– Поженились?! – Кортни стояла посреди комнаты. – Я… я допускала, что вы близки, но женитьба…

– Я не собиралась скрывать это от тебя, но ты только что потеряла ребенка, и я не хотела добавлять тебе забот. Затем ополченцы стали выпроваживать на Север семьи солдат, так что я молчала. Ну и отец, конечно, выслал бы меня куда-нибудь на Север, но я не хочу ехать без мужа, Корт.

Теперь Кортни стало ясно, почему Шарлотта была так непреклонна в своем нежелании ехать во Францию.

– Давай обсудим все это спокойно.

– Если разразится война, я больше его не увижу. Мы даже не попрощались как следует.

Кортни немного подумала.

– Ну вот, если он не может прийти к тебе, то тебе следует поехать к нему и попрощаться, как полагается.

– Форт Самтер находится в четырех милях от берега, у входа в залив. Патрульные лодки ополченцев не позволяют никому пересекать залив.

– Четыре мили – не такое уж большое расстояние, если есть большая лодка и несколько гребцов. Мы можем доплыть туда.

– Это абсурдная идея. Брэндэн никогда не допустит этого.

– Да. – Она немного подумала. – Как только он уедет из города, мы сможем это сделать.

– Но твое здоровье…

– Я вполне здорова, – настаивала Кортни, – никогда я за последние недели не чувствовала себя так хорошо. – В ее голове мелькали мысли. – Не знаешь ли ты кого-нибудь, кто мог бы к нам присоединиться? Нам нужны гребцы.

Шарлотта задумалась.

– Я знаю одну женщину, у которой муж – офицер. У них есть рослый сын. Может быть, у него есть друзья, один или два. Тогда гребцов будет четверо, но вдруг нас поймают?

Кортни вспомнила методы капитана Кадделла.

– Мы можем покрасить лодку в черный цвет, одеться в темное, помазать сажей лица. Если даже нас поймают, то, что они смогут с нами сделать?

– Арестуют нас, как шпионов, – быстро ответила Шарлотта.

– Шпионов? Мой муж и твой отец хорошо известны в этом городе как бизнесмены, к тому же мой отец – член Британского парламента. Сепаратисты ищут сближения с этими людьми и не посмеют им угрожать. Мой отец выступал в парламенте в поддержку сепаратистов. Недавно я слышала разговор группы политиков с Брэндэном и дядей Эзрой. Они знают о могуществе моего отца и хотят просить его о помощи. Они не посмеют…

Шарлотта искоса посмотрела на Кортни и в знак капитуляции подняла руки вверх.

– Ну ладно, во всяком случае, Джошуа достоин таких усилий.

Кортни и Шарлотта все хорошо подготовили, и через несколько дней команда была в полном сборе. Она состояла из пяти человек: Кортни, Шарлотта, миссис Морис, ее сын Чарльз и его приятель Тадеуш Дженкинс. Они собрались на берегу, загрузили ялик провизией и отправились в путь. Кортни скрыла свое настоящее имя. Она назвалась миссис Лили Ньюкасл, сестрой Джошуа Уайкэма. Никто, кроме Шарлотты и лейтенанта Уайкэма, не знал ее подлинного имени.

Когда Кортни с Шарлоттой причалили к гранитному острову и вылезли из лодки, Джошуа пришел в ярость. Приняв их по ошибке за милицейский десант, солдаты чуть было не открыли по ним артиллерийский огонь.

После того как лодку разгрузили, Джошуа отвел Кортни и Шарлотту в свою контору и горячо убеждал их забыть дорогу к острову. Это была безумная идея – подвергать себя такой опасности. В конце концов, Кортни согласилась с ним, но Шарлотта настаивала на том, что будет совершать такие поездки дважды в месяц до тех пор, пока не окончится кризис.

После успешного завершения этой операции Кортни была так горда собой, что забыла даже о волдырях на руках. Она делала что-то полезное для кого-то, вместо того чтобы бездельничать и размышлять о нерешенных проблемах ее собственной жизни. Это было приятное чувство, но на этот раз надо все-таки не забыть надеть перчатки.

Она сильно устала, но, тем не менее, провела часть дня за работой в саду. Это было необходимо для оправдания волдырей на руках. Она с радостью поделилась бы своими чувствами с Брэндэном, но понимала, что он не одобрит эти поездки, и всеми силами будет препятствовать им в дальнейшем.

После ночного вояжа в форт Самтер Кортни стала интересоваться политикой и тем, что происходит в Чарлстоне. Больше года она жила в городе и его окрестностях, наблюдала рабство, и оно приводило ее в ужас. В своей повседневной жизни она с ним не встречалась, так как ни Брэндэн, ни дядя Эзра не имели рабов, но это не значило, что она оставалась слепой к тому, что происходит вокруг нее.

Несмотря на то, что Брэндэн открыто осуждал рабство, он поддерживал позицию южан в надвигающемся конфликте. Он открыто выступал против методов Федерации. К большому огорчению Кортни, попросившей отправить ее в Бостон, так как безумные указы сепаратистов распространялись с невероятной быстротой от штата к штату, он запер дом в Бостоне и категорически отказался обсуждать с ней этот вопрос.

– Если ты со мной не согласна, то советую тебе отправиться в Англию, – предложил он.

Он менялся на глазах, а она не понимала, почему это происходит и как его остановить. Однако она была связана с Шарлоттой и поэтому должна была оставаться в Чарлстоне – пока.

Брэндэна раздражало то, что она стала вникать в политику. Застав ее однажды за чтением аболиционистских книг, он швырнул их в камин и в течение получаса выговаривал ей за ее ребяческое, опасное поведение.

– Политика вторгается в нашу жизнь. Ты должна была бы понимать это как дочь политика. Ты живешь с Чарлстоне и поэтому должна вести себя соответствующим образом. Случись война, я не стану оправдывать твои действия и защищать твои взгляды. Если ты будешь продолжать чинить мне препятствия, то мгновенно окажешься на борту парохода в Англию.

– Рабство – это зло, – настаивала она. – Как ты можешь давать деньги этим людям, стремящимся увековечить положение, при котором один человек владеет другим, как вещью?

– Это бизнес, Корт. Это реальный мир, а не чаепитие, не балы, не балет. Бизнес – это все.

После разговора Кортни ушла, еще больше укрепившись в своем желании отстаивать собственные убеждения.

Кортни с жадностью поглощала все газеты, которые могла купить. За шесть недель, прошедших с момента объявления об отделении штата Южная Каролина от Федерации, пять других штатов – Алабама, Флорида, Джорджия, Луизиана и Техас – последовали ее примеру:

В начале февраля Брэндэн сообщил Кортни, что он избран делегатом Федеративного временного конгресса, и что скоро они поедут в Монтгомери, штат Алабама, где делегаты будут готовить проект конституции и выборы президента – Джефферсона Дэвиса. Тут Кортни поняла, что ее муж собирается играть важную роль в новом правительстве, и это очень ее расстроило. И только после того, как Шарлотта заметила, что Кортни сможет собрать очень полезную информацию, Кортни начала думать о том, как из создавшейся ситуации извлечь что-то полезное. Ей нужно узнать, что собираются предпринимать в отношении форта Самтер, а также – общие планы Конфедерации, и затем передать эту информацию Джошуа Уайкэму. Люди в форте Самтер будут знать, что происходит и чего ждать.

Будучи в самом центре бурных событий, Брэндэн часто исчезал, оставляя Кортни с женами крупных политиков, среди которых были жены политиков из Чарлстона. Она прислушивалась к их разговорам, запоминала самое важное, а потом записывала в журнал, используя собственный код.

Ей нравилось играть новую для нее роль – страшно подумать – шпионки. Будучи англичанкой и к тому же женой важного человека, она имела доступ ко всем и вся. Она свободно переходила из одной комнаты в другую, собирая по крупицам информацию из отдельных слов, обрывков разговоров, замечаний и тому подобного. Она не вызывала никаких подозрений, и это было очень удобно.

Мистер Дэвис был интересным мужчиной, не выказывающим ни малейшего восторга по поводу того, что в новом правительстве он занимает столь высокое положение. Его глаза выдавали внутреннее напряжение, как будто он знал нечто такое, чего другие не знали.

На инаугурационном балу Брэндэн исчез сразу по прибытии, оставив Кортни на попечение мисс Карлтон Мерриуэзер, в доме которой они недавно были на чаепитии. Кортни зашла в танцевальный зал, где заметила молодого человека приятной наружности, смотревшего на нее. Она сразу поняла, что он из Чарлстона.

– Кто тот джентльмен? – спросила она у миссис Мерриуэзер.

Пожилая женщина глянула поверх своих очков.

– Тот привлекательный молодой кавалер? Да вы должны его знать. Это мистер Джордан Купер, – отвечала она. – Он тоже из Чарлстона.

– Имя мне знакомо, да и лицо тоже, но, по-моему, нас не представляли друг другу.

Как-то Кортни слышала, как Брэндэн и Эзра обсуждали Джордана Купера. Он состоял в штате нового президента и был также членом комиссии, боровшейся за возвращение фортов. Должно быть, он располагал богатой информацией.

Пока Кортни придумывала повод попросить миссис Мерриуэзер представить ее мистеру Куперу, та уже отвернулась и завязала разговор с преподобным. Кортни, решив непременно завязать знакомство с Купером, задумала разыграть «случайное столкновение». Она быстро прошла мимо Купера, но вдруг запнулась и чуть не сбила его с ног.

– Прошу прощения, как же я неуклюжа, – сказала она при виде пунша, разлитого по его сюртуку.

– Вы никогда не были неуклюжей, миссис Блейк, – ответил он, вытирая салфеткой свой сюртук и широко ей улыбаясь.

Хорошо, что он ее знает, подумала она. Это упрощает дело.

– А разве мы знакомы, сэр?

– Я был на балу в Эшланде прошлой весной, мэм.

– Вон оно что! Уверена, что, если бы мы встретились, я бы непременно это запомнила, – ответила она, слегка краснея. – Правда, я ушла с бала до его окончания, мне стало нехорошо.

– Прошу прощения за свои манеры, мэм. Джордан Купер. – Он слегка поклонился. – Я встречался сегодня с вашим мужем.

– Тогда вы удачливее меня, – сказала Кортни, раскрывая веер, – так как на протяжении последней недели я его видела только мельком.