Посетители сбивались в толпу перед стеной, чтобы рассмотреть в подробностях все детали. Это скопление привлекало других любопытных посетителей, из-за чего в узком коридоре то и дело образовывался затор. Спустя несколько дней, когда стало понятно, что поток людей не собирается прекращаться, а только растет, организаторам пришлось поставить дополнительные ограждения и контролировать проход, пропуская посетителей в зал небольшими группами. Такое решение немного освободило доступ к другим экспонатам выставки, хотя и создало приличную очередь для тех, кто непременно хотел увидеть «Секцию плавания для пьющих в одиночестве».

В середине апреля небольшая статья о работе Мары Агафонова появилась в журнале «Гараж», благодаря которой интерес к картине не ослабевал до последнего дня выставки, собирая в тесной комнатке по несколько тысяч человек в сутки.

~ ~ ~

После закрытия Мара сидел на полу в опустевшем зале и пил вино из пластикового стаканчика. Со стены на него смотрела Лиза. Больше недели он работал над ее лицом. Теперь он уже никогда не сможет его забыть.

Мара был уже настолько пьян, что не мог самостоятельно подняться с пола.

Когда куратор подошел к нему, то услышал шепот — Мара разговаривал сам с собой:

«Ты будешь бороться?.. Даже если тебя потащит в пещеру бешеный медведь?…Если планету захватят осьминоги и сделают тебя своим рабом?»

Куратор положил руку Маре на плечо, но Мара как будто не почувствовал прикосновения.

— К тебе пришли. Какая-то девушка. Говорит, ты ее знаешь.

Только теперь Мара поднял на куратора глаза и с трудом спросил:

— Лиза?

Куратор пожал плечами.

— Я не знаю. Но она хочет тебя видеть. Говорит, что должна посмотреть на твою картину… — Он замялся. — Только вот мне показалось, что она слепая.

В руках девушка несла нечто, завернутое в непрозрачный целофановый пакет. Ее вели под руку мать и отец. Когда они втроем вошли в комнату, девушка сделала несколько неуверенных шагов вперед, остановилась у дальней стены и улыбнулась. От этой улыбки все сжалось у Мары внутри.

— Надеюсь, твоя картина так же прекрасна, как о ней говорят.

— Лиза…

Она подошла ближе и провела рукой по комкам краски на стене.

— Не грусти, Мара. Все будет хорошо. Ведь мы с тобой все еще здесь.

Он закачал головой. Он не мог сказать ни слова. К горлу подступали слезы.

— А у меня для тебя есть подарок, Мара.

Она на ощупь развязала пакет и протянула ему портрет в выпиленной деревянной рамке. Тот самый набросок, который Мара сделал однажды вечером в санатории «Сосны».