– А разве он у меня есть?

– Конечно же есть, – сказал он и шагнул к ней ближе. – Серьезно, Шарлотта.

– Эндрю, давай не будем сейчас обсуждать эту тему. Тебя ждут люди, им хочется поговорить с тобой.

Краем глаза она заметила, что на них устремлено не менее полдесятка взглядов.

– Почему ты все время меня отталкиваешь?

– Потому что мне твои ухаживания неинтересны.

Ну, наконец она сказала это вслух.

– Вот как? – В его глазах читалось разочарование.

– Ты спросил, я ответила.

Только не поддавайся жалости, велела она себе.

– Надеюсь, это не окончательный ответ. Хорошо, я ухожу… пока…

И он направился к пожилой супружеской чете с внуками.

Шарлотта вздохнула. Похоже, Эндрю ее не понял. Он ей больше не нужен, но, как назло, он вдруг воспылал к ней жаркими чувствами. Какой же дурочкой она была в школе, когда сама вешалась ему на шею.

Она повернулась, выискивая глазами мать, и нечаянно натолкнулась на Джо Сильвейру.

– Осторожно! – произнес он и подхватил ее под руку.

– Простите. Я вас не заметила.

Ее как будто обдало жаркой волной. Она поспешила отстраниться.

– Вы так увлеченно разговаривали с пастором, – заметил Джо, отпуская ее руку. – Вы с ним хорошие знакомые, я правильно понял?

В его голосе ей послышалась необычная нотка. Ей захотелось заглянуть ему в глаза, но те были скрыты темными очками.

– Мы выросли вместе, – сказала она.

– Ваш школьный бойфренд?

– Вижу, вы в курсе местных сплетен. Это было очень давно.

– По нему не скажешь, что это было давно.

– С чего вы это взяли?

– Он смотрит на вас так, как будто хочет вас.

В голосе Джо слышалась легкая соблазнительная хрипотца, от которой Шарлотта едва не растаяла. Однако поспешила напомнить себе, что Джо имеет в виду не себя, а Эндрю.

– Неправда. Мы просто друзья. – Она гордо расправила плечи.

– Скажите это ему.

– Уже сказала. Слушайте, а где Рейчел? Я видела ее в церкви.

– Они с Девлином отправились с кем-то поговорить, – коротко ответил Сильвейра.

Шарлотта нахмурилась.

– Нельзя ли от него избавиться, Джо? Он несет всякий вздор. Этим утром в больнице я слышала, будто, по одной из версий Девлина, мистер Джемисон убил собственную дочь. Это возмутительно. Из-за него теперь все подозревают друг друга. Вы просто обязаны положить этому конец.

– С удовольствием, но он не нарушает никаких законов. – Джо наклонил голову набок и пристально посмотрел на нее. – Вы ведь тогда жили в городе. Как вы думаете, кто убил Эбби Джемисон?

– Понятия не имею. Но точно не Шейн. В школе у него была репутация отпетого хулигана, чему виной его дерзкий характер, но сердце у него было доброе. Однажды он помог мне выпутаться из одной скверной ситуации. Что касается Эбби, я уверена, он бы никогда ее даже пальцем не тронул.

– А что приключилось с вами, Шарлотта? – полюбопытствовал Джо. – Вы не в первый раз упоминаете о какой-то проблеме в прошлом.

– Так, ерунда. У нас у каждого есть груз прошлого. Думаю, что и у вас тоже. Кстати, вам пора искать вашу жену.

– Это точно, – мрачно согласился Джо. – Хотя были времена, когда мне не нужно было ее искать. Старые добрые времена.

Когда Джо Сильвейра ушел, Шарлотта снова посмотрела на Эндрю. Он тоже был частью старых добрых времен. Впрочем, и не слишком добрых тоже.

* * *

В воскресенье Лорен с легким волнением открыла дверь магазина лоскутных одеял «Сердце ангела». Помнится, когда-то ей здесь нравилось. Стоило переступить порог, как в нос ей ударил знакомый запах тканей, от которого приятно закружилась голова. Нет, конечно, это ощущение не шло ни в какое сравнение с тем, которое наполняло ее, стоило ей шагнуть в пекарню, но все равно очень приятное.

Она остановилась и окинула магазин взглядом. Стены были сплошь увешаны одеялами. Полки завалены нитками, портновскими линейками, папиросной бумагой для выкроек, книгами по шитью. И пусть сама она давно не брала в руки иголку с ниткой, она прекрасно помнила свою детскую радость от удачного выбора ткани, от первого ровного квадрата, от того, как постепенно возникает рисунок. Шитье лоскутных одеял в чем-то сродни кулинарному искусству – начинаешь непонятно с чего, а в результате получается нечто удивительное.

За прилавком, читая журнал, сидела девушка-подросток – она явно скучала от отсутствия покупателей. Гости собрались наверху, в просторной мастерской, где должна была состояться вечеринка в честь будущего ребенка Кары.

Прежде чем подняться по лестнице, Лорен на миг замедлила шаг и посмотрела на стеклянную витрину, в которой было выставлено самое первое лоскутное одеяло, сшитое женщинами Бухты Ангелов. Это было творение рук двадцати четырех женщин, оставшихся в живых после кораблекрушения, в память о тех, кто погиб. Квадрат Леоноры был в нижнем правом углу. На нем были изображены два золотых кольца и бабочка. Ткань вырезана из голубого платья, которое было на ней в тот день, когда она снова встретилась с Томасом. Кольца символизировали связь их сердец, бабочка же означала ласковое прозвище, которым Томми называл ее.

Эта романтическая история не уставала ее восхищать. За свою жизнь она не раз пришивала этот семейный квадратик. Интересно, сохранил ли отец эти лоскутные одеяла? Пусть даже на чердаке дома?

Из задумчивости Лорен вывел взрыв смеха. С замиранием сердца она поднялась по лестнице. Несмотря на теплое приглашение Шарлотты, она была отнюдь не уверена в том, как примут ее остальные. Когда-то она дружила с некоторыми из этих женщин, но те, что постарше, скорее всего, наверняка будут осуждающе смотреть на нее: мол, что это за дочь, которая годами не навещала отца.

Дойдя до лестничной площадки, она замедлила шаг. В мастерской собрались не менее трех десятков женщин. Столы, обычно заваленные рулонами тканей, были накрыты розовыми скатертями и уставлены вазами с цветами. Швейные машинки были отодвинуты к стене. В углу высилась пирамида поставленных одна на другую коробок с подарками.

– Ну, наконец-то! – с улыбкой приветствовала ее Шарлотта. Сегодня на ней было симпатичное платье в цветочек и легкий свитер. Светлые волосы распущены по плечам. – Я боялась, что ты струсишь и не придешь.

– Признаюсь, было такое искушение. Здесь так много народа.

Как и другие праздники, вечеринки по поводу предстоящего рождения ребенка пользовались популярностью у местных жителей.

– Пойдем отыщем Кару, – сказала Шарлотта, беря Лорен за руку.

Прикосновение было теплым и хорошо знакомым. Когда обе ходили в первый класс, Шарлотта неизменно брала ее за руку и успокаивала: мол, все будет хорошо. И, как и раньше, Лорен хотелось ей верить.

Заметив Шарлотту и Лорен, Кара отделилась от группы женщин и шагнула им навстречу. Ее карие глаза вспыхнули искренней радостью.

– Лорен, ты пришла! Шарлотта сказала мне, что пригласила тебя. Я так рада видеть тебя снова! – С этими словами она обняла гостью.

Лорен обняла Кару в ответ, хотя, сказать по правде, не без смущения. Когда-то они были довольно близки, потому что она встречалась с Шейном. Кто знает, как сейчас относится к ней Кара, после всего случившегося?

– Пойду принесу тебе пунш, Лорен, – сказала Шарлотта. – Капнуть в него чего-то покрепче?

– Ты еще спрашиваешь! – улыбнулась она. Нет, алкоголь ей явно не повредит. Шарлотта отошла, а Лорен улыбнулась Каре. – Ты потрясающе выглядишь.

– Врунишка! Я выгляжу жутко, – ответила Кара, кладя руки на огромный живот. – Но все равно спасибо.

– Мне очень жаль Колина.

Кара кивнула.

– Спасибо. – Она посмотрела на коробку в руках у Лорен. – Можно было обойтись и без подарка. Ты ведь только что приехала.

Лорен протянула ей небольшую коробку, перевязанную желтой лентой с бантом.

– Это музыкальная шкатулка. Твоя мама подарила ее моей на такой же вечеринке тридцать лет назад. Мне всегда нравилось слушать ее перед тем, как лечь спать. Я решила, пусть она вернется в твою семью.

Кара открыла музыкальную шкатулку: в ней под нежную мелодию медленно крутилась крошечная балерина.

– Какая прелесть! Моя мама любила балет. Для нее было настоящим ударом, когда я навсегда повесила в шкаф мою балетную пачку. Ди тоже, хоть стреляй, никогда ее не наденет, – с улыбкой добавила Кара. – Как знать, может, она пригодится моей дочери? Колин будет в восторге. Ему нравится все, что связано с прошлым, с нашим кругом друзей и родных. Я обязательно ее ему покажу.

– Я рада, что тебе понравилось.

– Еще как! Кстати, ты всех здесь знаешь?

Лорен посмотрела на гостей. Многие, не стесняясь, бросали взгляды в ее сторону.

– Есть несколько знакомых лиц, но и новые тоже. Похоже, я привлекаю всеобщее внимание. Пожалуй, мне лучше уйти.

– Ты шутишь? Знала бы ты, как мне надоело быть в центре внимания. Вот уже три месяца, как мне постоянно перемывают косточки. Теперь же все будут говорить о тебе. Я же смогу передохнуть.

– Рада помочь, – сухо ответила Лорен. – Но, в отличие от меня, тебя хотя бы не осуждают.

– Это как сказать. Те, кто верит, что Колин поправится, хотят, чтобы я оставалась сильной и не раскисала. Но кое-кто считает меня сумасшедшей. По их мнению, моему мужу никогда уже не станет лучше. Они хотят увидеть, что я сломалась и утратила веру. Истина же состоит в том, что иногда я полна оптимизма, а иногда меня терзают сомнения, и тогда мне становится стыдно за то, что я перестала верить в Колина. – Кара помолчала, затем вздохнула и заговорила снова: – Но сегодня, Лорен, будут говорить о тебе. Признаюсь честно, это лучший подарок с твоей стороны. Хотя мне и жаль тебя, извини.

– Могу себе представить.

Кара улыбнулась.

– Но прежде, чем все набросятся на тебя, скажи мне, что у тебя с Шейном?

– Ничего, – ответила Лорен, пытаясь погасить огонек надежды в глазах Кары.

– Шейн сказал, что видел тебя. Старая любовь не ржавеет, как я понимаю?