать, но тут услышала из-за двери злобный шепот:

- Я не собираюсь бездействовать и смотреть, как рушатся результаты тяжелого двадцатилетнего труда.

Она узнала голос Фрэнклина Пейджа, компаньона и правой руки ее отца и его давнего друга.

Фрэнк все принимал слишком близко к сердцу, и сейчас сказанное им не напугало ее. Она подняла руку, чтобы постучать в дверь, оставленную приоткрытой, когда слова ассистента Фрэнка, Роберта Стоуна, помешали ей сделать это.

- Вы говорите, что этот Самсон заявляет, будто он - отец Слоун, - фыркнул он недоверчиво.

- Не просто заявляет.

Слоун задержала дыхание и сжала кулаки. Это не могло быть правдой. Жаклин и Майкл Карлайл были ее родителями. И у нее не было причин думать иначе. Но при этих словах ее желудок скрутило, тошнота подступила к горлу.

- У него есть доказательства? - Роберт понизил голос, так что Слоун пришлось напрягать слух. Ответ Фрэнка она уже не расслышала.

- Ему это и не нужно. Майкл проверил это, - ответил Фрэнк. На сей раз Слоун его услышала. - Просто он отказывается действовать в собственных интересах и делать что-либо с этим Самсоном.

Пауза.

- Черт побери, ты не придумал ничего лучше, как оставить дверь открытой? Майкл и Мэдлин должны вернуться из магазина с минуты на минуту. Он не должен знать, что мы планируем.

- А что мы планируем?

- Когда мы сможем уединиться, я расскажу тебе все. Этот человек, Самсон, угрожает всей нашей кампании. А любая угроза должна быть исключена.

Слоун вздрогнула, когда дверь захлопнулась прямо перед ее носом, оставив ее за пределами многокомнатного номера отца и, если слова Фрэнка окажутся правдой, за пределами ее собственной жизни.

К концу ужина Чейз был пресыщен созерцанием семейного счастья брата и невестки. Роман остался с уставшей Шарлоттой дома, а Чейз решил окунуться в ночную жизнь Вашингтона. Расспросив прохожих, он нашел замечательный бар-забегаловку за углом его отеля, где он смог расслабиться.

Он заказал «Миллер» и оценил обстановку: бильярдный стол для пула, маленький дощатый и изрядно вытертый танцпол, рекламные плакаты различных марок пива и больше ничего особенного. До того момента, пока не открылась входная дверь и не вошла незнакомка в коротком розовом платье, оголявшем ее до такой степени, что это казалось неприличным.

Не важно, что говорил его брат, монахом Чейз точно не был. Интимную жизнь он вел осмотрительно, с оглядкой на свой социальный статус. Совсем недавно у него возникли близкие отношения с Синди Диксон из Хэмпшира, соседнего городка. Они были друзьями, а спать вместе стали из неудобства, чтобы избежать случайных связей. Такие отношения вполне устраивали Чейза, ни к чему не обязывая. Поэтому он не удивился, когда вызывающе привлекательная девушка, вошедшая в бар, полностью завладела его вниманием.

Каштановые волосы ниспадали с ее плеч тяжелыми волнами, так и маня его запустить пальцы в эти непослушные пряди. Чейз вцепился в свою бутылку и тихонько простонал. Один взгляд - и его уже неодолимо тянет к ней.

- Горячая штучка, - проговорил бармен, протирая стойку тряпкой. - По-моему, я не видел ее здесь раньше. Я бы запомнил.

Чейз знал, что теперь точно ее не забудет. Сочетание страстной сексуальности и какой-то ранимости в ее внешности производило неизгладимое впечатление.

- Что желаете? - спросил бармен, подавшись навстречу посетительнице. Слишком рьяно, по мнению Чейза.

- Хмм… - Она поджала губки в раздумье. - Виски, в чистом виде.

Брови Чейза поползли вверх от удивления. Он был уверен, что она закажет что-нибудь более привычное, коктейль или белое вино.

- Виски? - спросил бармен. - Такой крепкий напиток как-то не очень сочетается с такой хрупкой женщиной, как вы.

Она раздраженно повела плечами.

- Насколько я знаю, клиент всегда прав, - парировала она высокомерным тоном, более подходящим особе голубых кровей или политику, нежели нежной фее, какой она казалась.

Чейз ухмыльнулся. Очевидно, к списку ее достоинств можно прибавить еще и находчивость.

- Это ваше право, - ответил бармен. - Только потом не говорите, что я вас не предупреждал, если мне придется отбирать ключи от вашей машины.

- Ну, если дойдет до этого, я воспользуюсь метро, - отрезала она.

- Один - ноль в пользу леди, - засмеялся Чейз.

Бармен поставил перед ней стакан с жидкостью янтарного цвета.

- Помните, я предупреждал вас, - напомнил он и переключился на клиента на другом конце стойки.

Она оценила содержимое стакана, перед тем как поднять его, вдохнула аромат напитка и сморщила нос.

- Пахнет еще отвратительнее, чем когда я пробовала в последний раз, - сказала она сама себе.

Чейз засмеялся. Снова. Дважды за последнюю минуту. Рекорд для него. Так повлияла на него эта женщина. Он был заинтригован ее словами.

- Тогда почему вы заказали виски? - спросил он ее.

- Тяжелый напиток для тяжелой ночи. - Она передернула плечами, но не подняла взгляда от стакана.

Чейз не обиделся. Она была слишком озабочена чем-то, он понял это из ее слов.

- Бармен! Дайте мне то же самое.

- Что вы делаете? - спросила она удивленно.

- Хочу присоединиться к вам. Очень вредно пить в одиночестве.

Наконец она взглянула на него, и мощный поток энергии хлынул на него, лишая равновесия.

Очевидно, не он первый оказался в плену ее волшебного взгляда. Он-то думал, что готов к этому, но это продолжалось слишком долго и было крайне необычно. С тех пор как он сошел с трапа самолета в Вашингтоне, всего лишь несколько часов назад, мир по-новому открылся для него, предлагая мириады возможностей. И он хотел, чтобы она была одной из этих возможностей.

- Держи, приятель. - Стакан плавно скользнул по барной стойке по направлению к Чейзу. - Теперь ты за нее отвечаешь, - добавил бармен.

Она откинула прядь медных волос на спину.

- Я сама могу позаботиться о себе.

- Даже не сомневаюсь. - Он поднял стакан, ожидая, что она сделает то же самое. - Ваше здоровье!

Она наклонила голову:

- Ваше здоровье. Подождите. Нужно сказать тост, прежде чем пить. А я всегда делаю то, что нужно. За… - Она замолчала, прикусив нижнюю губу.

Рот его наполнился слюной, ему уже не терпелось почувствовать вкус ее губ.

- За?… - быстро переспросил он.

- За грязные секреты жизни. - Она чокнулась своим стаканом о его.

Этот звук эхом отдался где-то внутри его, и он почувствовал ее страдания.

- Я умею слушать, - сказал он и обругал себя за длинный язык. Он совсем не хотел становиться ее другом. Роль любовника нравилась ему куда больше.

Чейз чувствовал непреодолимое влечение к этой женщине. Никогда раньше с ним такого не было. И он вовсе не хотел лишиться этого. Не хотел упустить эту ночь, которая сулила начало новой жизни. Самое время распрощаться с благородным Чейзом Чандлером и дать волю своим желаниям.

- Спасибо, но… Я не хочу обсуждать это, - произнесла она. Мерцание в ее взгляде подсказало Чейзу, что она чего-то ждала. От него.

Чего- то, что он с радостью готов был предложить.

Слоун взглянула в чарующие голубые глаза незнакомца. И потерялась в этом глубоком, пристальном взгляде. В этом человеке разгорался скрытый огонь, похожий на тот, который бушевал внутри ее. Погибнуть, чтобы спастись. Сегодня ночью.

Она поднесла стакан с напитком цвета жженого сахара к губам, продолжая смотреть на незнакомца. Так как она уже раньше пробовала скотч с соседкой по комнате, когда училась в школе, то была готова к его специфическому и обжигающему вкусу. Тепло разлилось по всему ее телу, впрочем, даже больше от его взгляда, чем от огненного напитка.