— Я буду любить тебя, — сказала она, — всю свою жизнь и после смерти. Никогда не забывай об этом.

Прекрасная душа Рены светилась в ее глазах. Джон увидел это, взял ее руку и с благоговением поцеловал.

— Значит, мы всегда будем вместе, — сказал он. — Дай мне слово.

— Джон, я…

— Пообещай мне, — настаивал он.

«Как можно дать ему такое обещание?» — лихорадочно думала Рена, зная, что ей придется его нарушить. А как можно нарушить такую торжественную клятву, данную человеку, которого она любит?

Рена ясно видела свой долг: отпустить графа ради тех, кто ждет от него помощи. Она пыталась закрыть на это глаза, чтобы не разбить свое сердце, но, когда снова их открывала, он по-прежнему маячил перед ней.

Матильда сказала: «Недаром я дочь Джереми Уингейта».

Она, Рена, недаром дочь преподобного Колуэлла. В последнее время она отважилась отринуть многое из его учения, но только не это: обязательство ставить нужды других людей превыше собственных, чего бы ей это ни стоило.

— Рена, пообещай, что мы поженимся, — сказал Джон строгим тоном, которого она от него еще не слышала.

— Я…

Но прежде чем она успела ответить, за стеклянной дверью мелькнула тень, и сильный женский голос прокричал:

— Слава Богу, я нашла вас! Вы просто обязаны нам помочь.

Это была Матильда, а за ней стоял молодой человек с рыжими волосами и заурядным веснушчатым лицом.

— Это Сесил Дженкинс, — сказала она. — Я рассказывала вам о нем.

Это был мужчина, которого она любит, и по особой нотке в ее голосе Рена поняла, что он ее радость и гордость.

— Сесил? — спросил Джон.

— Я обещала Матильде хранить ее тайну, — объяснила Рена. — Они с Сесилом любят друг друга.

— И хотим пожениться, — добавил молодой человек. — Да только проблема с мистером Уингейтом.

— Превосходно! — воскликнул Джон. — По крайней мере, он прекратит попытки сделать меня зятем.

— Если вы так думаете, то плохо знаете моего отца, — сказала Матильда. — Сесилу пришлось тайно сюда приехать и прятаться в кустах гостиничного сада, пока я не вышла к нему. Теперь мы отчаянно нуждаемся в вашей помощи. Если папа обнаружит его здесь, то придет в ярость. Он очень решительно настроен заполучить лорда Лэнсдейла в качестве зятя.

— Не думаю, что стоит говорить об этом при Сесиле, — мягко возразил Джон.

— Сесил знает, что я люблю его, — пылко сказала Матильда, — и, вы только не обижайтесь, ни за что не выйду за вас.

— Я и не собирался, — дружелюбно сказал Джон. — Ваше нежелание, вы только не обижайтесь, взаимно.

— Разумеется. Вы влюблены в Рену, не так ли? Я говорила ей об этом, хотя она мне не поверила. Но после того, что я сейчас увидела, знаю — это правда. Искренне желаю вам обоим счастья. Но это не значит, что папа сдастся.

— Он везет в этот дом людей, — сказал Сесил. — Тридцать рабочих.

Джон и Рена в ужасе переглянулись.

— Но откуда вы можете это знать? — спросил Джон.

— Я знаю архитектурную компанию, с которой он работает, — сказал молодой человек. — Тамошний начальник — мой друг. На прошлой неделе мистер Уингейт отдал распоряжения…

— На прошлой неделе? — воскликнул Джон. — Прежде, чем приехать сюда?

— Папа всегда так поступает, — объяснила Матильда. — Сначала составляет план, а потом изучает ситуацию на предмет возможного сопротивления.

— И если такое обнаруживается, он его устраняет, — сказал Сесил. — Они только и ждут сигнала, чтобы въехать сюда.

— А когда они появятся, — воскликнула Матильда, — вы не сможете их остановить, потому что, если люди получают от папы приказ, то боятся ослушаться.

— Но это мой дом, — возмутился Джон.

— А какая разница? Они боятся не вас, а его.

В голосе Матильды появились истерические нотки.

— Вы думаете, что можете противостоять ему? Это вам не под силу. Никто не может бороться с папой. Нам придется с таким же успехом сдаться ему потом, как и сейчас.

Глава восьмая

Сесил обнял Матильду, успокаивая после нервной вспышки. Перестав плакать, она улыбнулась и вытерла глаза.

— Иногда я ничего не могу с собой поделать, — объяснила девушка дрожащим голосом. — Я хочу быть сильной и храброй, но потом вспоминаю, насколько он могуществен и как умеет всюду находиться одновременно.

— Прошу вас, сударыня, не говорите так, — взмолился Джон. — Вы прямо как Рена. По ее словам, сегодня утром он разделился надвое, а потом снова слился воедино и растворился в воздухе.

— Джон, так нечестно, — запротестовала Рена. — Это была галлюцинация, потому что меня тогда расстроили.

— Но что вы видели? — спросила Матильда, широко раскрыв глаза.

Рена еще раз описала инцидент в саду, опустив ту часть, в которой Уингейт предлагал ей стать его любовницей. И попыталась рассказать о появлении двойника так, как ей виделось.

Глаза Матильды сделались огромными от ужаса.

— Вы тоже это видели? — прошептала она. — Как и я!

— Матильда, дорогая, — ласково пожурил ее Сесил. — Этого не может быть.

— Но это правда! Так папа следит за людьми. Когда я была маленькой девочкой и гуляла в парке с гувернанткой, он раздваивался и появлялся там, хотя я знала, что мы только что оставили его дома. Он стоял и наблюдал за мной, а потом исчезал.

— Ваша гувернантка тоже видела его? — спросила Рена.

— Нет, она всегда говорила, что я выдумываю.

— Вы рассказывали отцу?

Матильда мрачно покачала головой.

— Я была слишком напугана. Должно быть, он настроен очень решительно, если снова взялся за это.

— Ради всего святого, сударыни! — в тревоге воскликнул Джон. — Вы говорите так, словно эта фантазия реальна, но такого не может быть. Этому обязательно есть какое-то рациональное объяснение. — Он почесал в затылке. — Жаль только, что я не знаю, какое.

— Возможно, он настолько лишает мужества нас обеих, что мы начинаем видеть галлюцинации, — сказала Рена, тщетно пытаясь придать разговору шутливый тон.

— Но как объяснить, почему нам видится одно и то же? — заметила Матильда. — Должно быть, это происходит на самом деле.

— Все равно этому должно быть здравое объяснение, — твердо стоял на своем Джон. — А пока давайте прекратим запугивать себя.

— Разумеется, — храбро сказал Сесил.

— Да. — Матильда легонько покрутила головой, как будто изо всех сил пыталась взять себя в руки. — Мы не позволим одержать над собой верх.

— И найдем способ быть вместе, — пообещал Сесил. Он поднял взгляд на вторую пару. — Но мы остро нуждаемся в вашей помощи.

— Вы обещали, что поможете мне, — напомнила Рене Матильда.

— И сдержу слово. Что я могу для вас сделать?

— Позвольте Сесилу спрятаться здесь. Ему больше некуда идти, а папа ни в коем случае не должен его видеть. Я хочу поскорее вернуться в гостиницу, пока он меня не хватился. Он думает, что мне нездоровится и я лежу в постели.

— Разумеется, он может остаться здесь, — тут же сказал Джон. — Но каков ваш план?

Сесил беспомощно взглянул на графа.

— Пока я буду здесь, мы с Матильдой сможем видеться чаще, а там… вдруг что-нибудь произойдет, — сказал он.

Джон, как человек действия, не стал откровенно высказывать своего мнения по поводу такой стратегии и ограничился мягким замечанием:

— Возможно, это «что-то» произойдет с большей вероятностью, если вы как-то поучаствуете.

— Да, — немедленно отозвался Сесил. — Но как?

— Пожалуйста, не спорьте с папой, — взмолилась Матильда, обращаясь к Джону.

— Скажите ему, чтобы он не спорил со мной, — последовал немедленный ответ.

— Я хочу сказать, когда он появится здесь, не отсылайте его прочь. Позвольте ему войти и осмотреться, как будто вы готовы подумать над его идеями.

— То есть, привести его к мысли, что я торгуюсь за его дочь? — без обиняков спросил Джон. — Как вам это поможет?

— Если вы выставите его вон, он может потащить меня обратно в Лондон, а там нам с Сесилом гораздо сложнее встречаться. Но, когда он будет приходить сюда, я могу сопровождать его и таким образом видеться с Сесилом.

Джон обвел их беспомощным взглядом, потом перевел его на Рену.

— Мне не нравится эта идея, — сказал он, — но ничего другого я предложить не могу.

Рене тоже было не по себе, но она не знала, как отказать. И в то же время, чем крепче становятся узы между Матильдой и Сесилом, тем легче будет помешать Уингейту реализовать свой план.

— Пойдемте со мной, — сказала она Сесилу, — я найду вам комнату.

Молодой человек пошел за Реной наверх, и та разместила его в комнате рядом со спальней Джона, где его легче будет держать под наблюдением.

— Возможно, вы думаете, что меня интересуют деньги Матильды, — сказал он. — Но, уверяю вас, это не так. Она такая замечательная!

У Сесила была весьма заурядная внешность, и многие девушки могли бы счесть его неинтересным. Но, увидев свет, появившийся в глазах молодого человека, когда тот упомянул о своей возлюбленной, Рена прекрасно поняла, что нашла в нем Матильда.

— Нет, даю слово, я так не думаю, — с теплотой в голосе уверила его Рена. — Кроме того, вы уже поняли, что вряд ли получите деньги Уингейта.

— О, я искренне надеюсь, что этого не произойдет, — признался Сесил. — Так будет гораздо лучше. Конечно, я хочу для Матильды комфортной жизни, но я могу обеспечить ей просто достаток, а она клянется, что проживет и без роскоши.

Он криво усмехнулся.

— Вероятно, вы думаете, что с моей стороны наивно ей верить. Легко говорить, что не нуждаешься в роскоши, если ты окружен ею. Со временем она может изменить свою точку зрения. Но я так не думаю. С ней рядом никогда не было любящего человека. Отца заботит только, как ее использовать. А я люблю ее, и она это знает.