Ричард повернулся и посмотрел на свою пленницу. Девушка уже встала, и теперь взирала на него с нескрываемым изумлением. Похоже, что его последняя фраза осталась неуслышанной.

— Помойте и переоденьте ее. А потом пусть Мэри проводит нашу гостью в зал. — распорядился он, и быстрыми уверенными шагами покинул спальню Луизы.

— Мне так жаль, Лиз. Простите меня. — прошептала Луиза. Глядя на Элизабет.

— Я распоряжусь насчет ванны. — быстро проговорила Мэри и ретировалась из спальни.

— Не нужно извиняться, Луиза. Вы ни в чем не виноваты. — прошептала Элизабет, снимая испорченную одежду. Ее постепенно начинало овладевать отчаянье. Сколько еще унижений и страдания ей предстоит пережить? И хватит ли у нее сил? Терпение девушки было на исходе, в горле клокотал нервный смех.

— Луиза, я знаю, как вы любите брата, но, если вам не безразлична моя судьба. Если вы хоть чуть-чуть симпатизируете мне…. Вы можете мне помочь…. Или я убью его. — Элизабет опустила голову. — Я найду способ, выберу момент и сделаю это.

— Что я могу для вас сделать? — решительно спросила Луиза Чарлтон.

— Я не могу просить вас, послать весточку моему отцу, потому что он тут же пошлет армию, которая уничтожит и этот замок и всех вас. Вы никогда не предадите брата таким подлым образом, но вы можете помочь мне организовать побег.

— Но как? — глаза Луизы испуганно расширились. — В замке полно охраны и вооруженных воинов, ворота стерегут, как зеницу ока.

— Не сейчас. Граф часто уезжает, забирая с собой лучших бойцов. Я могу переодеться или спрятаться в повозке торговца, выезжающего в деревню. Нужно только заплатить ему, чтобы он отдал мне лошадь. Пешком до Йоркшира мне не дойти. На худой конец я могу податься в Камберленд, там живет моя тетя. Граф Камберленд — ее муж, он губернатор замка Карлайл и часто находиться там. Это всего несколько дней пути. Прошу вас. Мне так нужна надежда, что однажды я вырвусь отсюда. Я не могу больше ждать, что отец или муж найдут меня.

— Элизабет, подумайте здраво. Вы не можете ехать одна. Север кишит разбойниками и головорезами. Вам не добраться живой и невредимой до своих родных. Но я попробую что-нибудь придумать. — Луиза тяжело вздохнула. — Ричард не простит меня, если я помогу вам.

— Простит. — покачала головой Элизабет. Ей вспомнилось лицо графа, когда он утешал свою сестру. Это был совсем другой человек, не похожий на графа Мельбурна, которого знала Элизабет Невилл.

Глава 5

Через час Мэри действительно проводила пленницу, переодетую в серое простое платье с белым передником, в большой зал. Вымытые и еще влажные волосы девушки были спрятаны под кружевной чепец, на ногах — деревянные сандалии без задников. Оказавшись в центре зала, Элизабет облегченно вздохнула, заметив, что ничем не выделяется из вереницы девиц, прислуживающих за столом. Граф даже не сразу заметил ее. Он сидел во главе стала на массивном кресле-троне из красного дерева, и спорил с рыжеволосым и бородатым Томасом Ридом, который сидел по правую руку от него. Слева сидела весьма потасканная девица легкого поведения с распущенными темными волосами и размалеванным лицом. Декольте ее пурпурно-алого платья было неприлично глубоким. Рядом с другими воинами, принимавшими участие в попойке, а ужином то, что здесь происходило, назвать было сложно, маячили подобные подруге графа прелестницы. На огромном, расположенном в форме буквы п столе было много различных блюд, состоящих в основном из мяса оленины и дичи, и еще больше вина. Сидр, грушовка, пиво, наливка и ром лились через край. В зале стоял гул мужских голосов, к которому присоединялся женский смех. И в это вертеп граф собирался пригласить свою сестру?

Девушка поежилась от холода. Не смотря на полыхающий в камине огонь и большое количество разгоряченных спиртным мужчин и женщин, промозглый влажный прохладный воздух не спешил прогреться. Для большого зала одного камина была явно недостаточно, но полураздетым друзьям графа, как и ему самому было явно теплее, чем Элизабет. Она опасливо вглядывалась в лица мужчин, пытаясь найти среди них своих насильников, но не нашла ни одного. Смешавшись с толпой прислуги, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, девушка принялась убирать со стола пустую металлическую посуду и подливать в бокалы вино. Она относила на кухню остывшие блюда и возвращалась с только что приготовленными. Злополучный повар так был увлечен процессом, что не узнал свою бывшую подопечную. Элизабет старалась держаться подальше от графа. И до определенного момента ей это удавалось. Но случилось так, что когда серебряный кубок Мельбурна опустел, она оказалась к нему ближе всех. Не глядя в ее сторону, граф сделал знак рукой, и ей пришлось подойти, чтобы плеснуть ему очередную порцию рома. Жидкость из кувшина пролилась на стол, когда Мельбурн неожиданно схватил ее за руку.

— Думала, что я тебя не заметил? — криво усмехнулся он, глядя на девушку синими глазами. Элизабет побледнела, впервые потеряв дар речи. Томас Рид повернулся и внимательно посмотрел на нее.

— Бог мой, это же наша птичка Невилл! — хохотнул он. И все присутствующие, как по команде, уставились на оторопевшую девушку. Ричард отпустил ее руку, и она поставила кувшин на стол.

— Уважаемые господа и прекрасные дамы! — басом проголосил граф. — Хочу представить вам Элизабет Невилл, баронессу Ридсдейл. Благодаря ее стараниям я изменил свои планы, и вместо скучного светского вечера, устроил всем нам маленький праздник души и тела. Баронесса так благодарна мне за гостеприимство, что готова сама прислуживать за нашим столом.

Элизабет почувствовала, как краска заливает ее лицо. Насмешливый жестокий взгляд графа пронизывал ее насквозь.

— Извини, что я раскрыл твое инкогнито. Надеюсь, ты продолжишь, что, что начала с таким успехом. Я удивлен огромным количеством твоих талантов. Язык без костей, наглость, граничащая с глупостью, задатки горничной, а теперь еще и прислуга за столом. Выходит, зря я держал тебя в подвале. Мы могли бы сразу договориться, зачем было артачиться?

— Не слишком ли много внимания к моей скромной персоне, милорд? — справившись с волнением, спокойно спросила Элизабет. Граф широко улыбнулся, продемонстрировав ямочки на щеках, кторые девушка раньше не замечала.

— Почему же скромной? — спросил он с издевкой. — Если скромность кого-то и украшает, то только не вас, миледи. Потому что в вас ее нет ни на грамм.

— Вы хотите видеть меня скромной? — с вызовом спросила Элизабет. — Смиренной? А, может, покорной и молчаливой?

— Ну… — протянул Мельбурн. — Хотя бы.

— Купите себе рабыню. — резко ответила девушка.

Женщины в зале захлопали. Элизабет ожидала от графа очередной вспышки гнева, но только не взрыва неудержимого хохота.

— Да, ей и правда, палец в рот не клади. — выкрикнул кто-то.

— Можешь идти, Элизабет. — неожиданно сказал Мельбурн, повергнув ее в еще больший шок. — Я вдоволь поглумился над тобой. Боюсь, что еще пара бокалов, и ты начнешь мне нравиться, а вот тебе самой такой поворот не понравится точно.

Гости графа снова оглушительно засмеялись. Решив не испытывать судьбу, Элизабет проглотила рвущиеся резкие слова, и выбежала из зала.

Уже поздним вечером, лежа на своем матрасе, набитом шерстью, она все еще не верила, что так легко отделалась. Судя по приглушенным звукам и грохоту, праздник все еще продолжался. Элизабет чувствовала, что чудом избежала трагедии. Что бы не задумал граф, приглашая ее на свой пир, он изменил свое решение. Ее не интересовали причины, она надеялась, что Мельбурн сказал правду. Он вдоволь поглумился над ней. И теперь оставит в покое.


— Ясно одно, Чарлтон, мы поставили не на ту кобылку. — глотнув вина, Томас Рид вытер рот тыльной стороной огромной руки. Ром стекал по его рыжей бороде и падал на некогда белую рубашку. Темно-синий парчовый камзол был распахнут и тоже забрызган вином и жиром. Мельбурн оттолкнул висящую на его руке шлюху и повернулся к Риду.

— Ридсдейл — хитрая лиса. — сказал он. — Он знает, что мы его ждем и не придет сюда, пока не будет готов. Я посылал по его следу десятки проверенных и сообразительных шпионов, но Флетчер всегда ускользает. Как ему это удается?

— Он вырос среди разбойников, и поддерживает почти все их кланы…

— Потому что они платят ему.

— Да, но это не меняет главного. Флетчер умеет выживать, убивать и скрываться. Ему нет дело ни до кого, кроме самого себя. Даже похищение его сестры не даст нам гарантии, что он явится ее спасать.

— Нет, не даст. — согласился Мельбурн.

— Если он воспользуется приданым своей жены, мы можем оказать в невыгодном положении. У него есть деньги, есть люди, которых можно нанять и использовать, как солдат.

— Перси не позволит ему завладеть приданым, пока не найдет дочь. — покачал головой Ричард. — Мы не можем его выловить, вот, что меня интересует больше всего. А, что до его баб, так мне безразлично, нужны они ему или нет, я не стану проверять это, как не стал он. Алекс Флетчер уничтожил мою семью, я сделаю с ним тоже самое. По-другому просто не может быть. Не имеет значения, кто покровительствует Элизабет Невилл и Беатрис Флетчер. Я не боюсь понести наказание за свои действия. Когда умирала моя жена и сын, моя сестра и ее дети, когда умирали мои люди, которых я знал и уважал с детства, никто не пришел к ним на помощь. Никто не вступился и не обвинил Флетчера. Луиза — единственный свидетель его преступлений, но я никогда не позволю подвергнуть ее допросу. Я разберусь с этим сам, Томас. Если завтра Роберт не привезет мне Беатрис Флетчер. Я поеду за ней сам.


Голоса и шорохи смолкли почти под утро. Элизабет не могла уснуть и слышала, как гости волочащейся походкой разбредаются по комнатам. Вскоре наступила долгожданная тишина, прерываемая только завыванием ветра в бесконечных коридорах замка. Девушка плотнее укрылась теплым одеялом, закрывая глаза. Она очень надеялась, что Луиза сдержит слова и начала продумывать возможный план побега, когда вдруг услышала странные звуки. Сначала ей показалось, что птицы царапают когтями внешнюю стену замка. И шорохи были похожи на те, что издает взмах крыла крупного сокола. Возможно, просто вороны скребутся возле окон в поисках пищи. Отругав свое разыгравшееся из-за бессонницы и усталости воображение, Элизабет снова попыталась заснуть. Отчетливо услышанный свист, заставил девушку подскочить с кровати. Руководствуясь инстинктом самосохранения, Элизабет не побежала к окну, чтобы посмотреть, что происходит, а отошла вглубь гардеробной Луизы Чарлтон, укрывшись в самом темном углу.