В кустах рядом с домом шарил какой-то парень, и то и дело матерился сквозь зубы. Ликвидатор печально вздохнул, поскольку кроме спины разглядеть ничего не удалось. Хоть бы личико показал, гаденыш! Но не подходить же в самом деле к этому типу и спрашивать, что случилось! Так что пришлось не солоно хлебавши идти к машине, припаркованной за два дома отсюда.

— Слушай, а все же классно все получилось! — протянул Ликвидатор, прогревая машину. Даже не ожидал, что все так эффектно выйдет! Гиря бабах, рация — хрясть, антенна вдогонку дернулась! Песня!

— Да уж, когда стекла начали разлетаться, я даже пожалел, что ввязался в эту авантюру. Как представил себя на месте этого парня: сидишь себе спокойно в собственной квартире, и тут вдруг тебе в морду летят осколки, а вся твоя аппаратура уносится на улицу!

— Ничего, впредь думать будет, прежде чем у нас на пути вставать. Пусть спасибо скажет, что я сдержался, не подошел к нему сейчас и пластику на лицо не сделал.

— Постыдился бы. Он и так худосочный, ты бы его одной левой под асфальт уложил. Кстати, надо теперь Лесничему позвонить, предупредить.

— Это мысль! Пусть Кристину обрадует, а то наверняка сидит, как на иголках. А я потом Ленке звякну, скажу, что с крестником за ее дверь посчитался. Слушай, а давай лучше сразу к Лесничему рванем, а? Такое дело отметить надо. Только за Ленкой заедем, и вперед! Сделаем им сюрприз!

— Только если ненадолго. Ты ж понимаешь, жена беременная. А тащить ее с собой я не хочу, ее в машине страшно укачивает. Потом всю ночь маяться будет, а ей полноценный отдых нужен.

— Решено!

В итоге через час вся компания стояла перед дверью Лесничего. Ликвидатор вдавил кнопку звонка до упора и держал ее, пока на пороге не появился удивленный Иван.

— Иван, мы к тебе с добрыми вестями!

— Ну, если с добрыми, то милости просим, — принял игру хозяин квартиры. — И с чем пожаловали, гости дорогие?

— Можно расслабиться и пить шампанское! Сегодня вечером одной помехой стало меньше! Мы слегка подпортили настроение нашему любимому Фредди! Теперь он лишился всей аппаратуры, да еще и остался на ночь без оконных стекол! Ох, и померзнет, бедолажка!

— Слушай, ничего не понимаю. Что ты несешь? Я только что лично принимал Фредди. Он торчит в канале начиная с половины седьмого, и уходить не собирается. Да вон, сами послушайте, если не верится!

Ликвидатор стремглав, даже не успев снять обувь, бросился в комнату, где Лесничий смонтировал домашнюю радиорубку. Бегемот неспешно отправился следом. Из динамика доносился знакомый бубнящий голос: «Я вас всех достану, думаете — это пустой треп, ошибаетесь. Я объявляю вам войну, всем спасенцам и их шлюшкам…»

— Кого ж мы тогда завалили? Бегемот, ты же говорил, что точно вычислил помеху! И что получается?

— Ну да, за этим типом я почти неделю охотился. Но я же не говорил тебе, что это Фредди! Честно говоря, я думал, ты знаешь, что мы сегодня не его валили.

— А кого же?!

— Я так понимаю, что Резидента.

— Твою мать! Да на хрен мне этот Резидент сдался! Я же Фредди хотел жизнь попортить, а не этому щенку! Так лажануться! А я еще смотрю, что-то он слишком субтильный, мне Фредди покрупнее рисовался. Вот черт! Олух царя небесного!

— Давай разберемся со всем спокойно и по порядку. Вещайте, герои, чего наворотили!

Когда рассказ вконец расстроенного Ликвидатора подошел к концу, в комнате повисло тягостное молчание. Бегемот сидел около окна, делая вид, что его все происходящее, конечно, трогает, но не так, чтобы очень. Ленка переживала за Олега, и не замечала, что в сотый раз зачем-то достает и убирает обратно в карман связку ключей на пластиковом брелке. Кристине было жалко их всех. Особенно Ликвидатора. Он так хотел сделать им приятное, и кто ж виноват, что по случайному стечению обстоятельств все вышло не так, как мечталось.

Иван задумчиво подергал себя за ухо, и выдал краткое резюме сегодняшнего дня:

— Торопыги.

— Лесничий, ну мы же хотели как лучше, — продолжал оправдываться Олег, — я же был уверен, что это Фредди! Ну, пойми меня!

— Ты уже все сказал. Теперь давай я буду говорить, ладно? Значит так. Когда эмоции берут верх над разумом, это не есть гуд. Ругать вас не буду, вы и так понимаете, что не правы. Думаю, в следующий раз умнее будете, и с бухты-барахты воевать не полезете. Лучше остановлюсь на положительных моментах этой истории. Пункт раз: одной помехой стало меньше. Не забывайте, что от Резидента наши девчонки тоже прилично натерпелись. Так что будем считать, что сегодня он получил отличный урок политеса. Пункт два: правильным решением было написать заявление в милицию о преследовании. Теперь попытаемся взять Фредди так, чтобы он загремел не за свое радиохулиганство, а по конкретной уголовке. И как это сделать, я еще подумаю. Может быть, посоветуюсь с коллегами, вдруг чего интересного подскажут. Это что касается происшедшего. Теперь относительно планов на будущее. Без моей команды никуда не лезть, все делаем согласованно и после надлежащей подготовки. Нельзя «чуть-чуть» нарушать закон, равно как и нельзя быть «чуть-чуть» беременной. А вы эту грань перешли, и дай Бог, чтобы это сошло вам с рук. Впрочем, дуракам везет, так что думаю, что в этот раз пронесет.

— Но Лесничий!

— Подожди, у меня еще не все. Я засек район, в котором вещает Фредди, но дальше в одиночку работать не смогу. Мне нужна ваша помощь. Будем проверять дом за домом, пока точно не засечем его координаты. Ошибиться там очень легко, наводок до хрена, поэтому будем перепроверять друг друга. Я отснял для вас этот участок карты крупным планом, здесь порядка тридцати домов. Делим на сектора, и вперед. Я начинаю с завтрашнего дня. Кто желает присоединиться — добро пожаловать. Теперь у меня все. Слушаю ваши предложения.

— Я с тобой. С утра поеду эту гниду ловить!

— Не забывай про один маленький нюанс: это только в том случае, если он с самого утра в эфире повиснет. А если нет — будем ждать до вечера.

— Я, увы, пока пас. Меня жена еще за прошлую неделю до конца не простила. А ей вредно волноваться. Но если его найдете — рассчитывайте на мою помощь, ради такого дела я даже с работы сорвусь.

— Спасибо, Димка! Так, у кого-то еще какие-нибудь вопросы остались?

— Лесничий, — подала голос Ленка, — у меня тут номер одной машины нарисовался. Точно утверждать не берусь, но думаю, что Фредди ездит именно на ней.

— Откуда он у тебя?

— Засекла, когда домой заезжала. Честно говоря, даже не знаю, почему у меня за нее глаз зацепился. Но вроде бы подходит под описание Кристи: старенький Жигуленок, копеечка, темно-синий, борта мятые с ржавчиной, антенны нет.

— Все это вилами по воде, но номер я пробью. Чем черт не шутит, вдруг в яблочко попадем. Хотя сильно обольщаться на этот счет я бы не советовал.

— Да я все понимаю. Но все-таки.

— Теперь обращаюсь к вам обеим. Лена, Кристина, про то, что вы сегодня здесь услышали, на работе ни полслова. То, что знают двое — знают все, но хотелось бы пока попридержать это в тайне. Незачем посторонним ушам знать, кто и как завалил Резидента. Ребят задницей на раскаленную сковородку сажать не стоит. Да и про то, что вы сейчас живете не у себя дома, тоже не сильно афишируйте. Так, на всякий случай.

— Иван, мы — могила! — ответила за них обеих Ленка, комично состроив гримасу пионера-ленинца перед присягой.

— Я на вас рассчитываю.

Вечер закончился на грустной ноте. Гости посидели еще минут пятнадцать, попили чай с вареньем, и откланялись. Слегка оживила ситуацию лишь реплика неугомонного Ликвидатора, в глазах которого в этот момент аж огоньки заиграли: «А все же здорово эта тряхомундия об землю хряснулась»! Было ясно, что при случае он с удовольствием повторит свой подвиг, несмотря на все грозные предупреждения Лесничего. Компания смеялась до колик. Олег был явно неисправим. Но после этого атмосфера заметно разрядилась, и прощались все уже гораздо веселее.

Когда за гостями закралась дверь, Кристина облегченно вздохнула. Она сильно вымоталась за последнее время, и морально, и физически, и даже то, что она проспала сегодня почти весь день, сил не добавило.

— Ох, дети! Беда мне с ними! Ведь говорил же, предупреждал — нет, подавай им самодеятельность. Но с гирей Олежка здорово придумал. Мне бы и в голову такое не пришло.

— Знаешь, а мне Резидента почему-то ни капельки ни жалко. Я представляю себе его сейчас: один, с выбитыми стеклами, в холодной квартире, с изуродованной рацией. Может быть, даже порезался осколками. И все равно не жалко.

— Не понимаю тебя. Почему ты думаешь, что должна испытывать к нему жалость?

— Но он же человек! Больной человек, у которого и радостей в жизни всего ничего, кроме как в нашем канале разгильдяйничать. Но они меня так все утомили: Резидент, Изя, Фредди. Мне почему-то все равно, что с ними будет. Но так же нельзя!

— Малыш, расслабься. С тобой все в порядке. Это нормальная реакция, поверь мне. Я бы в такой ситуации прыгал бы по трупам и бил в бубен. Если бы раскаяние и пришло, так только потом. И вообще, пошли лучше телевизор посмотрим, развеемся. А рацию я сейчас отрублю. Мы этого добра еще завтра с лихвой наслушаемся.

— Как думаешь, удастся что-нибудь выяснить через номер машины?

— Я бы не стал на это рассчитывать. Единственно, что я смогу узнать, так это то, на ком она сейчас числится. А если она в угоне? Или Фредди номера на ней с другой машины воткнул. Да где у нас гарантия, что это именно его машина? На ней что, черным по русскому написано «Фредди»?

— Мне почему-то кажется, что Ленка не ошиблась. Я давно заметила, что у нее интуиция развита — дай Боже. И это наверняка его тачка, нутром чую.

— Дай-то Бог, чтобы твое нутро и Ленкина интуиция нас не обманули. А теперь все, хватит на сегодня разговоров про работу и помехи, надо и отдохнуть слегка.

* * *

На следующий день Иван вернулся домой далеко за полночь. Кристина терпеливо дожидалась его, и первым делом, ни о чем не спрашивая, проводила Лесничего на кухню и поставила перед ним на стол тушеное мясо в горшочке. Чтобы оно оставалось горячим, пришлось томить его в слабо прогретой духовке, время от времени добавляя воды, чтобы не пригорело. Поэтому мясо получилось особенно нежным, и просто таяло во рту.