Филипп жалел, что у него нет сигареты. От картины, нарисованной Реем, на лбу выступил холодный пот.

— Я могу постоять за себя.

— Сынок, тебя пустят по кругу, как поднос с бутербродами, и ты это знаешь. Есть вещи, против которых ты бессилен, сколько ни сопротивляйся. До настоящего момента ты влачил жалкое существование. Не по своей вине. Но отныне ты сам отвечаешь за собственную судьбу.

Рей опять замолчал. Зажав между коленями удилище, он достал холодную банку пепси, открыл и с жадностью приник к ней.

— Нам со Стеллой показалось, что в тебе что-то есть, — продолжал он. — Мы по-прежнему так считаем. — Филипп опять поймал на себе его взгляд. — Но до тех пор, пока ты сам не поверишь в себя, мы не сдвинемся с места.

— Какое вам до меня дело? — вяло огрызнулся Филипп.

— Пока трудно сказать. Может быть, ты не стоишь нашего внимания. Может быть, вопреки всем нашим усилиям, ты в конечном итоге вернешься на улицу мошенничать и торговать наркотиками, как прежде.

Вот уже три месяца он имеет приличную постель, регулярное питание и интересные книги, а книги — одно из его тайных пристрастий. При мысли о том, что он может утратить все это, к горлу опять подступил комок, но он лишь пожал плечами.

— Как-нибудь не пропаду.

— Если «как-нибудь не пропаду» — это все, чего ты хочешь, значит, будь по-твоему. Здесь ты можешь иметь дом, семью, настоящую жизнь. Здесь у тебя есть шанс найти свое истинное призвание. Не устраивает такая перспектива, что ж, дело твое.

Рей вдруг стремительно подался вперед, и Филипп сжал кулаки, готовясь отразить удар. Но тот лишь задрал на нем рубашку, обнажив свежие шрамы на его груди, и сказал спокойно:

— Можешь возвращаться к этому.

Филипп посмотрел в глаза седому мужчине. Они полнились состраданием и надеждой. И тогда он вновь представил себя истекающим кровью в канаве на углу улицы, где человеческая жизнь ценилась дешевле дозы кокаина.

Филипп опустил голову в ладони.

— Ради чего вы стараетесь?

— Ради тебя, сынок. — Рей провел ладонью по его волосам. — Ради тебя.

Безусловно, он не исправился за одну ночь. Но он начал меняться. Родители заставили его поверить в себя. Для него стало делом чести хорошо учиться в школе, трудиться, доказывая себе и окружающим, что он достоин носить фамилию «Куинн».

И он доказал. Он отшлифовал и отполировал уличного мальчишку, вылепил из него интеллигентного молодого человека с удачно складывающейся карьерой.

Сейчас казалось, что время повернулось вспять. Он проводил выходные в своей комнате с зелеными стенами и добротной мебелью, из окон которой можно было любоваться лесом и болотами.

Только теперь он старался ради Сета.

ГЛАВА 2

Филипп стоял на носу яхты, которую решили назвать «Возлюбленная Нептуна». Он лично отпахал над ней почти две тысячи человеко-часов, претворяя чертежи в законченный шлюп.

Палуба из тиковой древесины и сверкающие снасти блестят в лучах сентябрьского солнца. Кабина — шедевр плотницкого мастерства. Гладкие шкафчики выструганы из натурального дерева, каюта по заказу клиента оборудована на четыре спальных места для близких друзей.

Прочное судно, красивое, восхищался Филипп. Обтекаемый корпус, глянцевая палуба, длинная ватерлиния. Настоящая жемчужина! Ортопеду из Вашингтона придется отвалить им кругленькую сумму за такое чудо.

— Ну и?.. — поинтересовался Этан, щурясь на солнце.

Филипп провел ладонью по гладкому планширю, над которым ему пришлось попотеть немало часов.

— Наша красавица заслуживает менее банального названия.

— У владельца денег больше, чем воображения. О ней уже молва идет. — Губы Этана медленно изогнулись в серьезной улыбке. — Боже всемогущий, Фил, у нее такой классный ход. Когда мы с Кэмом испытывали ее, я думал, он откажется от сделки. И знаешь, я бы не возражал.

Филипп потер большим пальцем подбородок.

— У меня в Балтиморе есть приятель, художник. В основном он занимается изготовлением рекламы — для отелей, ресторанов и так далее. Но иногда работает и по частным заказам, пишет картины. И каждый раз, как продает очередное творение, места себе не находит. Не любит расставаться со своими полотнами. Я только теперь начинаю его понимать.

— И ведь это наше первое судно.

— Но не последнее.

Филипп удивлялся себе. Он никак не предполагал, что так увлечется семейным бизнесом. Идея основать судостроительную компанию принадлежала не ему. Сам бы он в жизни до подобного не додумался. Он считал, что братья втянули его в безумную нелепую авантюру, изначально обреченную на провал, и говорил им об этом открыто.

Но, разумеется, оставаться в стороне он не мог и сразу взял на себя заботу об аренде помещения, приобретении лицензии и необходимых средств производства. А чего он только не натерпелся, когда они строили «Возлюбленную Нептуна»! Занозы, ожоги от горячего креозота, ноющие мышцы после долгих часов тяжелого физического труда!

И не напрасно, признавал сейчас Филипп, стоя на палубе шлюпа, грациозно покачивающегося на воде.

Теперь придется все начинать сначала.

— Как я понял, вы с Кэмом уже взялись за новый проект?

— Да, хотим закончить корпус в октябре. — Этан стянул с шеи платок и тщательно вытер с бортового ограждения следы пальцев Фила. — Иначе не успеем к сроку. Ты составил нам убийственный график работ. Однако и на этом еще надо доделать кое-что.

— На этом? Черт побери, Этан, ты же сказал, что судно готово. Заказчик-то уже едет. Я собирался оформить последние бумаги.

— Осталась одна малюсенькая деталь. Кэма надо дождаться.

— Что за деталь? — Филипп нетерпеливо глянул на часы. — Клиент будет с минуты на минуту.

— Это не займет много времени. А вон и Кэм. — Этан кивком указал на громоздкие ворота мастерской.

— Зачем этому жлобу такая красавица? — крикнул Кэм, спускаясь к ним по узким мосткам с дрелью в руках. — Давай лучше возьмем детей с женами и сами отправимся на Бимини.

— Зато она стоит тех денег, что он заплатит нам сегодня. Как только клиент вручит мне чек, капитаном станет он. — Филипп осклабился. — А на Бимини я предпочитаю отдыхать без вас.

— Он нам просто завидует. Мы-то при женщинах, — пошутил Кэм, обращаясь к Этану. — Держи. — Он сунул дрель Филиппу.

— Зачем это мне, черт побери?

— Последний штрих за тобой. — Широко улыбаясь, Кэм извлек из заднего кармана медную скобу. — Действуй.

— Вот как? — Взволнованный до глубины души, Филипп взял скобу и с минуту смотрел, как она мерцает на солнце.

— Мы же вместе начинали, — объяснил Этан. — Вместе и закончить должны. Это на правый борт.

Кэм передал Филиппу винты, и тот, перегнувшись через ограждение, включил дрель.

— Полагаю, такое событие следует отметить, — прокричал он, перекрывая жужжание дрели. — Хотел сначала привезти «Периньон», но потом решил, что вы не оцените благородный напиток, и сунул в холодильник три бутылки «Харпа».

Пиво будет в самый раз, думал Филипп, принимая во внимание маленький сюрприз, который он им приготовил.


С заказчиком они разобрались только к полудню. Тот обследовал судно вдоль и поперек и отправился с Этаном в пробное плавание. После шлюп должны были погрузить на трейлер. Филипп с пирса наблюдал, как надуваются ветром желтые паруса — тоже выбор клиента.

Этан прав, думал он. Шлюп идет прекрасно.

Судно, легкое и воздушное словно облако, плавно скользило к береговой линии. Он представил, как туристы останавливаются и восхищенно показывают друг другу на красивый парусник. Качественный товар — лучшая реклама, думал Филипп.

— Он посадит его на мель сразу же, как выйдет в плавание самостоятельно, — услышал он за спиной голос Кэма.

— Несомненно. Зато повеселится. — Филипп хлопнул брата по плечу. — Пойду выпишу чек.

Старое кирпичное здание, которое они арендовали под мастерскую, не отличалось комфортабельностью. Большую часть его площади занимало просторное помещение с лампами дневного освещения, прикрепленными к потолочным балкам. Инструменты, пиломатериалы, оборудование, емкости с эпоксидной смолой, лаком и краской лежали на виду. На грузоподъемной платформе громоздился остов спортивного рыболовного судна — их второй заказ.

По крутой железной лестнице Филипп поднялся в маленькую комнату без окон, служившую ему кабинетом. Несмотря на тесноту и неудобное расположение, обстановка здесь была вполне рабочая. Металлический стол, явно приобретенный на блошином рынке, выскоблен до блеска. На нем — календарь, его старый портативный компьютер, корзинка для корреспонденции, двухканальный телефон с автоответчиком и стакан для ручек и карандашей. Вплотную к столу стоят два картотечных шкафчика и факс.

Филипп включил компьютер. На телефоне горела сигнальная лампочка. Он проверил информацию на автоответчике: в его отсутствие поступило два звонка без сообщений. В считанные секунды он вывел на экран компьютера программу, которую написал специально для их судостроительного предприятия. При виде логотипа «Судостроительная компания Куиннов» Филипп весело улыбнулся, подключил принтер и стал распечатывать составленный счет. Зазвонил телефон.

— Судостроительная компания Куиннов.

Абонент на другом конце провода замешкался, потом кашлянул, прочищая горло.

— Извините, ошиблась номером. — Голос принадлежал женщине, но она быстро повесила трубку.

— Никаких проблем, лапочка, — ответил Филипп телефонным гудкам, вытаскивая из принтера готовый счет.


— Вон едет счастливый человек, — прокомментировал Кэм, вместе с братьями глядя вслед удаляющемуся заказчику, увозившему на трейлере парусник.

— Мы счастливее. — Филипп вытащил из кармана чек и развернул. — С учетом затрат на использование оборудования, труда, накладных расходов, продовольствия… — Он опять сложил чек вдвое. — Что ж, чистый доход неплохой.