— Не говори глупостей!

 — Дай мне сказать. Так вот. Если тебе станет одиноко от того, что меня нет рядом, ты просто возьми его в руки, и почувствуешь, как я люблю тебя. Возможно, это тебя немножко утешит и примирит с издержками близких отношений с таким типом, как я. По крайней мере, я очень на это надеюсь. Сейчас я рядом, поэтому магию, которая в нём заключена, ты не так сильно ощущаешь, но в моё отсутствие она будет отражать моё к тебе отношение в полной мере. Это не иллюзия и не обман, это что-то вроде индикатора моих чувств. Всё честно. Чем бы ни был я занят, чем бы ни была забита моя голова, я всё равно тебя люблю, именно это ты и будешь чувствовать.

 — А если ты меня разлюбишь?

 — Я не разлюблю тебя. Это исключено.

 Он заявил это таким безапелляционным тоном с оттенком лёгкого изумления тем, что этот факт может подвергаться сомнению, что она невольно улыбнулась. Невозможно ему не верить. В нём нет ни грамма фальши, она-то это точно знает. Её поразило, с какой лёгкостью он готов предоставить ей контроль над своими чувствами.

 — Ну что, надо заниматься?

 — Надо, — вздохнула Эм.

 Она забралась на кровать, прихватив свой учебник, он устроился у неё в ногах с конспектом. Оба старательно пытались сосредоточиться на учёбе.

 Минута потекла за минутой. Глеб периодически черкал что-то в своих записях, Эм вместо того, чтоб читать, исподтишка наблюдала за ним. Такой серьёзный. Кажется, с головой ушёл в свой конспект. Так хочется его обнять, оттащить от этих бумажек. Но нет, она будет паинькой. Нельзя его отвлекать, пусть занимается. Как же это трудно! Как он может быть таким спокойным, когда она тут, в его комнате, так близко?!

 Он вдруг повернул к ней лицо и с определённой долей смущения сказал:

 — Эм, это выше моих сил. Не смогу я так сосредоточиться. Я всё время думаю о том, что ты сидишь на моей кровати.

 — Хочешь меня выставить?

 — Ты только не обижайся, пожалуйста, — он смотрел на неё виновато и умоляюще.

 — Я не обижаюсь, — постаралась она сохранить бодрый тон, но стало так горько, что к горлу подступил комок. Ну вот! А ведь обещала себе спокойно относиться к таким моментам. Знала ведь, на что шла. Наверное, не ожидала, что так скоро на это наткнётся.

 Он видел, что она расстроилась, и ему стало от этого тошно. Нет, ну нельзя так с ней!

 Она соскочила с кровати, стараясь не показывать своего состояния, и даже попыталась ему улыбнуться. 

 Он отложил конспект в сторону, обхватил её обеими руками и усадил к себе на колени.

 — Знаешь, мои дела могут немножко подождать.

 — Правда, могут?

 — Нет, неправда, — улыбнулся он, — но это не важно.

 — А что важно?

 — Догадайся…

Глава 14. Две проблемы – одно решение. 

 — Дэн, слушай, у тебя есть минутка?

 Глеб тормознул Дениса на полпути к кухне, куда тот направлялся вместе с Ильёй, собираясь оприходовать очередной приготовленный Лизой сладкий пирог.

 — Э-э-э… А что, срочное что-то? — Дэна как-то не особо прельщала перспектива отложить поглощение пирога на потом.

 — Ну, просто у меня позже может не быть времени. Мне поговорить с тобой надо, — сказал Глеб.

 — А что за дело-то? Может это за пирогом можно обсудить? Пошли с нами чай пить, заодно и поговорим, — предложил Дэн.

 — Ну, от такого предложения грех отказываться, — ухмыльнулся Глеб.

 Парни дружно расположились втроём на кухне. Пирог определённо был хорош.

 — Фы фево хотел-то? — поинтересовался Дэн у Глеба, набив рот вкуснятиной и с трудом выговаривая слова.

 Глеб сглотнул и выдал:

 — Речь о Петре.

 — А что такое? — насторожился Дэн.

 — Я слышал, он квартиру ищет, потому что ты с его Каролиной не можешь ужиться.

 Дэн побагровел и уставился на Глеба недоброжелательно.

 — И что?

 — Не дело это, Дэн. Петька с ног сбился в поисках квартиры. Уже и в универе всех знакомых на уши поставил. Отдельную квартиру студенту оплачивать, сам понимаешь, непросто, а комнату в квартире с хозяевами в его ситуации найти ещё сложнее. Да и до лета-то уже осталось всего ничего.

 — То есть, ты предлагаешь мне войти в его положение и забить на собственные интересы, так? Я, значит, бедолаге Петруше жизнь усложняю! А у меня, значит, всё в ажуре и я просто с жиру бешусь! — разорялся Дэн, брызгая слюной.

 — Я тебе не предлагаю на свои интересы забить. Я предлагаю решить твою проблему раз и навсегда. В конце концов, Петька-то уйдёт, а твоя проблема всё равно при тебе останется.

 — Это моя проблема, я сам с ней разберусь! Нечего лезть не в свои дела!

 — Зря ты злишься, — спокойно заявил Глеб, не обращая никакого внимания на агрессивный тон Дэна и подкладывая себе ещё один кусок пирога. — Я не стал бы затевать этот разговор, если бы не считал, что мне есть, что тебе предложить. Пойми, парень, это же в твоих интересах. Есть отличная методика, которая может помочь тебе справится с фобией. В конце концов, неужели тебе самому не хочется от этого избавиться? Ты абсолютно ничем не рискуешь. 

 — И как ты собираешься меня лечить? Будешь мозги мне промывать? — буркнул Дэн, глядя на Глеба исподлобья, но уже с некоторой долей заинтересованности.

 — Вовсе нет. Ты сам себе их промоешь, — ухмыльнулся Глеб.

 — Что за фигня? — насторожился Дэн.

 — Да ничего особенного. Я просто дам тебе одно зелье, ты хорошенько выспишься и проснёшься без своей проблемы.

 — И что, никакого психоанализа и всяких там финтов, которые с психами практикуют?

 — А ты что, псих? — ухмыльнулся Глеб. — Психи – не мой профиль, да и некогда мне психоанализом заниматься. Не боись, больно не сделаю.

 — Ага, тебе легко говорить, — Дэн не склонен был так запросто сдавать позиции. — Ты раньше-то такие штуки проделывал? Ручаешься, что от этого мне вреда не будет?

 — Ручаюсь. Да не дрейфь ты, будь мужиком.

 Дэн скорчил гримасу, выражающую скептическое отношение к этому сомнительному мероприятию.

 — Дэн, по-моему, Глеб прав. Мне кажется, дело стоит того, чтоб рискнуть, — высказал свою позицию Илья. — Тебе ведь не первый раз досаждает эта твоя фобия.

 — Умные вы какие, — буркнул Дэн, которого уже одолевали сомнения в разумности сопротивления. — Ну, допустим, я соглашусь. Когда ты хочешь опыты надо мной ставить? Это долгая процедура?

 — Да нет, обычно недолгая. У разных людей процесс может занять разное количество времени, но обычно это длиться не больше часа.

 — И что, это точно безопасно?

 — Абсолютно. К тому же, я всё время буду рядом, не сомневайся.

 — Пусть Илья тоже тогда будет рядом… И Женька, — решил перестраховаться на все случаи жизни Дэн.

 — Да, пожалуйста, хоть всю общагу вокруг себя собери вместе с комендантом, если тебе так будет спокойнее, — хмыкнул Глеб. – Сейчас у меня ещё работы куча, а завтра я буду посвободнее, можно тогда завтра вечером тобой заняться.

 — Хочешь, чтоб я до завтра весь испсиховался в предвкушении? — надулся Дэн.

 — Что, сейчас хочешь?... Ну ладно, я могу на часок отодвинуть свои дела, а то ты ещё передумаешь. Давайте тогда, зовите Женьку и идите к себе, а я пошёл за зельем.

 Глеб исчез за дверью.

 Дэн обречённо взглянул на Илью.

 — Блин, терпеть не могу врачей, — скорчил он кислую мину. — А Глебушка у нас, вообще — экспериментатор-энтузиаст фигов. Как считаешь, завещание, не заверенное нотариусом, будет иметь силу? Я, наверное, ещё успею его написать.

 — Сейчас у Женьки спросим, — развеселился Илья. — Только, я думаю, в случае летального исхода может возникнуть вопрос о твоей вменяемости в момент написания завещания.

 — Всё бы тебе хиханьки, — продолжал бурчать Дэн, но по лицу было заметно, что он и сам уже не прочь посмеяться над собой.

 — Да ладно, Дэнька, не пачкай ты штаны раньше времени. Глебыч мужик грамотный, ты ж знаешь. Всё нормально будет.

 — Учти, если я сегодня не выживу, придушу тебя собственными руками за подстрекательство, — с самым серьёзным видом пригрозил Илье Дэн.

***

 — Фу, как воняет! Небось, и на вкус такое же мерзкое!

 Дэн брезгливо морщил нос, обнюхивая склянку с зельем.

 — Ты давай, не капризничай. Нечего его нюхать, пей залпом. Там пара глотков всего. Или тебе помочь? Я могу, — Глеб сделал вид, что собирается одной рукой ухватить Дэна за шею, а другой подтолкнуть склянку к его рту.

 — Да иди ты, — отмахнулся от него Дэн, ещё раз понюхал содержимое склянки, потом зажал пальцами нос и, скорчив гримасу отвращения, проглотил его.

 — Надо же, вполне съедобно. Ну, и что дальше делать?

 — Через минуту тебе резко захочется спать, так что, лучше сразу ложись, — отдал распоряжение Глеб.

 Илья и Женька молча с интересом наблюдали за процедурой.

 — Ых, не поминайте лихом, если что.

 Дэн, кряхтя, улёгся на кровать, поёрзал, устраиваясь поудобнее, и закрыл глаза…

***

 Пятилетний Дениска валяется на диване и подбрасывает к потолку своего игрушечного зайчика. По белёному потолку тоже скачут зайчики, солнечные. Дениске приятно наблюдать за их движениями. И думать о них тоже приятно.

 — Вот странно, почему это солнечные зайчики так называются? А-апчхи! Пчхи! Солнце такое щекотное. Нет уж, и никакие они и не зайчики. Совсем не похожи на Зайку, — думает Дениска, усадив своего зайца на диван и придирчиво его разглядывая. — Нет, совсем не похожи. Они такие же жёлтенькие, как цыплятки, которых вывела Рябушка. Там, правда, и чёрненьких парочка есть, но остальные — жёлтенькие. Если б Рябушка не клевалась, можно было бы всех их поймать и погладить, а так, только одного успел поймать, а она как клюнет! Цыплёночек такой маленький, мягонький, пушистенький и жёлтенький, как круги перед глазами, когда долго смотришь на солнце. Апчхи! Щекотное солнце! Может пойти сейчас во двор и попробовать поймать ещё и чёрненького цыплёнка? А, нет, бабуля сказала, что сейчас будет обед. Ну ладно, Зайка, мы тогда после обеда сходим. Иди-ка сюда.