Мария Папанова - Семейные обстоятельства (сборник)

Она подошла к Лене с Антоном, обняла их:

– Дорогие дети, я очень рада за вас, вы очень красивая пара – муж и жена. Жаль, конечно, что папа не присутствует, но что делать… Война.

Надежда Михайловна позвала всех к столу. Вера Сергеевна села рядом с Антоном. В это время пришла Надя. Она смущенно поздоровалась:

– Я, наверное, не вовремя?

– Наоборот, как раз вовремя. Мы только что сели!

Надя посмотрела на стол и, увидев шампанское, сказала:

– Все как на свадьбе, даже шампанское.

– А у нас и есть свадьба. Лена и Антон расписались, они теперь муж и жена, – весело сказала бабушка. – Ну, Антон, открывай шампанское и наливай всем.

Антон откупорил бутылку и наполнил бокалы.

– Счастья вам и большой любви на долгие годы! – произнесла Вера Сергеевна. – Горько!

Антон поцеловал Лену и, крепко обнимая, сказал:

– Кончится война, и мы тогда будем очень счастливы, а любить мы будем друг друга всегда. Правда, Лена?

– Правда, Антон!

Потом пили за благополучные роды, чтобы родился еще один Иван Антонович, или просто за Ваню. В общем, свадьба прошла хорошо, хотя и в узком кругу. Вера Сергеевна не отходила от сына, она радовалась тому, что у него будет ребенок и что невестка ей по душе. Перед уходом домой она сказала Антону:

– Здесь ты можешь не переживать: Лена – моя дочь, и я о ней позабочусь, так же как и будущем ребенке. Главное, Антон, береги себя. Завтра приходи ко мне на работу, мои сотрудники очень хотят увидеть боевого летчика. И с больными поговоришь, им это будет приятно и на их здоровье обязательно повлияет. Да, Антон, я надеюсь, что Лена, пока ты здесь, не станет ходить в институт. Думаю, ее поймут.

– Хорошо, мама, я здесь еще два дня, обязательно приду к тебе, заодно и попрощаюсь с тобой.

После ухода Веры Сергеевны все немного загрустили.

– Лена, – обнимая ее, сказал Антон, – дай мне свою фотографию, я хочу носить ее с собой!

– Возьми вот эту, маленькую, я ее сделала для документов. – Она быстро достала из конверта свое фото. Антон бережно вложил его в комсомольский билет, который спрятал в нагрудный карман.

Через два дня Антон отбыл на фронт, предварительно побывав у матери в больнице. Он попрощался с Леной дома, не разрешил провожать его на вокзал. Долгие проводы – лишние слезы.

После отъезда Антона Лена затосковала. Надя всячески старалась ее развеселить. Они по утрам вместе ходили в институт, и благодаря Наде все в группе узнали, что Лена вышла замуж и что мужа специально для этого отпустили на три дня с фронта. Но Надя не сказала, что Лена беременна, и никто ничего не замечал.

Пришло лето, пора теплых дней. Лена с Надей сдали летнюю сессию и теперь постоянно дежурили в военных госпиталях, которые были организованы в Москве. Раненые все прибывали, и работы у студентов мединститута было много. Они выполняли обязанности сиделок, санитарок, медсестер и нянечек. Многих раненых приходилось кормить из ложечки. Антон после отъезда прислал два письма, почти одно за другим. Лена без конца их перечитывала, хотя они были совсем короткими. Получив письмо, она бежала к Вере Сергеевне, и они читали его вместе.

Шли сражения в районе Сталинграда, и весь народ, как и жители Москвы, следил за развитием событий. Несмотря на то что враг наступал по всей территории запада и юга СССР, народ верил в победу Красной Армии. Все жили в трепетном ожидании изменений на фронтах.

Лена ежедневно следила за военными сводками, как будто надеясь из них узнать что-нибудь об Антоне.

Она упорно изучала медицину, дежурила в военном госпитале и ожидала появления малыша. Живот уже был заметен, да она и не скрывала своего положения. Бабушка, после того как Лена стала женой Антона, принимала в ее жизни самое активное участие. Она следила, чтобы Лена не переутомлялась, ела вовремя и одевалась потеплее. Она даже сходила в деканат института и попросила, чтобы Лену пореже отправляли дежурить в ночную смену. Когда Лену вызвали в деканат, она была очень удивлена.

– Гончарова, вы беременны, так что же вы нас не поставили в известность? Вам нельзя дежурить в ночное время, – сказал декан факультета.

– Но я чувствую себя хорошо! – ответила Лена.

– В общем, я дам указание, чтобы вас отстранили от дежурств. – Потом он доброжелательно спросил: – Муж на фронте?

– Да, он летчик!

– Ну, берегите малыша, – сказал декан. – Пусть ваш летчик воюет спокойно, зная, что его жена и малыш в полном здравии.

Лена поблагодарила его за участие и пообещала, что не будет дежурить в ночное время.

Теперь они с Надей виделись только в институте, остальное время Надя пропадала в госпитале, часто не приходила домой ночевать. Но бабушка всегда по утрам передавала для нее завтраки.

Наступила осень. Лена опять начала заниматься в институте, теперь уже на втором курсе. Она с нетерпением ждала писем от Антона, но их почему-то не было: возможно, его ранили, а возможно, плохо работала почта. А может… Но она гнала прочь от себя эту мысль. Скоро появится малыш, и тогда у нее будет много забот. Бабушка продолжала ухаживать за престарелыми соседками и тоже бывала дома редко. Лена больше не ходила на дежурства, а Надя каждый раз рассказывала ей о каком-то молодом лейтенанте Олеге, который лежал в госпитале, где Надя после занятий в институте ухаживала за больными. В один из тех вечеров, которые она проводила дома, что в последнее время случалось редко, Надя тихо рассказывала Лене:

– Знаешь, Лена, он, этот Олег, такой молодой, ну, может, чуть старше нас с тобой, но уже лейтенант. Весь изранен, но руки-ноги целы, и с головой вроде все в порядке. Наш хирург Владимир Тихонович говорит, что он обязательно встанет на ноги, просто много крови потерял, ему сейчас надо хорошо питаться. Я ему уже два раза давала свою кровь. Вчера он первый раз заговорил. Он был курсантом военного училища, ему оставалось еще год учиться, и началась война. Одним из первых добровольцев он попал на фронт. Случались у него и раньше ранения, но не такие серьезные, как сейчас. Но он уверен, что поправится и опять пойдет на фронт, бить врага. Знаешь, Лена, мне так хочется облегчить его участь. Я стараюсь каждую свободную минуту сидеть возле него.

– Может, ты в него влюбилась?

– Не знаю, может быть…

– Вот выздоровеет, и тогда ты все поймешь сама. А сейчас можно жалость принять за любовь.

– А ты как?

– От Антона ничего нет.

– А Вера Сергеевна что-нибудь получает от него?

– Думаю, что нет, если бы получила, то обязательно сказала бы мне. Надя, давай спать, завтра тебе рано в институт, потом на дежурство.

– Да, конечно.

– Что-то моей бабушки долго нет. Говорила, что пошла к соседке. Уже пора бы и прийти. Но ничего, у нее есть ключ, сама откроет дверь.

И Лена заснула. Рано утром Лена заглянула в комнату к бабушке – ее там не было. Лена заволновалась.

– Знаешь, Надя, а ведь бабушка не пришла домой, – сказала она подруге, которая прошла мимо нее в туалет.

– Но ведь она и раньше не приходила домой ночевать!

– Да, но обычно она предупреждала об этом.

– А к кому она пошла?

– Да вроде бы к Евдокии Ивановне, которая живет в другом подъезде. Она к ней давно ходит, той очень нездоровится. Бабушка ухаживает за ней, кормит ее. Ей уже за восемьдесят, и родных никого здесь нет. По-моему, есть сын, но я его ни разу не видела. Он живет где-то в Ростове.

– Сейчас, наверное, он, как все мужчины, на фронте.

– Да, я тоже так думаю.

– Лена, а твой отец где сейчас?

– Бабушка говорила, что он ей писал перед самой войной. А больше писем не было.

– А ты его помнишь?

– Так, смутно. Я еще совсем маленькая была, когда он с мамой расстался. Надя, ты готова? Нам пора!

– Да, я уже готова, – отпивая чай на ходу, сказала Надя.

В дверях подъезда они столкнулись с Надеждой Михайловной.

– Ой, бабушка! – Обнимая ее, Лена с укором сказала: – Надо, бабушка, предупреждать, когда не ночуешь дома! А то встречаемся в подъезде, уже на выходе!

– Прости, Лена, не было времени. Вечером придешь, я все расскажу.

– А что случилось?

– Потом, потом. – И бабушка стала подниматься по лестнице.

На лекциях Лена постоянно отвлекалась на мысли о бабушке. Что она должна ей рассказать? Надя сегодня пойдет на дежурство в госпиталь. У нее теперь там свой личный интерес. Лена погладила свой живот: «Что-то ты, малыш, сегодня беспокойный. Тебе еще рано на свободу». Теперь она вспомнила Веру Сергеевну: та давно не приходила. Даже если у нее не было времени, Вера Сергеевна заходила к Лене в институт либо устраивала так, что они встречались по утрам в метро. «Нет, тут что-то неладно, – подумала Лена. – Надо сегодня зайти к ней в больницу, бабушка все равно вернется от Евдокии Ивановны только поздно вечером». Но, выходя из института, она увидела у самых дверей ожидающую ее Веру Сергеевну.

– Здравствуйте, Вера Сергеевна.

– Здравствуй, Леночка, – обнимая ее, сказала Вера Сергеевна.

– Что-нибудь от Антона?

– Нет… От него ничего нет! А вот от Ивана Антоновича получила письмо. Он жив, все так же работает хирургом на передовой. Большой привет тебе, он ждет внука. Я ему об этом и обо всем другом подробно написала.

– А почему же Антон не пишет ни вам, ни мне?

Вера Сергеевна украдкой смахнула слезу:

– Не знаю, но, надеюсь, скоро напишет, сейчас на фронте особенно жарко. Враг наступает, наши заняли пока что оборонительную позицию. Но я уверена, что скоро наши пойдут в наступление. Как учеба, как малыш? – сменила тему разговора Вера Сергеевна.

– Все в порядке, думаю, недельки через три уже и рожать!

– Лена, ты не ходи больше на занятия! Мало ли что.

– Я себя чувствую хорошо, а живот мне почти не мешает.

– Но тебе нужно больше гулять, а ты сидишь в институте за столом почти восемь часов.