Марк вздохнул и покачал головой:

— И то и другое переведено правильно, мистер Холстид. Поверьте мне, я тоже в недоумении, как и вы.

Рон взял стакан, одним залпом осушил его и снова наполнил из бутылки, которую он принес с собой на ужин.

— Меня больше всего смущает этот «глаз Исиды». Как преступник может быть им отмечен и почему?

Марк перевел взгляд на нижнюю строку иероглифов и снова принялся изучать тот фрагмент текста, о котором говорил Рон. Там был отчетливо виден треугольный символ, который произносился как «септ» и использовался в значении глагола «быть отмеченным», далее следовала фигура сидящей Исиды и слово «юдят», обозначающее «глаз».

— А что насчет собаки? — спросил Холстид. — Собака здесь вообще не упоминается.

— Нет, даже напрягая все свое воображение, ничего подобного здесь невозможно вычитать.

— Доктор Дэвисон. — Холстид сцепил руки и положил их на стол. Он, казалось, нервничал и дрожал. — Невиль Рамсгейт пишет, что он взглянул наверх и там, «где тысячу раз равнодушно блуждал его взгляд», обнаружил собаку. Потом он говорит, что понял, насколько простым было решение этой загадки. Почему же вы не можете найти его?

— Тот же самый вопрос я могу задать и вам, мистер Холстид.

— Черт побери, Дэвисон, кто из нас египтолог?

Марк спрятал руки под стол и изо всех сил сжал кулаки. Со спокойным и равнодушным видом он перевел разговор на другую тему:

— Абдула нанял двух женщин из Хаг Кандиль, которые будут стирать белье. Они придут завтра утром. Я прошу вас всех собрать свои грязные вещи и отдать их в стирку до того, как мы отправимся в каньон. Если у вас есть какая-нибудь особенная одежда, миссис Холстид, например вещь, требующая бережной стирки… миссис Холстид?

Алексис, смотревшая ему прямо в лицо, моргнула и спросила:

— Что вы говорите?

После того как он повторил свой вопрос, она немного поморщилась и рассеянно ответила:

— О, да-да… у меня действительно есть… несколько вещей…

Марк встал и свернул лист с иероглифами. Когда остальные начали тоже неторопливо подниматься с мест, он сказал:

— Пока мы не сможем разгадать загадку, мы будем продолжать прокладывать канавки. Никто из вас не обязан выезжать на место раскопок, если он этого сам не хочет…

— Мы будем с вами, доктор Дэвисон. — Сенфорд Холстид взял жену за локоть и повел ее к выходу, там он ненадолго остановился и прошептал ей что-то на ухо. Но Алексис, казалось, его не слушала, так как ее лицо оставалось безучастным. Она машинально кивнула и вышла из палатки на солнечный свет.

Когда Холстид повернулся и слегка прихрамывая пошел обратно, Марк удивился. Еще больше он был удивлен, когда Холстид обратился к нему с наигранной небрежностью:

— Дэвисон, скажите, не могли бы вы мне еще кое в чем помочь. Я… хм… недавно случайно услышал одно слово и теперь постоянно спрашиваю себя, что бы оно могло значить.

— Как звучит это слово?

— На-кемпур.

Марк сложил губы трубочкой, немного подумал и повернулся к Рону, который как раз вставал.

— Ты не знаешь, что значит «на-кемпур»?

Рон покачал головой.

— Оно… — помедлив, начал Холстид. — Оно современное или древнее?

Марк поднял брови:

— Ну, если вы его услышали от кого-то недавно, то оно, должно быть, современное. Но теперь, когда вы спросили об этом, мне кажется, что оно действительно звучит как древнеегипетское.

— Но вы не знаете, что оно значит?

— Нет, что-то ничего не приходит в голову…

— Ну, ничего страшного. Это не так уж и важно.

Холстид повернулся на каблуках и направился к выходу. Вскоре к Марку подошел Хасим и тихо проговорил:

— Думаю, будет разумнее всего пока ничего не сообщать в министерство. Я хочу подождать, пока не будет найдена сама гробница, понимаете?

Марк рассеянно кивнул.

Вместо того чтобы уйти, Хасим в некоторой нерешительности остался стоять рядом с Марком, как будто бы о чем-то размышляя. Затем он спросил приглушенным голосом:

— Доктор Дэвисон, вам или кому-нибудь другому не докучают скорпионы?

— Абсолютно нет. А вам?

— Хм, да. Не так чтобы очень часто… Но все-таки, не могли бы вы мне что-нибудь посоветовать?

— Ну, прежде всего проверьте, нет ли в палатке дырок. Постоянно следите за тем, чтобы полог на двери был плотно закрыт. Можно еще поставить ножки вашей кровати в миски с керосином. Поговорите об этом с Абдулой.

— Да-да, спасибо.

Хасим, казалось, все еще находился в некотором замешательстве, однако, решив, по-видимому, удовлетвориться этим ответом, он быстро вышел из палатки. Рон последовал за ним с бутылкой в руке, бормоча что-то о том, что он собирается разбить свою камеру о камни. В общей палатке остались только Марк, Жасмина и старая феллаха.

Странно, что Самира в столь поздний час была еще в лагере. Ужин уже давно закончился, огонь в плите был потушен, а посуда убрана. Но, несмотря на это, она сидела в своем темном углу и возилась там с чем-то, что издалека невозможно было рассмотреть.

Марк взглянул на Жасмину. Ее руки и кисти были все еще забинтованы марлей, а шея и лицо усеяны мелкими красными пятнышками. Ему вспомнилось, как приятно было держать ее в своих объятиях.

— Как вы себя чувствуете? — осторожно поинтересовался он.

— Уже совсем хорошо.

Они впервые решились заговорить о том, что произошло прошлой ночью. Жасмина тихо сказала:

— Не знаю, как это могло произойти. Я внезапно проснулась, а воздух был наполнен… — Ее голос сорвался.

Марк положил руку ей на плечо:

— Этого больше не случится. Абдула тщательно проверил вашу палатку. Просто невозможно, чтобы такие стаи насекомых снова смогли проникнуть в нее. — Он помедлил. В какой-то момент ему показалось, что он и сам не верит в то, что говорит. — В любом случае рабочие переставили вашу палатку, так что она находится теперь рядом с моей. Возможно, это с самого начала было связано с местом, которое по какой-то причине привлекало насекомых. Я распорядился, чтобы Абдула опрыскал окна и двери средством против насекомых. Теперь они оставят вас в покое.

Она посмотрела на него темными выразительными глазами.

— Спасибо, — пробормотала она и вышла из палатки.

Марк принялся искать в кармане рубашки резинку, чтобы скрепить свернутые бумаги. Его взгляд невольно остановился на старой феллахе — та механически продолжала заниматься своим делом в углу. Похлопывая свернутыми бумагами по ладони, он снова задумался о видении, которое весь день не выходило у него из головы, преследовало его на каждом шагу и отвлекало от научной работы. Женщина в белом…

— Старая женщина, — обратился он к Самире по-арабски.

Она, казалось, не слышала. Ее руки проворно работали.

— Шейха, я хочу поговорить с тобой.

Она не обернулась.

— Ты говоришь на коптском, шейха. Возможно, на диалекте, которым я не владею. Я бы хотел изучить его.

Старуха не ответила.

— Ты, наверное, хочешь, чтобы я тебе заплатил. Не сомневайся, ты получишь свой чай.

Снова не последовало никакой реакции. Самира стояла к нему спиной и не оборачивалась. Марк постепенно начал злиться. Подумав с минуту, он проговорил:

— Нима тра ту энтек?

На этот раз Самира повернулась к нему. Ее глаза округлились от ужаса.

— Значит, ты все-таки слышишь меня, — констатировал он по-арабски.

Она поджала тонкие губы и наконец недоверчиво спросила:

— Где вы слышали эти слова, господин?

— Это коптский?

— Нет, это древний язык.

— Разве коптский — не древний язык?

— Нет, этот язык древнее, чем коптский, господин. Это язык кадим.

Марк поднял брови. «Кадим» — древние. Феллаха сверлила его своими маленькими глазками.

— Что значат эти слова?

Самира спрятала руки в широких рукавах своего наряда, подошла к нему поближе и недоверчиво оглядела его.

— Они означают: «Кто ты?»

— Кто ты… Ну конечно же, теперь я вспомнил…

Ее глаза сверкнули.

— Где вы слышали эти слова, господин?

— Я… во сне.

В ее глазах появилось беспокойство.

— Вы уже видели его. Началось! Началось!

— О чем это ты?

Ее морщинистая коричневая рука быстро выскользнула из рукава и с невероятной силой сдавила его запястье.

— Вы должны найти гробницу, господин, и вы должны сделать это быстро, прежде чем нас всех уничтожат!

Марк оттолкнул ее руку и нервно рассмеялся.

— Что ты болтаешь?

— Демоны, господин, они уничтожат вас и ваших друзей, всех по очереди. Каждому из вас предначертана своя, особая смерть. Но если вы найдете гробницу и если вы сделаете то, что должны сделать, тогда демоны исчезнут…

Ее голос превратился в хриплый шепот, и она все ближе наклонялась к Марку. Неприятный запах ее тела заставил его отшатнуться.

— Семеро должны уничтожить всех вас, так как это предначертано. Каждого из вас ждет ужасный конец. Если только вам не удастся найти гробницу и сделать то, что вы должны сделать, так как в ней лежит ваше единственное спасение! Но вы должны торопиться! — в ее голосе слышалась мольба, она быстро моргала. — В конце концов решение придется принимать вам, господин. Начнется война, война за жизнь и смерть. Добро и зло будут бороться за вас, и вы должны будете узнать добро и победить зло.

— Что за чушь ты несешь…

— На-кемпур!

— Что?

— Тот высокомерный господин, — сказала она презрительно, — он же спрашивал вас о значении этого слова.

— Ты знаешь, что оно значит?

— Это действительно древнее слово, господин. Оно принадлежит языку богов, которые когда-то населяли долину Нила. Оно древнее, чем письменный язык, древнее даже, чем само время.