Стефани Лоуренс - Сердце пирата

– Я тоже буду грести.

Взглянув на нее, он заметил, что она пытается засунуть свой маленький пистолет в ридикюль. В тот самый черный ридикюль, который всю дорогу болтался на ее запястье.

Роберт поднял на нее глаза:

– Так это вы стреляли в работорговца?

Эйлин наконец удалось засунуть пистолет внутрь.

Крепко затянув шнурки, она мрачно посмотрела на него:

– А кто же еще?

Он бросил взгляд на Миллера, тот встретился с ним глазами и пожал плечами. Роберт думал, что стрелял его рулевой, по какой-то неизвестной причине прихвативший с собой пистолет.

– А теперь, – Эйлин поправила шляпку и махнула рукой в сторону второго весла, которое Роберт держал в руке, – дайте-ка сюда одно.

Он моргнул, не зная, стоит ли спорить… и решил, что не стоит. Конечно, она не могла грести с такой силой, как он, но он мог подстроиться, и они добавили бы лодке еще немного скорости, что могло оказаться решающим.

К тому же ради него она только что застрелила человека.

Взяв весло, которое он протянул ей, Эйлин ловко вставила его в уключину и кивнула Роберту. Сделав несколько взмахов, она дождалась, когда он задаст ритм, и, подстроившись под него, начала грести.

Теперь, когда шлюпка стремительно скользила по волнам и впереди уже показались огромные темные корпуса торговых судов, Роберт оглянулся на преследователей.

– Они плывут быстрее нас, но не настолько, чтобы догнать. – Он повернул голову вперед и кивнул в сторону темного прохода между двумя большими кораблями. – Сюда, Миллер. А потом меняйте курс. Я хочу оторваться от них в этом лабиринте. Но надо заставить их думать, будто мы крутимся вокруг какого-то одного корабля, а тем временем мы выскользнем из гавани и пойдем к «Трайденту».

– Да, сэр, понятно.

Они уверенно гребли вперед. Ритмичные повторяющиеся движения успокоили Эйлин, помогли справиться с внезапным приступом паники и нормализовали пульс.

Никогда в жизни она не испытывала такого страха. Даже когда они петляли по лабиринту узких улочек и переулков, преследуемые работорговцами и, как ей казалось, доброй половиной обитателей трущоб. Тогда сердце Эйлин отчаянно стучало, но, несмотря на то что за каждым поворотом таилась опасность, она не чувствовала страха… до тех пор пока работорговец не взмахнул саблей у самого лица Роберта. Пистолет уже был у нее в руке. Она прицелилась и выстрелила, не думая, не принимая никаких решений.

Роберт пришел за ней. Он пожертвовал своей миссией ради того, чтобы ее спасти. Он нарушил собственный приказ. Эйлин не нужно было объяснять, что он не из тех командиров, которые поступают так без особых причин.

Капитан Фробишер повел себя так, что не просто показал, а продемонстрировал себе, ей и своим людям, что она значит для него достаточно много, чтобы считаться такой особой причиной.

Эта мысль смущала и даже немного пугала ее. Эйлин не позволяла себе слишком много думать о нем и о его отношении к ней, потому что…

Потому что она просто трусила. Потому что не была уверена, что у него есть к ней чувство. Они познакомились всего два дня назад, но казалось, что они знали друг друга всю жизнь и просто ждали, когда наконец судьба сведет их вместе…

Разумная, здравомыслящая часть ее существа считала, что это глупости, что такого не может быть. Но другая, большая часть знала, что это так. Что те три поцелуя… они не случайны. Ни с его стороны, ни с ее.

Ладно, первый возможно. Но второй и третий определенно нет. Между ними не просто что-то происходило, между ними что-то произошло, и они оба это понимали. Просто они еще только привыкали к этому, и неудивительно, что каждый шел своим путем. Обстоятельства не давали им времени подумать.

Эйлин, повернув голову, взглянула на Роберта. Его взгляд был устремлен вперед. Несколько раз он шепотом отдал какие-то приказания Миллеру, но и без них все его люди выглядели сосредоточенными на том, чтобы быстро и ловко пройти среди больших кораблей. Эйлин почти ничего не видела в темном пространстве, она с трудом могла разглядеть лицо Роберта.

Словно почувствовав ее взгляд, он посмотрел в ее сторону и прошептал:

– С вами все в порядке?

Она кивнула и шепнула в ответ:

– Спасибо, что выручили меня.

Роберт еще на мгновение задержал на ней взгляд, и, несмотря на темноту, Эйлин увидела, как уголки его губ приподнялись в улыбке, скептической и одновременно самоуничижительной. Он отвернулся и снова уставился в темноту впереди.

– Я всегда буду выручать вас.

Казалось, его слова повисли в воздухе между ними. Он не договорил: «Потому что вы моя». Но подтекст был очевиден. Она не могла его не уловить. И теперь не знала, трепетать или хмуриться.

Преследовавшие их работорговцы вели себя далеко не так тихо, как они, что позволяло понять, где они находятся, и увеличить расстояние, отделявшее их от преследователей. В конце концов ругательства стали слышны тише, и шлюпка тихо выскользнула из гавани в залив.

Эйлин посмотрела вперед. Миллер, судя по всему, отлично знал, куда плывет, поэтому она решила, что корабль Роберта «Трайдент» стоит в темноте где-то прямо перед ними.

Обычно по перилам кораблей, стоявших в гавани или даже в море, устанавливали маленькие маячки. Но на внезапно появившихся перед ними черных очертаниях «Трайдента» она не увидела ни единого огонька.

Обменявшись тихими словами с Миллером, матросы сбросили с корабля веревочную лестницу. Роберт велел своим людям подниматься на борт, и вскоре в шлюпке остались только он, Эйлин и Миллер. Один из моряков привязал крепкие веревки к тяжелым кольцам, закрепленным на носу и на корме шлюпки.

Роберт повернулся к ней:

– Вы сможете подняться по лестнице? Если нет, сидите здесь, и мы поднимем вас вместе со шлюпкой.

От своих братьев Эйлин знала, что последнее считается признаком слабости – уделом беспомощных женщин.

– Я поднимусь по лестнице.

На губах Роберта мелькнула быстрая улыбка, как будто он прочитал ее мысли, однако он кивнул. Отправив Миллера вперед, Роберт придержал ей лестницу. Как только Эйлин начала подниматься, он сразу же последовал за ней, отставая всего на несколько ступенек, несомненно, для того, чтобы поймать ее, если она вдруг упадет.

Эйлин не упала. Даже не поскользнулась.

Добравшись до борта корабля, где одна доска была убрана в сторону, чтобы пропустить их на палубу, она оперлась на руку джентльмена, почти столь же любезного, как сам Роберт, и он помог ей перейти на палубу.

Наконец, твердо встав на ноги, она поправила юбки и ослабила завязки ридикюля на запястье.

У нее за спиной появился Роберт. Когда его люди поставили доску на место, он взял Эйлин за руку и отвесил ей светский поклон.

– Добро пожаловать на борт «Трайдента», мисс Хопкинс.

– Спасибо, капитан Фробишер. – Эйлин не стала убирать руку, вместо этого она подняла глаза вверх… и еще вверх. И еще выше… Ее губы сложились в молчаливое «О!». – Это же тот самый корабль, который я видела… должно быть, неделю назад. – Она снова посмотрела на Роберта: – Тогда я подумала, что это самое восхитительное судно, которое я когда-либо видела. Это один из тех новых клиперов, которые строят в Абердине, верно?

Он улыбнулся:

– Вы правы.

Попросив старших членов своей команды выйти вперед, Роберт представил их Эйлин. Он чувствовал себя усталым, но счастливым. И, как ни странно, довольным. Да, он пустил на ветер прекрасный шанс быстро и успешно завершить свою миссию. Но он не мог поступить иначе.

Теперь он и его люди благополучно вернулись на борт «Трайдента», и вместе с ними Эйлин. И если он нуждался в каком-то подтверждении того, что ее место здесь, то достаточно было одного взгляда на ее лицо, когда она смотрела на паруса «Трайдента»… В нем он увидел тот восторг, ту страсть, с которой – Роберт на это надеялся – будет смотреть на его корабль его будущая жена.

Когда все раны, полученные мужчинами в ночной переделке, были обработаны – Эйлин настояла, что должна помочь бинтовать порезы, промывать ссадины и смазывать ушибы, – Роберт собрал в своей каюте офицеров, а также Бенсона, Харриса, Коулмана, Фуллера и Эйлин.

Эйлин он предложил стул, стоявший перед его письменным столом. Ему пришлось безжалостно подавить то и дело возникавшие порывы броситься ее успокаивать, потому что, несмотря на похищение, на шок, на отчаянные действия по ее спасению и последующее бегство от работорговцев, несмотря на то, что ей пришлось застрелить человека, она выглядела собранной, решительной и – что всегда так поражало его – полной жизни.

И очевидно, такой она намеревалась оставаться всегда, что заметно сдерживало проявления его покровительственных инстинктов. Впрочем, сейчас было не время разбираться с тем, что происходит между ними. Все эти бурлящие эмоции, которые, судя по всему, на удивление дополняли друг друга, могли и подождать.

Сейчас Эйлин, как и все остальные, думала только об одном, о его миссии. Офицеры ждали рассказа о случившемся, а Роберту предстояло решить, что делать дальше.

Что можно сделать дальше.

Опустившись в свое кресло за письменным столом, Роберт с трудом сдержался, чтобы не поморщиться. Он сам пустил под откос свой тщательно разработанный план, и теперь ему требовалось определить, что из него еще можно спасти.

– Сначала о главном. – Роберт пристально посмотрел на своего боцмана Уилкокса, который сидел у стены возле двери. – Как нам напомнила мисс Хопкинс, мы уже неделю стоим на якоре, не меняя положения и под тем же именем. Давайте сменим имя и продвинемся немного глубже в залив. Не стоит заходить в какую-то бухту, просто отойдем в другое место и встанем на якорь. – Он взглянул на своего помощника Джордана Латимера, сидевшего на втором стуле перед письменным столом. – Лучше, чтобы у нас оставалась возможность быстро уйти в открытое море на случай, если Деккер вернется раньше, чем мы успеем отплыть в Англию.