Джун Зингер - Съемочная площадка

— Клео!

— Да, Клео.

— Зачем?

— Мне нужен лучший «бомбардировщик» в Лос-Анджелесе.

— Бомбардировщик? — удивленно переспросила я. Сначала она просит билеты на самолет, теперь ей понадобился бомбардировщик. Ей что, нужен самолет-бомбардировщик? Но это же бред!

— Баффи, ты что, с неба свалилась? «Бомбардировщик» — это адвокат, занимающийся бракоразводными процессами! Это такой человек, который умеет из камней выдаивать молоко. Именно то, что мне и нужно. Я хочу немного пощипать Хайни перья!

Ага! Третья стадия.

Но одного я все же понять не могла. Как у Сюзанны хватало наглости ждать помощи от Клео? Неслыханное нахальство! А если бы даже Клео и не была непосредственно вовлечена во всю эту историю? Почему надо обращаться к ней?

— Почему Клео? — спросила я, посмотрев на нее.

— Потому что Клео знает толк в таких вещах. Уж в этом она специалист.

Я обзвонила все авиакомпании и с трудом заказала Сюзанне билет на вечер. Затем дрожащей рукой стала набирать номер Клео.

Сьюэллен была права, когда сказала, что у Клео извращенные принципы. Не задавая никаких вопросов, не выражая ни малейшего негодования в адрес Сюзанны, она назвала мне имя крупнейшего специалиста в области бракоразводных процессов. А затем сообщила:

— Весь город только и говорит о том, что Тодд покупает студию Сюзанны. А Лео сказал, что если Тодд не хочет, чтобы студия совершенно развалилась, ему следует немедленно приехать.

Я передала Сюзанне имя адвоката, и весь остаток дня думала, как сообщить Тодду об опасениях Лео. Если раньше я тешила себя мыслью, что еще несколько месяцев нам удастся провести в Огайо, то теперь стало ясно, что рассчитывать на это не приходится.

Как бы там ни было, а машина запущена, и десятую годовщину нашей совместной жизни нам предстоит встречать в Голливуде.

Как только Тодд сообщил Хайни, что колесо закрутилось, тот немедленно вернулся в Даллас. В результате всякая жизнь на студии «Кинг» прекратилась, а согласно теории Тодда, все, что не работает, быстро погибает. Тодд напоминал скаковую лошадь, закусившую удила, поэтому торговые центры и Акрон, штат Огайо, казались мне местом уже закончившихся скачек.

Через две недели он заявил:

— Все приведено в движение, Баффи. Я бы хотел в ближайшее время вылететь на побережье, а тебе придется пока закончить дела здесь.

Перспектива остаться одной привела меня в панику.

— Почему мы не можем поехать все вместе — ты, я, дети? Говард прекрасно справился бы со всеми последними приготовлениями. Сьюэллен все равно не хочет забирать детей из школы до конца учебного года.

— У Говарда и без того забот полон рот. Пусть он занимается галереей, пока не найдется покупатель. И надо закончить торговый центр в Кантоне. Тебе тоже придется ему помочь. К тому же необходимо завершить наши личные дела — дом и все такое. Это не должно занять больше двух месяцев. А когда появится покупатель, Говарду придется оставаться здесь в течение всего переходного периода. Это результат того, что все эти годы мы держали закрытый магазин. — Он видел, что я все еще расстроена. — Это все временно. К тому же Я буду прилетать на выходные.

— А где ты собираешься жить? — спросила я, словно это было моей главной заботой. — Ты сможешь найти для нас дом?

— Я не думаю, что у меня будет время на поиски дома. Тебе самой придется заняться этим уже на месте. Поживу в гостинице. Может, найму один из бунгало в «Биверли-Хиллз».

О Боже, подумала я со злорадством. Это именно то, что тебе нужно. Надеюсь, ты так и поступишь. Сюзанна тоже поселится в этом отеле, и сделает твою жизнь невыносимой. С утра до ночи она будет изводить тебя своим нытьем. Это послужит тебе хорошим наказанием за то, что ты бросаешь меня на произвол судьбы.

Я представила, какими могут быть масштабы сюзанниных атак и во что они могут вылиться. Во время нашего визита в столицу кино я попала как-то в магазин, где торговали разными голливудскими побрякушками — всякими мелочами, вроде туалетной бумаги с поддельной символикой «Гуччи» или поздравительных открыток с различными голливудскими приветствиями. На одной такой открытке было написано: «Королева трахания Сюзанна».

Мне вдруг стало стыдно. Мои волнения показались мне мелкими, незначительными и унизительными. Может, Сюзанна и была «королевой трахания», но ко мне она все же питала некоторые чувства — привязанность, которая переходит в любовь между друзьями. Ну и, кроме того, даже в 1977 танго танцуют вдвоем. Я могла не до конца доверять Сюзанне, но полностью доверяла моему любимому мужу, моему Тодду.

Итак, он улетел, пообещав вернуться на выходные. А я подумала: если окажется, что он тащит меня за собой в ад, то сейчас, по всей видимости, мы должны находиться в чистилище.

Тодд позвонил в первый же вечер. Он поселился в гостинице под названием «Эрмитаж». Он сказал, что сначала отправился в отель «Беверли-Хиллз», но узнав, что в одном из бунгало остановилась Сюзанна, поспешил оттуда убраться.

— Я подумал, что в моих интересах поселиться где-нибудь в другом месте. Достаточно было представить, что день и ночь она будет стучать в мою дверь и рассказывать свои грустные байки или требовать немедленно приступать к съемкам картины с ее участием!..

— Не знаю, насколько это тебе поможет. Если Сюзанна захочет достать тебя, она достанет.

— По крайней мере, она не будет ломиться ко мне в три часа ночи.

— Думаешь? — Я совершенно не была в этом уверена. Сюзанна своего не упустит ни при каких обстоятельствах.

Через несколько дней Тодд сообщил, что за все время Сюзанна позвонила ему только один раз. Это говорило о том, что стремление немедленно вернуться на съемочную площадку немного в ней поугасло. Она наняла опытнейшего адвоката — некоего Ли Филипса — и они целыми днями готовились к ее бракоразводному процессу.

— Они неразлучны, — сказал Тодд.

— Ты хочешь сказать, что они и живут вместе?

— Нет. По крайней мере, никому об этом не известно. Даже полный тупица-адвокат, каким Филипс отнюдь не является, понимает, что таких вещей допускать нельзя. Поговаривают, что он собирается требовать для Сюзанны в суде двадцать миллионов.

— Правда? Это какое-то безумие. Они с Хайни были женаты чуть больше года.

— Думаешь, это остановит нашу красавицу? Да и Филипса тоже? Говорят, он всегда отсуживает двадцать миллионов. Это его такса.

Мы оба рассмеялись.

— Мне кажется, Хайни тоже может позволить себе адвоката на двадцать миллионов, — заметила я, и Тодд со мной согласился. — Слушай, как только эта тяжба закончится, Сюзанна снова появится у твоего порога. Тебя связывают с ней какие-нибудь контрактные обязательства?

— Нет. Похоже, Хайни имел с ней чисто супружеское соглашение. Но у нас на несколько лет подписан контракт с Лео. И еще контракт на производство тринадцати серий его «Голливуда и Вайна». Рейтинг сериала стал падать, но Хайни выкупил его. А еще мы связаны контрактом с Гаем Саварезом.

Но в данный момент контракты интересовали меня в последнюю очередь. Я продолжала думать о Сюзанне.

— Что ты намерен делать, когда Сюзанна все-таки заявится с требованием снимать ее в картине? И она заявится, независимо от того, есть у нее контракт или нет. Я боюсь, что любая картина с ее участием выльется для нас во множество проблем. Но и отвергать ее окончательно мы тоже не можем.

Тодд вздохнул.

— Может, подождем, когда это произойдет?

Я ждала, что Тодд, как и обещал, приедет на выходные домой. Ведь нас с ним связывало еще одно взаимное обещание что у нас будет не меньше пяти детей. Пришло время выполнять его. Мне было за тридцать, и я готовилась начать новую жизнь в новом доме. Я твердо решила, что не стану принимать никакого участия в работе студии. Буду только матерью и домохозяйкой… если, конечно, Тодд мне позволит.

Я приехала встречать его в аэропорт. Мне показалось, что Тодд изменился, но я не сразу сообразила, чем именно. Неожиданно я поняла, что все дело в загаре. Всего за неделю его кожа приобрела глубокий бронзовый оттенок. Хотя я точно знала, что на пляже он не был. Тогда откуда загар?

— Я загорал в студии. Возле моего офиса есть спортзал, оснащенный тремя видами кварцевых ламп. — Это был загар кинозвезды. — Знаешь, со мной произошел смешной случай. В первый же день я обедал с Лео. Мы были в ресторане, который называется «Ма Maison»… — Я хотела перебить его, сказать, что была в этом ресторане с Сюзанной за несколько дней до ее бракосочетания с Хайни, сразу после того, как она объявила о покупке студии. Тогда все встали и принялись ей аплодировать, едва мы вошли в зал. — … Произошла удивительная вещь. Как только мы вошли, все встали и устроили мне овацию. Я даже не был знаком с этими людьми, а они мне аплодировали! Я почувствовал себя действительно королем…

Ты и есть, ты и есть король. И надеюсь, что ты им останешься.

Через три недели Тодд снова приехал домой на уик-энд. Он не мог говорить ни о чем другом, кроме Голливуда, студии и своих проектов. Со своим обычным упорством он покупал то, от чего отказывались другие: сходящие или уже сошедшие с экрана телесериалы, показ которых телекомпании решили прекратить.

— Я отшлифую их до такого блеска, что они за них драться будут.

Я слушала его вполуха. У меня имелся собственный проект, и мне хотелось убедить Тодда на пару часов забыть о студии. Это оказалось не так уж и трудно.