И скомандовал:

– Встань!

Нэйтас вскочил, как пружиной подброшенный.

– Иди к ней, – Гэттор мотнул головой в мою сторону.

– Да, мой господин, – поспешно выполнил приказ добросовестный слуга.

Оказавшись рядом со мной, оглянулся на Гэттора:

– Что дальше?

– Ты хотел женщину? Бери. Она твоя. Делай с ней, что хочешь, а я посмотрю, на что ты способен.

Я до боли сжала кулаки: неужели Нэйтас воспользуется случаем? Тот Нэйтас, которого я знала… вернее, думала, что знаю… никогда бы этого не сделал. Но этот… трусливый предатель, пресмыкающийся перед подлым колдуном из-за призрачной власти в далёком будущем…

– Ну? – угрожающе выкрикнул Гэттор и щёлкнул плетью. – Целуй её!

Нэйтас поднял голову и посмотрел на меня долгим печальным взглядом, и я, взглянув в его глаза, вдруг, как во время ссоры со Стэнном, ощутила его чувства. Страха у него не было. Была боль от того, что не смог защитить меня, и бесконечная печаль. И я поняла, что сейчас он пойдёт на смерть, чтобы оттянуть время и этим попытаться спасти меня.

Нэйтас кончиками пальцев ласково провёл по моему лицу, а потом наклонился и лёгким, невесомым поцелуем коснулся моих губ.

Я замерла, боясь пошевелиться, чтобы не нарушить хрупкий мостик, пока ещё удерживающий Нэйтаса на этом свете.

А он снова посмотрел мне в глаза, словно прощаясь, и резко повернулся к Гэттору, закрывая меня собой:

– Не хочу.

– Что-о-о? – нехорошо прищурившись, протянул Гэттор. – Ты смеешь мне перечить?

– Я не люблю женщин.

– Да? – усмехнулся колдун. – А кто мне тут только что распинался по этому поводу?

– Я врал, – потупился Нэйтас. – Мне стыдно было.

– Чего?

– Что я мальчиков люблю.

– Мальчиков? – Гэттор фыркнул и расхохотался, но тут же оборвал смех и жёстко повторил: – Мальчиков, значит?

И, размахнувшись, с оттягом ударил Нэйтаса силовой плетью по обнажённому животу:

– Ты что, совсем меня идиотом считаешь?

Нэйтас вскрикнул и согнулся от боли. А Гэттор размахнулся для нового удара:

– Или ты забыл, что мы росли вместе, и что именно ты учил меня, как надо к девушкам подкатывать?

Новый замах и хлёсткий удар:

– И что это у тебя, а не у меня, чуть не каждую неделю новая подруга была?

Гэттор свирепел на глазах. Каждый новый удар распалял его всё больше. Глаза его заблестели от садистского удовлетворения, которое он испытывал от каждого вскрика бывшего друга. Колдун ни на шаг не приблизился к своей жертве, но на силу удара это не влияло. Скорее, наоборот: чем дальше стоял палач, тем сильнее получался замах и длиннее соприкосновение плети с телом.

– И на танцах в Высшей Школе от партнёрш отбоя не было!

– Да! – закричал Нэйтас, стараясь прикрыться руками от жалящих укусов хлыста. – Были! Но я ведь так и не женился! Я тогда сам не знал, почему не хочу жениться, поэтому и менял их постоянно! Я…

– Врёшь! – припечатал Гэттор и снова свистнула плеть. Удар был такой силы, что сшиб Нэйтаса с ног. Парень скорчился на полу, подтянув колени к животу и закрывая руками голову, а хлыст гулял по его спине, и Нэйтас уже даже не кричал, а только дёргался и стонал через плотно сжатые зубы. И я поняла, что Гэттор не остановится, пока не забьёт его насмерть, и, не выдержав, закричала:

– Хватит! Прекрати!

Мой крик словно отрезвил колдуна. Глянув мельком на сжавшуюся в комочек окровавленную жертву, он хмыкнул и, втянув силовую плеть обратно в ладонь, насмешливо посмотрел на меня:

– Что, Елена Викторовна? Жалко парня стало?

– Он же не виноват, что мальчиков любит, – только и смогла сказать я, не сумев придумать более стоящего оправдания своему крику.

– А мы сейчас посмотрим, кого он любит в действительности, – ухмыльнулся колдун и уставился на Нэйтаса. И я поняла, что он пытается взломать его ментальный щит. Вряд ли бы это у него получилось, если бы Нэйтас мог защищаться. Но сейчас у парня не было сил противостоять колдуну. Пожалуй, он даже не понимал, что тот делает. Тем не менее, Гэттору пришлось повозиться, пока, наконец, он не снял щит и не начал, слой за слоем, считывать воспоминания Нэйтаса. И вдруг, резко выпрямившись, оглянулся на дверь и зло сказал:

– Мальчиков он любит? Он пришёл спасти тебя. Пришёл не один. Что ж, я не знаю, чем закончится эта битва. Но тебя живой я им не отдам.

Услышав эти слова, Нэйтас, застонав от боли, с трудом приподнялся на локте и посмотрел на Гэттора. А я увидела, что колдун плетёт смертельное заклинание, формируя в руках мохнатый шар болотного цвета.

– Стэнн ещё не раз пожалеет, что пошёл против меня. Они не успеют тебя спасти! Прощайте, Елена-Селена. Больше вы мне никогда не помешаете!

И бросил в меня шар…

Правду говорят, что в экстремальной ситуации человек может всё. Мать голыми руками поднимает многотонный автобус, под который попал её ребёнок. Еле ходящий дедушка одним махом перепрыгивает через высокий забор, спасаясь от выскочившего из клетки льва.

Я не знаю, как это ему удалось, но полуживой Нэйтас, увидев летящий в меня шар, прямо с пола, оттолкнувшись всем телом, со сдавленным криком прыгнул наперерез целящей в меня смерти. Как голкипер, спасающий свою команду от проигрышного мяча, он птицей взлетел над землёй, и в последний момент, когда шар был уже перед моими глазами, заслонил меня собой. И рухнул у моих ног, приняв на себя всю силу посланного мне заклинания.

И тут мир взорвался криками, шумом, грохотом. Яростные ругательства, сверкание молний и огненных шаров, рушащие балки заклинания – всё смешалось в какую-то дикую какофонию. Но мне было не до неё. Упав на колени рядом с Нэйтасом, я в полной растерянности смотрела, как наливается смертельной бледностью его лицо, как начинает каменеть тело. Я понимала, что он уже мёртв, но не могла с этим смириться.

И вдруг в моей голове раздался голос Бабы Яги:

«Чтобы снять заклинание, надо увидеть его, а потом применить против него антизаклинание. Но некоторые, наиболее простые, можно просто снять руками».

В тот раз она учила меня снимать заклинание молчания, а в качестве подопытного у нас выступал Нэйтас. И мне удалось тогда силой мысли «смыть» с него это заклинание. Может быть, мне и сейчас это удастся? В конце концов, я ничего не теряю. Хуже того, что происходит с Нэйтасом сейчас, я сделать уже не смогу. Конечно, заклинание, посланное Гэттором, во много раз страшнее, чем то простенькое, на котором я тренировалась, но ведь и я стала сильнее, чем была тогда.

Все эти мысли вихрем промчались в моей голове. Я вытерла слёзы, закрыла глаза, и грохочущий и сверкающий мир перестал для меня существовать. Я сидела в полной тишине и внутренним взором смотрела на тело Нэйтаса. Попавшее в него заклинание представлялось мне грязно-зелёной слизью, которой было облеплено всё его тело. А прямо по центру груди зияло большое отверстие, в которое эта слизь втекала сильным потоком, собираясь по всему телу в ручейки, стремящиеся к этому отверстию, как река стремится к водопаду. Я поняла, что в тот момент, когда последний ручеек вольётся в грудь Нэйтаса, ему уже никто не сможет помочь. Но что надо сказать, чтобы остановить этот смертельный поток, я не знала. Как жаль, что мы с Кэрваном ещё не дошли до распознавания и снятия смертельных заклинаний…

Всхлипнув, я наклонилась к отверстию, и руками начала выгребать слизь. Я пригоршнями зачерпывала её и выливала рядом с телом, но она, как ртуть, собиралась из лужицы в большую каплю, и, нарушая все законы тяготения, ползла обратно, вверх по телу, как магнитом, притягиваемая страшным омутом. Руки у меня горели: ощущение было, словно я в кипятке ковыряюсь. На одежде, прожигая её насквозь, расползались брызги слизи, разлетающиеся по сторонам от моих торопливых движений. Но, плача от боли, я продолжала вычерпывать эту смертельную смесь, пока вдруг не почувствовала, что я не одна. Сразу два сильных колдуна склонились над телом, и слизь начала буреть, разжижаться, и вдруг быстрым ручейком побежала из отверстия обратно, стекла вниз и впиталась в землю. А страшная магическая рана начала затягиваться.

И только тогда я потеряла сознание.

***

Я пришла в себя в лечебнице Мэрраса…

Или не пришла?..

Я удивлённо огляделась.

Я стояла в углу большой палаты, полной лекарей, но ни один из них не обращал на меня никакого внимания. Они все столпились возле высокой кровати, стоящей посередине комнаты и, судя по всему, кого-то активно лечили. Заинтересовавшись происходящим там групповым колдовством, я осторожно подобралась к ним и, легко взлетев к потолку, через их головы посмотрела на человека, лежащего на кровати. И чуть не рухнула вниз от неожиданности: этим человеком была… я.

Испуганно рванувшись в сторону, опять впечаталась в угол: я что? Умерла? Но почему тогда я здесь? А где туннель со светом в конце? Или провожатый, ведущий в загробную жизнь? А может, я стала привидением и теперь буду веками слоняться по этой лечебнице, пугая пациентов скорбными вздохами и душераздирающими стонами?

Нет. Бред какой-то. Не может быть! Но что тогда здесь происходит?

Внезапно воздух покрылся лёгкой туманной дымкой, и колдующие лекари замерли над моим телом в странной неподвижности. А я услышала мягкий доброжелательный голос:

– Успокойся. Ты не умрёшь. Точнее, когда-нибудь это, конечно, случится. Но не сейчас, а лет через пятьсот. Тебе нечего бояться.

Из противоположного угла палаты навстречу мне вышел светловолосый красавец.

– Пока ты не помнишь меня, – ответил он на мой невысказанный вопрос. – Но это неважно. Придёт время – вспомнишь. А сейчас мы хотим сделать тебе небольшой подарок. Мы долго думали, как отблагодарить тебя. Это была сложная задача: деньги тебе не нужны, к драгоценностям ты равнодушна, а Силу тебе и так скоро девать будет некуда. И тогда мы поняли, что единственный выход – удовлетворить твоё любопытство. Тебе ведь хочется знать, что случилось в твоё отсутствие, и почему Нэйтас так странно вёл себя, что ты его сочла трусом и чуть в предатели не записала?