Карен Монинг - Сердце горца

– Что я должна сказать, когда найду их? – раздраженно спросила она.

– Скажи им, что я бы хотел встретиться с королевой в следующее новолуние.

– В следующее новолуние? – остановилась Габби. – А почему не сегодня? И когда следующее новолуние?

Адам пожал плечами.

– Прошлое было несколько дней назад. Мы его пропустили. – Заметив ее пристальный взгляд, он добавил: – Эобил назначает встречи один раз – в лунный месяц по календарю смертных.

– Ты, наверное, шутишь.

Да, он шутил, но не собирался в этом признаваться. В машине он понял – глядя, как ее рука ложится на обтянутый кожей рычаг переключения скоростей, и мысленно заменяя его своим собственным, обтянутым кожей «рычагом», который давно работал на пределе, – что, если сегодня им удастся осуществить его план, он потеряет свое смертное тело.

Адам почувствовал странное, совершенно человеческое волнение. Ему стало не по себе, и он готов был потребовать, чтобы она повернула назад. Единственное, что его удерживало от этого, – это осознание: если бы она узнала, что он хочет остаться лишь для того, чтобы переспать с ней, она принялась бы умолять каждое встречное Существо забрать его в ту же минуту.

И одно из них могло согласиться и сделать это.

На самом деле у Эобил был не такой плотный график, но маленькая ka-lyrra не могла знать об этом. Адам попросит ее сказать, чтобы его забрали в следующее новолуние. И затащит в постель задолго до этого. Утолит свое любопытство, прежде чем вернуться в свое привычное состояние.

– Я не собираюсь возиться с тобой все это время, – сказала Габби.

Он улыбнулся. Господи, как же она красива, когда злится: глаза сверкают, ноздри раздуваются, грудь вздымается и опускается при каждом коротком, сердитом вздохе.

Адам не ответил, и она раздраженно махнула рукой в сторону скамейки, которая стояла в отдалении от них, посреди площади:

– Иди посиди пока там, ладно? Иногда они гуляют по площади. Думаю, они любят наблюдать за людьми, или, как сказали бы Существа, наблюдать за смертными.

Когда он раскрыл рот, чтобы запротестовать, не желая сидеть так далеко от нее, она положила ладонь ему на грудь и слегка толкнула его в сторону скамьи. Впервые она прикоснулась к нему по собственной инициативе. И от его внимания не ускользнула небольшая пауза в промежутке между тем, как она коснулась его тела, и тем, как успела толкнуть. Как будто ей нравилось чувствовать его грудь под своей рукой. Крепость начала сдаваться. Потрясающе!

– Тебе нельзя сидеть здесь рядом со мной, потому что каждое Существо, которое увидит нас вместе, поймет, что я тебя вижу. Я хочу сама выбрать, кому мне открыться, – проговорила Габби. – Когда я увижу того, кто мне нужен, я тебе махну.

– Как тебе угодно, Габриель.

Когда Габби нашла наконец пару Существ, к которым она готова была обратиться, наступил вечер. Болельщики давно уже ушли обратно в направлении центра (красные победили; она слышала фейерверк), и солнце опустилось уже совсем низко за небоскребы, возвышавшиеся над Фаунтин-сквер и бросавшие длинные вечерние тени на площадь, освещая стены с серебристыми окнами розовым пламенем.

После продолжительного наблюдения Габби поняла, что Существа действительно следили за Адамом. Многие из них появлялись на площади в течение дня. Но поскольку он просто сидел и ничего не делал, большинство из них через некоторое время исчезали. Девушке показалось, что Адаму там было не очень-то весело.

Наконец Габби увидела двух подходящих Существ. Она выбрала их, потому что они не были так ослепительно красивы, как остальные, и надеялась, что, как и люди, менее привлекательные Существа будут не такие... в общем, к ним будет легче обратиться за помощью.Два Туата-Де, мужского и женского пола, оба светловолосые, с блестящими глазами, стояли у скамейки, на которой сидел Адам, и были увлечены беседой. Она предпочла не махать ему рукой, а подойти и покончить с этим раз и навсегда.

– Ну что? Ты кого-нибудь видела? – спросил Адам, когда она приблизилась к нему. Похоже, его хрипловатый голос с кельтским акцентом звучал почти... ободряюще? Габби по-дурацки кивнула головой, Решив, что, наверно, перегрелась на солнце за этот длинный, Утомительный день.

– Они прямо здесь, – сказала она, указывая на Существ.

– Где? – Адам, извергая проклятия, посмотрел туда, куда она показала. – Черт возьми, я их совсем не вижу! Они смотрят на меня?

– Сейчас нет. И они вон там, – ответила она, пытаясь направить его взгляд в нужную сторону, – футах в десяти слева от тебя, меньше чем в футе от урны для мусора. – Габби сделала глубокий вдох, собираясь подойти к ним, как вдруг Существо мужского пола обернулось и посмотрело на нее.

– Здравствуйте, – вежливо проговорила она. – Я хотела бы с вами поговорить. Мне нужно...

– По-моему, оно нас видит, Эйни, – сказало Существо, глядя сквозь нее и высокомерно подняв бровь.

«Оно?» – подумала Габби, и ее ноздри раздулись от злости. Это оно-то называет ее «оно»? Какое нахальство! Вопиющая наглость. Она же человек, у нее есть душа. А у него нет. Если кто-то и заслуживает местоимение «оно», то явно не Габби.

– Да ладно вам. Мне нужно всего лишь передать сообщение. Меня послал Адам Блэк, чтобы я сказала вам... – Габби моргнула и умолкла. Они повернулись к ней спинами и больше не обращали на нее никакого внимания, продолжая тихий разговор, который она не могла расслышать.

Затем Существо-мужчина кивнуло, и вдруг оба исчезли. Только что были здесь – и испарились.

Сердито вздохнув, Габби сжала руки в кулаки и повернулась к Адаму.

– Черт возьми, вы что, все такие высокомерные?

– Ты о чем? Что они говорят?

– Ничего они не говорят. Они исчезли. Назвали меня «оно», что-то сказали друг другу и исчезли.

Он прищурился.

– Если это какая-то шутка...

– Никакая это не шутка, – раздраженно ответила Габби. – Клянусь, они были здесь. Я пыталась с ними заговорить, но они взяли и исчезли.

– Как они выглядели?

Она описала их, добавив, что Существо-мужчина назвал женщину «Эйни».

Закатив глаза, Адам прорычал:

– Я ее знаю.

– И?

– Она принцесса Первого дома Д'Энью, родственница Эобил, и единственное, что в ней есть королевского, – это завышенное самомнение. Но она мне поможет. Она еще вернется.

– Ты в этом уверен?

Адам кивнул.

– Да, Эйни всегда была ко мне неравнодушна. Возможно, даже более того. Вообще-то, – с многострадальным вздохом произнес он, – она одержима мыслями обо мне.

«Ну конечно, – раздраженно подумала Габби. – Даже другие Существа не в силах устоять перед его привлекательностью. Что уж говорить о смертной женщине? Нужно разработать вакцину против Адама Блэка. И давать всем женщинам при рождении».

– Присядь, – сказал он, указывая на скамейку. – Ждать осталось недолго. Она скоро вернется. Эйни ни в чем мне не откажет.

Габби уже решила сесть, но вдруг остановилась. У фонтана неожиданно появилось еще одно Существо. Одинокое Существо. Как раз то, что она целый день надеялась встретить. И то, что, как сказал Адам, она не найдет.

– Что ж, ты ошибался, – недовольно пробормотала Габби; ее почему-то разозлили его слова: «Эйни, которая ни в чем мне не откажет», – вон там стоит Существо, и оно совсем одно.

Адам поднялся на ноги, громко вздыхая.

– Что? Где? Нет, подожди – не показывай на него, ka-lyrra.

Даже не смотри в его сторону. И на меня тоже. Уходи, а потом вернешься и расскажешь мне, как оно выглядит.

Габби взглянула на него. Она не смогла удержаться – он говорил так взволнованно.

– Не смотри на меня, – снова ласково прошептал Адам, – Делай как я сказал.

Потрясенная его настойчивостью и торопливостью, Габби послушалась и немного отошла. Затем она встала, повернувшись к нему боком, оперлась на невысокий каменный забор, ограждавший клумбу с цветами и небольшими кустами, и сделала вид, что просто разглядывает ее. Наклонив голову вперед, так, чтобы локоны упали на лицо, Габби тихо и четко произнесла:

– Он высокий. У него медно-красные волосы с золотистыми прядями. На нем черное ожерелье и наручи, одет в...

– ...белую мантию, на лице шрам, – закончил Адам.

– Да.

– Габриель, сейчас же уходи и не оглядывайся. Уходи как можно скорее. Давай. Быстро.

Вот чертовы женщины! Ему следовало бы знать, что она снова не подчинится его приказу. До этого ему, должно быть, просто везло: Габби была явно не из послушных.

Она посмотрела на него, недоуменно подняв бровь.

Неужто в ее очаровательных зелено-золотистых глазах мелькнуло волнение? Она волнуется за него? И хотя ему было приятно увидеть первый признак ее симпатии, но в тот момент это могло привести ее к гибели. Она только что описала Дэррока, и если Адам попадет в его руки, что ж... наверно, ему уже никогда не получить аудиенции у Эобил. А если в руки Дэррока попадет Габриель... Адам напрягся, не решаясь окончить мысль. Черт возьми, этот вариант он не предусмотрел!

– Уходи! – проревел он.

Но даже говоря это, он видел, как изменилось ее лицо. Он уже не смотрела на него; ее взгляд был прикован к точке немного правее и сзади него. Ее рот раскрылся, глаза неестественно расширились, а лицо стало бледное как полотно.

– О-о-о – о-х-х-х-х-х – о-х-х-х-хо... – прохрипела Габби.

Адам мгновенно отреагировал, понимая, что только одна вещь могла вызвать у нее такую реакцию и заставить ее произносить это хриплое «ох».

Охотники!

– Ор-р-р... – попробовала она снова.

А если Охотники оказались в том же месте, что и Дэррок, пришли они не за ней. По крайней мере не только за ней. Адам и Дэррок враждовали уже тысячи лет, и мало что могло принести последнему большее удовольствие, чем зрелище того, как Охотники разорвут принца Д'Жая на кусочки, пока он находится в своей смертной оболочке. А потом Дэррок обратит свой взор на Видящую Сидхов. И у его маленькой ka-lyrra не останется ни единого шанса. Окажись она в руках Дэррока, самая страшная сказка, которую ей когда-либо рассказывали, станет явью.