— Надеюсь, что он не болен. — снова повторилась Элизабет. — Его рана еще не до конца зажила. — пояснила она причину своих тревог.

— Удивляюсь вашей заботе о графе, учитывая тот факт, что именно вы ранили его, моя дорогая. — холодно заметила суровая леди.

— Я думала, что защищаю Беатрис. — тихо сказала Лиз. Джейн рассмеялась.

— О, Беатрис в состоянии за себя постоять. К тому же, как мне стало известно, ее с графом связывают особенные отношения. И эта леди совершенно не тревожится о своей репутации и честном имени.

— У нее нет выхода! — резко заметила Элизабет, взглянув в глаза женщины. — Ее брат преступник, его имущество арестовано, земли захвачены. Ричард предложил ей кров и содержание, взамен на честное имя. И она не виновата в том, что кроме самой себя, ей нечего было продать. Если бы ее брат, и мой муж думал он нас, мы обе не оказались бы здесь.

— Но вы не предпочли постель графа тем мучениям, через которые он заставил вас пройти.

Элизабет прикусила губу, и отвернулась. Нет, она предпочла постель графа по другой причине. Потому что сама этого хотела, каким бы абсурдным и диким не казалась ей это желание в свете следующего дня. Она вспомнила его нежность и тепло объятий, испепеляющий жар их обоюдной страсти, и тихие слова на прощание. Скучай по мне, Бет. Скучай по мне…. И она скучала, но скучал ли он?

— Я хочу побыть одна. — тихо попросила Элизабет. — Я устала и хочу прилечь.

— Я пришлю к вам Мэри, а сама пойду в свою комнату. — коротко кивнула Джейн. Спальня гувернантки находилась рядом, их разделяла только тонкая перегородка. Леди Митчелл зорко следила за каждым шагом своей подопечной, и не позволяла ей оставаться в абсолютном одиночестве. Ночью при девушке всегда находилась одна из ее горничных, а при встречах с Робертом Холлом, вызванных необходимостью, Джейн Митчелл присутствовала лично. Порой неусыпный контроль этой ледяной леди жутко раздражал Элизабет, хотя она и понимала, что гувернантка просто выполняет свои обязанности. Еще Лиз беспокоило то, что ей запрещали видеться и общаться с Беатрис Флетчер, покои которой находились в другом крыле. У Элизабет было много вопросов к своей родственнице, но пока они все оставались без ответа. Когда она вернется домой, то обязательно попросит отца похлопотать о судьбе Беатрис.

Весь день и вечер Элизабет провела в нервном напряжении. Она даже несколько раз сорвалась на Мэри, которая ничем не заслужила ее гнева. Перед сном Мэри сменила Дора Морис. Она же принесла вести, которые и успокоили и огорчили растревоженное сердце Элизабет. Дора поведала госпоже, что граф пребывает в добром здравии и хорошем расположении духа.

— Его сиятельство весь полдня смывал с себя дорожную грязь и пыль. — беспечно щебетала Дора, раздевая свою бледную хозяйку. — Муж сказал, что воду меняли три раза. Подумать только, какая чистюля, — усмехнулась молодая женщина, отстёгивая съёмные сборчатые рукава от платья Элизабет. — Стивен уверен, что поездка графа была удачной, иначе он не выглядел бы таким довольным. Мой муж, Роберт и граф закрылись в малом зале и трапезничают. Чует мое сердце, что ужин затянется надолго, и Стив явиться под утро пьяный и пропахший шлюхами. — Дора потянула жемчужную нить из волос Элизабет, и, вооружившись гребнем принялась расчесывать рассыпавшиеся по плечам локоны. — Я совсем не была довольна, когда Мельбурн перевел его из пажей в секретари. Граф не научит моего простофилю ничему хорошему. Стивен слишком податливый и боготворит Мельбурна, как впрочем и все его слуги и вассалы. Как господин, граф очень щедр и справедлив, но я не хочу, чтобы мой муж стал таким же испорченным. Вы представляете, он позволили Беатрис присутствовать на ужине среди троих мужчин, а для меня, законной жены одного из собравшихся, двери закрыты. Извините, я дернула вас за волосы?

— Нет, все в порядке. — прошептала Элизабет. Ее сердце забилось с такой силой, что перехватило дыхание.

— Вы вздрогнули. — заметила Дора.

— Я просто замерзла.

Женщина помогла госпоже надеть рубашку и уложила в кровать. На лице Элизабет Невилл не отражалось никаких эмоций, но душа ее кровоточила. Ничего не изменилось для Ричарда Мельбурна после той ночи. Все его слова оказались ложью. Элизабет действительно стало холодно, ее сердце сковал лед непонимания и обиды. Она спрятала лицо в подушку, чтобы Дора не заметила предательски заблестевших глаз. Но Элизабет Невилл не из слабого десятка, она не позволит слезам пролиться. Только не из-за него. Как же она устала….


А утром все оказалась совсем не так, как предположила Элизабет, поклявшаяся во что бы то ни стало, воскресить в своем сердце ненависть и презрение к графу, и выжечь дотла то теплое чувство, которое ему обманом удалось зародить в ней.

— Ты не поверишь, Лиз. — ворвавшись в комнату. С порога закричала Мэри Бренон. Лицо ее сияло, глаза горели.

— Что такое? — сонно протирая глаза, хрипло спросила Элизабет. Ее мысли все еще пребывали во власти сна, и неудивительно, уснуть ей удалось лишь под утро.

— Роберт Холл вчера женился на Беатрис Флетчер! — выдала Мэри, повергнув Лиз в шок. Девушка сдвинула брови, обдумывая и осознавая услышанное.


— Что случилось, Роберт? — не скрывая раздражения вторжением своего друга, холодно спросил Мельбурн. Он принимал ванну после долгих часов в седле, и хотел насладиться покоем и тишиной.

— Ты передал письмо Томасу Перси? — без всяких предисловий, потребовал ответа Роберт Холл, встав в изголовье ванны, в которой купался граф. Ричард медленно поднял голову, и бросил на управляющего пронзительный ледяной взгляд, язвительная усмешка тронула красивые губы.

— Я тоже рад тебя видеть, Роб. Как поживают мои владения? Как ткацкая фабрика, как рудники, плантации, скот, платят ли арендаторы ренту, есть ли жалобы у крестьян?

— Ричард. Обо всем этом тебя ждет подробный доклад. Но не сейчас. Я задал вопрос. — требовательно спросил Холл. — Если ты снова обманул ее….

— Ты мне надел. — не сдержавшись рявкнул Мельбурн. — Тебя не касаются мои дела. И ее тоже. Сколько можно повторять?

— Ричард, я не отстану. Ты знаешь, о моих чувствах к Элизабет, и если все еще считаешь меня своим другом, то ответишь мне. Ты передал письмо ее отцу, как обещал? Или снова солгал?

— А зачем мне этот спектакль тогда? Новые платья для нее, гувернантка, слуги? Особое положение? — ополоснув лицо водой, Ричард посмотрел на Холла сквозь мокрые ресницы.

— Откуда мне знать. Ответь.

— Я действительно собираюсь отпустить Элизабет Невилл и восстановить ее доброе имя. Удовлетворен? Она снова станет знатной дамой. Саффолк, Камберленд и Уэстморленд обеспечат ей поддержку и покровительство. Так что для тебя, мой друг, эта дама потеряна в любом случае. Ее выдадут замуж в худшем случае за барона. Конечно, после того, как повесят ублюдка Ридсдейла.

— Для меня главное, чтобы она была счастлива. — лицо Роберта смягчилось, напряжение покинуло тело. — И Элизабет Невилл достаточно сильна, чтобы сделать собственный выбор. Если она решит выбрать меня, общество не сможет помешать.

— Она никогда этого не сделает! — усмехнувшись, уверенно заявил Мельбурн, окинув друга снисходительным взглядом.

— Я думаю иначе, Ричард. — осторожно сказал Роберт. — В день перед твоим отъездом, Элизабет приходила в мою комнату. Она просила меня бежать с ней или сделать своей, чтобы ты прекратил свои грязные домогательства….

Роберт не успел договорить, мокрая рука графа молниеносно схватила его за сорочку и рванула вниз. Теперь их лица разделяли миллиметры.

— Ты врешь. — глаза и голос Ричарда полыхали яростью.

— Я не вру. Она была в отчаянье. — Роберт не позволил себя поддаться панике и страху перед гневом своего хозяина. Любовь к женщина была сильнее. — Я никогда ее такой не видел. Ты довел ее до крайности. Вот почему я пришел сюда. Я не верю, что за какие-то часы ты мог изменить решение. Однако, уже следующим утром, после твоего отъезда, Элизабет сказала, что ты обещал передать ее отцу письмо, в котором говориться, что она жива и находится под твоим покровительством. Если это новая пытка, то я сделаю то, о чем просила Элизабет, и можешь делать с нами все, что захочешь. Если ты обманул ее, она не переживет. Так что терять нам нечего.

Ричард неожиданно расхохотался, с силой отталкивая Роберта Холла, который споткнувшись, чуть не упал.

— И что ты сказал нашей крошке? Как объяснил свою неспособность удовлетворить ее желание? — намыливаясь, и не глядя на Роберта, небрежно спросил Мельбурн. В его голосе сквозило презрение и насмешка.

— Я сказал, что ты убьешь нас обоих. — глухо отозвался Холл. Поведение графа ставило его в тупик. От ярости до полнейшего равнодушия….

— Ты ошибся, друг мой. Зачем мне убивать вас? — повернувшись Ричард почти ласково улыбнулся Роберту, но взгляд оставался ледяным и колючим. — Я же не ревнивый любовник. Она — моя пленница, а ты друг и поверенный. Я похож на идиота? Если бы вы бежали, я бы вас вернул, а, если бы ты трахнул ее, я бы тебя кастрировал, но не убил. К чему такие жертвы? Ну, а потом…. - губы графа расползлись в язвительной насмешливой улыбке. — Я бы сделал с ней то, что запланировал, но только не так…. Не так, как сделал.

— Нет. — выдохнул со свистом Роберт, отчаянно замотав головой. Лицо его побледнело, все краски отхлынули, даже губы побелели.

— О, да. — кивнув, ухмыльнулся Ричард, глядя в глаза потрясенного до глубины души Роберта Холла. Граф медленно поднялся во весь рост. Мыльная вода ручейками стекала по его сильному мускулистому телу. — И ей понравилось, Роберт. Очень понравилось.

— Ты грязная скотина… Ты….

— Успокойся, Холл. — громко крикнул Мельбурн. Гипнотизирующий жёсткий взгляд остановил Роберта, готового наброситься на своего хозяина. — Твоя восторженная святая любовь к Элизабет мне порядком надоела. И мне стоит с этим что-то делать. Я решил, что тебе пора жениться. И подходящая дама есть. Как тебе Беатрис? А, помню, не в твоем вкусе. Ну, извини, но твоя возлюбленная уже упорхнула и прямиком в мою кровать. Ты можешь не тревожиться больше о судьбе Элизабет. Я позабочусь о ней. Не так, как ты подумал. — пояснил Ричард, заметив, как потемнели от гнева глаза Роберта, — Все, что я сказал ранее, правда. В ближайшее время девушка вернется в мир нормальных людей. И лучше тебе ей в этом не мешать. А то вдруг засомневается, потащит тебя за собой, и выставит себя полнейшей дурой. А так, мы убьем двух зайцев. Пристроим Беатрис, и отвадим тебя от леди Элизабет. Ты, мой друг, плохо на нее влияешь.