Рори предстал перед ней на разных этапах своей жизни. Он всегда был симпатичным. Не удивительно, что здесь не было Руфуса, не увидела она также и блудную Стефани. Джорджия остановилась у фотографии, на которой, скорее всего, были запечатлены его родители. Наверное, они фотографировались в отпуске: оба были в легкой разноцветной одежде, а на заднем фоне виднелись пальмы. Определенно, их гены смешались в Рори, решила Джорджия. Светлые, густые волосы и голубые глаза достались ему от матери, а фигурой он пошел в отца. Что-то вдруг показалось ей странно знакомым в этой парочке. Кого же из них она недавно видела? Судя по одежде и прическам, фотографии было лет двадцать. Джорджия покачала головой. Нет, она не могла их знать. Просто красивая, молодая пара, любящая друг друга, если судить по их виду. И все же…

Джорджия всмотрелась пристальнее. Она была совершенно уверена, что никогда раньше не видела отца Рори. Но вот его мать… В ее лице было что-то неуловимо знакомое. Теперь ее волосы наверняка уже не такие светлые и пышные. Но глаза, скулы, необузданная энергия, которая исходила от этого изображения в рамке, — наверняка все это осталось…

Джорджия в ужасе прикрыла рот рукой. Она действительно видела его мать раньше. Причем совсем недавно. Это была та самая женщина, которая вылетела из «Ионио» и умчалась на шикарном «ягуаре». Мать Рори была председателем корпорации «Вивиенда».

Глава шестнадцатая

Джорджия проснулась. Было еще темно. Покосившись на будильник, она вздохнула с облегчением. Еще нет даже пяти, и можно так долго и сладко спать. Она снова укрылась пуховым одеялом и закрыла глаза. Вдруг она все вспомнила и ужаснулась.

— Боже мой, — простонала Джорджия, уткнувшись лицом в подушку.

Вчера она долго стояла в оцепенении и разглядывала фотографию, удивляясь и недоумевая. Эрик видел десятый сон на своей лежанке у камина, Рори продолжал возиться на кухне, но она совершенно о них забыла.

Неужели это мать Рори? Если да, то та ли это миссис Кеннеди… нет, Кендел, которую она видела в «Ионио»? И если все действительно так, то почему Рори ей об этом не говорил? Рассказывала ли она ему про свою шпионскую вылазку в «Ионио»?

Она пристально смотрела на фотографию, пытаясь убедить себя, что ошибается. Фотография была далеко не новой. Неужели тот семейный бизнес, о котором рассказывал Рори, и который ему пришлось оставить, и есть «Вивиенда»? Джорджия старалась восстановить в памяти, что именно он говорил ей о своей семье тогда, ночью, в машине. Может быть, это вовсе не родители Рори? Просто друзья. В конце концов, его фамилия ведь Фолкнер, а не Кендел…

Наконец она отошла от фотографии, понимая, что хватается за соломинку. В голову лезли всякие ужасы. Одно было ясно: если у Рори и была родственная связь с «Вивиендой», то он не хотел, чтобы она знала об этом. С содроганием Джорджия подумала о том, что если мать Рори действительно председатель «Вивиенды», то тогда его пребывание в «Диадеме» сразу становится подозрительным.

Первое, что пришло ей в голову, — это резко распахнуть дверь на кухню и предстать перед ним с саркастической улыбкой и парой комментариев вроде: «Хорошие фотографии. Жаль, что ты оставил свой бизнес». Это было бы в стиле Сесилии — та не знала никаких колебаний и неуверенности. Но ведь Сесилия не была влюблена в Рори Фолкнера.

Дрожа, Джорджия присела на корточки у камина. Ее новый мир, который она построила вокруг Рори, вмиг стал таким хрупким и затрещал по швам.

— Джорджия! — донесся его голос из глубины кухни. Она чуть не подпрыгнула. — Ты что-то затихла, часом не уснула?

— Н-н-нет.

В этот момент Джорджия приняла решение. Она ничего не станет ему говорить. Даже виду не подаст, что что-то знает… Пока. Возможно, всему этому есть какое-то вполне приемлемое объяснение, но оно просто не приходило ей в голову. Она будет ждать, когда Рори сам все расскажет или даст ей возможность сказать об этом самой. Пуститься сейчас в череду обвинений было бы катастрофой, особенно в том случае, если это простое совпадение. Джорджия пыталась успокоиться, лаская шерстку Эрика. Она не хотела терять Рори. Когда-нибудь она снова затронет эту тему и напрямую спросит его о родителях, и тогда все прояснится.

— Вообще-то, — отозвалась она, — я уже начала волноваться, уж не поехал ли ты за чаем на Цейлон.

Дверь открылась, и появился Рори с подносом.

— Вечно ты придираешься. Странно, что ты не прикрепила к чайнику тахометр. Обещаю в будущем усовершенствовать свою технику заваривания чая. Устраивает?

Джорджия быстро отвела от него взгляд, чтобы не давать волю чувствам. «Какой он милый», — думала она с нежной грустью, пока они вместе пили чай.

— С «ровером» я разберусь завтра утром, — сказал Рори, поцеловав Джорджию и пожелав ей спокойной ночи, когда отвез ее домой. — Возьму канистру бензина и пошлю Кена, чтобы он пригнал машину.

Джорджия повернулась, чтобы посмотреть на него. Его лицо было добрым, честным и нежным. «Этому недоразумению найдется какое-нибудь элементарное объяснение», — подумала она.

— Спокойной ночи.

Он снова поцеловал ее, медленно и до безумия упоительно.

Спотыкаясь, Джорджия шла по вымощенной булыжником дорожке, сжав зубы, чтобы не расплакаться.

Теперь, в темноте и тишине раннего утра, на Джорджию нахлынули самые противоречивые чувства. Она привыкла скрывать, что у нее на уме, и Рори должен был сам сделать первый ход. Джорджия свято верила, что если о чем-то не говорить, то оно потихоньку исчезнет само по себе.

Наконец, устроившись поудобнее, она крепко уснула.

* * *

— Где тебя черти носят? — Триш старалась перекричать жужжание принтера. — Ты опоздала на несколько часов.

— Я проспала, — пробормотала Джорджия. — Не слышала, как зазвенел будильник.

— Ничего себе! — Триш потянулась за кофейником. — Рори уже давно позвонил и сказал, что Кен вытащил твою машину из этой глухомани. Что, черт возьми, с тобой произошло?

— Вчера вечером у меня кончился бензин. — Джорджия сделала огромный глоток обжигающего кофе.

— Неужели? — Триш со значением подмигнула ей. — Очень вовремя. Ладно, потом посвятишь меня в детали. Сейчас у нас есть более серьезные темы для разговора.

— Более серьезные? — У Джорджии сжалось сердце.

Триш улыбалась, и это ее раздражало.

— Да, в «Леннардз» не вышел на работу водитель. На сегодня у них назначена доставка груза туда и обратно. Сесилия торжествует, потому что таким образом мы сможем получить их европейские заказы, которые иначе перешли бы через «Ионио» в «Вивиенду». Правда, это немного помешает твоей личной жизни.

На душе у Джорджии словно повисла свинцовая гиря.

— Ты хочешь сказать, что Рори придется поехать во Францию?

— Я хочу сказать, что он должен доставить товар в Мадрид и Лиссабон, а затем поехать в Барселону и взять там груз для обратного рейса.

— Но на это уйдет так много времени.

— Две недели, как полагает «Леннардз», — радостно защебетала Триш. — Вот ведь счастливчик, а? Рори получит двухнедельную дозу солнца вдалеке от мрачной и хмурой Англии.

Джорджии хотелось плакать.

— Неужели никто другой не может поехать?

Триш покачала головой.

— Ты же знаешь, что Барни в Шотландии, а это означает, что Мари сидит дома и присматривает за детьми. На Кене висят все местные рейсы для «Леннардз», и он сейчас на пути в Кардифф. У гнусавого, слава Богу, нет загранпаспорта, а ты, милочка, занята рейсами для «Кон-Тики».

— Это Джед во всем виноват! — разбушевалась Джорджия. — Если бы он не свалился с этим чертовым аппендицитом…

— …То Рори Фолкнер вообще никогда не появился бы в «Диадеме», — напомнила ей Триш.

— Извини, я просто…

— Ничего, я все понимаю. — Триш похлопала Джорджию по руке. — Может, ты пойдешь и поговоришь с Рори? Он там, во дворике, с Кеном.

Джорджия тяжело вздохнула:

— Наверное, мне придется смириться.

Ветер, бушевавший прошлой ночью, стих, а дождь сменился унылым туманом, от которого между камнями брусчатки и засверкали маленькие лужицы. Джорджии было грустно: зная, что Рори скоро уедет, она уже начинала скучать по нему. В то же время она чувствовала облегчение, надеясь в его отсутствие распутать клубок своих мыслей. Она открыла металлическую дверь в гараж. Рори стоял спиной к ней, рядом с Кеном, который склонился над двигателем «мерседеса». Кен первым заметил ее присутствие.

— Ты пришла за машиной для рейса «Кон-Тики»? Я буду тут еще долго копаться. Трейлер будет готов только после того, как я проверю масло. Мы все немного запаздываем сегодня.

— И не говори. Спасибо, что пригнал мою машину. Вообще-то, я хотела сказать пару слов Рори.

Кен продолжал возиться с двигателем, а Рори с Эриком на руках подошел к ней. Тень от больших грузовиков закрывала его лицо.

— Все в порядке. Если ты переживаешь из-за прошлой ночи, то я все понимаю. Я же говорил тебе, что буду ждать.

Она погладила Эрика, не поднимая на Рори глаз.

— Я знаю. Просто мне почему-то стало очень грустно. Наверное, это потому, что вчерашний день был таким замечательным.

Рори ласково коснулся ее щеки.

— У нас впереди еще много дней.

— Нет, теперь такого очень долго не будет…

— Почему? У нас ведь все еще только началось, и целая жизнь впереди.

— Видишь ли, тебя посылают в рейс за границу…

И Джорджия быстро рассказала ему все. Это было ужасно. Они с грустью смотрели друг на друга. «Одному Богу известно, — подумала Джорджия, — как это люди переживают разлуку во время войн и всяких катастроф». Две недели казались ей вечностью.

Через двадцать минут, пообещав присмотреть за домом и Эриком и поцеловав Рори на прощанье, Джорджия стояла, утирая слезы, и наблюдала за тем, как его машина выезжает со двора. «Должно быть, это какая-то ошибка, — устало размышляла она, шагая по брусчатке к офису. — Рори не может быть связан ни с кем из «Вивиенды», это просто невозможно».