– Вы не умеете вести себя, сэр! Меня еще никогда не бросали посреди танца! Где вас воспитывали?

Пожалуй, только тут Дэвид по-настоящему разглядел эту статную рыжеволосую женщину в костюме горничной, но с глубоким декольте, над которым вздымалась пышная грудь.

– Виноват, мадам, но мне необходим глоток свежего воздуха.

– Что ж, мой очаровательный дикарь! Я охотно пойду с вами!

– Нет! Я хочу побыть один.

И Дэвид бросился вдогонку за Лилиа. Не увидев ее, он огляделся, не зная, куда она направилась – в розарий или вернулась в зал. Он ведь отвлекся, и кто знает...

– Дик! – с облегчением воскликнул Дэвид, уже сделав шаг к дверям. – Не видел ли ты Лилиа?

– Она не возвращалась. Сказать по правде, мне хотелось убедиться, что вы мирно беседуете. Я видел, как она вышла и как ты бросился следом...

Внезапно из лабиринта живых изгородей донесся приглушенный женский крик.

Дэвид тотчас поспешил на звук, а Дик последовал за ним. Друзья пересекли розарий и бросились в лабиринт. У первого же поворота они остановились, огляделись и прислушались. Наконец послышалось что-то похожее на шарканье.

Дэвид указал влево от развилки, Дик кивнул, и друзья устремились туда.

Они еще несколько раз повернули и вскоре увидели открытую площадку с тусклым светильником, под которым что-то делали неизвестные люди. Внезапно пламя светильника вспыхнуло ярче, и Дэвид понял, что происходит. Двое мужчин в костюмах пиратов напали на Лилиа! Один держал ее за руки, другой затягивал на ее шее удавку!

Вне себя от страха и ярости, Дэвид ринулся на помощь девушке. Тот, кто держал Лилиа, заметил его и поспешно отскочил в сторону. Сжав пальцы в замок, Дэвид обрушил руки на голову второго пирата. Издав неопределенный звук, тот выпустил удавку и качнулся назад, но удержался на ногах и сделал попытку обратиться в бегство. Почти не сознавая, что делает, Дэвид наносил негодяю удар за ударом, пока тот не затих, рухнув на землю. Только тогда он опомнился и увидел, что Дик стоит на коленях возле Лилиа.

– Она жива?

Услышав его голос, девушка открыла глаза. Губы ее зашевелились, но, не сумев ничего сказать, Лилиа схватилась дрожащей рукой за горло. Дэвид осторожно отвел ее руку. Удавка врезалась так глубоко, что поранила кожу.

– Должен сказать, мы явились вовремя. Еще пара минут, и...

– Надеюсь, я прикончил этого мерзавца! – вскричал Дэвид.

– Сейчас посмотрим. Жаль, что второй сбежал, – заметил Дик.

Очевидно, кто-то услышал шум схватки в лабиринте и позвал людей, потому что вскоре появились дамы и господа в костюмах и масках. Чуть позже пришла леди Анна в сопровождении Джеймса. Услышав ее властный голос, толпа расступилась. Старая леди остановилась возле лежащей на земле Лилиа.

– Что здесь произошло?

– На Лилиа напали двое. – Дэвид поднялся. – Один из них скрылся, зато второй уже никуда не денется. – Он указал на распростертого у зеленой изгороди пирата. – Этот человек накинул Лилиа на шею удавку и пытался задушить ее.

– Кто этот негодяй? Снимите маску!

Леди Анна говорила таким странным голосом, что Лилиа приподнялась и бросила на нее встревоженный взгляд.

– Бабушка... вам нельзя... так волноваться!..

– Вздор! Я превосходно себя чувствую. Подумай лучше о себе, дитя мое. Снимите же с него маску!

Дэвид сдернул с пирата маску и фальшивую бороду.

– Морис! – вырвалось у леди Анны. Она пошатнулась, и Джеймс подхватил ее.

– Боже мой, ведь это ваш племянник! – тихо проговорил Дэвид.

– Это он... И как я раньше не догадалась... Ведь все совершенно ясно! Теперь я понимаю, почему он нападал на Лилиа... – Она побагровела от гнева, когда Морис Этеридж шевельнулся. – Значит, негодяй жив! Отведите его в солярий. А вы двое помогите дойти туда Лилиа и останьтесь с ней.

Леди Анна обернулась к гостям:

– Друзья мои, приношу вам свои извинения и обещаю пригласить вас всех снова, как только позволят обстоятельства.

Джеймс с трудом довел хозяйку до солярия, где она тотчас тяжело опустилась в шезлонг и откинулась на подушки, принесенные испуганной горничной. Лилиа с забинтованным горлом сидела в кресле. Дэвид не спускал глаз с Мориса. Лакей стоял у одной двери, Дик – у другой.

– Ну, племянничек, рассказывай, да не вздумай ничего утаивать! – сурово потребовала леди Анна.

– Это все Радд, Эйза Радд! Он заставил меня, пригрозив мне ножом! Я не хотел, я умолял его!..

– Значит, ты все-таки решил лгать? Думаешь, я не знаю, чего ты стоишь? И это моя родня! Эйза Радд ничуть не удивил меня. Он не мог отступиться, и в глубине души я ждала чего-то подобного. – Старая леди вперила пронзительный взгляд в глаза Мориса. – Ту думал, что состояние Монроев у тебя в руках? Считал, что я одной ногой уже в могиле, не так ли? Но вдруг, откуда ни возьмись, появилась Лилиа, и ты решил избавиться от этого неожиданного препятствия. Ну, говори, как все было. Впрочем, я и так знаю. Ты нанял подонка, чтобы тот напал на Лилиа в лесу, но Дэвид застрелил его. Затея с женитьбой тоже пошла прахом, и ты сам взялся за черное дело. Ну же, говори! – Леди Анна ударила тростью в пол. – Говори сейчас же, иначе пожалеешь!

– Да... – Морис вперил в Лилиа безумный взгляд. – Это все мое, мое по праву! И я получил бы все, если бы не эта туземная сука!

Дэвид сделал шаг к нему, и Морис забился в угол.

– Оставь его, Дэвид, – сказала леди Анна. – Мне жаль тебя, племянник. Ты навсегда потерял все права на состояние Монроев. Когда-то ты и в самом деле их имел, но теперь, даже если Лилиа исчезнет с лица земли, все равно ничего не получишь. Завтра же поутру я пошлю за нотариусом, и он составит завещание. Я не оставлю тебе ни фартинга. Ни при каких обстоятельствах, запомни это!

– Как вы со мной поступите, тетушка?

– Не смей называть меня так! Знать тебя больше не желаю! Если бы не твоя мать, я немедленно передала бы тебя в руки полиции, негодяй! Я прощаю тебя ради нее. Ступай же, ничтожный человек, и впредь не пытайся искать встречи со мной. Клянусь, в таком случае я все-таки сдам тебя властям! – Леди Анна указала тростью на дверь. – Убирайся!

Морис боком кинулся к двери. Но ему заступил дорогу Дик.

– Вы уверены, что поступаете разумно, леди Анна? Такие люди никогда не отступаются.

– А чего он добьется, если будет упорствовать? Смерть Лилиа уже не откроет ему пути к богатству. К тому же все уже знают, что Морис совершил преступление, и новое покушение укажет на него... Пусть поскорее уходит, я задыхаюсь рядом с ним...

– Бабушка права, – поддержала ее Лилиа. – Огласка приведет лишь к скандалу.

Дик, пожав плечами, отступил от двери, и Морис исчез. Леди Анна схватилась рукой за сердце и застонала. Встревоженная Лилиа бросилась к ней.

– Не тревожься, дитя мое, – прошептала старая леди. – Это всего лишь переутомление. Такой старухе, как я, трудно справляться не только с горем, но и с радостью.

– Нужно поскорее послать за доктором! Джеймс!

– Я сам отправлюсь за доктором, – решительно заявил Дэвид и быстро вышел.

Дик приблизился к шезлонгу.

– Мадам, позвольте мне предложить вам свои услуги. Я, конечно, не доктор, но немного разбираюсь в болезнях.

Старая леди кивнула. Дик прослушал ей пульс, потом осторожно приложил ухо к груди.

– Пульс слабый и неровный. Боюсь, сегодня вашему сердцу пришлось выдержать слишком серьезное испытание.

– Убеждена: не стоит доверять невеждам, – надменно заметила леди Анна. – Полагаю, вы привыкли прослушивать сердце молодым красоткам. Конечно, пульс у меня слабый и сбивчивый, мне ведь и лет немало! Лучше пусть Джеймс принесет мне немного бренди.

Девушка вопросительно посмотрела на Дика. Тот пожал плечами:

– Это вряд ли поможет, но уж точно не повредит. Напиток издавна известен как сердечное средство.

Джеймс тотчас отправился за бутылкой бренди. Леди Анна лежала бледная, с закрытыми глазами. Лилиа едва сдерживала слезы, предчувствуя беду. Что с ней будет, если бабушка умрет? Ведь она одна-одинешенька в целом свете!

Дэвид вернулся в Монрой-Холл с помпезным господином, круглое брюшко которого свидетельствовало о чревоугодии, а красный нос – о пристрастии к обильным возлияниям. Осмотрев больную в ее спальне, он вывел Лилиа в коридор и обратился к ней как к ближайшей родственнице:

– Мисс, я ничем не могу вас утешить. Леди Анна при смерти. Приготовьтесь к худшему. Сердце уже давно беспокоило ее, а сегодня она пережила сильное потрясение. Такое не проходит даром.

– Неужели вы ничего не можете сделать?

– Я всего лишь скромный ученик Гиппократа, а не маг или чародей, – ответствовал врач, обдав девушку запахом вина. – Если бы ваша бабушка следовала моим советам, она была бы куда крепче. В числе прочего я строго-настрого запретил ей спускаться, рекомендовал оставаться в постели, больше спать и избегать волнений. И что же? Она не только пренебрегает моими советами, но и дает бал. Бал, подумать только! – Он воздел руки, словно призывая в свидетели небеса. – Что касается вас, мисс, вам следовало бы присмотреть за бабушкой, а не потакать ей.

– По-вашему, моя бабушка готова терпеть возражения? Если она что-то решила, все доводы бесполезны.

– Вот она и расплачивается за свое упрямство, – сердито заметил врач.

Лилиа поманила к себе Дэвида. Заехав домой по дороге в Монрой-Холл, он сменил маскарадный костюм на обычный. Дик Берд, дождавшись его возвращения, уехал в Лондон.

Дэвид понял, что предстоит объяснение, и его вновь охватили сомнения.

Лилиа пригласила Дэвида в солярий. Как только они оказались наедине, девушка со вздохом сказала:

– Я чувствую себя совсем беспомощной! Бабушка умирает, а я ничем не могу ей помочь. Меня мучают угрызения совести, потому что несколько недель назад я ждала бы ее смерти, желая освободиться и вернуться на Мауи!

– Утешься мыслью, что озарила счастьем последние несколько недель жизни леди Анны, – возразил Дэвид. – Когда ты вошла в этот дом, она была уже на смертном одре. Ты подарила ей целый месяц жизни.