Эми Фетцер - Сердце льва

– Ошибаешься, теперь шейх хочет удостовериться, что сделка состоялась. – Слова застревали у него в горле. – Получить доказательство того, что я не откажусь дать ему оружие.

– Понимаю. – Аврора кивнула, негодуя, что была для шейха всего лишь разменной монетой.

– Поразительно, что тебя не изнасиловали.

– Если бы ты не появился, возможно, мое заклинание остановило бы шейха, по крайней мере на время.

– Ну как же, заклинание! – насмешливо воскликнул Рэн. Боже правый, она действительно считает себя колдуньей.

Аврора легла, поправив подушки.

– У тебя бедное воображение и холодное сердце, Рэнсом.

– Это я уже слышал, – сухо заметил он, взглянув на шевельнувшуюся занавеску. – Да, стены здесь и впрямь имеют уши.

Аврора указала ему на место рядом с собой.

– Что ж, мы не смеем обмануть их ожиданий, – прошептала она. – Начнем сейчас?

– Что? – воскликнул Рэн в изумлении, затем приблизился к Авроре и, понизив голос, спросил: – Ты издеваешься надо мной?

Девушка едва сдержала улыбку.

«Бедняга! Он совершенно ошарашен, – подумала она, наслаждаясь замешательством Рэна, но тут же вновь похлопала по подушке, с удовлетворением глядя, как он приближается к ней. – Господь и Богоматерь благоволят к этому человеку». Она перевела взгляд с его пыльных сапог на стройные ноги, на широкую грудь, прикрытую свободной черной рубашкой. Лицо Рэна было бесстрастным, только в глазах промелькнуло смущение, когда он сел на шелковое покрывало. Грива каштановых волос упала ему на лоб. Он откинул полосы и недоверчиво заглянул в глаза Авроры.

За последний час Аврора еще раз убедилась, что Рэн хороший человек. Ей очень хотелось уступить своему влечению к этому сильному англичанину. Да и она обретет покой, связав с ним свою судьбу. Нет, им руководит лишь желание. И ничего больше. Иного он просто не допустит.

– К чему ты клонишь, красавица? – спросил с сомнением Рэн, лаская взглядом ее тело.

Девушка откинулась на подушки, прерывисто дыша.

– О Рэнсом! – Она застонала, мгновенно лишив его стойкости. – Ты совсем особенный. Такой храбрый. – Она закрыла глаза и покачала головой.

Рэн скептически улыбался, глядя, как она разыгрывает спектакль для того, кто прятался за занавеской.

Аврора потянула его за руку.

– Ну, давай же, – прошептала она. – Если надо устроить представление, нам следует постараться.

Она что, с ума сошла? Нельзя же изобразить наслаждение, не испытывая его! Рэн мысленно выругался. Но когда Аврора начала извиваться, гладя себя по груди и животу, эти чувственные движения не оставили его равнодушным. Ее явно обучали всему этому. Ведь ни одной женщине не удавалось довести Рэна до такого экстаза, даже не прикоснувшись к нему! Скользнув к нему под рубашку, она притянула его к себе.

– Не мешкай, иначе шейх решит, что я не могу удовлетворить тебя. – Она провела языком по губам, и ее дыхание участилось.

Это оказалось выше его сил.

– Боже мой, – пробормотал Рэн, прижимая Аврору к подушкам. – Ведь я могу заставить тебя стонать без всякого притворства! – Он прижался к ее губам, его язык проник ей в рот.

Рэн совершил ошибку.

Аврора, словно объятая пламенем, начала страстно целовать его грудь, шею. Она словно ждала поцелуя Рэна, не сознавая силы своего желания. Девушка наслаждалась его прикосновениями, он разбудил в ней неведомые доселе чувства. Рэна пронзило страстное желание проникнуть в нее. Когда она вновь откинулась на подушки, он понял, что происшедшего между ними ему мало.

– Надеюсь, мы удовлетворили их любопытство, – прошептала Аврора, поглаживая Рэна по животу.

– Нет, – ответил он, целуя и покусывая ее губы. Его руки осторожно ласкали девушку, пытаясь проникнуть под одежду.

Аврора не противилась, ибо хотела Рэна и в полузабытьи шептала его имя. Он стянул платье с ее плеча и тут заметил нижнюю рубашку, украшенную роскошной вышивкой. Его будто окатили холодной водой. Отпрянув от девушки, Рэн быстро сел в постели.

Аврора тяжело задышала.

«Почему он прекратил ласки?» – с недоумением подумала она. Колючий взгляд Рэна смутил ее, и она прикрылась покрывалом.

– Рэнсом! – Она потянулась к нему.

Он поморщился. Рубашка внушала ему отвращение, ибо символизировала гарем, населенный покорными исполнительницами чужих желаний, рабынями закона, писанного одним человеком. Унижение и смерть грозили тому, кто ослушается этого закона.

Рэн поднялся и вышел из комнаты, задержавшись на минуту возле занавески. Он размышлял, не опасно ли оставлять здесь Аврору одну.

Тысяча чертей! Раньше Рэнсом считал, что он вполне терпим к этим чужим нравам, а на самом деле ненавидел и презирал законы гарема, попиравшие общепринятые принципы морали. Но при чем тут Аврора? Боже, что она подумает о нем? Подвести ее к вратам исполнения желаний и захлопнуть их перед самым ее носом! Все, что окружало Рэна сейчас, возмущало его, но делать девушку жертвой своих ощущений… Как он объяснит ей свое нелепое поведение?

Из-за занавеси в дальнем углу шатра шейх Рахман ибн иль Абдули наблюдал за англичанином. Сладострастные звуки любовной игры ласкали его слух, и он уже собирался уйти, когда вдруг появился Монтгомери. Он стоял неподвижно, опустив голову, и очень взволнованный. Рахман ощутил к нему что-то вроде сочувствия. Уже смирившись с тем, что никогда не завоюет симпатии этой женщины, шейх очень хотел узнать, почему прекратились любовные игры этих двоих.

Аврора вышла из-за занавески и остановилась в нескольких шагах от Рэна. Увидев, как тот побледнел, Рахман решил, что сам Аллах вмешался в их спор. Красота этой женщины превосходила все, о чем может мечтать мужчина. Ее распущенные волосы ниспадали до пола, под платьем проступали прелестные формы: высокая грудь, стройная талия и округлые бедра.

«Аллах, ты жесток, если отказываешь мне в обладании этим очаровательным созданием», – подумал шейх.

Аврора прошептала имя Рэнсома, и англичанин обернулся, бросив на нее взгляд собственника. Рахман почувствовал укол зависти и ревности.

Рэн посмотрел в ясные глаза Авроры. От сострадания к ней ярость мгновенно улетучилась. Он заметил, что девушка сняла вышитую рубашку, драгоценности и браслеты. Как только она догадалась, что именно все это рассердило его? Неужели Аврора действительно ясновидящая?

– Пойдем в комнату, мой господин, – прошептала Аврора своим глуховатым голосом и взяла его за руку. – Боль, которую ты носишь в своем сердце, не утихнет сегодня.

Он с подозрением взглянул на нее.

– Это очередное твое предсказание? – Рэн немного смягчился. – И когда же пройдет эта боль?

– Думаю, только тогда, когда ты сам будешь к этому готов.

«Значит, никогда», – подумал он, последовав за Авророй. Ее пальцы казались необычайно хрупкими в его широкой ладони. Рэн постарался избавиться от охватившей его горечи и сосредоточить внимание на Авроре, на движениях ее тела, на волосах, которые она откинула назад, садясь на постель. Девушка подняла свои спокойные глаза, голубые, как небо, и поманила его к себе. Рэн опустился рядом с ней.

Ее загадочная улыбка, казалось, говорила о каком-то тайном знании. Так улыбалась она и в тот день, когда он впервые увидел ее. Поэтому вопросы, возникшие у Рэна тогда, начали снова мучить его.

«Что привело Аврору из Шотландии в эти далекие края?»

Девушка, устроившись в углу дивана, потянулась к жаровне, открыла крышку чайника и заглянула в него. Она молчала, но словно читала мысли Рэна.

– Я должна исполнить свой долг, – сказала наконец Аврора. – Ты не считаешь, что у женщин могут быть обязательства такого рода? У тебя…

– Ограниченное мышление, – закончил он за нее. – Такое, как конец нити. Но попытайся потянуть за нить, размотай клубок и все-таки объясни мне, что же удерживает тебя здесь, вдали от дома.

– У меня нет дома, Рэнсом. – В ее словах звучала горечь. – И все же, покидая Шотландию, я не знала, что мое путешествие будет столь далеким.

– А в чем причина?

Аврора колебалась: если рассказать ему все, Рэн займется ее делами, а он и так уже потратил на нее слишком много времени.

– Это мое личное дело. – Она взглянула на него так, словно умоляла не требовать ответа. – Ты не обижен?

– Нет, красавица, у всех есть свои секреты.

Аврора вздохнула с облегчением, и Рэн в который уже раз сказал себе, что не стоит обращать внимания на ее выходки и лучше вообще держаться подальше от этой странной импульсивной особы. Однако то, что она никогда не просила его о помощи и не посвящала в свои тайны, немного задевало Рэна. Аврора кое-что знала о нем, а он о ней – ничего.

– Почему Рахман называл тебя Ахмар Асад? – внезапно спросила она.

Рэн молчал, а она испытующе смотрела на него. Ему казалось, будто его взяли за горло. Аврора явно пыталась дать этому имени английское истолкование. Когда девушке это удалось, ее глаза удивленно расширились.

– Красный Лев? Пират? – взволнованно прошептала она.

Аврора вперила взгляд в его непроницаемое лицо. Наконец она одобрительно улыбнулась, и у Рэна потеплело на душе.

– О, неужели я нахожусь в обществе такой знаменитости! – прошептала она, но тут же перевела разговор: – Как рана мистера Бэйнса? – Аврора засыпала кофе, помешала угли, и ее полная грудь заколыхалась под тонкой материей. Боже правый! Знает ли она, как соблазнительна?

– Бэйнсу очень плохо, – ответил Рэн. – Он не пользовался твоим лекарством.

Помешав угли, Аврора покачала головой и поставила турку.

– Боюсь, Бэйнс слишком дорого заплатит за свое упрямство. – Что ж, человеку не избежать предначертанного судьбой.

– Кстати, где твой мешок с побрякушками?

Аврора обиженно поджала губы, когда Рэн так назвал ее сумку.

– Сумка осталась там, где Ахмед схватил меня. Быть может, Шокаи удалось спасти ее.