– Кроме того, я вырос не в замке, – продолжил он. – Моя семья жила в отдельном доме. Все считали, что мой дядя женится и его сын станет наследником. Так что, вопреки вашей уверенности, меня растили не как будущего герцога.

Она вздохнула.

– Я был обычным мальчиком. Лазил по деревьям и прогуливал уроки.

– Но разве вас не увлекало столь романтическое место? Замок, который стоит тут веками?

– Нет, – не задумываясь, ответил Джон. – А теперь давайте приступим к осмотру. Здесь когда-то была самая укрепленная часть замка.

Он подвел девушку к большой круглой башне. Башня, возведенная на небольшом холме, являлась самым высоким сооружением замка и господствовала не только над остальными строениями, но и над всей округой. Она была выстроена из белого камня и имела узкие окна-бойницы.

– Из этих окон лучники обстреливали нападавших? – восторженно спросила Джина.

– Конечно.

– Прекрасно! – радостно воскликнула любительница старины.

– Какая вы кровожадная!

– Вовсе нет. Но войны – это часть истории, и истинный ученый должен смотреть на всю картину в целом. Мне жалко тех женщин, которые забивают себе голову разными красивыми картинками прошлого, тогда как на самом деле все гораздо интереснее, хотя и страшнее.

– Верно, – прокомментировал Джон, пораженный неженской жесткостью мышления своей собеседницы. – Напомните мне, чтобы я показал вам подземелья с пыточными орудиями. Вам понравится.

– О да, конечно, покажите!

Башня всегда казалась наследному герцогу сырым, мрачным местом, но Джина осматривала ее расширившимися от восторга глазами. Все здесь казалось ей удивительным.

– Как я мечтала попасть сюда в детстве! – сказала она. – Эта башня была видна из окна моей спальни, и я много раз думала о том, какие захватывающие события здесь, должно быть, происходили.

– Ну, мои предки не все время воевали, – заметил Джон. – Здесь были жилые помещения. Там, внизу, находились комнаты для прислуги, а сейчас мы поднимемся туда, где жила семья.

– Здесь внутри не все каменное, – несколько разочарованно произнесла Джина.

– Да, внутри все деревянное и не в очень хорошем состоянии. Так что ступайте осторожно.

Верхние этажи находились в еще более плачевном состоянии. Драпировка и гобелены свисали со стен клочьями. В одной из больших спален стояла кровать с пологом, покосившемся на один угол из-за того, что там не хватало столба.

Но ничто не могло омрачить радужного настроения энергичной девушки. Она счастливо порхала из комнаты в комнату, иногда ненадолго закрывала глаза и замирала, очевидно отдаваясь во власть воображения. Джон наблюдал за ней с добродушной улыбкой.

– Ваши надежды оправдались? – поинтересовался он.

– О, здесь чудесно! Только представьте, что должны были чувствовать себя жившие здесь люди.

– Я думаю, они мерзли. Здесь, наверное, всегда были невероятные сквозняки, даже когда драпировка еще была целая.

Джина как будто не услышала его слов. Она подошла к одному из узких окон и всмотрелась в долину внизу. Джон подошел, встал рядом и впервые в жизни понял, как далеко было видно с этого высокого места.

Многие мили растянулись перед их взором, и с противоположной стороны башни открывался такой же вид. Жившие здесь мужчины и женщины должны были чувствовать себя правителями этих земель.

И местные жители в свою очередь могли видеть башню с очень большого расстояния. Более того, трудно было найти такое место, откуда ее не было бы видно. Наследник титула и замка начал понимать, что имела в виду его гостья, когда говорила, что спасение замка было общим делом, и на сердце у него потеплело.

– Мы на самом верху? – спросила Джина.

– Есть еще один этаж.

Они покинули комнату и подошли к лестнице. Девушка, не долго думая, побежала наверх, но вдруг раздался зловещий треск, ступенька под ее ногой провалилась, потом провалилась та, что была ниже, и в следующий миг Джина полетела вниз.

Со скоростью молнии Джон выбросил руки вперед, подхватил ее и крепко прижал к себе.

– О, спасибо! – задыхаясь, вымолвила исследовательница башен.

Одной рукой он держал ее под колени, другой поддерживал спину. Руки красавицы обхватили его шею, и Джина заглянула ему в глаза.

Когда он посмотрел на нее, ему показалось, что ее лицо начало расплываться. В полутьме устремленные на него глаза выглядели огромными. Джон чувствовал, как ее теплое дыхание щекотало его губы.

Понимая, что нарушает все правила приличия, очарованный владетель замка не мог пошевелиться. И глубоко в душе он понимал, что не хочет шевелиться.

Джону хотелось стоять вот так, прижимая ее теплое тело к себе, потом коснуться губами ее уст и…

Сделав дрожащий вздох, он спросил неожиданно осипшим голосом:

– Вы целы?

– Что? – прошептала девушка.

– Вы не поранились?

– Нет, – ответила Джина. – Вы меня удачно поймали.

– Я… рад. – Джона охватило тревожное ощущение, что он делает что-то неправильно. Голова все еще кружилась.

– Джон… – прерывающимся голосом произнесла она. – Думаю, вам нужно меня поставить.

– Да… Да-да, конечно.

Он медленно опустил ее, и, когда ноги девушки коснулись пола, она ухватилась за его плечи, но все равно слегка покачнулась.

– Вы уверены, что все хорошо? – спросил Джон севшим голосом.

– Да… да… у меня просто… голова немного закружилась.

– Наверное, нам лучше вернуться, – сказал он. – Остальное я покажу вам позже.

На лестнице встревоженный герцог пошел впереди Джины, чтобы успеть поймать ее, если она опять упадет, но ничего не произошло.

Пока они шли от башни к основному зданию, Джон мысленно завел с собой очень серьезный разговор.

Он не знал, что на него нашло в те секунды, когда он держал юную леди на руках, но понимал, что это было что-то очень опасное.

Джина ему нравилась, но она была последней женщиной на земле, на которой он бы хотел жениться. Слишком эта особа любила командовать, постоянно совала нос в чужие дела и была чересчур умной – короче говоря, обладала всеми качествами, которыми женщина не должна обладать.

И все же он едва не поцеловал девушку, ослепленный загадочной аурой, которая исходила от нее, когда их тела находились так близко.

Это не должно повториться, сказал Джон себе. Попросить мисс Уилтон больше не приходить он не мог, потому что собирался заняться осуществлением ее плана, но решил держать красавицу от себя на подобающем расстоянии.

Молодой человек украдкой покосился на Джину, желая проверить, не терзается ли она подобными угрызениями совести, но та не смотрела на него и, если не считать легкой бледности, выглядела невозмутимо.

– Я познакомлю вас со своей сестрой Друзиллой, – сказал Джон, когда они вошли в дом. – Она полчаса назад вернулась из пансиона, и ее голова забита всяким вздором.

– Каким вздором?

– Сестра, видите ли, убеждена, что нашла богатого мужа.

– Но это же чудесно! – воскликнула Джина. – Он мог бы помочь нам…

– Мисс Уилтон, – сердито проворчал он, – вы не могли бы забыть про замок хотя бы на минуту? В мире есть и другие интересные вещи.

– Сомневаюсь, ваша светлость.

Джон заскрежетал зубами.

– Уверяю вас, Друзилла не собирается помогать семье. У нее одно желание – жить красивой жизнью, ради чего она готова выйти замуж за дель… За толстого старого бакалейщика.

Джина лукаво посмотрела на него.

– Вы ведь хотели сказать «дельца», верно?

– Не помню, – отрубил он.

– Да, собирались. Потом вспомнили, что мой отец тоже делец.

– Ваш отец произвел на свет прекрасную дочь, и я отношусь к нему с величайшим почтением, – сказал Джон, готовый провалиться сквозь землю. – К тому же ваш дед был приходским священником.

– Это имеет какое-то значение? – с невинным видом спросила хитрюга.

Разумеется, это имело значение, поскольку священник джентльмен, а ремесленник нет, но новоиспеченный герцог не считал себя вправе говорить такое. Особенно под ее вызывающим взором.

– Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду, – произнес Джон.

– Конечно, понимаю. И я не должна смеяться над вами.

– Не должны, – с чувством ответил он.

– Значит, я больше не буду этого делать. К тому же у нас есть дела поважнее. Этот толстый старый бакалейщик…

– Артур Скаггинс, – сообщил его светлость.

– Его что, так зовут?

– Да, представьте!

– Что ж, ничего не поделаешь. Этот Артур Скаггинс – богатый толстый старый бакалейщик?

– Друзилла, кажется, считает, что богатый.

– В таком случае, ваша светлость…

– Что значит «ваша светлость»? Вы же собирались меня называть Джоном.

– А вы собирались называть меня Джиной, но я каким-то загадочным образом снова превратилась в мисс Уилтон.

– Да… Кхе… – Джон смешался, поскольку было совершенно невозможно признаться ей, что он принял решение держать ее на безопасном расстоянии.

Они вошли в гостиную, где одна из близнецов ставила на стол чай и печенье. Увидев молодых людей, женщина поспешила за дополнительными порциями.

Друзилла, разговаривавшая с матерью, встала с кресла, и Джон представил девушек друг другу.

Он не мог не сравнить их. Друзилла, племянница одного герцога и сестра другого, выглядела расфуфыренной кокеткой. Джина, дочь строителя, выглядела элегантно и не старалась произвести впечатление манерами. Из них двоих она была больше похожа на леди. Друзилла же, подумал он, сильно смахивала на непристойную девицу.

Появился еще один поднос с чаем и печеньем, и Джон обнаружил, что еще никогда в жизни не ел такого вкусного печенья. Чай тоже оказался превосходным. Он вспомнил, что и завтрак был такой, что пальчики оближешь. Совершенно очевидно, что Джеремайя, обосновавшийся в кухне, был настоящим мастером своего дела, чем заслужил благодарность.

Джина описала, как осматривала башню, и леди Эвелин содрогнулась.