Мэдлин Бейкер - Сердце беглеца

Рэйчел слышала, как Тайри бормотал:

– Удачи!

Затем он подсадил ее в седло и тотчас же прыгнул позади нее сам. Когда они двинулись к выезду из двора, Рэйчел почувствовала некоторое облегчение. Главное, Тайри жив и невредим.

Она била пятками по бокам мерина, стараясь заставить его скакать быстрее, чтобы скорее выбраться, уехать отсюда, от рудника и всего этого ужаса. Она не думала о тех, кто остался позади, об индейцах, которых могли убить. Все ее мысли сосредоточились на Тайри и его руках, обнимавших ее за талию.

Они выезжали со двора, и она улыбалась, мысленно поздравляя себя с успехом этой безнадежной затеи, когда ее обожгла боль. Опустив глаза, она с ужасом заметила, что ее рубашка потемнела от крови. Внезапно она почувствовала головокружение и свободной рукой схватилась за гриву своего мерина. Они не могли сейчас остановиться, они не остановятся, пока она не будет уверена, что Тайри больше не грозит опасность. Она не могла потерять его снова.

Она обернулась и бросила взгляд через плечо. Деревянные здания пылали. Она заметила человека, катавшегося по земле и старавшегося сбить пламя со своей горящей одежды. И тут к ним подскакали индейцы и загородили собой все остальное.

Она попыталась улыбнуться Тайри, но лицо его стало расплываться, и она почувствовала, что падает, проваливается во мрак.

Тайри тихонько выругался, почувствовав, что тело Рэйчел обмякло в его объятиях. Тайри сильно дернул поводья, заставив мерина остановиться. И тогда он увидел кровь на рубашке Рэйчел.

– Бог мой! – выдохнул он, стараясь осмотреть рану. Кровь лила ручьем. С проклятием он прижал руку, стараясь прикрыть ею уродливое отверстие, и ощутил кровь между пальцами.

Обняв Рэйчел, он осторожно снял ее с лошади и уложил на землю. И только тогда он заметил Стоящего Буйвола и остальных индейцев, которые толпились вокруг.

– Она мертва? – спросил Стоящий Буйвол.

– Нет. Мне нужны одеяла и немного воды.

– Мы здесь устроим привал, – обратился Стоящий Буйвол к остальным. – Красный Лось, позаботься о раненых. Пять Медведей, найди людей и раздобудьте мяса.

Индейцы, как всегда спокойные и деловитые, принялись разбивать лагерь на ночь.

Тайри взял одеяло, принесенное Стоящим Буйволом, и подложил его под Рэйчел. Сняв рубашку, он оторвал от нее полосу и начал стирать ею кровь. Он обнаружил только одно отверстие, куда вошла пуля. Значит, пуля все еще сидела где-то у нее в боку. Осторожно он ощупал рану пальцем, но ему ничего не удалось обнаружить.

Веки Рэйчел затрепетали, и глаза раскрылись. Она слабо улыбнулась склонившемуся над ней Тайри.

– Ты в безопасности, – пробормотала она. Тайри кивнул и нежно провел рукой по ее щеке.

– Глупышка, – нежно пожурил он. – Что это тебе вздумалось носиться по стране с бандой дикарей?

– Я приехала за тобой, – сказала Рэйчел глухо. – И я нашла тебя.

– Да. А теперь лежи тихо и помолчи.

– Я умру?

– Нет. Потерпи. Это надо сделать. Рэйчел слабо помотала головой:

– Нет. Пожалуйста, Тайри!

– Эй, ты слишком много времени потратила, ухаживая за мной. Теперь настала моя очередь.

Рэйчел смотрела на Стоящего Буйвола, который встал рядом с Тайри. В одной руке у него был бурдюк, в другой – нож с длинным лезвием. Рэйчел в ужасе смотрела на нож. Она не вынесет этого, думала она. Не вынесет боли, когда нож вонзится в ее плоть и будет кромсать ее.

– Забери меня домой, – умоляла Рэйчел. – Отвези меня в Йеллоу-Крик, Тайри. Мне нужен доктор.

– Йеллоу-Крик в десяти днях пути отсюда, – ответил Тайри.

– Мне все равно.

– Ты должна мне верить, Рэйчел. Пулю необходимо вынуть. И сделать это надо немедленно. Если мы будем медлить и ждать, ничего хорошего не выйдет.

Он взял ее руку в свою и ободряюще пожал.

– Поверь мне, Рэйчел. Поверь хоть на этот раз. Она кивнула и содрогнулась, увидев, что Тайри берет нож у Стоящего Буйвола.

Тайри осмотрел длинное лезвие. Удастся ли им вырезать пулю из тела Рэйчел? Он знал, как больно ей будет, и ему легче было бы отрубить правую руку себе, чем причинить ей такую боль. От одной мысли о том, что ему придется резать ее нежное тело, он весь покрылся холодным потом.

– Хочешь, чтобы это сделал я, брат мой? – спросил Стоящий Буйвол невозмутимо.

– Нет! – Рэйчел вцепилась в руку Тайри. – Сделай это сам! – закричала она. – Я не хочу, чтобы это сделал кто-нибудь, кроме тебя.

Тайри кивнул.

– Вот, – он скатал комок из куска ткани и дал ей. – Засунь его в рот, вцепись в него зубами. Стоящий Буйвол, держи ее крепко, чтобы она не дернулась.

Рэйчел закрыла глаза, зубами она крепко впилась в тряпку. Ее бок пронзила такая боль, какой она не испытывала никогда в жизни. Она и не представляла, что может быть так больно. Кровь выступала там, где лезвие касалось ее тела. Она была горячей и липкой. Рэйчел сжала кулаки, ногти ее впились в ладони. В голове у нее все смешалось. Иногда она сознавала, что Тайри стоит над ней с ножом. То оказывалась где-то в прошлом и сама удаляла пулю из его бока. Как он мог переносить такую боль? И как могла ее терпеть она? Когда же это кончится?

Она открыла глаза и сквозь красный туман боли увидело лицо Тайри. Лоб его бороздили морщины, он блестел от пота, челюсти его были решительно сжаты. Она застонала, когда нож скользнул глубже в ее тело, и услышала, как Тайри тихонько выругался, потом мир почернел и пропал.

– Слава Богу, – пробормотал Тайри. – Она потеряла сознание.

Наконец Тайри извлек пулю. Прежде чем выбросить, он долго смотрел на нее. Попади она чуть повыше, думал он вяло, и Рэйчел бы уже не было на свете.

Он тщательно, насколько позволяли обстоятельства, промыл рану и перевязал тем, что еще оставалось от его рубашки.

– Апачи сейчас, должно быть, в своем зимнем лагере, – заметил Стоящий Буйвол. – Мы доберемся туда послезавтра.

Тайри кивнул. Рэйчел потеряла много крови. Весьма вероятно, что у нее скоро начнется лихорадка, поднимется температура. Доктор из Йеллоу-Крик был от них в любом случае слишком далеко и не мог помочь, но в лагере апачей был свой врачеватель. Да и шаман в таком случае не помешает.

Рэйчел медленно открыла глаза, поморгала и огляделась. Где она? У ее ног горел огонь то ли костра, то ли очага, а над головой поднималась как купол высокая крыша. Хмурясь, она всматривалась в боевой щит, стоявший у стены, потом заметила копье, ряд глиняных горшков и кувшинов.

Встревожившись, Рэйчел сделала попытку сесть, но упала обратно: бок ее пронзила острая боль. И тут пришли воспоминания о скачке в Мексику, о схватке у рудника, о Тайри. Где же Тайри?

Чуть позже в помещение вошел сморщенный старик, одетый в штаны и безрукавку из шкур. Он одарил Рэйчел беззубой улыбкой и стал собирать какие-то предметы в глубине хижины. Бормоча что-то на гортанном языке апачей, он поспешил выйти.

Она все еще тревожно размышляла о том, где находится, и об ужасной боли в боку, когда в хижину вошел Тайри. От одного только его появления Рэйчел почувствовала себя много лучше. Он был побрит и чист, волосы у него были аккуратно причесаны, и она подумала, что никогда еще он не выглядел лучше и никогда его появление не было для нее желаннее.

– Где мы? – спросила она.

– В Самшитовом каньоне, милях в семидесяти от рудника. Индейцы откочевывают сюда на зиму. – Он сел возле ее ложа скрестив ноги. – Как ты?

– Когда ты рядом, то прекрасно.

Тайри улыбнулся. Приятно видеть, что она пришла в себя и так оживилась. В течение двух дней она была без сознания и горела в лихорадке, и только искусство индейского врачевателя спасло ее. Тайри знал, что никогда не простил бы себе, если бы она умерла.

– И как давно мы здесь? – спросила Рэйчел. – Когда мы сможем тронуться в путь?

– Пока об этом не может быть и речи. Отдыхай.

– Я уже устала отдыхать. И, право же, чувствую себя прекрасно.

– Не важно. Все равно не двигайся, лежи. Вдруг Тайри широко улыбнулся:

– Может быть, мне забрать твою одежду, чтобы ты не пыталась встать с постели, пока я тебе этого не разрешу?

Рэйчел рассмеялась, но тут же ее бок окатила новая волна острой боли.

– Со мной все будет хорошо, – пообещала она. В течение следующих нескольких дней она ела, спала, просыпалась и снова ела. Благодаря старому индейскому врачевателю ее бок заживал быстро, к концу следующей недели Рэйчел уже могла встать, хотя Тайри еще не разрешал ей долго оставаться на ногах. И все же как чудесно было сидеть на воздухе и кожей чувствовать тепло солнечных лучей!

Подумать только: сидеть возле хижины индейского врачевателя в лагере апачей! Среди этих людей вырос Тайри, и она внимательно за ними наблюдала. Женщины этого племени, как правило, были коротконогими и склонными к полноте. С длинными, прямыми, черными волосами, черными глазами и кожей цвета меди. Они носили длинные рубахи из оленьих шкур, доходившие до щиколоток, или хлопчатобумажные блузы и широкие юбки, закручивавшиеся вокруг ног при ходьбе. Рэйчел удивилась, заметив, что индейские женщины мало чем отличались от белых. Они заботились о своих мужьях и любимых, нянчили малышей и иногда бранились. Они ухаживали за своими маленькими огородиками и плели красивые корзины из ивовых прутьев. Иногда вплетали в них черные прутья дьяволова когтя, чтобы узор получился покрасивее.

Мужчины-апачи проводили время на охоте, за починкой оружия или за картами. Они играли со своими ребятишками и учили молодых воинов, а также защищали свое поселение от врагов. Они носили широкую одежду, мокасины и жилеты из оленьей кожи. Свои длинные черные волосы они часто украшали перьями или кусочками меха.

Дети их выглядели благополучными и счастливыми: их любопытные глазенки ярко блестели. Они разглядывали Рэйчел с невинным и бесстыдным любопытством, очарованные ее золотыми волосами и синими, как небо, глазами. Маленькие девочки играли с куклами, сделанными из кукурузных початков, или помогали матерям в домашней работе и присматривали за младшими братьями и сестрами, мальчики играли в охоту и войну.