– Клэр, прекрати, пожалуйста, – попросила мать. На лице Клэр появилась улыбка, она была явно довольна собой.
– Мне очень жаль, – произнесла я, – я зря завела разговор, вы все равно ничего не решаете.
Клэр открыла рот, но прежде, чем она смогла что-нибудь ответить, Рэндольф оплатил счет и помог матери встать. Мы вышли, поездка обратно была мрачной, как будто ехали на кладбище. Все молчали, мать сидела, положив голову на плечо мужа, ее глаза были закрыты. Клэр водила глазами от меня к окну и обратно. Когда мы доехали, Рэндольф помог мне выйти.
– Мне жаль, что обед не удался, – сказал он, – возможно, когда мы вернемся, все сложится лучше, если конечно Клэр, ну ты понимаешь…
– Я сомневаюсь, что это получится, – ответила я и попробовала усмехнуться, – но ты должен узнать, почему бабушка уволила Сисси, – попросила я и пошла домой.
После каникул и снятия с меня наказания я вновь вернулась к занятиям. Еженедельно я получала письма от Джимми. В них были подробные описания Берлина, европейцев, таможни. Он всегда заканчивал письма словами любви и обещал вернуться, как только сможет. Каждый свой день, каждую минуту, каждый поступок я описывала в дневнике, вплоть до того, что я ходила к Лонселотту и ела сливки со льдом.
Долгое время не писал папа Лонгчэмп, пока в апреле я не получила от него послание, обдавшее меня холодом.
«Дорогая Дон.
Извини, что не писал так долго, но я был занят своей новой работой и другими делами. Другие дела – это Эдвина Фримонт, у нее была тяжелая жизнь, особенно после смерти мужа.
Мы постарались узнать как можно лучше и оберегать друг друга от страданий, которых выпало немало на нашу долю. Однажды я посмотрел на нее и не мог понять, почему мы еще не женаты. Я разговаривал с адвокатом, он сказал, что шансы вернуть Ферн, в случае женитьбы, были бы выше. Это произошло.
Я надеюсь, что ты хорошо воспримешь мое сообщение, то же самое я написал и Джимми.
С любовью. Папа».
Прочитав письмо, я не могла думать ни о чем другом, кроме мамы. Я понимала, что папа Лонгчэмп остался один, особенно после отъезда Джимми. Но лицо мамы стояло у меня перед глазами. Я уткнулась в подушку и заплакала, когда больше уже не могла плакать, я закричала, я кричала до тех пор, пока не охрипла. Потом спрятала письмо и не сообщила о нем никому, даже Трише.
Несколько недель спустя Джимми написал, что знает о браке папы Лонгчэмпа. Он сообщал, что был готов к этому даже больше, чем ожидал. Джимми встречал Эдвину Фримонт, и, по его словам, она очень хорошая женщина. Но ему было тяжело от сознания, что у отца новая жена, и он поклялся никогда не забывать маму.
Мне было тоже тяжело, ничто не радовало меня, кроме уроков вокала и фортепиано, писем от Джимми и разговоров с Тришей о других девушках. Часто, когда у меня заканчивались занятия, я шла в класс танца и наблюдала за Тришей, она была хороша.
Ее семнадцатый день рождения праздновался в начале апреля.
Родители Триши, приехав, пригласили нас на обед и на выставку на Бродвее. Мать была довольно красивой женщиной с большими зелеными глазами. Отец – высокий мужчина, безумно любивший Тришу, и обещавший после окончания школы Искусств подарить ей спортивный автомобиль. Они расспрашивали меня о семье, были наслышаны о гостинице на побережье и даже собирались провести там неделю летом. Я отвечала на вопросы, не показывая, насколько несчастной я была в гостинице. После выставки мы направились пить кофе, мне было хорошо, но в глубине души я завидовала Трише. Моя мать только звонила по телефону, высылала по почте деньги, разрешая их тратить на что заблагорассудится.
В конце апреля должен был состояться уикэнд Мастеров. Мы с Тришей часто оставались после занятий, чтобы посмотреть на репетиции старшекурсников. Артур Гарвуд становился все печальнее и печальнее, он столько работал, что даже не выходил поговорить со мной. Я несколько раз стучала к нему в дверь, но никто не открывал. Испугавшись, я сообщила Агнессе, она ответила, что у каждого может возникнуть желание побыть одному.
– Это бывает у всех, особенно у людей творческих, во время депрессии, не волнуйтесь, Дон, – успокоила она.
– Но это длится несколько дольше, чем обычно, – сказала я, но Агнесса не пожелала слушать.
Утром перед уикэндом Мастеров мы спустились к завтраку, но Артур не пришел. Немного подождав, Агнесса поднялась наверх узнать, не болен ли он. Агнесса спустилась в панике, Артур не ночевал в своей постели.
– Кто что-нибудь знает? – испуганно спросила она.
– Возможно, он настолько похудел, что его не видно, – сострил Дональд Росси.
– Это не смешно, – возразила я.
– Да, – кивнула Агнесса, – это так не похоже на Артура, он весь в себе, он тих, но он не безответственен. Я его не видела со вчерашнего вечера, – Агнесса бросилась звонить родителям.
Ни я, ни Триша не видели его в школе. В конце дня я зашла к нему в класс, но Артура и там не было. Его не было, и когда мы с Тришей вернулись домой после школы. Мы застали в зале Агнессу и родителей Артура.
– Девушки, умоляю вас, – спросила Агнесса, – никто не знает, что случилось с Артуром? Хотя бы намеком? – Агнесса выразительно посмотрела на меня. Триша покачала головой.
– Дон?
Я посмотрела на госпожу и господина Гарвуд, они выглядели не взволнованными, а скорей сердитыми, и поэтому получили от меня жесткий ответ.
– Он очень переживал, насчет уикэнда Мастеров, он боялся выглядеть глупо, и подставить вас. Артур, наверное, где-нибудь спрятался.
– Это смешно, – заявил мистер Гарвуд, – он никогда не поступил бы так.
– Я настаиваю, – все резко повернулись ко мне, – он был в отчаяньи. Он был в отчаяньи, потому что вы не хотели выслушать его просьбу.
– Дон! – воскликнула Агнесса и посмотрела на Гарвудов. – Она не может быть великим психологом.
Я возмутилась:
– Не вам, Агнесса, решать, кто я. Он довольно часто разговаривал со мной, потому что я понимала его. Артур знал, у него нет музыкальных способностей в отличие от вас, проявления которых вы ожидали.
– Это полная ложь, – возразила госпожа Гарвуд, – Артур весьма талантлив, он…
– Вы даже более правы, чем думаете! Он гениален, но в другой области.
– Как вы смеете говорить так, – мистер Гарвуд презрительно оглядел меня. Мне показалось, что он хочет испугать меня. – Кем себя считает этот ребенок?
– Я не ребенок, – огрызнулась я. – Артур очень несчастный, но отчаянный, вы должны были выслушать его. Он не хочет разочаровывать вас, и именно поэтому не хочет продолжать обучение.
– Все, достаточно! – Госпожа Гарвуд встала. – Если вы, молодая леди, знаете где Артур, то лучше скажите.
– Я не знаю, – сказала я, – а если узнаю, то скажу вам последней, – и резко вышла из комнаты.
– Дон! – крикнула Агнесса. – Я поговорю с ней, – заверила Агнесса и вышла.
Я хлопнула дверью спальни и начала кружиться по комнате.
– Я знала, я знала, Триша, что это произойдет. Только одна я знала и предупредила Агнессу, но она не захотела слушать. Ты видела его родителей, они ужасны!
– Хм, но то, что ты им сказала…
– Я не могла ему помочь, ничем. Он просил о помощи, а они думали только о своей репутации. Я ненавижу родителей, не любящих своих детей! Ненавижу! – крикнула я и упала на кровать.
Триша присела рядом.
– Ты действительно не знаешь, где он?
Я покачала головой. После ухода Гарвудов Агнесса пришла к нам.
– Я так обеспокоена, – начала она, – никогда бы не могла подумать, что такое случится. Сердца Гарвудов разбиты.
– Ничуть не разбиты, – настаивала я, – их волнует, что скажут друзья, родственники, родственники друзей, которых пригласили на уикэнд Мастеров. Судьба Артура их не волнует.
– Вы были не вежливы внизу, Дон. Я не потерплю подобного поведения в своем доме. Если не скажете, где Артур Гарвуд, то вызову бабушку и скажу ей, что отказываю тебе в проживании.
– Я не знаю, где он, – прошептала я, – у него нет друзей, к которым он мог бы пойти. Артур скрывается, пока не закончится уикэнд Мастеров, потом он придет, вот увидите.
– Вы поощряли его к побегу? – спросила Агнесса. – Гарвуды считают, что да.
– Не поощряла. Это их собственная ошибка привела к побегу, они просто не хотели слышать его. Честное слово, Агнесса, – сказала я сквозь слезы, – я говорю правду.
Агнесса пристально посмотрела на меня и пожала плечами.
– Что мы будем делать? – патетично спросила Агнесса, мы с Тришей переглянулись. Всякий раз, когда случалась неприятность, Агнесса впадала в свои старые роли. По ее реплике я могла бы определить пьесу, ее характер, роль. – Молодежь такая беспокойная, их жизнь так сложна. О, где вы простые, тихие времена? Как бы я хотела заснуть и проснуться девушкой, – сказала она и медленно, изящно вышла из спальни.
– Она потеряла молодость, – в тон ей произнесла Триша, – и не может вернуть ее.
– Кто может? Кто хочет? – подхватила я.
Уикэнд Мастеров прошел, а Артур все не возвращался. Гарвуды обратились в полицию. Слуги закона сомневались во всех, особенно во мне. Я им сказала все, что думала. Дональд Росси же нашел новую тему для шуток.
Неделю спустя я получила письмо без обратного адреса. Я испугалась, что случилось что-нибудь с Джимми. Дрожащими руками разорвала конверт и начала читать:
«Дорогая Дон.
Ты единственная, с кем бы я хотел попрощаться, мне очень жаль, что я не сделал этого лично. Единственная причина, почему я так долго оставался в школе – мне нравилось твое общество. Но я знаю, у тебя своя жизнь и никогда мне не стать частью ее.
Я решил попробовать стать поэтом. Возможно, если я преуспею, родители простят меня. Надеюсь, ты была честна, обещая хранить мое стихотворение. Возможно, мы когда-нибудь снова встретимся. Спасибо за заботу.
"Секреты утра" отзывы
Отзывы читателей о книге "Секреты утра". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Секреты утра" друзьям в соцсетях.