— Да, тебе, Сэйдж, мой совет — постарайся поменьше думать о прошлом и оглядываться назад.

— Я стараюсь, Тилли, пытаюсь., все время. Хотя иногда это очень тяжело.

— Я знаю… — Тилли встала и принесла кофейник и чашки.

Сэйдж подождала, пока кухарка нальет в чашки кофе и сядет на свое место, и тогда, не глядя на Тилли, тихонько сказала:

— Я решила уехать в Шайенн после того, как Джонти и Корд возвратятся домой.

— О, Сэйдж! Я не хочу, чтобы ты ехала! — Тилли бросилась к подруге и заговорила взволнованно, пытаясь убедить ее переменить решение.

— Неужели ты еще немного не можешь побыть у нас? Я не могу отделаться от чувства, что твое будущее связано с Коттонвудом. Подожди чуть-чуть, все наладится!

— Тилли, ты ведь хорошо все понимаешь! — мягко возразила Сэйдж — Здесь моя репутация полностью погибла. Дэнни и я всю жизнь проведем под этим облаком и никогда не отмоемся. У меня более, чем достаточно причин для того, чтобы попытаться начать все заново, на новом месте.

И еще, Тилли, готова поклясться, что больше ни за что не позволю втянуть себя в такую переделку, как тут. Мужчин в моей жизни больше не будет, ни одного. — О, Господи! Сэйдж, ты же еще слишком молода, чтобы давать себе зароки. И потом, по-моему, с твоим внешним видом, ты просто не сумеешь постоянно отгонять от себя мужчин!

— Смогу, если решила! — просто ответила Сэйдж. — Сейчас для меня главная проблема — выбраться из города так, чтобы не узнали, кто я. И мне бы не хотелось, чтобы кто-то, кроме тебя, знал, куда я поехала. Я потом свяжусь с тобой в письмах, но обратный адрес я, на всякий случай, не буду писать.

Мне хочется там устроиться , а потом вернуться за Дэнни. На это все, я думаю, уйдет недели три.

Тилли вздохнула, понимая, что все равно не сможет переубедить молодую женщину. Поэтому, немного погодя, она сказала:

— Ну, если уж ты твердо решила дать тягу, я тебе помогу. Дай-ка подумать.

Кухарка яростно размешивала в течение минуты свой кофе, глядя в окно, а Сэйдж с надеждой смотрела на нее. Наконец, Тилли бросила ложечку на блюдце и сказала:

— Тебе надо одеться, как молодой вдове, а чтобы скрыть лицо, оденешь вуаль. Прежде, чем одеть шляпку, повяжешь косынку на голову, иначе тебя узнают по волосам. У нас в Коттонвуде ни у кого нет таких волос, как у тебя.

Тилли помолчала, задумчиво погрызла ложечку.

— Думаю, тебе надо надеть платье пошире и подлиннее. Надо спрятать твою талию и бедра, чтобы у тебя вид был, как у матроны. А когда прибудет дилижанс, тебе надо будет взять билет и посидеть на станции до того времени, как ему отправляться.

— Да, ты все неплохо придумала, Тилли! Сэйдж посмотрела на пожилую женщину, и глаза у нее заблестели. Она поспешно закусила нижнюю губу и посидела так, не говоря ни слова. А затем, слегка нахмурившись спросила:

— Слушай, как ты думаешь, Джонти не будет против, если я возьму несколько ее платьев, пока не куплю своих собственных?

— Ну да! она не будет против, даже если ты их все заберешь! Жене владельца ранчо нет нужды во всяких безделушках.

— Ну и ладно, хватит об этом! — Сэйдж встала и, взяв свою пустую чашку, отнесла ее на столик для грязной посуды. Повернувшись к кухарке, она добавила:

— Пожалуй, теперь и я пойду спать. Завтра у меня будет очень напряженный день.

— Я завтра схожу в магазин и куплю тебе платье и шляпку, — сказала Тилли, тоже вставая из-за стола, — скажу, что покупаю себе. Надеюсь, никто не спросит, за каким чертом мне понадобилась вуаль.

Сэйдж обняла кухарку за плечи.

— Тилли, мне так плохо будет без тебя!

— Ну-ну, только без слез! — проворчала та, пряча свои мокрые глаза. — Иди-ка, ты, ложись, и я тоже лягу, посплю. Как ты сказала — завтра будет тяжелый день.

Стоявшая снаружи, возле открытого кухонного окна Реби слышала весь разговор между Тилли и Сэйдж от слова до слова. Оказавшись тут случайно, экс-любовница Латура почти час простояла, затаив дыхание, в тени здания. И теперь едва не плясала от радости.

Наконец-то, эта певичка, эта выскочка уматывается! Теперь Джим опять вернется к ней, своей Реби!

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Часы на кухне пробили шесть часов, когда Сэйдж проснулась следующим утром. Она повернулась на бок и посмотрела на спящего рядом племянника. В ее глазах появилось задумчивое выражение — он выглядел таким маленьким, беззащитным.

— ПОЖАЛУЙСТА, МИЛОСЕРДНЫЙ БОЖЕ! — тихо взмолилась женщина, — ПОМОГИ МНЕ СОЗДАТЬ ДЛЯ НЕГО ХОРОШИЙ ДОСТОЙНЫЙ ДОМ. ОН — ВСЕ, ЧТО ЕСТЬ У МЕНЯ В ЭТОМ МИРЕ!

Затем она соскользнула с кровати, потихоньку, чтобы не разбудить ребенка, и накинула домашнее платье. Она вошла в кухню одновременно с Тилли, которая только что вернулась из магазина. Кухарка положила на стол завернутый в бумагу пакет и заговорщически улыбнулась.

— Здесь твой новый наряд. Он тебе понравится, такой стильный!

— Я и не сомневаюсь, — уголками губ улыбнулась Сэйдж, разворачивая толстую коричневую бумагу и принимаясь рассматривать черную одежду.

Отложив в сторону шляпку и черную густую вуаль, она развернула лежавшее под ними платье Аккуратно придерживая его за плечи, дала расправиться складкам, образовавшимся оттого, что одежда была свернута и, встряхнув, осмотрела со всех сторон.

— Ого-го! — весело рассмеялась молодая женщина. — Какое замечательное произведение! Засмеяться было от чего. Тоскливое черное одеяние, по крайней мере, на два размера больше, чем ей было нужно, было пошито так, что проще некуда. Пуговицы шли от пояса до самого подбородка, как вереница понурых солдат, и никакой другой отделки! Юбка длинная и широкая.

Обе женщины захихикали, сразу представив себе Сэйдж в этом наряде, затем молодая вдова примерила шляпку. Вдоволь насмеявшись над печальной картиной, которую она из себя представляла, Тилли сказала:

— Я прошлой ночью перед тем, как лечь, приготовила тебе кое-какие подкладки, чтобы подложить под платье.

Затем она пошла куда-то в угол и тихонько, чтобы не разбудить Коди, вытащила старый, обитый металлом сундучок. Немного порывшись в нем, Тилли вернулась к столу, неся в руках черную косынку.

— Это тебе, чтобы спрятать волосы, — объяснила она, положив косынку поверх платья.

— Полагаю, этого будет достаточно, — еле заметно вздохнула Сэйдж, собрала свое вдовье одеяние и унесла его в свою комнату. Итак, первый шаг к отъезду сделан. Все остальные будут легче. Вот только делать их придется самой, без Тилли.

Вскоре проснулись оба мальчугана, и пока Дэнни водил Коди в уборную и помогал умыться, Сэйдж и Тилли готовили завтрак.

За завтраком дети весело тарахтели, и все выглядело так, как всегда, но Тилли заметила, что ее подруга очень мало ест и молчаливее, чем обычно.

А Сэйдж, действительно, кусок не лез в горло при мысли о том, что она сидит за этим столом последний Раз, и никогда больше они не будут вместе с Джимом завтракать или ужинать в этой аккуратной и чистой кухне, где постоянно хлопочет Тилли, где все время что-то жарится, варится, и так чудесно пахнет кофе Когда два мальчугана закончили свой завтрак и убежали играть во дворе, Сэйдж вздохнула и встала из-за стола. Надо еще пойти собрать вещи. Когда Тилли мягко спросила ее: «Тебе чем-нибудь помочь, родная?» — она только покачала головой, не в силах произнести ни слова, и боясь расплакаться.

В своей комнате Сэйдж открыла дверцы шкафа, достала с самого дна небольшой саквояж и, положив его на кровать, откинула двойную крышку.

Затем, вернувшись назад к шкафу, она начала перебирать множество висевших там платьев, выбирая себе подходящее. Сэйдж тщательно отобрала те, которые, по ее мнению, могли пригодиться на сцене или в театре. Взяла парочку тех, в которых можно было выходить на прогулку, и три для дома, который будет же у нее когда-нибудь. Затем она выбрала еще пару хороших выходных туфель и разложила все отобранное на кровати.

Закончив с одеждой, молодая женщина подошла к комоду. Там она решила взять с собой недельный запас нижнего белья и несколько пар чулок. У нее возникли сомнения, брать или нет что-нибудь из парфюмерии, в обилии стоявшей на туалетном столике. Наконец, решив, что в большом городе от нее будут ждать, что она умеет пользоваться косметикой, Сэйдж остановила свой выбор на маленькой коробочке с пудрой и румянами.

Начиная укладывать вещи в саквояж, она никак не могла отделаться от мрачных предчувствий, которые стеснили ей грудь. Правильно ли она поступает? Всю жизнь ей довелось провести под чьей-нибудь защитой, а теперь она не может надеяться ни на кого, кроме самой себя. Ей не приходилось бывать в больших городах, чего можно ждать от жизни там? Остается только молить Господа, чтобы он помог и сделал все, как нужно.

Прежде, чем закрыть саквояж и запереть замки на нем, Сэйдж еще раз подошла к комоду и выдвинула нижний ящик. Там, между двумя одеялами, лежал толстый пакет с деньгами. Каждый вечер, когда Джейк приносил заработанное ею серебро, она обменивала его на зеленые банкноты, и сейчас там скопилась порядочная сумма. Сэйдж достала пакет, перевязала его ленточкой и засунула на самое дно саквояжа, между бельем и платьями.

Наконец, все вещи оказались собраны. Сэйдж поставила саквояж возле двери и посмотрела на часы. Было почти одиннадцать часов. До того, как придет дилижанс, оставалось чуть больше часа. Сэйдж тяжело вздохнула. Теперь самое время пойти к Дэнни и объяснить ему, почему она покидает Коттонвуд.

Когда она закрыла дверь перед ничего не понимающим, но страшно заинтересованным Коди, и повернулась к племяннику, Дэнни вопросительно посмотрел на нее.

— У меня к тебе очень важный разговор, — объяснила Сэйдж, — малыш может все разболтать, ведь он еще ничего не понимает.

Потом она села на кровать и показала мальчику на место рядом с собой.

— Иди, сядь ко мне поближе.

Дэнни сел, как просила его Сэйдж, и улыбнулся, явно довольный тем, что его посвящают в какую-то тайну.