– Луэлла! – воскликнул виконт, подбегая к ней. Будь на то его воля, он заключил бы ее в объятия тотчас же, но не мог поступить так на глазах у слуг. – Теперь вы в безопасности. Все будет хорошо.

Она выглядела такой измученной и хрупкой, что он все-таки не удержался и обнял ее одной рукой за плечи.

Даже сквозь ткань полотняного жакета Луэлла ощутила тепло его руки, а когда вдохнула исходящий от него запах мужчины, то едва не лишилась чувств.

Поднимаясь по ступенькам, она чуточку споткнулась, рука Дэвида скользнула ей на талию, и он крепче прижал ее к себе.

– Идемте, ваши комнаты уже готовы и ждут вас. Какое счастье, что строители еще не начали работу в этой части дома, поскольку до сих пор заняты возведением померанцевой оранжереи.

Луэлла не ответила, лишь взглянула в его открытое, симпатичное лицо и улыбнулась.

Для того чтобы просто переставлять ноги, ей требовались недюжинные усилия, и она была рада опереться на него, пока поднималась вместе с ним по лестнице к Речной комнате.

– Мэйзи позаботится о вашей тете, а для вас я немедленно найму новую горничную, – сказал он. – Вы можете оставаться тут, сколько пожелаете, то есть, если сумеете вытерпеть шум и грязь, которую непременно разведут здесь строители.

– Прямо сейчас мне было бы все равно, даже если бы вы подрядили военный оркестр играть у нижней ступени лестницы – уверена, я заснула бы и ничего не слышала, – откликнулась Луэлла, подавляя зевок.

– В таком случае оставляю вас в покое.

Виконт взял ее руку, поднес к губам и страстно поцеловал.

Луэла почувствовала, как по ее телу прокатилась горячая волна, когда его теплые губы коснулись ее кожи.

– Я так рад, что вы вернулись, – прошептал он, будучи не в силах скрыть пробудившуюся в нем страсть. – Пусть даже обстоятельства далеки от идеальных. Должно быть, вы очень испугались, когда Франк Коннолли отыскал вас, но об этом мы поговорим позже. А теперь позвольте откланяться. Отдыхайте.

– Благодарю вас, – ответила Луэлла, глядя на него своими огромными голубыми глазами.

Виконт не удержался бы и расцеловал ее прямо здесь и сейчас, если бы только она не выглядела такой измученной и усталой.

«Это подождет», – сказал он себе, возвращаясь в свою комнату и чувствуя, что голова у него идет кругом.

* * *

Луэлла проснулась лишь к обеду. Поначалу, открыв глаза, она даже растерялась, не понимая, где находится.

А потом вспомнила все.

«Я в безопасности и далеко-далеко от этого ужасного Франка Коннолли».

Припомнив, что в последний раз видела этого господина, когда двое полисменов волокли его вниз по Маунт-стрит, девушка позволила себе улыбку.

Встав и набросив на плечи пеньюар, она звонком вызвала Мэйзи и раздвинула занавески.

Луэлла с удовлетворением отметила, что сад уже приобретает вполне пристойный вид и что один из садовников возится с розовым кустом как раз под ее окном.

«За доброту виконта я отплачу ему тем, что присоединюсь к ним в саду, – решила она. – Будет так славно вновь почувствовать, как земля сыплется между моими пальцами».

Вскоре в комнату вошла Мэйзи и помогла ей умыться и одеться.

– Его милость ждет вас в столовой, – сообщила она, закончив укладывать блестящие роскошные волосы Луэллы.

– Вот как?

– Он ждет вас, мисс.

– Он сам сказал вам об этом?

– Да, мисс.

Луэлла почувствовала, как сердце ее учащенно забилось. С трудом проглотив комок в горле, она встала из-за туалетного столика.

– Передайте ему, что я спущусь немедленно, – слабым голосом попросила девушка.

Не успела Мэйзи выйти за порог, как Луэлла в панике заметалась по комнате.

– Я должна рассказать ему обо всем, – вновь и вновь повторяла она. – Он наверняка спросит у меня, обдумала ли я его предложение, а тетя Эдит никогда не простит мне, если я опять откажу ему.

Сделав глубокий вдох, чтобы успокоить нервы, она медленно сошла вниз, в столовую.

Виконт уже переоделся и выглядел невероятно привлекательно.

– Ваша тетя передает свои извинения, – начал он, помогая Луэлле занять место за столом. – После долгого пути у нее разболелась голова.

Стоя над ней, он сгорал от желания прикоснуться к ее блестящим золотистым волосам и бережно провести кончиками пальцев по белоснежной шее, обрамленной воротничком утреннего платья.

Виконт знал, что должен спросить у нее еще раз, согласна ли она выйти за него замуж, иначе он просто сойдет с ума от неизвестности.

– Я часто забываю, что тетя Эдит уже немолода, – заметила Луэлла, когда в комнату вошел Корк и тепло поприветствовал ее.

– Добро пожаловать, мисс Риджуэй, – сказал он, наливая для нее в бокал воду. – Мы все здесь счастливы вновь видеть вас и ее милость.

Корк подал на стол обед, и виконт принялся обсуждать с девушкой благоустройство сада. Он слишком нервничал, поэтому не мог с самого первого слова заговорить о женитьбе.

Но, когда обед подошел к концу, понял – ему не остается ничего иного, как собрать все свое мужество и задать тот самый вопрос, не дававший ему покоя.

Прочистив горло, виконт сказал:

– Мне хотелось бы знать, была ли у вас возможность обдумать мое предложение.

Луэлла, избегая его взгляда, отложила в сторону десертную ложечку.

Он заметил, что она не решается заговорить, и заподозрил самое худшее.

– Была, – наконец промолвила девушка своим ясным музыкальным голосом. – Но после того, что я намерена открыть вам, быть может, вы захотите взять свое предложение обратно.

– Никогда! – вскричал он, и его карие глаза вспыхнули пламенем страсти. – С какой стати я должен делать нечто подобное?

– С такой, – негромко произнесла Луэлла. – Однажды я уже была помолвлена – с другим.

Сердце виконта билось так сильно, что ему было трудно дышать.

– И только? – бессвязно пробормотал он. – Это не имеет никакого значения… и ничуть не помешает нам с вами обручиться.

– Но я… товар, уже бывший в употреблении.

– Вы имеете в виду…

– Нет. Мое целомудрие осталось неприкосновенным, но правда заключается в том… что я сбежала с ним. Мы собирались пожениться.

Виконт встал из-за стола и опустился на колени рядом с мисс Риджуэй. Взяв руку девушки, он бережным движением обратил ее лицо к себе и теплым взглядом своих карих глаз заглянул ей в глаза.

– Луэлла. Повторяю еще раз – это не имеет никакого значения.

– Но тот человек стал причиной большого скандала во Франции, поскольку уже был женат. Мне было очень стыдно, и я думала, что умру. Об этом писали газеты, хотя мое имя нигде не упоминалось.

Виконт с трудом проглотил комок в горле. Он любил ее так сильно, что, даже если бы речь шла о вопиющем нарушении приличий, ему не было бы до этого никакого дела.

Стоя на коленях рядом с ней, он хотел лишь одного – обнять ее и поцеловать.

– Луэлла, для меня это ровным счетом ничего не значит. Вы – такая, какая есть, и я нежно люблю вас. Из-за этого человека вы почувствовали себя обесчещенной, не правда ли?

– Да. Я решила, что отныне ни один достойный мужчина даже не взглянет в мою сторону. И когда впервые встретила Франка Коннолли, то, признáюсь вам, его внимание капельку польстило мне, лишь потому я не отвергла его немедленно. Разумеется, вскоре он стал куда более настойчивым и начал доставлять мне беспокойство, но я считала виноватой во всем себя. Он заявил, что мы должны пожениться, и я вдруг поняла: избавиться от него невозможно. Коннолли откуда-то узнал историю с Жаном-Мари и угрожал погубить имя моей семьи, если я не соглашусь.

– Он негодяй и трус! Такие люди ничем не лучше животных…

– Однако… – начала было девушка, но тут же умолкла, стоило виконту обнять ее и прикоснуться поцелуем к мягким губам.

Когда они наконец оторвались друг от друга, виконт бережно погладил ее по щеке и вздохнул.

– Ох, Луэлла. Я так люблю вас. Ничто из того, что вы скажете, не сможет отпугнуть меня. Итак, вы согласны выйти за меня замуж? – Выпустив ее из объятий, он упал перед ней на колени и судорожно сжал ее ладошку в своих руках. – Ответьте «да», Луэлла. Окажите мне честь и станьте моей женой.

Ее глаза наполнились слезами, когда она взглянула на него, так искренно стоящего перед ней на коленях.

Она ни о чем не думала, потому что просто выразила то, чем было переполнено ее сердце.

– Я согласна, – прошептала девушка. – Ведь я тоже люблю вас.

– Луэлла, дорогая моя! – воскликнул виконт, выпрямляясь во весь рост и поднимая ее на ноги вслед за собой.

Он не мог поверить тому, что наконец-то она оказалась в его объятиях.

Когда губы их оторвались друг от друга, Луэлла прильнула к его груди, подобно маленькому беззащитному существу, ищущему тепла и покоя. И это вдруг преисполнило его стремлением защитить ее от всего мира. Кеннингтон понял: теперь, отныне и навсегда, его долг состоит в том, чтобы оберегать ее от всяческого зла.

– Никогда бы не подумал, что могу быть так счастлив, – прошептал он, баюкая ее в своих объятиях. – Ты сделала меня счастливейшим из смертных.

– Я думала, уже не заслуживаю любви.

– Но почему? Только из-за того, что по несчастью влюбилась в человека, который не заслуживал тебя?

– Считала, что Господь будет наказывать меня до конца моих дней, – пролепетала Луэлла, когда он бережно коснулся губами ее волос.

При этих словах его сердце едва не выскочило из груди, и в ответ он лишь крепче прижал ее к себе.

– Господь не осуждает тебя за то, что ты полюбила. Скорее, он наказывает тех, кто не осознает всей важности любви.

– Но разве может кто-либо не понимать столь очевидных вещей? – словно не веря своим ушам, тихо спросила Луэлла.

– Когда-то и я полагал, будто любовь – пустяк, которым можно пренебречь, – признался виконт, взглядом умоляя ее не думать о нем дурно.

И в этот самый момент раздался стук в дверь.