– Я вернулась пару месяцев назад, когда умер мой отец. Брат служит в морской пехоте, сейчас он на Ближнем Востоке. Сестра с мужем и детьми живет в Сан-Франциско. Так что мать осталась одна. Мы решили, что я должна вернуться и присматривать за ней. – Шарлотта грустно улыбнулась. – Мать с радостью заполучила назад свое самое нелюбимое дитя.

– И как вы с ней уживаетесь?

Лорен улыбнулась язвительному замечанию. Она отлично помнила «сражения» Шарлотты с ее строгой и упрямой матерью.

– Слишком долго рассказывать. И вообще, такие разговоры лучше приберечь для психотерапевта. Ты не угостишь меня этим чудным печеньем?

– Прости, – сказала Лорен и, сорвав с тарелки пищевую пленку, придвинула печенье к гостье. – Угощайся.

– Что ты собираешься делать с отцом? – поинтересовалась Шарлотта.

Лорен невольно вздрогнула. Черт, она ведь не знает, куда он ушел.

– Пока не знаю. Вообще-то, когда ты позвонила в дверь, я собиралась отправиться на его поиски.

– Скорее всего, он в кафе у Дины. Он завтракает там каждый день.

– Будем надеяться. Вчера вечером ему взбрело в голову отправиться на лодке в море. – Лорен на миг умолкла, но затем решила, что Шарлотта наверняка уже слышала. – Я видела Шейна. Он был на пристани, когда отец вышел в море, и мы вместе бросились за ним вдогонку.

Шарлотта вытаращила глаза.

– Серьезно? И как это было?

– Неловко. Напряженно.

Про поцелуй Шарлотте лучше не знать.

– Это хорошо.

– Я не видела его тринадцать лет. Но ощущение было такое, будто с нашей последней встречи прошло минут пять, не больше. Мне даже стало не по себе. Прошлое – не то место, куда мне хотелось бы вернуться.

Шарлотта протянула руку и накрыла ладонь Лорен.

– В страшном сне нельзя было представить, что произойдет с Эбби. И что Шейна обвинят в ее убийстве… Не знаю даже, как ты все это пережила. – В глазах Шарлотты мелькнуло виноватое выражение. – Я хотела быть рядом с тобой, хотела поддержать тебя в трудную минуту, но тогда мы какое-то время не разговаривали, и я не знала, захотела бы ты меня видеть.

– Я была так погружена в свои страдания, что мне никто не был нужен, – сказала Лорен и на миг задумалась о том, что их дружба дала трещину. – Что произошло между нами, Шарли? Мы так долго были лучшими подругами и вдруг в одночасье перестали ими быть.

Шарлотта печально улыбнулась и, убрав руку с руки Лорен, откинулась на спинку стула.

– Просто мы позволили слухам и парням встать между нами.

Лорен покачала головой:

– Все гораздо сложнее. Ты прошла через нечто такое, о чем никогда мне не рассказывала. Просто взяла и отстранилась.

– В школе я наделала целую кучу ошибок. Мне так осточертело быть дочерью священника, этакой паинькой, примерной девочкой, что я слегка съехала с катушек. Слава богу, я повзрослела, хотя на это и ушло время. – Шарлотта сунула в рот последний кусочек печенья. – Ты слышала о бедняжке Каре?

– Кара Мюррей… сестра Шейна? Что с ней?

– Хорошая новость: через пару недель у нее родится ребенок. Плохая: ее муж Колин ранен – в него стреляли несколько месяцев назад – и сейчас находится в коме.

– Боже! – охнула Лорен. – Какой ужас! Как же Кара с этим справляется?

– Она по натуре боец, но прогноз не слишком утешительный. Мы, как можем, стараемся ее поддержать.

– Какая жалость. А что случилось с Колином? Почему в него стреляли?

– К несчастью, это произошло на его дежурстве. Он сейчас служит в полиции, – ответила Шарлотта.

– Он всегда был славным парнем. Надеюсь, он поправится.

– Мы тоже на это надеемся. Но не будем о грустном. Мы устраиваем вечеринку по поводу предстоящего рождения ее ребенка. Это будет завтра. В два часа дня в магазине лоскутных одеял. Обязательно приходи.

– Ну, я не знаю, – уклончиво ответила Лорен.

– Кара будет рада тебя видеть, да и все остальные тоже.

– Но я давно выпала из здешнего круга общения.

– Подумаешь! Меня тоже здесь какое-то время не было. Поверь, пара минут в нашем магазине лоскутных одеял, и ты почувствуешь себя так, будто никуда не уезжала.

Именно этого Лорен и опасалась.

– Вряд ли Каре будет приятно меня там видеть. Мюрреи оскорбились тем, что я не заступилась за Шейна.

– Мюрреи поняли, что Эбби убита. Никто тебя ни в чем не винил.

– Шейн винил, – пробормотала Лорен. – Он хотел, чтобы я ему верила, поддержала его, но я не нашла в себе сил. Я была в шоке от смерти сестры.

Взгляды Шарлотты и Лорен встретились.

– Ты ведь не считаешь, что Эбби убил Шейн? Я знаю, что он был с ней в тот вечер, но ведь он был влюблен в тебя.

– Тогда почему он был с Эбби?

– Он тебе не рассказывал?

Лорен отрицательно покачала головой:

– Нет. Никогда. Он просто просил меня верить, что он невиновен.

– Думаю, он действительно невиновен, и готова спорить, что ты тоже так думаешь.

Лорен коротко кивнула:

– Да. Но я не знаю, почему.

– Потому что ты знала его лучше, чем кто-либо другой. Так что приходи. Кара не держит на тебя зла. Сейчас ей как никогда необходимо общество друзей. Твой приход поможет ей избавиться от тяжелых мыслей. Считай это актом милосердия.

Лорен шутливо поводила перед носом Шарлотты пальцем. Ее подруга была мастерица убедить кого угодно.

– Так нечестно, Шарли.

– Тебе все равно придется снова общаться с людьми. Почему бы не использовать этот шанс?

– Вдруг меня забросают вопросами о Шейне, Эбби и обо мне? Не знаю, смогу ли я на них ответить. Я думала, что прошло уже достаточно времени, но теперь по городу разгуливает этот наглец кинопродюсер и расспрашивает людей про убийство Эбби. Я понятия не имела, что, вернувшись домой, влипну в подобную ситуацию.

– Еще одна причина прийти на вечеринку. Ты – наша, Лорен. Ты здесь выросла. Здесь живут твои друзья, твои соседи. Этот самый кинопродюсер – чужак. Ты должна напомнить нашим женщинам, что ты местная. Они все поймут и потянутся к тебе. Вот увидишь. – С этими словами Шарлотта встала из-за стола. – Никаких подарков приносить не надо.

– Я подумаю, – пообещала Лорен и тоже встала. – Была рада поболтать с тобой, Шарлотта.

– И я тоже. Забавно, сколько людей уехало из Бухты Ангелов, но тем не менее все они возвращаются.

– А кто еще вернулся?

– Эндрю Шиллинг, – с лукавой улыбкой ответила Шарлотта.

– Твой бывший бойфренд? – удивилась Лорен.

– Он самый. Теперь он наш новый пастор, вместо моего отца. Как тебе это нравится?

– А как тебе это нравится?

Шарлотта рассмеялась и шагнула к двери.

– Приходи на вечеринку. Может, я отвечу на твой вопрос.

* * *

Кара стояла в дверях детской комнаты. На часах был уже почти полдень. К этому времени она рассчитывала быть у кровати Колина, но не нашла в себе сил поехать к нему. Она плохо спала ночью и потому чувствовала себя разбитой, совершенно неповоротливой и огромной. Ребенок рос не по дням, а по часам, и ее живот стал огромным и тугим, как барабан. Боже, как стремительно летит время!

Детская комната еще не готова. Надо покрасить бордюр, повесить на окна занавески, распаковать комплект постельного белья и застелить кроватку. Она все еще ждала, когда Колин вернется к ней и, как и собирался, доделает ремонт.

Кара положила ладонь на живот и тотчас ощутила толчок крошечной ножки. Ее малышке не терпится поскорее прийти в этот мир.

– Не спеши, – произнесла Кара. – Пусть сначала проснется твой папочка.

В ответ ребенок толкнул ее снова. К глазам Кары подступили слезы. Внутри нее живет крошечное существо, которое зачали они с Колином. Муж был так счастлив, когда узнал, что она беременна. Он стал таким комично заботливым, все время мечтал о будущем, о том, как они будут растить ребенка. Ее огромный сильный муж расплакался от умиления, когда впервые увидел на УЗИ их малышку. Его собственные родители развелись, когда он был совсем маленьким, и ему очень хотелось иметь крепкую семью.

Он должен выйти из комы. Обязательно.

От отчаяния ее бросило в жар. На лбу выступила испарина. Но куда страшнее была другая мысль…

Что, если он не проснется?

Кара ненавидела себя за такие мысли, но в последние дни они навещали ее все чаще и чаще. Ей хотелось быть смелой и решительной в своем оптимизме, но прошло уже три месяца, а ничего не изменилось. Муж по-прежнему в коме. Не исключено, что ей придется воспитывать ребенка одной. И как она, скажите на милость, будет это делать?

Кара глубоко вздохнула и постаралась отогнать сомнения. Она – жена Колина. Если она не будет верить в его выздоровление, то кто будет?

Звякнул дверной звонок. Кара нахмурилась. Она никого не хотела видеть. Незачем выслушивать очередное сочувствие. Однако звонок раздался снова, так что хочешь не хочешь, а дверь придется открыть. Тем более что ее машина стоит перед домом. Если она не откроет, могут подумать, что у нее начались роды и она беспомощно корчится на полу. Тогда кто-то вызовет «скорую» и весь город бросится ее спасать.

Готовая нарычать на незваного гостя, она подошла к двери и распахнула ее настежь. На крыльце стоял Джейсон Марлоу – каштановые волосы, карие глаза, лукавая улыбка. Джейсон был ровесником Кары и Колина. Они росли вместе, а теперь он заместитель начальника местной полиции. Джейсон, конечно, хороший парень, но пришел явно не вовремя. Она слишком устала, и ей не до хороших манер.

– Джейсон, не надо приносить мне еду, – резко сказала Кара, заметив бумажный пакет у него в руках. – Люди наверняка подумают, будто я ем за пятерых. Я скоро в двери не буду пролезать.

– А с чего ты взяла, что в пакете еда? Можно мне войти?

– Как я могу тебя не впустить?

Джейсон удивленно выгнул бровь.

– Похоже, ты не в духе.

– Неправда. Я – святая Бухты Ангелов, ты разве не слышал?

Кара прошла в гостиную и села на диван. Ее гость закрыл входную дверь и следом за ней прошел в комнату.