Нет, он не уходил от нее. Эта фраза звучала чересчур театрально, не говоря уже о том, что совершенно не отражала реальности. Он не уходил от нее; он ехал домой. А потом возвращался в Калифорнию. Где жил и учился.

Джастин шел по направлению к своей машине быстрым шагом. В фильмах парень всегда оборачивался на прощанье, но Селеста не знала, тот это случай или нет. Она не понимала, что означает этот вечер и что означает для нее сам Джастин. Но она хотела, чтобы он обернулся.

Джастин этого не сделал.

Но, добравшись до водительской дверцы, он дважды вскинул руку в воздух в победном жесте. И в тусклом свете луны Селеста различила, что он улыбается.

Восстание

Декабрь. Пора снега и льда. Ночное небо, захватившее утро и покушающееся на день. Селеста задумалась бы о покупке светильников, которые имитируют дневной свет и помогают бороться с депрессией, если бы не Джастин. Постоянная переписка с ним поднимала ее настроение значительнее, чем она могла представить. Было что-то прекрасное в том, чтобы, проснувшись с утра, находить в электронном ящике его ночное письмо или получать от него СМС с изображением кофейной пенки.

Сегодня сообщение пришло во время перемены. С экрана телефона ее приветствовала фотография, изображавшая особенно буйный вихрь шоколадных росчерков.

Джастин: А теперь приступим к пеночно-соусному тесту Роршаха.

Селеста: Правильно ли я поняла, что ты хочешь узнать о состоянии моей психики, основываясь на том, какую картинку я увижу на этой фотографии?

Джастин: Да! Давай же! Подыграй мне.

Селеста: Если ты настаиваешь. Я считаю, что этот эксперимент настолько же научно обоснован, как гадание на чаинках, но все-таки уступлю.

Джастин: У тебя тридцать секунд на ответ. Не думай слишком тщательно. Скажи, что ты видишь.

Селеста: Если ты сейчас размахиваешь руками, пытаясь произвести загадочное, мистическое впечатление…

Джастин: Прости-прости. Продолжай.

Селеста: Я вижу гнома на доске для серфинга.

Селеста: Или, может быть, иероглифы, которые в переводе означают: «Заблудившись, вы выйдете к храму альпийской овцы».

Джастин: Потрясающе! На основе твоей интерпретации могу сделать вывод, что ты женщина с необычными религиозными верованиями, обладающая латентным желанием заниматься водными видами спорта вместе с керамическими фигурками.

Джастин: Нужно заскочить в душ перед уроками.

Джастин: Скучаю по тебе.

Селесте ужасно хотелось закричать и начать размахивать телефоном перед лицами одноклассников, но вместо этого она лишь закусила губу, чтобы сдержать улыбку. Разумеется, ученикам, пришедшим на урок химии, не было интересно, что по ней скучает какой-то мальчик. Однако для Селесты это стало событием необычайной важности. Она перечитала эти три слова – такие простые и в то же время трогательные. Скучаю по тебе. Она села на свое место за партой и написала ответ, ощущая смесь неловкости и безудержного счастья.

Селеста: Я тоже по тебе скучаю. Хорошего дня в школе!

– Селеста, отложи телефон, или я его заберу. – Учитель нахмурился, а потом снова повернулся к доске. – Усаживайтесь быстрее. Урок уже начался.

Зик – барабанщик группы «Отвал башки», прослушивание в которую провалила Селеста, – на цыпочках зашел в класс и проскользнул на свое место так, что учитель его не заметил. Селеста сидела как раз за ним, и он протянул руку через плечо, бесшумно приложив ее к ладони Селесты. Уже второй раз за день она попыталась сдержать улыбку, а потом легонько хлопнула по его руке. Теперь она знала, что это не называется «залепить пятерней». Тем не менее подобный жест не вполне соответствовал тому, как Мэтт описывал выражение «дай пять», так что она решила в будущем уточнить его значение. Как бы то ни было, она все сделала правильно.

Сегодня Селеста испытывала трудности с концентрацией, что было довольно странно. Она умела сосредотачиваться на материале урока и растворяться в нем – это всегда оставалось ее сильной стороной. Но сегодня Селесте мешали мысли о социальных контактах, что было для нее чем-то новым и незнакомым. Они вытесняли из ее головы даже самые трудные и занимательные химические уравнения. Но ничего страшного. Она могла позволить себе отвлечься на один урок, если ей этого хотелось.

Так она и поступила. Ей хотелось думать о Джастине, его письмах и пролитых стаканах. О том, как идеально светло-коричневые брови обрамляют его бледно-голубые глаза. Ей нравились его брови, что звучало глупо. Кто сходит с ума по бровям другого человека? Но они правда были прекрасны. И его руки тоже. Наверное, все дело в том, что в тот вечер, когда они гуляли по Гарвард-сквер, он постоянно жестикулировал, и в итоге она много времени провела, наблюдая за его руками. Ей казалось, что все его жесты полны изящества. И вообще все движения, которые он совершал.

Внезапное осознание вырвало Селесту из мечтательного оцепенения. Джули была права: Селеста влюбилась.

В первый раз.

В самый прекрасный и сокрушительный первый раз.

Джастин учился в колледже, где его наверняка окружала толпа веселых и общительных девушек. Селеста не могла составить им конкуренции. Если посмотреть на вещи реалистично, он был невероятно милым парнем, которому она нравилась исключительно по-дружески. В ее жизни давно не было такого общения – и ни единого раза с мальчиком. Следовательно, они могли продолжать обмениваться эсэмэсками и электронными письмами на расстоянии в том же виде, что и сейчас. Кто знал, увидятся ли они когда-нибудь снова?

Селеста должна была признать: вероятно, им лучше остаться друзьями по переписке. Так она почти ничем не рисковала и могла с высокой вероятностью рассчитывать на то, что их общение продолжится.

Но, ох, как же ей хотелось снова его увидеть. И еще раз понаблюдать за его движениями.

Прозвенел оглушительный звонок на перемену, заставивший Селесту подскочить на стуле.

Она бросилась к своему шкафчику; ей не терпелось дочитать книгу. Сейчас был один из тех дней, когда она испытывала невыразимую благодарность за то, что существуют электронные книги. Не то чтобы она стыдилась «Унесенных ветром», но, учитывая, что обычно читала классические шедевры литературы в потрепанных обложках, ей было неловко, что ее застанут за чтением того, что скорее сравнимо с мыльной оперой. Но эта история была такой романтичной. Селеста решила, что Скарлетт выжила из ума. Эшли казался ей безвольным болваном, и она никак не могла поддержать безумное поведение Скарлетт и многие ее возмутительные решения. Тем не менее Селеста не могла отложить книгу ни на секунду. Пылкая страсть, отчаянное стремление Скарлетт добиться желаемого на фоне трагических событий Гражданской войны? Такому сюжету невозможно было противиться.

Селеста поспешно закинула сумку в шкафчик и достала оттуда обеденную карту и планшет. Если она поторопится, то успеет занять маленький столик у выхода и сесть спиной к остальной части столовой. Она лишь недавно перестала обедать в классе театрального мастерства, но, на ее взгляд, это была необходимая перемена. Желание прятаться в костюмерной граничило с чудаковатостью, и, если честно, Селеста испытывала стыд из-за фиаско с прослушиванием в группу. Кроме того, в столовой были настоящие окна, и проникавший в них свет мог обеспечить ей необходимую дневную дозу витамина D.

Однако после всего пяти минут чтения Селеста поняла, что не может сосредоточиться из-за разговора за соседним столиком.

– Откуда я, черт возьми, должна знать, как заполнять эти дурацкие заявления в колледж? Я понятия не имею, чего они хотят.

Послышалось недовольное ворчание, за которым последовал театральный вздох.

– Скажи, да? А это личное эссе вообще невозможно написать! У меня осталось три недели, чтобы все закончить. Я не справлюсь, – сказал другой голос.

– А что, если я вообще никуда не поступлю? Придется целый год сидеть дома? Господи, убей меня.

Селеста заполнила все заявления еще несколько месяцев назад. Она закончила эту работу настолько рано, что могла бы подать документы на досрочное поступление, но не стала, так как до сих пор понятия не имела, какой колледж выбрать. В этом месяце они с Эрин съездили в университет Пенсильвании и в Принстон. Обе поездки прошли замечательно. Точнее, должны были пройти замечательно. Селеста не хотела лгать себе: к своему страшному удивлению, она не чувствовала ни малейшего вдохновения. Вероятно, она не сможет представить себя ни в одном колледже и просто выберет что-нибудь, когда наступит время.

Недовольные голоса за соседним столиком не затихали. Селеста больше не могла сдерживаться. Она отодвинула стул и сделала несколько шагов в сторону трех несчастных девушек, ни одна из которых даже не притронулась к своему обеду.

– Привет! – поздоровалась Селеста.

Она не очень-то много общалась с Даллас. Точнее вообще не общалась. Но теперь, когда стояла перед их столиком, нельзя было просто взять и трусливо сбежать.

– Извините, пожалуйста, что перебиваю, но на таком маленьком расстоянии было невозможно не услышать ваши скорбные речи. Я могу помочь, если хотите.

– Привет, Селеста! – Даллас устало улыбнулась. – Это Ли-Энн и Дженнифер. В каком смысле ты можешь помочь?

– Я готовилась к подаче заявлений в колледжи последние пять лет своей жизни. И провела масштабное исследование стратегий успешного поступления. Если хотите, могу вам помочь.