— Да, — призналась Камила. — Ты меня удивила!
— Но я надеюсь, это не помешает нам стать друзьями? — спросил Эду все в той же молодежной манере, которую Камила подсознательно восприняла как некий код, как пароль, открывающий для нее путь к дальнейшему общению с этим редкостным человеком, так поразившим ее в момент их встречи.
— Ну что ты! Мне очень приятно, Эду! — сказала она.
— Взаимно, — ответил он.
Тон для общения был выбран верно, и дальше все пошло легко, естественно, без какого-либо напряжения. Они и вправду стали общаться как друзья, причем, давнишние. А Элену это и порадовало, и немного смутило. Она вновь, как во время того телефонного разговора, испытала странное и пока необъяснимое чувство тревоги, но не стала на нем сосредотачиваться: ей предстояло еще познакомиться с Тошио.
Камила представила его матери и Эду, он ответил им традиционной японской улыбкой, продемонстрировав свою вежливость и воспитанность. Элена подумала, что этот симпатичный японец, может, и неплохой парень, но он не для ее дочери, и скоро Камила сама это поймет. Да, именно такое предчувствие сразу же возникло у Элены, и потому она приняла Тошио спокойно, без ревностного материнского пристрастия.
Элена и Эду поселились в отеле, Камила тоже переехала туда из дома Тошио, ей захотелось быть поближе к матери. Эду проявил деликатность, вызвавшись переночевать в номере Камилы и уступив ей свою кровать, чтобы мать и дочь могли всласть наговориться после долгой разлуки.
И они, оставшись вдвоем, заговорили о самом главном, что так взволновало их обеих.
— Я видела, как ты отреагировала на Эду, — сказала Элена, вздохнув. — Наша разница в возрасте не просто тебя смутила, а шокировала! Не бойся, меня ты этим не обидела. Твой брат поначалу тоже был шокирован… Да и не он один. Друзья, знакомые, соседи — никто нас не понимает, и все осуждают, конечно же, меня.
— Мама, я тебя не осуждаю! — совершенно искренне заверила ее Камила. — Просто это и в самом деле выглядит как-то… неестественно. У тебя отличная фигура, ты красивая, имеешь успех у мужчин… В общем, ты не из тех, кто связывается с мальчиками, чтобы повысить свою самооценку… — Она замялась, почувствовав, что делает матери больно. — Нет, я все не то говорю, прости. Если ты счастлива, то я за тебя рада!
— Я счастлива. Очень счастлива! Я никогда так не была влюблена ни в одного мужчину!
— Ну это и есть самое главное, — заключила Камила. — Сегодня мы с тобой наговоримся, а завтра ты будешь спать здесь с Эду.
— Нет, это ни к чему.
— Но у вас же медовый месяц, а я вам все порчу!
— Какой там медовый месяц, перестань надо мной шутить, Камила, — смутилась Элена. — У нас еще будет время с Эду…
На следующий день она так же смущенно попросила Эду оставаться в номере Камилы до конца их поездки, и он уступил ей, хотя его и не радовала перспектива коротать все ночи без Элены, в унылом одиночестве.
На следующий день после отъезда Элены в ее дом переехал Фред с семьей.
— Мы поживем здесь пару дней, — сказал он Зилде. — К нам завтра придут морить тараканов, а у Клары аллергия.
— Я бы лучше поехала в отель, — как всегда, недовольным тоном произнесла Клара, — но для Фреда нет ничего лучше маминой квартиры.
— Правильно. Дона Элена обиделась бы, если бы вы поехали в гостиницу, — поддержала Фреда Зилда.
Клара вдруг оживилась:
— Вкусно пахнет! Ты печешь пирог?
— Нет, это не я, а Капиту, соседка. У них дома сломалась духовка, — пояснила Зилда.
Клара поморщилась и вновь принялась пилить Фреда:
— У твоей матери тут вечно проходной двор! Соседка возится на кухне как у себя дома, наверное, и в холодильнике роется. А ты что стоишь, Зилда? Если уж впустила ее, то присматривай, как бы она чего не унесла!
— Клара, что ты выдумываешь! — возмутился Фред. — Капиту — хорошая девушка.
— Ну да, хорошая, потому что строит тебе глазки!
— Кто тебе сказал такую глупость?
— Никто. Я сама догадалась. Она тебе тоже нравится. Думаешь, я не знаю, что у тебя с ней был роман?
— Мы с Капиту были друзьями детства! Ты зря меня ревнуешь, — стал оправдываться Фред, вызвав очередную вспышку недовольства у Клары.
— Ревную? — возмутилась она. — Ты полагаешь, я могу всерьез опасаться этой курицы? Ты вспомни, кто я и кто она! И не надо сравнивать меня с кем попало!
Фред, сгорая от стыда, взмолился:
— Тише, прошу тебя! Капиту может услышать!
— А я не боюсь ее и могу то же самое сказать ей в лицо! — парировала Клара.
Капиту и в самом деле все слышала. Пирог уже был готов, но из кухни она не выходила, щадя самолюбие Фреда, которому сейчас и без того было стыдно за жену.
Клара тем временем отправилась в ванную, и Капиту выскользнула из кухни, бегло поприветствовав Фреда:
— Здравствуй! У мамы сегодня день рождения, но я вас не приглашаю, извини. Мама решила не созывать гостей.
— Передай ей мои поздравления, — промолвил Фред смущенно.
Капиту вышла из квартиры Элены и остановилась на площадке, чтобы перевести дух. Одной неприятной сцены она, к счастью, избежала, но и дома у нее была ситуация не лучше: накануне мать устроила Капиту большой скандал, который вполне мог продолжиться и за праздничным столом.
А начался он с того, что Эма искала в комнате Капиту лекарство для Бруну и случайно обнаружила там две чудовищные, с ее точки зрения, вещи: сигареты и презервативы.
— Ты что, куришь? — грозно спросила Эма, но Капиту сумела отвести от себя удар:
— Нет, это сигареты Симони.
— Ладно, я с ней сама поговорю. А как ты объяснишь это? — Эма с брезгливой гримасой указала на презервативы. — Только не вздумай все валить на Симони, я нашла их у тебя в сумке!
— А кто тебе разрешил в ней рыться? — вскипела Капи¬ту. — Да, я ношу с собой это, на всякий случай…
— Какой ужас! — схватилась за голову Эма. — Ты хочешь родить еще одного без мужа?!
— Нет, как видишь, не хочу, — усмехнулась Капиту. — Потому и соблюдаю меры предосторожности.
— Значит, ты опять взялась за старое? У тебя кто-то есть?
— Нет, мама, пока у меня никого нет.
— А зачем же тогда тебе эта гадость?
— Ну ты же смотришь телевизор! Там советуют всегда иметь их при себе.
— Нет, тут что-то не так, ты мне врешь. Господи, и за что мне такое наказание? — запричитала Эма, и унять ее было невозможно.
Потом к ней подключился Паскоал, Капиту пришлось оправдываться и перед ним. Ее терпение было на пределе, и она, уединившись в комнате с Симони, сказала:
— Дальше так жить нельзя. Либо я расскажу им все есть, либо возьму Бруну и молча съеду куда-нибудь. Но тогда придется искать няню и платить за две квартиры, потому что мне жалко отца, он один такие расходы не потянет.
— Оставь эти глупые мысли, — посоветовала ей Симони. — Что ты скажешь? «Мама, папа, ваша дочка торгует своим телом»?
— Да, когда-нибудь я именно так им и скажу!
— Ну ладно, не будем заглядывать вперед. Главное — сейчас не натворить глупостей, о которых потом пожалеешь. Успокойся, пойди к Элене, испеки там пирог. А я тут приму удар на себя — выслушаю лекцию о вреде курения и торжественно поклянусь больше никогда не прикасаться к сигаретам.
— Я иногда завидую тебе, — сказала, вздохнув, Капиту. — Ты умеешь легко смотреть на такие вещи, а я… Меня все это тяготит, мне хочется чистой любви!
— Мне тоже хочется, да где ж ее возьмешь! — засмеялась Симони. — В наше время это практически недостижимо.
— Нет, и в наше время встречаются порядочные мужчины, — возразила Капиту. — Фред, например…
— Ой, не смеши меня! — ухватилась за живот Симони, — Он же гол как сокол, что он может дать женщине?
— Но не все же измеряется деньгами, — вяло возразила Капиту. — Я на днях познакомилась с парнем — он не такой, как все.
— И в чем же его неповторимость?
— У него такие ясные, печальные глаза. Он много читает, работает на компьютере. Представляешь, Паулу — так его зовут — единственный из всех мужчин, кто сразу догадался о происхождении моего имени! Прямо так и спросил: «Вас назвали в честь героини романа «Дон Касмурро» Машаду д'Асиса?»
— И где же ты откопала такого эрудита? Неужто в библиотеке?
— Нет, на детской площадке, в парке. Я гуляла там с Бруну, а Паулу ходит туда каждый день, тренируется.
— Он спортсмен?
— Совсем наоборот! Паулу заново учится ходить. Семь лет назад он попал в автокатастрофу и с тех пор изнуряет себя физическими упражнениями, чтобы вернуться к нормальной жизни вполне здорового человека, — пояснила Капиту.
— Он-то, может, когда-нибудь и выздоровеет, но ты, по-моему, безнадежно больная. Ты сумасшедшая! — поставила ей диагноз Симони. — Тебе еще инвалида не хватало?
— Да у нас же не было ничего! Так, поговорили, он сфотографировал меня и Бруну… Я просто восхищаюсь такими сильными, мужественными людьми, как Паулу. А мне вот недостает сил покончить с той жизнью, которой я живу в последнее время, к ней очень быстро привыкаешь…
Глава 9
Педру продолжал избегать Синтию, уже не скрывая этого ни от кого. Коллеги над ним посмеивались, правда, не открыто, а за его спиной. Синтию же вполне устраивало такое поведение Педру, которого она тоже невзлюбила. «Чем реже с ним видишься, тем меньше получаешь отрицательных эмоций», — думала она.
К счастью для обоих, работала она только с личными лошадьми Алмы, к которым Педру и прежде не часто заглядывал — у него всегда хватало дел на конезаводе, а там ветеринаром был Алекс, давний друг Синтии. С ним Педру до недавнего времени ладил, но с тех пор как здесь стала работать Синтия, он возненавидел и Алекса, поскольку знал, что тот давно влюблен в нее.
"Семейные узы. Смятение чувств" отзывы
Отзывы читателей о книге "Семейные узы. Смятение чувств". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Семейные узы. Смятение чувств" друзьям в соцсетях.