— Это ты рехнулся! Какого рожна ты собираешься приводить в чувство этого выродка?! — проорал в ответ Олег.

 — Он умрёт, если я не помогу ему!

 — Туда ему и дорога!

 — Не мешай мне!! – прорычал Глеб, подхватился на ноги и рванул к парню.

 Время было упущено, тот уже не подавал признаков жизни.

 Глеба охватило нестерпимое чувство отчаяния, безысходности. Его рвало на части от сознания того, что он ничего уже не может сделать, не может вернуть время назад всего лишь на пару минут. Он не дал бы умереть этому мальчишке, который, возможно, не был виноват в своих действиях, если бы ему не помешали.

 Он повернулся к Олегу, испытывая такую ярость, какой не испытывал никогда в жизни.

 — Ты!!… Убийца!! — заорал он, остервенело.

 Олег побледнел, но процедил презрительно сквозь зубы:

 — Слабак.

 Глеб бросился на него с кулаками. Их тут же растащили в стороны подоспевшие товарищи.

 Потом было разбирательство по факту смерти этого парня. Следствие выяснило, что тот погиб в результате применения двух заклятий одновременно, ни одно из которых не было само по себе смертоносным. В действиях бывших друзей никакого криминала не усмотрели.

 Но дружба закончилась. Глебу было невыносимо больно от этого, но разочарование было настолько велико, что ни о каком примирении не могло быть и речи. Олег, очевидно, тоже не считал возможным продолжение каких-либо отношений, потому что не сделал ни единой попытки что-то изменить.

 У Глеба было такое чувство, будто у него безжалостно откромсали половину сердца. Он потерял не просто друга, почти брата. Его привязанность была слишком велика, и справиться с этой потерей было очень сложно. Было так больно, что ему хотелось пойти на попятную и поискать оправдание для Олега, позволяющее найти повод для примирения. Но когда он пытался думать об этом, его опять охватывало острое чувство безысходности от того, что он точно знал, что мог спасти того парня, но не спас по вине своего бывшего друга.

 Он подал в отставку. Глеб давно понял, что его призвание в другом. С работой в отряде он отлично справлялся, и его уход вызвал недоумение соратников и начальства. Воины Маат всегда считались элитой, и эта работа была очень престижной. Но он ушёл без всякого сожаления. Его подготовка позволила ему заняться тем, что ему действительно было по душе. Он сдал определённые экзамены, подтвердившие его знания и навыки в области магической медицины, и прошёл практику в больнице.

 Он дорвался до этой работы, как умирающий от жажды до источника. Он корпел над книгами и отрабатывал самые сложные исцеляющие заклинания без сна и отдыха, готовил зелья и снадобья с таким энтузиазмом, что это смахивало на фанатизм. Это позволило ему притупить боль от пережитого потрясения. В этой работе он находил выход из тупика, в который загоняло его чувство вины и разочарования. У него, действительно, обнаружился талант, который даётся не каждому. Он каким-то седьмым чувством мгновенно распознавал проблему и находил решение. Справляясь с очередной сложной задачей, он чувствовал невероятный подъём и ещё большее рвение к работе, новым исследованиям и экспериментам. Его любовь к изготовлению зелий сейчас оказалась как нельзя кстати. Работа требовала от него полной отдачи, она поглотила его целиком и полностью, не оставляя времени и возможностей для личной жизни, но пока одиночество его вполне устраивало.

 Его бабушка умерла два года назад, других близких родственников у него не было. Со своими бывшими соратниками он виделся иногда, но не так часто, чтоб поддерживать близкие отношения. Всё это время его мысли были заняты исключительно работой. Он стремился узнать как можно больше в области медицины и потому счёл необходимым освоить и обычные методы лечения досконально. Так он оказался в университете на медицинском факультете, куда его приняли на второй курс.

***

 Олег издал слабый стон. Глеб сразу встрепенулся и подхватился со стула. Склонился над ним, внимательно всматриваясь в его лицо.

 — Олег, ты меня слышишь? — позвал он, взяв его за руку.

 Веки Олега дрогнули, и он с явным усилием открыл глаза. Какое-то время взгляд его был размытым, потом в нём появилась осмысленность.

 — Глеб, — сипло произнёс он, с трудом разлепив губы.

 — Молчи, — сказал Глеб, сжав его руку. — Всё будет хорошо. Я тебя вытащу. Обещаю.

 Губы Олега чуть искривились в попытке улыбнуться. Он закрыл глаза и как-то успокоено выдохнул.

 Глеб сделал ему ещё один укол, придвинул стул поближе к кровати и уселся на него.

***

 Глеб сдержал обещание. Он два дня практически не вылезал из палаты Олега, днюя и ночуя у его постели, отпаивая его зельями, пока не появилась уверенность, что все опасности уже позади. Через неделю он смог выписать его из больницы в совершенно удовлетворительном состоянии.

 — Отдохнёшь ещё пару недель и можешь возвращаться на службу, — сказал Глеб, отдавая ему бумаги на выписку.

 — Угу… Спасибо, — сказал Олег и взглянул ему прямо в лицо.

 Они практически не разговаривали до сих пор, обмениваясь лишь короткими репликами по существу.

 — Не за что, — невозмутимо пожал плечами Глеб, — это моя работа.

 На него вдруг что-то накатило, и он прибавил иронично:

 — Надеюсь, ты не очень испугался, когда увидел, что тобой занимаюсь именно я?

 Олег коротко хохотнул.

 — Не поверишь. Ты единственный человек, которому я доверяю больше, чем себе самому.

 Он уже сделал пару шагов к выходу, но вдруг остановился и обернулся.

 — Глеб… Прости, — сказал он серьёзно, глядя Глебу в глаза.

 — … Уже, — кивнул Глеб.

Глава 12. Противостояние. 

 У Эм сложился особенно удачный день. Ей сегодня везло абсолютно во всём. Утром они с Глебом приятно поболтали за завтраком. У неё было отчётливое ощущение, что ему эти двадцать минут тет-а-тет доставляют не меньше удовольствия, чем ей. Погода была превосходной, уже по-весеннему солнечной, в учёбе всё шло, как по маслу, даже транспорт не заставлял себя ждать ни одной лишней минуты. Настроение у Эм зашкаливало.

 Она немного погуляла после занятий по городу и вернулась в общагу чуть позже обычного. На кухне её ждал сюрприз — Илья и Глеб сидели за столом с чашками кофе и о чём-то беседовали.

 Глеб редко бывал в такое время дома. То, что он сейчас сидел не у себя в комнате, а на кухне в компании Ильи, вообще было почти исключительным случаем. Парни сидели спиной к двери и не заметили появления Эммы. Она сделала бесшумный шаг обратно в коридор и стояла там, осторожно заглядывая в дверной проём и наблюдая за происходящим на кухне, стараясь не выдать себя ни единым звуком. 

 Парни о чём-то негромко разговаривали, но она не пыталась прислушиваться к их разговору. Ей было просто очень приятно наблюдать сейчас за Глебом со стороны, и она с удовольствием внимательно его разглядывала.

 Жаль, что лица не видно, но и затылок у него тоже ничего, и вообще, всё, что доступно взгляду, вызывает у неё умиление. Так хочется, чтоб парни подольше не замечали её присутствия, чтоб можно было просто насмотреться на него вволю.

 Эм практически не имела возможности вот так его разглядывать, когда он не подозревает о том, что за ним наблюдают. Она сейчас не чувствовала ни привычного в его присутствии смущения, которое приходилось тщательно скрывать, ни напряжения, ни трепета. Просто смотрела, ощущая тепло и нежность, и ей было невероятно хорошо от того, что он сейчас тут.

 Так хочется сделать несколько шагов, протянуть руку и легко провести ладонью по его волосам. Как бы он отреагировал, поступи она так сейчас? Глупая мысль. Ей на такое никогда не решиться. Но ей ведь ничто не мешает сейчас об этом думать. Думать об этом, зная, что он не подозревает о её мыслях и даже о том, что она сейчас смотрит на него, приятно и совсем не стеснительно.

 Она абсолютно бессознательно сделала небольшое усилие и неожиданно для себя увидела то, что ей уже давным-давно так сильно хотелось разглядеть, — проникла в область его чувств. Её глаза уловили характерное свечение, безусловно указывающее на то, что он влюблён. Всё произошло так неожиданно, что на миг ей показалось, что громкий стук сердца может выдать её присутствие. Она боялась шелохнуться и хотела сейчас только одного, чтоб парни не заметили её, пока она не сумеет успокоиться. Мысли лихорадочно заметались в голове. Он влюблён, это бесспорно, в этом она не может ошибаться. Вопрос — в неё ли. Это можно выяснить, необходимо только немного успокоиться и суметь не потерять контакт. Ох, только бы не сорвалось!

 Она собрала волю в кулак, заставила себя дышать ровнее и всеми силами старалась не упустить установившуюся между ними связь. Почувствовав, что справляется, осторожно перешагнула порог кухни и сделала пару шагов по направлению к сидящим за столом парням. Илья первым обернулся на звук шагов.

 — Привет, Эм, — улыбнулся он ей.

 — Привет.

 Глеб, сидевший к ней спиной, повернулся всем корпусом.

 — Привет.

 Она отчётливо видела, как всего его на короткий миг словно озарило вспышкой света, так, что глазам стало больно. Всё в ней затрепетало от сделанного открытия, поднявшего в душе бурю эмоций. Но через пару секунд произошло нечто, чего ей никогда прежде в своей жизни не приходилось видеть. Нечто поразительное и необъяснимое. Она настолько растерялась, что, вероятно, на её лице отразилось смятение.

 — Что-то случилось? — поинтересовался Глеб, озабоченно в неё вглядываясь.

 — Я… Нет-нет, всё в порядке… Я просто неожиданно кое о чём вспомнила. Всё нормально, мне просто нужно бежать, — пролепетала Эм.

 Она развернулась и быстрым шагом покинула кухню, чувствуя спиной удивлённые взгляды.

***

 — Жень, мне срочно нужно с тобой поговорить! Это очень важно!

 Эм поймала Женьку в коридоре и потащила её к себе в комнату. Женька без лишних вопросов последовала за подругой.